***
Все отточенные Майто-сенсеем движения напарника куда-то пропали, Наруто не использовал тайдзюцу, его стиль можно было назвать "дворовой дракой". Размашистые движения, безрассудные атаки, дикие прыжки. Одолеть такого противника было бы легко, если бы не одно "но". Наруто был быстр. Он был невероятно, ошеломляюще быстр, и только активированный Шаринган мог уследить за скоростью его движений. Саске чувствовал, что проигрывает, он видел, что если он что-то не сделает, он умрёт. И на это у Саске был свой ответ. Активированная на второй уровень проклятая печать изменила тело. Огромные, похожие на руки крылья вырвались из спины, прорывая рубаху. И Учиха видел, что почти сравнялся по скорости со своим разозлённым напарником. Чакра Молнии и техника Тысячи Птиц давали дополнительное преимущество, и Саске отражал сокрушительные удары Разенгана окутанной потрескивающей синей чакрой рукой. Саске понял, что так продолжаться не может. Он должен обездвижить друга, а сделать это без ущерба невозможно. Учиха надеялся, что регенерация джинчурики не даст товарищу умереть, что тот выживет и после серьёзного ранения. Поэтому, скрепя сердце, Саске вытянул окутанную чакрой Молнии руку и бросился на друга. – Тысяча Птиц! – Разенган! Два размытых силуэта метнулись друг к другу, в замедленном восприятии Шарингана Саске видел, что друг пытается уйти от атаки, но вместо того, чтобы убрать из-под удара плечо, Наруто начал отпрыгивать в другую сторону, и техника, предназначенная для убийства, поразила грудную клетку. Мир замер. Саске увидел, что его обагрённая кровью рука торчит из груди Наруто, аккурат в области сердца. Живучесть джинчурики была настолько велика, что, несмотря на смертельное ранение, Наруто сумел прохрипеть, брызгая изо рта кровью: – Ну что, предатель, доволен? – глаза его снова стали голубыми, и взгляд замер, устремившись в даль. Саске рывком выдернул руку из груди своего лучшего друга, и тот мешком свалился на землю. Он неверяще смотрел на свою окровавленную ладонь. Так не должно было быть! Это не должно было случиться никогда! – НАРУТО! Ты обещал выйти со мной против Итачи! Ты – Наруто Узумаки, который никогда не отступает от своих обещаний! – он рухнул на колени и стал трясти друга за плечи, в отчаянной надежде, что всё это дурной сон, какое-то изощрённое гендзюцу. Но ничего не изменилось. Тело друга всё так же было неподвижным. Сквозь чувство сокрушающего отчаяния Саске почувствовал сильное жжение в глазницах и прижал ладони к глазам. Он знал, что это означает, знал, что получил свой Мангекё Шаринган, но также знал, что Наруто был прав, никакая сила не стоит такой цены. Как сквозь толстый слой ваты Саске почувствовал, что ему на затылок ложится чья-то ладонь, и услышал, как до боли знакомый голос выкрикивает: – Искусство печатей: Метод запечатывания чакры! С трудом оторвав руки от глаз, Саске увидел, как окровавленный труп Наруто развеивается облаком дыма. – Наруто, придурок! Я тебя точно убью!***
Наруто стоял и потирал рукой ноющую челюсть. Глаза Саске, в глазницах которого сияли две разные фигуры, нечто, похожее на модель атома, и шестилезвийный перекрученный сюрикен, разительно отличающийся от Мангекё Шисуи Учихи, пылали злым огнём. Сам напарник потирал ноющий кулак. – Придурок, ну и зачем всё это было делать? – могильным тоном спросил он. – Ты отправляешься в опасный путь, поэтому тебе нужно любое преимущество, что сможешь получить. А что лучше может помочь, чем Легендарное Додзюцу? Саске начал делать дыхательные упражнения, он глубоко дышал до тех пор, пока его желание убить Наруто не превратилось в просто жажду сломать ему руки и ноги, а также подвергнуть Тысячелетию Боли раз эдак пятьсот. Поняв, что контролирует себя, Саске спросил: – А что ты сделал с моей чакрой? Я думал, ты запечатаешь её, чтобы вернуть меня в Деревню, но свою чакру я отлично ощущаю. Да и фуин, насколько я понял, не та. – Знаешь, Тобирама Сенджу никогда не доверял вам, Учихам, – весело сказал Наруто, помахивая свитком, в центре которого светился красным символ "Чакра". – Поэтому он изучал всё, что связано с Шаринганом. Он был учёным, как и я. Он выяснил, что мутация Шарингана происходит, когда в мозгу Учихи вырабатывается особая чакра. Я немножко её запечатал, и теперь, если ты когда-то ослепнешь, у меня будут девять Мангекё Шаринганов тебе на замену. Копировать чужую чакру я могу. Саске устало упал навзничь, раскинув в стороны руки. Он чувствовал как земля неприятно холодит спину в том месте, где крылья разорвали рубаху. Он знал, что должен злиться на Наруто, но также знал, что Наруто старался для него и пошёл для этого на титанические усилия. – А что ты сказал по поводу погибших товарищей? По поводу Хинаты и Тентен? – А я разве сказал, что они погибли? – притворно изумился Наруто. – Я сказал, что ребята остались на поле с Кимимаро. Мы по-быстрому ему