Подтверждение

      Сознание возвращалось медленно... И лучше б оно не возвращалось. В затылке лениво пульсировал раскалённый кирпич, горло пересохло, во рту творилось чёрт знает что... Неужто это наказание за пару бокалов коктейля, и теперь оно будет длиться вечно?       Лайт с трудом разлепил глаза — и с изумлением обнаружил, что сидит не в аду, а в том же кресле в квартире Рьюзаки, словно не исчезал оттуда по окончании срока, и на нём по-прежнему ничего нет, кроме тех же трусов, а вокруг по-прежнему царит тот же беспорядок.       Лайт выбрался из кресла, огляделся. И обнаружил три существенных изменения.       Во-первых, ночник уже не горел, и сквозь жалюзи в комнату просачивался тусклый серый свет осеннего дня.       Во-вторых, в квартире не было Рьюзаки. Смятая постель в углу комнаты была пуста.       В-третьих, в куче журналов под ночником не было Тетради. «Кто б сомневался»,— с усмешкой подумал он.       Стоп. Он помнит про Тетрадь Смерти? Ну да, он же от неё не отказывался.       Кто же он... теперь?       Лайт прошёл в ванную, глянув мимоходом в зеркало. Оттуда на него посмотрела изрядно помятая, но родная физиономия. На том спасибо... Он поморщился и сунул голову под воду.       ...Он ещё пытался привести мокрую голову в порядок, когда входная дверь открылась и в квартиру вошёл Рьюзаки. Уронив пакет, он ошалело уставился на Лайта.       — Т-ты?! Как ты здесь оказался?       — Проснулся в этом кресле четверть часа назад. Голова гудит... Видно, очередное изменение реальности.       — И кто ты в нём?       — Человек с гудящей головой. Мне тоже любопытно — я по-прежнему сын начальника полиции или это устаревшие воспоминания?       — Я как раз ходил смотреть подшивки газет и разбираться, куда я попал. А то здесь даже сеть не работает.       — И что?       — У начальника местной полиции две очаровательных дочки... Ты как?       — Пошёл ты...— ругнулся Лайт, с опаской покосившись на свои трусы.       — Да... А ещё я не обнаружил никаких сообщений о странных массовых смертях. И ни слова о Кире.       — Может быть, информация засекречена?       — Полиция не стала бы такое секретить. Да и не смогла бы...       — А в сети?       — На запрос «Кира» выдаются какие-то тётки из России. Оказывается, в этой реальности у них есть такое женское имя.       — То есть... Киры больше не существует?       — И никогда не существовало.       — Значит, всё было напрасно. Ты больше не L, а я не Кира... Это даже не ничья — это взаимное поражение. Мы оба проиграли.       — Я не считаю, что проиграл. Я получил то, что хотел — уничтожил Киру и сохранил Лайта Ягами.       — Вот как...— Лайт замолк и постарался осмыслить услышанное.— И что ты намерен делать... с тем, что получил?       — Подожди, Лайт. Давай сначала всё-таки разберёмся, кто ты здесь. У тебя должны быть новые воспоминания о том, как ты дожил в этой реальности до сегодняшнего дня. Например, о том, как ты в этой реальности оказался в моей квартире в одних трусах. Лично я ничего об этом не помню, а мне интересно.       — Я тоже ничего об этом не помню.— Лайт поморщился, пытаясь усмирить ноющий в затылке кирпич, и принялся рыться в памяти.— Серьёзно, Рьюзаки, у меня нет никаких новых воспоминаний, кроме ухмыляющейся рожи Рюка. Получается, что я появился в этой реальности четверть часа назад — и всё, что у меня есть, надето сейчас на мне.       «Если Рьюзаки помнит Рюка, значит, должен помнить и про Тетрадь Смерти, и про всё остальное. Посмотрим...»       — Думаешь, это проделки Рюка? — Рьюзаки уловил подтекст и ответил на всё сразу.       — Похоже, это его прощальный подарок. В обмен на Тетрадь.       — Мальчик в трусах посреди пустой квартиры? Спасибо. В-всю жизнь мечтал...       — Вполне в его стиле. Кстати, а он-то есть в этой реальности? — спросил Лайт, заметив большое красное яблоко, которое выкатилось из брошенного Рьюзаки пакета.       — Я думаю, что все эти изменения реальности никак не затрагивают их мир. Пока есть жизнь — есть смерть, а значит, и боги смерти.       Лайт помолчал, пытаясь собраться с мыслями.       — Странно, что мы оба помним историю с Тетрадью, которой в этой реальности не было.       Рьюзаки подошёл и остановился напротив Лайта.       — А если бы Тетрадь Смерти попала к тебе сейчас, что бы ты стал с ней делать?       — Теперь я бы использовал её только...— Лайт вдруг осознал, что он говорит, и испугался своих слов.— Нет... Что я несу...       — Ты так и остался Кирой, Лайт Ягами,— тихо сказал Рьюзаки.— Нет, не так. Ты остался тем же Лайтом Ягами, который стал Кирой.       — Нет,— возразил Лайт,— я остался Лайтом Ягами, который уже побывал Кирой и вряд ли станет им снова.— И после паузы добавил: — Только не покупай, пожалуйста, больших красных яблок...       Рьюзаки продолжал изучающе смотреть на него.       Лайт решился.       — Рьюзаки... Скажи честно: Правило подтверждения существует? Я не могу поверить, что Рюк не написал бы о нём в инструкции.       — Откуда мне знать? — Рьюзаки пожал плечами.       — Перестань.       — Похоже, Рюка сильно задела эта история с Рэм. Возможно, он выдумал это правило специально для тебя.       — А ты совсем в этом не участвовал?       Рьюзаки опять пожал плечами.       — Кто может понять мысли бога смерти?       Лайт вздохнул. Хотел бы он знать, что в этом деле от Рюка, а что от Рьюзаки... Впрочем, не всё ли теперь равно?       — Так всё-таки, что ты собираешься делать с его... прощальным подарком?       — Для начала — напоить кофе.       — А потом?       — Ну... поживёшь пока здесь, куда деваться...— Рьюзаки с сожалением оглядел комнату и уныло закончил: — Всё равно в какой-нибудь реальности придётся это убрать. А там посмотрим... Теперь мы снова можем работать вместе.— Он вышел на кухню, и сквозь шум льющейся воды Лайт услышал: — Кстати, можешь пока воспользоваться моим гардеробом. Я думаю, тебе подойдёт.       Лайт задумался. Да, он действительно проиграл, но теперь это его почему-то не беспокоило — более того, он обнаружил, что воспринимает свою неудачу с явным облегчением.       «Что ж, Лайт Ягами,— сказал он себе.— Навести порядок в мире у тебя пока не получилось, значит, надо заняться чем-нибудь попроще. Например, навести порядок в квартире».       Он оглядел комнату, пытаясь определить, какой стул исполняет здесь обязанности гардероба, и отправился подбирать себе штаны.