Ночи, в которых ты потерян

Джей винил себя за то, что Колину сейчас дерьмово. Это было понятно, ведь Джей тоже себя так чувствовал. Он ждал этой встречи не меньше Фаррелла, но увидев его с девушкой, а именно то, как Колин прижал ее к себе, убирая с тесного прохода, у Лето внутри что-то надорвалось. "Тебя он так никогда не коснется", — ехидно подсказал внутренний голос, а Джей бы отдал все, чтобы почувствовать прикосновение этой чистой заботы к своему телу. Лето не мог сдержаться после увиденного, он всегда цеплялся к мелочам и только по ним выстраивал полную картину. Здесь все было очевидно — эти двое влюблены, или же Колин слишком уж галантный с женщинами, чего Джаред за ним раньше не замечал. Кобель? – Да. Любитель погудеть? – Да. Любитель потрахаться? — Тут вообще без вопросов, это все знают. Но никак уж галантным джентльменом Фаррелла окрестить было нельзя. Джей бесился — проявление нежности от таких зверей его всегда заводило, но вот то, что нежность объекта его страсти предназначалась кому-то другому, точно не ему, Лето вынести не мог. Стало необходимо, как воздух, заставить Колина сожалеть о том, что встретился на его пути вместе с этой… И у Джея получилось. По потухшему взгляду карих глаз он понял, что причинил Фарреллу боль, заставив сомневаться в возможности их будущих встреч. А ведь самому так мечталось все долгие дни разлуки сделать эту возможность из чисто гипотетической вполне реальной. Настроение упало до ноля, и из последних сил прочитав Фарреллу нотацию о свободе и полигамности их отношений, Джей удалился. После сложной роли Рэйон сыграть безразличного козла было проще простого. Вот только Колин не играл — он искренне сник от вида Мэттью у бара. И от такой реакции любого другого своего партнера Джей бы просто самодовольно ликовал, но вот тоска в теплых, больших глазах наводила совсем не на оптимистичные размышления. Сказав, что чувствует себя плохо, он извинился перед Мэттью и пошел прочь из ресторана. Все равно тот ждал красавицу-жену, провести время хорошо и без Джареда у них обязательно получится. Потеряв счет времени, он все бродил и бродил по городу. Канны были маленьким, но весьма очаровательным местом, здесь можно было затеряться даже несмотря на обилие знаменитостей, прибывших на фестиваль. Джей затерялся. Нашел полудикий пляж, диким полностью его сделало бы отсутствие нескольких подростков, прыгающих в море с тарзанки. Но Джа любил тинейджеров, с ними он чувствовал себя молодым и свободным, поэтому веселые крики и французская речь, из которой он также хорошо понимал и ругательства, отлично поднимали настроение. Он искупался прямо в шортах, что надел еще утром, предвидя долгую прогулку. Прыгнул несколько раз всё с той же тарзанки, без проблем влившись в компанию подростков, которые, безусловно, раскрыли в нем солиста любимой группы и сразу кинулись за своими смартфонами, чтобы сделать святое селфи с кумиром. Напитавшись молодой энергией, будто вампир кровью, Джа продолжил свой путь дальше, оставив детей в покое. Еще долго за спиной раздавались восхищенные французские голоса, а Джаред с чувством исполненного родительского долга пошел исследовать местность на наличие интересных объектов, удовлетворенно понимая, что впечатлений детишкам хватит еще на недели, а то и месяцы вперед. Мокрые шорты липли к телу, благо солнце яркое и погода жаркая, значит, высохнут скоро, хотя Джа мало волновали такие вещи, он просто смотрел вперед и шел. Узкими улицами и переулками мысли блуждая, возвращались к Колину. «Как далеко это заведет? Зачем нужно было влюбляться в совершенно неформатный для приемлемых отношений вариант? Болван. Словно мальчик, школьник… Запал… Ничего, переболит, отпустит. Все пройдет, главное знать меру, главное установить правила. Может в губы с ним не целоваться? Бред, я же не проститутка, в самом деле. Тем более такие губы сложно не целовать, а еще скулы, ресницы, и эту родинку на щеке. Еще на съемках "Александра" она манила, так сильно манила… Хотелось поцеловать ее, коснутся губами смуглой кожи и будь, что будет… Он бы убил меня, наверное», — Джей не сдержал смех, взъерошив уже высохшие волосы, он заметил, что начинает темнеть. "Тогда убил бы, а сейчас сам хочет". Лето вышел к отелю, когда на город опустились уже глубокие сумерки. Многие постояльцы разъехались в поисках веселья, которым