наваляли, ты не поверишь, насколько быстро, а затем я побежал за тобой. – А разве ты не должен вернуть меня в Деревню? Наруто подпрыгнул, сел на корточки возле распростёртого Саске и возмущённо заговорил: – Так как сбежать решил ты сам, то возвращать тебя было бессмысленно. Я долго спорил с бабулей, но она не поддавалась ни в какую. Мне пришлось её долго уговаривать, даже грозить подменять сакэ на обычную воду! И она приняла моё предложение, но какой ценой! И во всём виноват ты! – указующий перст Наруто указывал точно в лоб Саске. Учиха недовольно отвёл руку товарища и медленно встал. – О чём ты? – Я сказал бабуле, что раз уж ты отправляешься к Орочимару, то время нужно провести с пользой. Поэтому твоё дезертирство оформлено как миссия по инфильтрации. Так как Орочимару – нукенин S-класса, то и миссия носит тот же ранг. А так как Деревня в лице бабули отказалась оплачивать эту миссию, а оформить это B-рангом бабуля не согласилась, заказчиком пришлось выступить мне, в лице Узумаку Ичизоку. Знаешь, придурок, сколько стоит оплатить S-миссию? Лучше тебе этого никогда не узнать! Наруто достал из подсумка свиток с миссией и сунул его в руки Саске. Тот развернул свиток и начал читать. Это была трёхлетняя миссия, с заданием узнать секреты нукенина и завербовать сильных, но колеблющихся шиноби. От суммы, стоящей внизу свитка, у Учихи слегка расширились глаза. Саске взял протянутую ручку и поставил под миссией свою подпись. – Знаешь, смех бабули, когда она выписывала этот свиток, был настолько жутким, что твой новый змеиный сенсей удавился бы от зависти! Саске довольно хмыкнул. – Так тебе и надо, придурок. Мне не настолько нужен Мангекё, чтобы пережить смерть друга! – Я сейчас расплачусь от умиления. Снимай рубашку. – Ты сдурел, Наруто? – Снимай-снимай, нужно тебя подготовить. Саске посмотрел на него как на идиота, которым он, без сомнения, и являлся, но подчинился. Наруто извлёк из подсумка свиток, распечатал из него предмет, в котором Учиха с удивлением узнал остов чакроброни из Страны Снега. – Это броня Фубуки-тян. Мы заменили взорвавшийся кристалл, поправили перегоревшие каналы, пусть летать она не сможет никогда, но все функции в ней работают. Главное, никогда не обнимайся с Толстобровиками, просто на всякий случай! Наруто взял похожий на диковинного спрута кристалл со свисающими с него шлангами в левую руку, зашёл за спину Учихе и погрузил правую ему прямо в проклятую печать. Саске увидел, что цепочки символов расползлись по его телу. – Эй, что ты делаешь? Щекотно! – возмутился Саске. – Любую другую печать на твоём теле змеиный придурок заметит. А это должно быть для всех сюрпризом, – Наруто резко вонзил руку с чакробронёй в спину Саске. – Активируй Шаринган! Саске удивлённо подчинился. Наруто сложил руками небольшую серию печатей. – Повтори! Саске послушно повторил дзюцу. Наруто выхватил кунай и метнул в Учиху. Саске рефлекторно дёрнулся, но кунай ударился о невидимую защиту и бессильно отскочил. – Вот печати дезактивации! – Наруто сложил следующую серию печатей. – Активируй броню только во время боя, кристалл мы извлекли из подавителя чакры, потому постоянно включённым ему быть нельзя. Саске дезактивировал чакродоспех и погасил Шаринган. – Знаешь, – начал Наруто. – чтобы засунуть эту штуку тебе в печать, десять клонов Мито-тян разрабатывали дзюцу в течение пяти часов, а потом сто моих клонов два часа разучивали его. И для ускорения обучения Мито-тян использовала фуин Тысячелетия Боли. Саске не выдержал и расхохотался, смех был чуток истеричным. – Хватит ржать, сраный говное… Ой, я, похоже, переобщался с сестрёнкой Таюей. Хватит ржать! Эту броню я собирался оставить себе, для будущего доспеха Доктора Узумаки. Так что цени! – Ценю! – ответил Саске сквозь смех. Затем он не выдержал и искренне расхохотался в голос. И, похоже, он делал это впервые. – Ну а теперь, Саске, я, возможно, сделаю величайшую глупость в своей жизни, – заявил Наруто, надкусывая палец и впечатывая ладонь в землю. – Техника Призыва! В расползшихся по земле концентрических кругах в облаке дыма появился Гамакичи. – Здравствуй, Гамакичи-сан! – поздоровался Саске. – Привет, брательник! – осклабился Наруто. – Я за свитком. Кичи снял свиток, казавшийся на его спине огромным, и протянул Наруто. Тот развернул его и подал Саске. – Это свиток контракта, его создала Мито-тян. Подписывай кровью, печати и дзюцу ты знаешь. Если понадобится помощь, зови. Саске читал список имён и смотрел на кровавые отпечатки небольших ладошек. В заглавии свитка стояла надпись: "Призыв Наруто Узумаки". Учиха вчитался в подписи и не удержался от ещё одного приступа хохота. Карин Узумаки Хината Узумаки Тентен Узумаки Ино Узумаки Аяме Узумаки – Я сам не знаю, почему девчонки так написали. Это какая-то несусветная глупость, но мы проверяли, свиток работает. – Знаешь, Наруто, – начал Саске доставая кунай и надрезая палец. – Ты стал очень умным, настолько, что я даже стал забывать, насколько ты идиот! Наруто окинул его мрачным взглядом и сказал: – Если ты напишешь "Саске Узумаки", то умрёшь прямо здесь. И знаешь, на этот раз я не шучу!***
