Mirror

      Дерек чертовски сильно не любил ждать. С самого детства, когда мать просила его посидеть в машине, пока она купит всё необходимое. И вот сейчас ему снова приходится ждать. Да, он занят делом. Заказов в эти дни вдвое больше, он откровенно утрахивается на работе, не спасала даже хвалёная выносливость оборотней.       И он всё равно вздрагивал от каждого телефонного звонка в надежде, что Лидия с Джексоном нарыли что-то полезное.       А еще он буквально сбегал с работы. За полчаса до закрытия. Срывался и спешил домой, туда, где его ждал Стайлз. Волк скулил, грыз рёбра, не понимая, почему они каждый день должны покидать своего человека так надолго.       А в лофте его каждый день встречала одна и та же картинка. Лидия, сидящая на полу возле зеркала с каким-то толстым фолиантом в руках. И Стайлз, который практически прижимался носом к зеркалу, заглядывая банши через плечо и бегая глазами по строчкам. В такие моменты Хейл залипал на него, потому что сосредоточенный Стайлз выглядел очаровательно. Он шевелил губами, щурил глаза, ерошил свои волосы, сводил брови. И Дерек мог бы часами за ним наблюдать. Но сегодня, как и каждый день, он был замечен почти сразу. Лидия с этой её суперчувствительностью… Она поднимает на него зелёные глаза, и в них столько всего…       Дерек без проблем улавливает запах беспокойства, переходящий в отчаяние. И сегодня он гораздо сильнее, чем вчера.       Они ищут, но не находят. А времени у Стайлза все меньше.       – Привет, Хмуроволк, – Стайлз поднимает на него глаза и широко улыбается. По нему и не скажешь, что он ждет скорой кончины. Но запах. Нос Дерека обмануть невозможно. И он чувствовал запах страха, смешивающийся с собственным запахом Стайлза. Запах его страха чем-то напоминает неприятный запах металла. А собственный запах мальчишки с каждым днем становится все слабее.       – А где шляется Джексон?       – Джексон шляется по всем, кто сможет нам помочь. Мы роем книги, Джексон роет людей, – Лидия откладывает книгу в сторону и устало потирает глаза. Даже сейчас она умудряется выглядеть идеально, хотя Хейл готов поспорить – она почти не спит ночами. И по утрам старательно замазывает темные круги под глазами.       – И, конечно же, от него никаких новостей, – Дерек фыркает. Получается слишком уж раздраженно, за что он тут же получает осуждающий взгляд Стайлза. – Сделаю кофе.       Он идет на кухню, пытаясь как-то справиться с собой. Да, ему не нравится Джексон, причём это чертовски мягко сказано. Но Уитмор помогает. Да, он не сильно горит идеей спасения Стайлза, но ради Лидии он делает хоть что-то, хотя мог просто на все забить. Но волк Джексона тоже переживает. За банши. Ведь всё это выбивает её из жизни не меньше, чем Дерека.       Когда жизнь Дерека успела превратиться в такой пиздец?       Он как раз включает кофеварку, когда в кухню заходит Лидия. Смотрит на него долгим взглядом, словно сканирует. Тишину ближайшие пару минут прерывает лишь жужжание кофеварки. И Дерек уже собирается сказать банши, что не стоит оставлять Стайлза одного, когда она первая открывает рот:       – Твой волк выбрал его, да? – говорит она тихо, практически беззвучно. И смотрит. Всё так же смотрит своими глазищами, словно перебирает взглядом все его внутренности. Сортирует. Рассматривает, как под микроскопом. Изучает каждую деталь.       Становится, мягко говоря, не по себе.       – Это так важно?       – Я так и знала! – Лидия удовлетворенно улыбается, скрестив руки на груди. На секунду Дерек видит перед собой ту же красивую и уверенную в себе девушку, которая впервые переступила порог его лофта. Как будто тот факт, что волк Дерека выбрал Стайлза, зажег в ней что-то. Надежду?       Да уж, кто, как не оборотень, сделает все возможное, чтобы пара была жива и здорова.       – Говори потише, – Дерек бросает взгляд в сторону выхода из кухни, будто Стайлз может сейчас зайти. К сожалению, не может. – Не хочу шокировать его. Не сейчас.       – Да уж, проблем у него и без тебя выше крыши, - Лидия кивает, заправляет за ухо рыжую прядь и вздыхает. – Я думаю, ты поэтому можешь видеть его. Думаю, твой волк каким-то образом настроился на ту волну, которая позволяет тебе с ним общаться.       Она кусает губу. Мнётся. Хмурится. Дерек ловит в зелёных глазах сомнение. Как будто она хочет что-то сказать, но не уверена, что стоит озвучивать это.       – К чему ты заговорила об этом сейчас? Не думаю, что это просто любопытство.       Лидия бросает взгляд в сторону комнаты, где их дожидался Стайлз. Дерек мог представить, как парнишка буквально прижимается лицом к стеклу и бегает глазами по строчкам книги, которую Лидия однозначно оставила на полу, открытую на ещё неспрочитанной странице. Она всегда так делала.       Когда Дерек успел выучить её привычки?       – Я думаю, что именно ваша связь может спасти его, Дерек. Я надеюсь, что спасёт. Потому что другого выхода я просто не вижу. ***       Естественно, в самый интересный момент, когда Лидия готова была частично выложить ему, что пришло в её гениальную рыженькую голову, заявился Джексон. Сказал, что все ведьмы, которых он нашёл, чистейшей воды шарлатанки.       – Уж магию я бы унюхал. Никогда не забуду, как воняет эта пакость.       А затем Лидия сказала, что ее план не идеален и его нужно довести до ума, после чего они свалили. С одной стороны Хейл был счастлив избавиться от них. Но с другой каждая секунда промедления казалось ему пыткой. Он не знал, как будет спать этой ночью. Никак, скорее всего.       Стайлз сидел, привалившись боком к стеклу. Из-за рамы выглядывали лишь плечи и голова. Взгляд у него был усталым. Ни следа той улыбки, которая держалась на его лице, когда в лофте была Лидия.       – Я не пойду завтра работать. Джексон может засунуть мою зарплату в свою задницу.       Стайлз издаёт истеричный смешок, прижав ладонь к губам, и смотрит на Хейла.       – На одной из пьянок он провернул нечто подобное. Не буду вдаваться в ужасающие подробности того вечера, но, думаю, лучше ему об этом не напоминать. Мы были пьяны, и ему до сих пор, должно быть, стыдно за то, что он вытворял там.       Дерек не хотел этого представлять. Его мысли занимал Стайлз. Заметно побледневший Стайлз. Его глаза, которые обычно ярко сверкали, напоминая расплавленную карамель, сейчас потухли и словно потемнели. Словно обладатель этих глаз смертельно устал от всего. Словно не хотел бороться.       Словно сдался.       Нет, Дерек даже думать о таком не хотел. Стайлз должен бороться. Без него у них точно нет ни единого шанса на успех. К тому же этот потухший взгляд словно выворачивал все внутренности Дерека. Их скручивало узлом. Словно Хейл съел что-то не то, и это «что-то не то» отчаянно просилось наружу. Но он оборотень. Отравление – явно не его случай.       - Стайлз, - Дерек хмурится, поджимает губы. Что он должен сейчас сказать? «Я сдохну, если с тобой что-нибудь случится»? Не тот случай, когда такое сработает. Да и Дерек Хейл не из тех, кто может как бы между прочим выдать нечто подобное.       - Быстрее бы все это закончилось, - Стайлз прижимается головой к стеклу по ту сторону и прикрывает глаза. – Хоть как-нибудь. Знаешь, даже если все это закончится не очень радужно, это будет лучше, чем целую чертову вечность проторчать в этой стекляшке.       - Стайлз?       - Правда хотелось бы съесть что-нибудь вредное напоследок. Ну, знаешь… картошку например. Или бургер. Большой такой, в майонезе.       - С тобой ничего не случится, Стайлз, - эти слова Дерек практически рычит, недовольно щелкнув по зеркалу в том месте, где был нос мальчишки. Тот ойкнул и потер нос, обиженно глядя на Дерека.       - Грубый волк!       До Дерека доходит не сразу. Ему требуется пара секунд, прежде чем он сообразил, что же только что произошло. До этого он даже и не думал в этом направлении. Нет, правда, это были бы, наверное, самые бредовые его предположения. Он даже мысли не допускал, что Стайлз может почувствовать. Прикосновение. К стеклу.       - Ты чувствуешь? – голос оборотня – низкий, глухой, словно из какой-то бочки. Хейл впервые чувствует нечто подобное. От одной мысли о том, что он может коснуться Стайлза – и тот почувствует это – у оборотня захватывает дух.       Он может коснуться.       Волк внутри заинтересованно поднял голову и задергал носом. Если бы Дерек не мог контролировать инстинкты, он бы и сам бахнулся на четвереньки и завилял хвостом в предвкушении.       Стайлз хмурится, касается своего носа и впивается взглядом в Хейла. Кажется, до него самого только что дошло. После слов Дерека.       - О, Господи… Господи… Я, правда, почувствовал. Черт, а я уже и забыл, каково это, - он нервно облизывает губы и поднимает свою ладонь, медленно, словно боясь, прижимает ее к стеклу, готовый в любую секунду отдернуть. Словно стекло может отгрызть ему руку по локоть.       Дерек не может, да и не хочет, сопротивляться. И поднимает свою руку в ответ. Кажется, он двигается даже медленнее, чем двигался Стайлз только что. Хейл боится. Боится, кажется, сильнее мальчишки. Кажется, шанс того, что его завтрак окажется в унитазе, становится все больше.       - Не бойся, Волчара, - Стайлз нетерпеливо дергает себя за край рубашки свободной рукой, кусает и облизывает губы. Кажется, у него даже коленки дергаются от нетерпения, Дерек не стал бы утверждать наверняка. – Это чертово зеркало тебя не покусает, слышишь? Дотронься. Я… хочу почувствовать.       Стайлз выглядит смущенным. Не смотрит на лицо Дерека, приковав свой взгляд к собственной руке. И Дерек, после недолгих колебаний, все-таки прижимает свою ладонь к зеркалу. Стекло теплое. Как человеческая кожа. И лишь немного холодит там, где расположились кончики пальцев мальчишки.       Почему-то Дерек именно так и представлял себе его руки. Теплые, но с ледяными пальцами. Такими ледяными, чтобы каждое прикосновение – мурашками по всему телу.       - У тебя руки горячие, Волчара, - Стайлз говорит шепотом, словно любой громкий звук может прогнать это ощущение. Словно то, что они оба чувствуют, – испугается и убежит, стоит им чуть повысить голос. Хейл заражается этим страхом. Боится даже дышать громко.       - Я оборотень, Стайлз, - Дерек улыбается, глядя на их ладони. Чёртово стекло. Их разделяет чёртово стекло. А Дереку как никогда необходимо поцеловать этого придурка. Так, чтобы искры из глаз.       - Ты ещё и улыбаться умеешь, - мальчишка впивается в него внимательным взглядом, чуть щурит один глаз и облизывает губы. Снова. – Тебе идёт. Делай это почаще.       Дерек вдруг чувствует смущение. Он не сможет сходу вспомнить, когда последний раз чувствовал нечто подобное. Но это не самое приятное ощущение. Определенно. Он поспешно одергивает свою руку от стекла и отворачивается, сжимая кулаки. Кожу ладони неприятно холодит, словно нашептывая – только что он выпустил из рук нечто нужное. Тёплое. Нечто, что значит для него так много. Хоть он и не готов признаться в этом. Даже себе.       - Пора спать, Стайлз, - Дерек очень старается, чтобы его голос звучал спокойно. Но он чувствует, как першит и скребёт где-то в трахее. Словно внутри грёбанная пустыня, палящее солнце. Голос хриплый, словно он простужен. – Завтра тяжёлый день.       Оборотни не болеют.       А ещё у Дерека впервые в жизни появляется ощущение, что ему просто необходимо закурить. Хотя бы чтобы занять руки. ***       Всю ночь Дерек не спит. И прекрасно слышит, что Стайлз тоже. Но никто из них не заговаривает. Пару раз оборотень проваливается в дрему, но каждый раз выныривает, словно из холодной воды, тяжело дыша. Там – кошмары. Сплошные. И во всех главным героем является Стайлз. Несносный мальчишка пробрался даже в его сны. И там его снова и снова забирают. Зеркала, ведьмы, монстры.       Крыша Хейла, кажется, весело катится куда-то в ад. С улюлюканьем.       Лидия со своим благоверным заваливается в половину седьмого утра. Раньше Дерек бы нарычал на них. Сейчас же он рад возможности встать с кровати, не вызывая у Стайлза подозрений, пройти на кухню и сделать четыре кофе. Чисто автоматически, забыв о том, что Стайлз этот кофе выпить все равно не сможет.       