Выше! Выше! Я хочу достать до звёзд!

Суббота, 4ое января Лев

Шарф сгодился. Лёгкий, совсем небольшой. Яку-сан сидел на диване в одних трусах и этой импровизированной маске. Сам проверил, не видно ли ему чего, и плотно ли сидит повязка. Он удивлённо охнул, когда Лев завёл ему руки за спину. — Хей? А руки зачем? — даже не думая сопротивляться, спросил он. Лев поцеловал его в голую шею, отмечая, как тот дрогнул от неожиданности. — Только чтобы вы с себя не стащили маску. И это галстук, я совсем не туго его завяжу. Чувствуете? Яку-сан дышал теперь глубже, повёл плечами: — Стоп-слово? — Что? — А стоп-слово у нас будет? — Мы же не садо-мазо тут делаем! — Извращенец. — Эй!! Яку-сан засмеялся в ответ. — Ну, прости, но это напрашивалось. Лев, серьёзно. Если я захочу прекратить?.. — Так и скажете. В любой момент, когда только захотите. Разве он в самом деле опасался? Наверное, впервые быть связанным парнем могло и смущать... — Ты не будешь делать ничего, чтобы мне захотелось прекратить. Лев внимательно посмотрел на него. Взял его рукой за подбородок. — Яку-сан, вы что, меня боитесь? — Тебя? Вот ещё! Вот теперь он возбудился! И это Лев его ещё не касался! Он провёл большим пальцем по нижней губе Яку-сана и поцеловал его. Касаться... касаться хотелось неимоверно. И будто Лев никогда его не трогал и не видел раньше, сейчас наслаждался зрелищем. Яку-сан сбивчиво дышал, остро реагируя на внезапные поглаживания, пусть Лев и старался действовать плавно и медленно. Сначала хотелось всё рассмотреть. Зимний вечер был тёмным, но фонари за окном позволяли видеть каждый изгиб его тела, его приоткрытые губы и то, как его возбуждённый член слегка оттягивал резинку его трусов. Яку-сан сидел перед ним обнажённый и полный доверия. Лев целовал его, руками проводя по всем его чувствительным местам, только теперь Яку-сан острее реагировал на прикосновения. И даже лёгкие покусывания сосков, раньше оставлявшие его почти равнодушным, теперь вызвали стон. Лев не стал отказывать себе в удовольствии безнаказанно сминать их в своих пальцах. Яку-сан приподнял плечи, левой ногой прижался к сидящему перед ним на полу Льву. Хайба отпустил его, погладил ладонями бёдра и поцелуями спустился вниз. Отсасывал, отмечая, что Яку-сан полностью был погружён в ощущения. Лев не соврал ему, он чувствовал ярче. Разрядка пришла быстро. Пока Яку-сан отдышался, так и не сняв повязку, Лев глотнул воды из бутылки под рукой, пролил на его ноги несколько капель. — Холодная, эй! — улыбнулся он. Попросил: — Дай попить! Не спешил высвободить руки. Ему понравилось. Ему понравилось!! Лев придержал ему бутылку, жадно смотря, как он делает глотки. Вода пролилась ему на грудь. Лев слизал её и поцелуями поднялся к шее, к подбородку, к губам. Яку-сан целовал его так сладко! — Яку-сан... — Что? — он не хотел прекращать бесстыдные поцелуи. — Вы можете... — Что? Просто скажи, что. Лев лизнул его, глубже проникнув в рот языком. Яку-сан увернулся, улыбнулся, настоял: — Скажи. Ох, он совсем, ну ни капельки не боялся. Он уже знал, чего Лев попросит. Как же здорово! — Отсосите мне. Яку-сан сразу же ответил влажными поцелуями, наклоняясь немного вперёд. Это было согласием. Ведь было же? — Да? — Да! И развяжи мне руки! Он мог легко выпутаться сам, но дожидался позволения Льва. Хайба вздрогнул от бури чувств. Поцеловал Яку-сана, прося: — Но хотя бы минутку без рук... — Иди умойся, — фыркнул Яку-сан. — От тебя спермой пахнет. Лев понимал намёки. Оставив ненадолго Яку-сана связанным одного, он быстро вернулся. Яку-сан поднял голову на звук его шагов. Сердце у Льва пропустило удар. За такое и умереть не жалко было! — Без рук будет потом, — успел передумать Яку-сан. — Развяжи. Лев снял с его запястий галстук, не обижаясь. Это только второй или третий раз был? Яку-сан несмело протянул ладони перед собой. Хайба встал пред ним, положил его руки себе на бёдра. Яку-сану пришлось чуть наклониться вперёд: — Встань ближе... Он царапнул Льва по заднице, а потом