Напоследок Наруто достал небольшую толстую книжицу и простую ручку из канцтоваров. Он протянул их Саске, а тот рефлекторно схватил. Учиха начал листать страницы, но с удивлением увидел, что это простая бухгалтерская тетрадь для записей, обычные чистые листы в клеточку и запах свежей бумаги. Ожидая от напарника любых сюрпризов, Саске активировал Шаринган и снова посмотрел на тетрадь. Там не было ни следа чакры, это был обычный предмет из канцелярского магазина. – Зачем это мне? – спросил удивлённый Учиха. – Погоди, сейчас! – Наруто расстелил на земле два свитка, достал кисть и начал на одном из них рисовать несложную фуин, в которой Саске узнал обычную шики запечатывания. Подобные свитки продавались в каждом специализированном магазине. Наблюдать, как Наруто пишет, было занятно. Тот кривился на каждом огрехе и кривом символе, сосредоточенно прикусывал язык и что-то бормотал под нос. Когда он закончил, перед ним был, пусть и не самого лучшего качества, но вполне рабочий свиток для транспортировки припасов. Наруто создал теневого клона, который взял в руку бутылочку с чернилами. Сам Узумаки схватил нарисованный свиток и воскликнул: – Секретная техника Узумаки: Великое Теневое Копирование! Теперь у него в руке было два свитка. Саске одарил друга вопросительным взглядом, но тот нетерпеливо мотнул головой. Он положил скопированный свиток рядом с чистым и протянул над ним руки. Линии печати налились голубым светом, и Наруто приподнял ладони. Узор фуин приподнялся вслед, светясь в воздухе синей полупрозрачной фигурой. Наруто перенёс руки на пустой свиток, его клон подвёл ладонь к бутылочке с чернилами, и из горлышка потянулась, змеясь, чёрная длинная капля. Наруто подвёл чернила к узору висящей в воздухе печати, и они растеклись по полупрозрачным линиям, заставляя их налиться чернотой. Клонированный свиток с белёсыми выцветшими чернилами развеялся облачком дыма. Наруто опустил руки, и фуин-шики отпечаталась на свитке. Громко выдохнув и утерев выступивший на лбу от запредельной концентрации холодный пот, Наруто выхватил у Саске книжицу и положил на один из свитков. Безумно ухмыляясь, Наруто сложил руки в обычном дзюцу запечатывания, книга втянулась в печать и в центре загорелся символ "тетрадь". Саске перевёл взгляд на второй свиток и не смог сдержать изумления. Символ "тетрадь" горел и на нём. Наруто сложил печати дзюцу распечатывания и извлёк ту же тетрадь, только из второго свитка. С невероятно довольной мордой Наруто наблюдал за сменяющими друг друга выражениями лица Саске, но в конце концов сжалился. – Это связанные свитки, моё изобретение на основе техники Летающего Бога Грома, – пояснил он. – Один из них будет у Сакуры-тян. И ты, Саске Учиха, будешь ей писать, а она будет писать в ответ. Никто не заподозрит в свитке ничего необычного. Сакура-тян любит тебя больше всех на свете. И ты никогда не разобьёшь ей сердце. Иначе не будет ни одного места – ни на земле, ни в Чистом мире, ни в животе Шинигами – где я тебя не найду. Саске уверенно встретил взгляд Наруто и спокойно кивнул. Когда Наруто встал и подошёл к барьеру, Саске вопросительно взглянул на друга и спросил: – Кстати, а для чего барьер? Я бы от тебя всё равно не стал бы убегать. – Саске, ну ты же гений, а не дурак! Я тебе рассказываю супер-секретные вещи, даю супер-крутые штуки. Орочимару послал за тобой помимо Четвёрки Звука ещё одного человека. Что помешает ему прийти самому или послать десяток шпионов, чтобы присмотрели за тобой? Барьерное дзюцу Узумаки призвано не столько ограждать, сколько обеспечивать конфиденциальность переговоров. – Кто ты такой и что сделал с моим напарником? – спросил Саске. – Наруто никогда не был таким предусмотрительным. Он всегда бросался в атаку как идиот. Наруто показал все свои зубы в широкой ухмылке и выставил вперёд большой палец. – Ты скопировал дзюцу Хорошего Парня у Рока Ли? – недоумённо спросил Саске. – И ты обвиняешь меня в том, что у меня Шаринган? – Ничего не могу поделать, – признался Наруто. – Жеста круче придумать так и не удалось. Но мне можно, ведь Толстобровик-сенсей и мой учитель тоже! Саске вскочил на ноги и подошёл к краю барьера. – Ну что, пора? – Не так быстро, – ответил Наруто. – Осталось ещё одно нерешённое дело. Саске перевёл взгляд на его руку и, увидев Печать Конфронтации, широко улыбнулся. Наруто улыбнулся в ответ.***