Если, конечно, им не удастся его вытащить сегодня. Сейчас.       Лидия заходит на кухню, встает у двери и, привалившись к косяку плечом, буравит Хейла взглядом. Дерек чувствует легкий запах ее сладковатых духов, помады, клубничного шампуня. И чувствует запах нетерпения. Усталости. И еще эмоцию, которую Хейл не смог бы точно определить одним словом. Что-то между страхом, истерикой и… Нечто, граничащее с нервным срывом. Кажется, так пахнут люди, готовые на все, лишь бы спасти. Уберечь.       Почему-то Дереку кажется, что он и сам сейчас пахнет примерно так же.       - Ты скажешь ему?       Дерек хмурится и протягивает банши кружку, наполненную бодрящей жидкостью. Лидия делает глоток, чуть морщится и берётся за сахарницу. Одна ложка. Звон чайной ложки о бока кружки.       - Скажешь?       Кажется, терпение Лидии на исходе. Да, она по-прежнему красива, сдержана, но глаза выдают. И запах. Она готова сорваться в любую секунду.       - Это как-то поможет? – Дерек хмуро смотрит на неё. Его не прельщает перспектива вывалить всё на Стайлза сейчас. Он бы хотел поговорить с ним наедине, в более благоприятной обстановке. Люди в таких случаях вообще на свидания ходят.       Хотя кого Хейл обманывает? Он бы предпочел отказаться от разговоров. Он бы просто закинул его на плечо и, рыкнув «Ты мой», утащил бы куда-нибудь. И, что-то ему подсказывает, Стайлз не стал бы сопротивляться.       Чертовски приятное ощущение появляется от подобной уверенности.       - Ну, думаю, просто так он тебя целовать не будет, - Лидия пожимает плечами и делает глоток из своей кружки. Причем все это с таким выражением лица, будто они обсуждают погоду.       - Что прости?       - Не говори, что оглох, Дерек, - Лидия ставит кружку на стол и смотрит прямо ему в глаза. Абсолютно серьезно. Он не перестает удивляться тому, как быстро она меняется. Словно внутри неё пульт с кнопками. – Стандартный сценарий всех сказок. Где в самом конце принцессу спасает прекрасный принц. Поцелуем. Стайлз, видимо, принцесса. Ну а ты прекрасный хмурый принц.       Поцеловать Стайлза.       О, Дерек бы не против. Только в другое время. В другом месте. В другой ситуации. И по обоюдному согласию обеих сторон.       - Насколько я знаю, в этих сказках принцесса тоже любила принца, разве нет? – Дерек и подумать не мог, что когда-нибудь будет с кем-то всерьёз обсуждать подобную хрень. По ним всем плачет психушка. Навзрыд. – Я что-то не заметил, чтобы Стайлз уж больно пылал ко мне какими-то тёплыми чувствами.       - Где тебе, твердолобому тупице, заметить, - Лидия фыркает и красноречиво смотрит на него. Как на идиота. Почему-то, под её взглядом, Дерек начинает чувствовать себя именно идиотом. – Я могу определить Стайлза за секунду. И я готова поспорить на Джексона, что Стайлз запал на тебя. Мне кажется, это даже слепой заметит.       Дерек сомневается. Дереку хочется заскулить от того количества противоречий, который грызут его изнутри. Волк, словно чувствуя настрой человека, мечется, прижимает уши к голове. Из угла в угол. Как загнанный в клетку зверь.       - А если не сработает? – последнее сомнение. Последнее из тех, что способна развеять Лидия.       - Будем думать еще, - на секунду Дереку кажется, что банши смотрит на него с надеждой. Хейлу становится не по себе. Все, что он может – согласно кивнуть.       Они выходят в комнату. Дерек – более хмурый, чем обычно. Лидия – на удивление вдохновлённая. Кажется, она действительно верит в то, что это может сработать.       Дерек никогда не верил в сказки. И в любовь, которая способна победить даже смерть.       - Стайлз, у нас с Дереком есть отличная идея! – в голосе Лидии столько воодушевления, что Дерек невольно морщится.       Стайлз выпрямляется и, облокотившись на стекло, внимательно смотрит на подругу:       - Почему у меня такое ощущение, что мне нужно что-то сделать?       - Не то чтобы… Тебе скорее нужно дать свое согласие, - Лидия косится на Дерека, после чего продолжает, старательно подбирая слова. – Мы подумали про сказки, про поцелуй любви и… Думаю, это может помочь.       Стайлз закатывает глаза, отталкивается от стекла и ерошит рукой свои волосы.       - Сколько у меня времени? Два, три дня? Где ты собираешься найти того человека, который сможет подарить мне грёбанный поцелуй любви, Лидия? Ты для меня как сестра. Это не считается.       Широко улыбнувшись, Лидия смотрит на Дерека. В её глазах Хейл явственно читает «Настало твое время». Ему хочется развернуться и сбежать. Поджав хвост. Но он не бежит. Вместо этого он собирает волю в кулак и говорит:       - Стайлз, дело в том, что мой волк…       - Блять, да ладно? – мальчишка смотрит на него так, словно впервые видит. Даже рот приоткрыл от удивления. – Ебаная магия. Я что, твоя пара?       - Представляю, как он охуел, - фыркает Джексон с дивана, где он, не видя Стайлза, обосновался практически на постоянной основе.       Лидия шикает на него. Хватает за руку и утягивает на кухню, словно давая им возможность поговорить. Дереку хочется, чтобы Лидия точно так же увела его. За ручку. Как маленького мальчика.       - Я понимаю, это для тебя неожиданно, я сам удивился, когда понял, - Дерек подбирает слова. Как и Лидия пару минут назад.       - Удивился – это очень мягко сказано, - Стайлз облизывает губы. Снова. Стучит пальцами по стеклу. Нервничает. Дерек чувствует запах страха и неуверенности. И сам чувствует примерно тоже самое. – Я видел, что такое волк и его пара. Но я и подумать не мог, что чей-то волк может выбрать меня. Я думал, что просто запал на тебя, как много лет назад на Лидию. Думал, что это все – мое очередное наваждение. А ты, оказывается… И твой волк… Пиздец.       Стайлз вдруг улыбается. Смотрит на Дерека и растягивает губы в такой широкой улыбке, что Дереку становится совсем немного не по себе. Что там писали про бабочек в животе?       - Значит, я могу поцеловать тебя? – тихо говорит Дерек, неосознанно приближаясь к зеркалу. Он всё ещё сомневается. И ему просто чертовски не по себе. Он чувствует себя влюблённым школьником, у которого впервые появилась возможность поцеловать объект своего воздыхания.       - О, Господи, да, - Стайлз приближает свое лицо к стеклу, громко сглатывает – звук ударяет по чувствительным барабанным перепонкам оборотня. Сердце Дерека, кажется, стучит где-то в горле. – Хейл, у тебя такое лицо, будто ты не поцеловать меня собираешься, а сожрать.       Дерек, остановившись почти впритык к стеклу, хмурится и смотрит в карие глаза напротив. Он часто дышит, и поверхность зеркала чуть запотевает от его дыхания.       - Готов? – Дерек понятия не имеет, к чем этот вопрос. Как к такому вообще можно быть готовым или не готовым? Глупость какая-то.       - На счет три? – шепотом выдыхает Стайлз. Оборотень замечает, что с его стороны стекло тоже мутное от дыхания. – Раз… два…       - Три.       Они подаются вперед одновременно. Дерек прижимается губами к стеклу, чувствуя лишь гладкую теплую поверхность. Со стороны он, наверное, выглядит, как долбанутый вконец идиот.       Ничего не происходит. Дерек отстраняется, смотрит в потухшие глаза Стайлза и чувствует, как из его пальцев медленно ускользает надежда. Как песок. Рассыпается сквозь пальцы, которые не могут её удержать.       - Ничего не произошло, - Стайлз часто дышит, кусает губы и выглядит так, будто вот-вот свалится с сердечным приступом. – Ничего. Вообще. Может… Попробовать ещё раз? Или придумать что-то ещё…       В комнату входят Лидия и Джексон. У Лидии взгляд, будто она уже стоит на похоронах. А вот Джексон выглядит так, будто видит призрак. Его взгляд устремлен прямо на Стайлза. Но прежде, чем он успевает что-то сказать, раздается треск, следом за которым – тихий вскрик. Стайлз хватается за свое плечо там, где по стеклу проходит внушительная трещина. Сквозь его пальцы сочится кровь.