обхватил обеими руками за член. Лев мог смотреть. И видел чуть больше, потому что оставил свет в ванной гореть. Долетая сюда, он рассеивал темноту. Ничего не видя, Яку-сан, снова едва касаясь, облизывал ему головку, морщил лоб, пряча глаза под повязкой. Лев прикусил свой кулак, стараясь не спугнуть его звуками. Яку-сан оторвался, облизнул губы, собрал языком слюну. Лев затаил дыхание, но Яку-сан продолжил в своём медленном темпе, только изучая свои ощущения, а не стараясь сразу же удовлетворить его. Он стал посасывать и Льву страшно хотелось коснуться его щеки пальцами, оттянуть в сторону, или толкнуться ему в рот глубже и резче, или... Яку-сан снова отстранился, и Лев уже ожидал отказа продолжать, но он тихо сказал: — И положи мне руки на голову. Перед глазами поплыло, когда под ладонями оказались его волосы. И Льву было хорошо. Может, не так, как могло бы... Но он не хотел сравнивать. Зачем бы? От одного вида можно было кончить. Яку-сан крепко обхватывал головку губами, пропускал член внутрь. Неглубоко, но зато подставлял язык, раздразнивая, посасывал, и на щеках его появлялись ямки, выделяемые тенями в таком освещении. Лев прикусил нижнюю губу, рассматривая его лицо. Он пока мог сдерживать себя и не торопить Яку-сана, а направляя его руками, помог найти хороший темп. Яку-сан всё равно отстранился опять. Потёр пальцами челюсть. — Как ты это делаешь... — А-ага, знаю... Он придержал Яку-сана за подбородок опять, большим пальцем не давая ему закрыть рот. Другой рукой сам надрачивал себе, близко-близко к его губам. Яку-сан придерживал его за напряжённую руку, но не мешая двигаться. Вздрогнул, когда Лев кончил ему на лицо и... и на всё... — Простите меня, — выдавил Лев, едва справляясь с дыханием. Свалился вниз, ткнулся головой в сиденье дивана. Яку-сан стянул с себя повязку, тоже запыхавшийся. — Зараза, ты обещал не включать свет... — Простите меня... — Хех... — он оглядел себя. — Ну и как я выгляжу? Лев поднял голову, опёрся руками о диван. Перепачканным он выглядел. Раскрасневшимся, с распухшими губами. С голыми плечами и голыми коленками, с торчащими сосками — с ума сойти можно, и со смятыми волосами, лежащими как попало. И без тени смущения в озорных глазах. — Невероятно выглядите. — Нравится? — Спрашиваете! — Тогда отмывай! Яку-сан снова потёр рукой уставшую челюсть. Перепачкал ладонь и тогда утёр подбородок. Лев откинулся, упираясь руками в пол позади себя. Оглядел его. — Яку-сан! Я бы с вас картины писал! — заявил он. — Да ты уже написал достаточно, — возмутился семпай. Смешной. — Сердитесь? — ...Нет. ...Но твой автограф сохнет. Теперь Лев наклонился вперёд, положил свой подбородок ему на коленку. Посмотрел снизу вверх. Яку-сан зарылся пальцами в его волосы. Вздохнул. Лев улыбнулся и поднялся на ноги, протянул ему раскрытые ладони. Яку-сан стоял в ванной и — просто праздник какой-то! — позволял себя мыть. Лев поливал его живот из душа, стоя позади него, и глядел вниз, положив подбородок ему на плечо. — Тебе... Тебе понравилось? — Да, — Лев чмокнул его в шею и поливал уже просто так. — М-м... Но ты... ты же сам потом... — Ну и что же? — Почему ты не дал мне закончить? Лев вздохнул. — Хотелось быстрее. — Я могу быстрее... — Не-а. Я же знаю. У вас голова тогда отвалится. Куда вы торопитесь? — Да что ты опять с этим... — А вам-то понравилось? С закрытыми глазами? Лев повесил лейку душа обратно, выключил воду. Протянул Яку-сану полотенце. Тот не заметил, думал над его вопросом и левой ладонью трогал себя за мокрую грудь. — Бля, Яку-сан!!! Лев спрятал лицо в полотенце. Какой он!!! — Эй, дай сюда! И что за вопли? Как будто у тебя были планы на раннее утро? — Яку-сан отобрал у него полотенце. — Опять не выспимся? — спросил Лев. — Сейчас самое позднее, девять, — возразил Яку-сан. — Мы идём ужинать и снова в постель. — Слушаюсь, Яку-сан! — улыбнулся Лев. Яку-сан любил темноту и эксперименты. Яку-сан любил целоваться и чтоб ему сосали. Если б Лев мог, делал бы сразу и то, и другое.