Белёсый барьер замерцал и с лёгким хлопком лопнул, открыв две фигурки, которые на фоне огромных статуй смотрелись мизерными и незначительными. Кожа у одной была тёмно-землистого цвета, а из спины росли крылья, похожие на огромные ладони. Вторая фигурка изломанной оранжевой куклой валялась на земле. Первая фигурка развернулась спиной и, не оглядываясь, отправилась прочь. Вторая с трудом подняла голову, но тут же снова обессиленно распростёрлась на земле. Когда первая фигура скрылась вдали, с исполинской статуи Хаширамы Сенджу спрыгнул одинокий шиноби, чьё лицо было скрыто маской, а один глаз закрыт протектором Скрытого Листа. Он подбежал к лежащему на земле подростку в оранжевом и рухнул рядом с ним на колени. Проверив на шее пульс, джонин Конохагакуре облегчённо выдохнул, что-то сказал подбежавшему маленькому мопсу, затем подхватил подростка на руки и побежал прочь, прямо вверх по вертикальной скале. Как только они скрылись из виду, наверху, неподалёку от статуй легендарных шиноби, вспугнув пробегающего мимо кролика, из земли плавно выплыл очень странный человек. Он был одет в чёрный плащ с алыми облаками, а голова его была заключена во что-то, напоминающее исполинское растение-мухоловку. Когда зелёные зубастые лепестки раскрылись, показалось очень странное лицо, одна половина которого была белой как мел, а вторая – угольно-чёрной. – Ха-ха-ха-ха, – раздался противный голос. – Становится всё интереснее и интереснее. Когда странный член Акацуки снова исчез в земле, настороженно сидевший позади него кролик отпустил удерживаемую пушистыми лапками печать Барана и пробормотал: – А вот этого я уж точно не ждал! – и с этими словами развеялся облачком дыма.***
Лёгкий ветерок колыхал траву, посреди поля живописно стояли удобные диванчики, на которых с удобством расселись Хината-тян, шиноби Суны, две куноичи Узумаки, Карин-тян и Таюя-тян, клоны Наруто и Команда Гая в полном составе. Остальные шиноби Звука под бдительным присмотром клонов были заточены на висящем неподалёку "Чомей". Толстобровик-сенсей, прибежавший вскоре после промчавшегося с Паккуном Какаши-сенсея, с удовольствием ел теневой рамен и выслушивал рассказ о приключениях команды Хинаты-тян. И теперь один из Наруто, с удовольствием жмуря глаза, рассказывал о последней схватке. После того как команда высадилась неподалёку от Кимимаро, развеявшийся на "Чомей" клон передал сообщение от Карин-тян о том, что Саске убежал вперёд, в сторону Долины Завершения. Оставлять такого сильного противника в тылу было нельзя, поэтому Хината-тян решила принять сражение, воспользовавшись численным преимуществом. Наруто прошептал на ухо ей свой замысел, и она после недолгих колебаний согласилась. Выбежавшая вперёд и рассредоточившаяся в паре десятков метров от Кимимаро группа клонов начала разговор с шиноби Звука. Наруто сразу же воспользовался своим дзюцу Болтливого Языка, и привычно спросил: – Что нужно Орочимару? Зачем ему Саске? Противник не подвёл. Пусть многие вещи Наруто уже знал, но он внимательно слушал в надежде услышать ценную информацию. – Орочимару-сама закончил исследования дзюцу бессмертия, – сказал беловолосый парень. – Теперь ему нужно время, чтобы узнать все дзюцу и получить власть над миром. Для Наруто причина показалось туповатой, ведь из уроков Карин-тян известно, что собирать все дзюцу – глупо, но он задал следующий вопрос, поинтересовавшись, при чём здесь Саске. – Бессмертие может быть не обязательно телесным, – сказал Кимимаро. – Ему нужно новое тело, чтобы заменить повреждённое старое. – То есть, как только Саске доберётся до змеиного придурка, – спросил Наруто, – тот его захватит? – К сожалению, Орочимару-сама пришлось сменить тело сразу после битвы с Хокаге, поэтому сейчас Саске-сан нужен, чтобы подготовиться к этому событию, – поведал шиноби Звука. О трёхлетнем периоде Наруто уже знал от дедули, поэтому решил атаковать своим самым крутым дзюцу… – И ты обещал меня ему научить, – вмешался в рассказ Канкуро. – Ведь я научил тебя Нитям Чакры! – Конечно, как только доберёмся до Конохи. У меня есть куча крутых версий! – ответил Наруто и продолжил рассказ. Когда клоны дружно выкрикнули "Секси-дзюцу!" и превратились в сексапильных красоток, Кимимаро окинул их взглядом со смесью презрения и отвращения. – Может, это и сильная техника, – сказал он, – но она нацелена на тело. А дух всегда сильнее плоти! С этими словами он выдвинул из ладоней два костяных клинка. – Это Пульс Мёртвых Костей, геном клана Кагуя? – удивился Наруто, припомнив содержимое старых книг Бинго. – Клана Скрытого Тумана? – Удивлён, что ты знаешь об этом, – с горечью сказал Кимимаро. – Я последний выживший. Я смертельно болен, и на мне существование клана прекратится. Но раз я не могу отдать своё тело Орочимару-сама, я послужу ему, позволив получить тело Саске-сана. Наруто этот разговор до боли напомнил речи Хаку, когда его друг считал себя только чужим инструментом, поэтому он невольно проникся к Кимимаро симпатией. Он сказал, что в Скрытом Листе есть лучший медик в мире, и предложил шиноби Звука пойти с ним в Коноху. – Я никогда не предам Орочимару-сама! – заявил Кимимаро. – Я послужу