были переполнены вечерние Канны. Но отель все-таки жил насыщенной жизнью, состоящей из вечерних платьев, смеха и звона бокалов. Джей поднялся в лифте на свой этаж, собираясь переодеться и выйти в свет. Он шел по коридору, когда услышал за спиной голос, его голос: — Джей… Джаред обернулся. — Что ты тут делаешь? Колин подошел ближе и устало прислонился спиной к стене. — Если скажу, что у нас апартаменты на одном этаже, ты все равно не поверишь? Лето не ответил, лишь улыбнулся и с видом "как же все предсказуемо в этом мире" продолжил искать ключ в кармане. — Ты же не ко мне в номер решил пробраться? — губы растянулись в саркастической улыбке. — А почему нет? — Фаррелл схватил изящное запястье и притянул Джея к себе. В отличие от партнера на его лице не было и намека на иронию. Ставшими черными глаза горели странным лихорадочным блеском, бледные губы, крупица пота на виске — все говорило о том, что сейчас с Фарреллом лучше не шутить. Джей не вырвал руку, а остался стоять так близко, как от него и хотели. Мутным взглядом Фаррелл блуждал по желанному лицу, концентрируясь на глазах. Потом спускаясь на губы, испепеляя их жадными взорами, неосознанно облизывая при этом свои, и снова впивался в межгалактическую синеву бездонных глаз своей мутно плавящейся, смоляной чернотой. — Ты ведь не думал всерьез заняться этим ЗДЕСЬ? Боже, нет, ты думал об этом, — всмотревшись в пьяный взгляд, Джей сделал правильные выводы. Колин ждал его с конкретной целью. — Я сейчас ни о чем не думаю. Где ты был? — Боже, Фаррелл, я, что обязан отвечать на это? — Джей попытался высвободить руку и вернуться к открыванию двери, но Колин лишь грубо вернул ее на место, жестче сжимая пальцы на тонком запястье. — Я хочу знать, — раздалось неожиданно громко, но сделав паузу, он продолжил уже чуть мягче. — Мне важно. — Здесь могут быть камеры, Боже правый, Колин, — сказал Лето с интонацией хозяина, отчитывающего разыгравшегося питомца. Рука уже начинала неприятно неметь, а у Джареда внутри от этих противоправных действий со стороны взбешенного ревностью ирландца разгорался пожар. "Давай, ты же можешь втолкнуть меня в этот чертов номер, приказать, заставить, сделать что угодно. Разложить прямо на полу и отыметь в любых позах, я ведь даже сопротивляться не буду" … Сердце стучало, адреналин хлестал по венам, а в месте, где сильные пальцы сжимали руку, кожа горела, будто огнем. — Где ты был? — повторил властный голос, так непохожий на обычный голос Фаррелла. — Не с Мэттью, если ты об этом. Я просто… решил пройтись… По пляжу. Тяжело выдохнув, Колин отпустил побелевшее запястье Джея, и все так же гипнотически глядя в его глаза, провел рукой по волосам, задерживая ладонь на щеке… потом на шее: — Я скучаю… - тихий, неузнаваемый голос, которым Колин сказал признание, пронзил больную душу Джея насквозь. Черти внутри затаились, давая право хозяину самому выбрать, что же будет дальше. — Здесь нельзя. Слишком рискованно, мы не умеем быть тихими. Сам же знаешь — контролировать ЭТО сложно, — проговорил Джей пересохшими губами. Сделав шаг назад, Колин снова прислонился к стене, закрывая глаза: — Сложно... Но у тебя хорошо получается, - разочарованно сказал он. — Иди к себе. Тебя, наверное, уже обыскались. — Ты из-за этого, да? Из-за нее? — Нет. — Тогда, что? Слухов боишься? "За тебя боюсь" — хотелось крикнуть ему в лицо. "… И еще за себя, что не выдержу такого надломленного Фаррелла в своей постели, что сердце разорвется, а еще боюсь вены вскрыть, когда ты уйдешь… обратно… к ней". — Давай подождем. — Что, до Лос-Анджелеса? — Да. Дома лучше, там проще, и есть Клуб. — Да к черту клуб. Я туда не хочу. Там все не так. — А как? Как ты хочешь? — Не знаю… Просто… Чтобы... — Колин посмотрел так, что стало страшно. Джаред мог поклясться — еще секунда, и ирландец сорвется, сделает все правильно — не выдержав, откроет дверь магнитным ключом, что все это время, Джей специально мял в руках, втолкнет его в темному пустого номера или поцелует прямо в коридоре, наплевав на все ограничения и запреты, сделав их связь еще прочнее, но… этого не случилось. Оборвав самого себя на полуслове, больше не в силах видеть этих больших, синих глаз с застывшим немым вопросом, на который ирландец не знал ответа или не хотел его знать, Фаррелл просто ушел, оставив Джея одного стоять у закрытой двери.