ему даже своей смертью. Наруто понял, что парня нужно спасать от самого себя, и решительно бросился в бой. – Это было отстойно! – воскликнула Хвостики-тян. – Я настроилась на эпическую битву, готовила свои лучшие дзюцу, а ты… – Бледный говноед чуть не подавился своим дерьмом от неожиданности! – согласилась Таюя. – А я уже приготовилась попрощаться с жизнью. Пусть мы с засранцами были далеко, но глист, после того как расправился бы с вами, перебил бы нас заодно! Пока Секси-тян становились в самые призывные позы и слали Кимимаро воздушные поцелуи, а тот окидывал их волнами презрения, из земли сзади Кимимаро высунулись две руки, ухватили его за лодыжки и слитно прозвучали два голоса: – Стихия Земли: Техника Подземного Обезглавливания! Кимимаро мигом оказался по шею в земле, а выскочившие два клона Наруто налепили на него две бирки и активировали ключ к проклятой печати и фуин подавления чакры. – Я думал, он умрёт, – сказал Нейджи. – После того, как Наруто связал ему чакру, он начал быстро бледнеть, хрипеть и задыхаться. – Его чакра стала пульсировать и затихать, но не как при запечатывании, а как при смерти, – подтвердила Карин-тян. – Я видела, как чакра вытекает из его тенкецу и сердце отказывает, – согласилась Хината-тян. – Ты не должна была подбегать так близко! – неодобрительно сказал Наруто. – Он мог бы сделать что-то плохое напоследок! Впрочем, о чём это я? Не такой офигенно крутой куноичи, как ты! Хината-тян зарделась. Когда Наруто увидел, что Кимимаро умирает, а Карин-тян слишком далеко, он прибегнул к последнему средству. – Это киндзюцу Отряда Марионеток Суны! – возмущённо заявил Канкуро. – Его придумала старейшина Чиё! Ты не мог его знать! Наруто безмятежно улыбнулся. Один из клонов подбежал к уже посиневшему Кимимаро, положил руки ему на грудь и воскликнул: – Запретное дзюцу: Реинкарнация Собственной Жизнью! Его руки окутало синее сияние, и через несколько секунд Кимимаро стал снова дышать, а клон развеялся. – Я умер! – мрачно сказал Наруто. – Совсем-совсем умер! Воспоминания о такой смерти – отстой! Как будто из тебя вытекает сама жизнь! Так что беловолосый засранец мне сильно задолжал! Когда вскоре приземлился "Чомей", всех пленных, кроме Таюи Узумаки, закрыли в карцере, а сами шиноби ждали Какаши-сенсея и Гая-сенсея, приближение которых засекла Карин-тян. – И он даже не остановился! – возмущённо сказал Наруто. – Побежал за своим Саске! Да, кстати, пока мы заговаривали зубы Кимимаро, босс с помощью дзюцу Подземной Рыбьей Проекции уже перебрался через поле и почти догнал Учиху! – А откуда ты знаешь это подземное дзюцу? – спросила Хината-тян. – Это секрет! – ответил Наруто и стыдливо отвёл взгляд. – А вот дзюцу Подземного Обезглавливания я выменял у дедули Хирузена. Можно сказать, купил! – Купил? – недоверчиво спросил Нейджи. – И сколько оно тебе стоило? Я думал, что глава клана не особо нуждается в деньгах. – Не "сколько", а "чего", – умехнулся Наруто. – Я поменял дзюцу на фотоальбом нарядов Мито-тян, когда мы искали лучшую униформу для Узураку. Присутствующие мужчины, кроме ничего не понимающего Гаары, завистливо кивнули. Карин-тян насторожилась, сложила руки в печать Барана, подошла к ближайшему Наруто, что-то шепнула ему на ухо, и тот развеялся облачком дыма. Все присутствующие Наруто насторожились и быстро трансформировались в большие булыжники. Реакция на сообщение вызвала полное недоумение окружающих, пока они не увидели, что по полю несётся Какаши Хатаке, рядом с которым бежит Паккун. – Нужен ирьёнин, быстро! – закричал издалека Какаши-сенсей. – Карин, мне нужны твои таланты! Он приблизился, и все увидели, что с его спины безжизненно свисает фигура Наруто. А когда Какаши-сенсей положил окровавленную фигуру в изодранной одежде на траву, тот раскрыл глаза и бодро вскочил на ноги. Одежда его подёрнулась рябью, дырки и кровь пропали. Наруто посмотрел на ошеломлённого учителя и воскликнул до омерзения бодрым голосом: – Спасибо что подвезли, Какаши-сенсей!***
"Чомей" на всей скорости направлялся в Коноху, стоящий за штурвалом Наруто весело болтал с восхищёнными "крутой летающей штукой" Хвостики-тян и Коточеловеком, ещё один клон на диванчике беседовал с Гаарой о делах, понятных только джинчурики (как обычно, перемывали кости засранцу Шукаку), а у босса был тяжёлый разговор с Какаши. – Наруто, зачем ты это сделал? – Чёрная кошка перебежала дорогу, поэтому мне пришлось обходить Долину Завершения, вот я устал и лёг передохнуть. – Я очень беспокоился! – Понимаете, по дороге я познакомился с красивой девушкой, и мне пришлось с ней потанцевать! – Это было безответственно с твоей стороны! – А потом я увидел старушку, и её пришлось переводить через дорогу! – Я переживал за твою жизнь и жизнь Саске! – Мы с придурком Учихой шли по дороге жизни, а он на ней потерялся! Какаши обернулся к Толстобровик-сенсею. – Гай, ну хоть ты скажи! Может, хоть тебя Наруто послушает. Эта шутка была несмешной и глупой! Толстобровик-сенсей оторвался от беседы с учениками, повернул голову к своему вечному сопернику и злорадно спросил: – Ты что-то сказал?***
– Наруто, ты хоть раз можешь что-то сделать нормально? – сокрушённо смотрела на него бабуля. – Ты притащил с собой пять, а если считать по головам, то и шесть нукенинов! – Они не нукенины! – возмутился Наруто. – У Кидомару на лбу даже есть протектор! Ты их примешь в Деревню, клан у них уже есть! А Таюя-тян так вообще Узумаки! – Наруто, ты же понимаешь, что не можешь искать всех красноволосых людей и кричать, что они из твоего клана? – А почему? Узумаки круты, и Таюя-тян крута! Узумаки с красными волосами, Таюя-тян тоже! – недоумевал Наруто. Бабуля тяжело вздохнула и закрыла лицо руками. Наконец, бросив взгляд из-под пальцев, она спросила: – Ну хорошо, а Гаара? Он-то с чего Узумаки? Он вообще из Суны! – Так это просто! У нас особая чакра, способная сдержать биджу! Красные волосы, сдерживает биджу, угадай из какого клана? – Наруто, я долго шла у тебя на поводу. Я изменила параметры миссии… – И взяла за это кучу денег! – возмущённо фыркнул Наруто. – …я прощала тебе многое! – как ни в чём не бывало продолжила бабуля. – Но дальше так продолжаться не может! Прекращай тащить всех встреченных вражеских шиноби в Деревню и в свой клан! – Ничего не могу поделать, если это Узумаки! – Шиноби, работающие на Орочимару! – И Узумаки! – Которые могут шпионить и совершать диверсии! – Не могут, потому что Узумаки! – От повторения одного и того же довода он более убедительным не становится! – Становится, если это – Узумаки! – Наруто, – вздохнула Цунаде, – ты же сам знаешь, насколько глупо это звучит. Как будто Узумаки – какая-то стихийная сила. – Говорит та, чья бабушка – Мито-тян! – рассмеялся Наруто. Бабуля скривилась, но аргумент признала. – К тому же, один из шиноби Звука – явно Акимичи, а ещё один – вообще Кагуя и у него свой клан. – И ты думаешь, что бывший шиноби Тумана будет лояльным Листу? Лицо Наруто помрачнело. – Нет. Кимимаро считает себя инструментом Орочимару и предан ему до последнего волоска. – Ну и для чего он здесь? Что мне с ним делать? – спросила бабуля. – Не знаю, ведь пока что ты у нас Хокаге, вот и думай! Бабуля по привычке оглянулась, достала большую глиняную чайную чашку и сделала большой глоток. Через минуту её щёки порозовели, она откинулась в кресле и прикрыла глаза. – Бабуля, бабуля! – воскликнул Наруто. – Ну чего тебе? – Хокаге бросила на него недовольный взгляд. – Босс с ребятами прилетел!***
– Сакура-тян, знаешь, он только недавно ушёл, – сказал Наруто. – Угу, – ответила куноичи не поворачивая головы. – И событий, кроме погони, о которой я рассказал абсолютно всё, ещё не произошло. – Угу, – Сакура-тян всё так же занималась своим делом. – И в Конохе за это время ничего не изменилось. – Угу, – ответила Сакура-тян, не прекращая писать. Наруто задумался, была ли идея отдать напарнице свиток связи такой уж чудесной? После того, как они приземлились, Четвёрка (Пятёрка? Шестёрка?) Звука отправилась на собеседование с Ибики-саном, который так высоко оценил таланты Карин-тян, что один из её клонов получил в его подразделении постоянную работу. Босс с Гаарой срочно умчались к Мито-тян, совершенствовать печать джинчурики Суны. А он, чьей задачей были объяснения с Сакурой-тян, сейчас сидел и смотрел, как напарница исписывает своим убористым почерком уже чуть ли не треть тетради, которой по наивной задумке Наруто должно было хватить на все три года, ведь он покупал блокнот потолще. – Сакура-тян, он ещё даже не добрался, он не имеет возможности всё это прочитать! – Угу, – она не обратила на его слова внимания. – САКУРА-ТЯН! – Ну чего, Наруто? – она оторвалась от своего занятия и недовольно подняла глаза. – Будь сдержанней. Саске не будет иметь возможности столько читать. Ему нужно будет тренироваться с Орочимару, а читать он будет свитки с крутыми дзюцу. И если ты будешь исписывать по тетради в день, то у него не останется времени на тренировки! – Угу, – ответила Сакура-тян и невозмутимо продолжила своё занятие. Через полчаса, когда тетрадь оказалась исписанной уже наполовину, Наруто понял две вещи: во-первых, Сакура-тян не зря считалась куноичи года, она очень быстро писала и у неё был прекрасный почерк, а во-вторых, если он отправится на длительную миссию, ассистентки получат свиток, в который можно будет запечатать только лист бумаги. Очень небольшой листочек.***
В пустой комнатке Цитадели не было никакой мебели, кроме большого деревянного стола, созданного с помощью Стихии Дерева. Предложение создать кресла поудобнее присутствующие вежливо отклонили. На столе лежал раздетый до трусов Гаара Узумаки (пусть с утверждениями Наруто о клане тот ещё не согласился, но это всего лишь вопрос ближайшего времени). После манипуляций Мито-тян по всему его телу расползлись чёрные узоры печати. Наруто, всматриваясь в них и узнавая многие символы и фигуры, был вынужден признать, что методы обучения Мито-тян, несмотря на не самые приятные ощущения, были весьма действенными. Рядом с Наруто стояли ещё двое Узумаки: Хвостики-тян и Коточеловек. Наруто знал, что будет всегда называть их этими прозвищами – Темари-тян своё очень нравилось, а Канкуро настолько забавно бесился, что прекратить не было ни сил, ни желания. Внезапно Гаара, не отрывая головы от столешницы, монотонным голосом сказал: – Шукаку просил передать Кураме, что тот – отстой. «Жалкий неудачник, понимает, что с ним сейчас будет, а-ха-ха-ха!» «Давай и ему что-то скажем, пусть побесится, всё равно от Мито-тян не вырваться!» – Курама передаёт Шукаку, что ему не пришлось прикидываться мамой своего джинчурики, поэтому кто отстой – видно и так. «Правильно, получи, придурок!» – Шукаку просит передать, – через некоторое время монотонно ответил Гаара, – что он частенько вырывался на свободу из своего джинчурики, а Курама сидит в животе, как покорная сучка. «Давай убьём этого придурка!» «Спокойно-спокойно, мы в долгу не останемся!» – Курама передаёт, что он подружился со мной, своим джинчурики, даёт мне крутую регенерацию и теперь его печать – огромные джунгли, в которых есть где побродить! «Правильно! Сам-то засранец сидит небось в маленькой клетке, вот и психует!» – Шукаку говорит, что он даёт своему джинчурики Стихию Магнетизма, а регенерацию дают все биджу. – Гаара, у тебя есть Магнетизм? – недоверчиво воскликнул Наруто. – А почему ты управляешь только обычным песком, а не выхватываешь кунаи и мечи врагов? – Я об этом раньше и не знал, – растерянно ответил Гаара. «Курама, получается, Шукаку круче!» «Гр-р-р, зато я намного сильнее!» «Зато его джинчурики управляет песком, может управлять Магнетизмом, у него регенерация и супер-крутая автоматическая защита!» «А мой джинчурики – Узумаки!» «Его тоже!» «И что, ты признаешь проигрыш?» «Ни за что!» – Курама просил передать, что дал своему джинчурики Стихию Вьюги! – Стихию Вьюги? – недоверчиво воскликнули хором Хвостики-тян и Коточеловек, а Мито-тян оторвалась от своего занятия и вопросительно взглянула на Наруто. «Ты же знаешь, что это полностью твоя заслуга!» «Но остальные не знают!» «Ты же говорил, что никогда не врёшь!» «Но Шукаку – засранец, ему можно! А потом я скажу правду, но пусть Шукаку сначала поисходит на говно!» «Ты слишком много общаешься со своей новой сестрой!» «М-м-мда, ты прав, прости!» Наруто сосредоточился на стихийном преобразовании. Несмотря на длительные тренировки сотен клонов, это занятие было всё так же невероятно сложным и занимало слишком много времени. На мгновение поймав нужный баланс чакры Ветра и Молнии, Наруто увидел, что мир послушно замер. И пока не закончилась смешанная чакра Вьюги, Узумаки бросился вперёд. Для всех присутствующих Наруто просто пропал и появился в другом месте, а по помещению пронёсся порыв ветра. Наруто стоял, широко улыбаясь, в руках его был сжат веер Темари. – Это, кстати, к вопросу о том, что нельзя полагаться на единственное оружие или дзюцу. – Больше напоминает Джинтон, Стихию Скорости, – нарушила гробовую тишину Мито-тян. – Очень редкий кеккей генкай. – Выкуси, глупый тануки! – рассмеялся Наруто. – Всё равно Стихия Вьюги звучит круче! – Шукаку просит передать, что Курама такой же придурок, как и его джинчурики! – монотонно произнёс Гаара. – Мито-тян, это помещение защищено от сенсоров или они почувствуют чакру биджу? – А ты как думаешь, Наруто-кун? – улыбнулась красноволосая девушка. – Я, вообще-то, произвожу манипуляции над печатью джинчурики. Да все сенсоры Деревни обделались бы! – Отлично! – обрадовался Наруто. – Техника Теневого Клонирования: биджу версия! Помещение наполнила давящая чакра ненависти и злобы, а возникшая в клубах красноватого дыма высокая оранжевая фигура с длинными острыми ушами произнесла довольным голосом: – Ну и кто тут придурок, Шукаку? Кто там что-то говорил о свободе? Кто из нас самый крутой?***
– Знаешь, Кимимаро-сан, ты – самое мерзкое явление, что я когда-либо видел в жизни, – сказал Наруто. – Я служу Орочимару-сама, – спокойно ответил беловолосый парень. Лицо его давно утратило обычную болезненную бледность и выглядело непривычно румяным и здоровым. Печать Земли была исследована Мито-тян, переписана в свиток и полностью убрана разработанным ею Методом Освобождения от Зла. Реагирующий на сен-чакру фермент был извлечён и спрятан до лучших времён, а контролирующую проклятую печать инь-чакру Орочимару на всякий случай запечатали. Пленение Четвёрки Звука оказалось выгодным приобретением для Конохи. Они были сильнейшими шиноби Орочимару, чья сила прошла через жёсткий отбор королевской битвы. У них не было особой лояльности к змеиному Саннину – тот дал им только обещание силы, но правил страхом, а постоянная угроза смерти – не лучший фундамент для преданности. Таюя, узнав, что её могут избавить от рабской печати, бурно выразила свою радость множеством цветастых выражений, а когда узнала, что сила печати останется с ней, долго не могла сдержать восторгов. Наруто видел, как хмыкает Ибики-сан, а Тонбо и Хиджири достали блокноты и в открытую записывали понравившиеся обороты. Любые попытки давить на куноичи Звука Наруто пресекал, напоминая им, что она – член клана Узумаки. Впрочем, особой нужды в этом и не было. Джиробо, который очень ценил дух товарищества, декларируемый Конохой, следующим выразил готовность стать шиноби Листа. Как полагал Наруто, на его решение в равной степени повлияло продемонстрированное дзюцу Теневого Созидания рамена. Узумаки познакомил Джиробо с Чоуджи, и они нашли друг в друге родственные души – любовь к еде в них сочеталась с огромной физической силой, да и внешне они были очень похожи, как телосложением, так и цветом волос. Наруто был уверен, что скоро клан Акимичи будет принимать нового члена. Кидомару и Сакон были одержимы силой. То, что их уделали обычные новички-генины и свежеиспечённый чунин, стало для них неприятным сюрпризом. Это серьёзно подорвало их уверенность в том, что служение Орочимару – правильный путь. Угрозы Кимимаро показывали, что даже в случае побега и возвращения в Отогакуре их ждёт смерть, а возможность присоединиться к одной из Великих Деревень сулила обширные перспективы. Наруто точно так же пообещал либо избавить от проклятых печатей, либо избавить от влияния Орочимару. И новоиспечённые шиноби Листа предсказуемо выбрали силу усовершенствованной печати. Как полагал Наруто, в Ото Ичизоку скоро будет новый глава клана, амбиции этих двоих (троих?) шиноби были велики. Шиноби Четвёрки звука с лёгкостью прошли через допросы, Карин-тян не находила в их словах лжи (кроме виляний касаемо собственных мелких грешков), и были признаны подходящим материалом для шиноби Конохи. И лишь один человек, который так напоминал своей судьбой его умершего друга, хранил преданность змеиному Саннину. – Ты не имеешь своей воли, ты служишь лишь проводником воли другого человека. Ты готов распрощаться с собой, со своей человечностью, причём не для какой-то важной цели, даже не для того, чтобы стать сильнее, а лишь для того, чтобы угодить тому, кто твою жертву не ценит. И знаешь, ты отвратителен не тем, что считаешь себя его безвольным инструментом, а тем, что ты даже в своём служении предаёшь своего мастера. – Что вы имеете в виду, Наруто-сан? – удивился Кимимаро. – Я был знаком с тем, кого я всегда буду считать своим дорогим другом, несмотря на то, что мы были врагами и он погиб на моих глазах от рук моего учителя. Хаку был очень похож на тебя. Он был родом из Страны Воды, из клана с кеккей генкаем, его клан так же погиб в кровавой резне из-за безумия Мизукаге, он точно так же был один, его точно так же подобрал легендарный нукенин и он точно так же считал себя его инструментом. И знаешь, в чём между вами разница? Наруто взглянул в фисташковые глаза собеседника и увидел в них сосредоточенное внимание. – У Хаку были принципы. Несмотря на то, что Забуза Момочи был безжалостным и кровожадным человеком, Хаку делал всё, чтобы его мастер стал лучше. Хаку отказывался убивать людей, для этого он настолько отточил свои навыки, что сенбонами погружал врагов в состояние мнимой смерти. Если бы не милосердие Хаку, Саске был бы мёртв. И знаешь, несмотря на то, что я не смог их спасти, несмотря на то, что они пали в честной битве, Хаку добился своего. Забуза перед смертью сказал, что считает Хаку своим сыном. А что скажет о тебе Орочимару? – Я служу Орочимару-сама, я исполняю его приказы. И покуда я исполняю его пожелания, я остаюсь в сердце своего хозяина. – Чушь! Какая глупая безумная чушь! Скажи мне, Кимимаро-сан, вспомнит ли твой хозяин тебя после смерти? Будет ли его огорчение чем-то большим, чем мимолётное сожаление по потерянным генам клана Кагуя, по Пульсу Мёртвых Костей? А может, он взял достаточно образцов твоих клеток, чтобы вообще не ощутить потери? Или он так промыл твои мозги, что тебе всё равно? – Ты не понимаешь! Ты ничего не знаешь! Орочимару-сама – единственный, кто понимает меня! – О да, в этом змеиному Саннину отказать нельзя. Он отлично понимает, за какие ниточки дёргать. Для того, чтобы получить на свою сторону Кабуто-сана, он безучастно наблюдал, как другой предатель Конохи подстраивает схватку с его матерью. Он наблюдал, как умирает Ноно Якуши, как из-за прибывших вражеских шиноби Кабуто-сан не успевает её спасти. Если бы он захотел, она была бы жива и преданней человека, чем Кабуто-сан, у змеиного Саннина не было бы никогда. Но это не его путь. Он настолько привык к манипуляциям, что не верит в человеческую преданность. И тебе он тоже не доверяет. – Это ложь! – Да? – усмехнулся Наруто. – Ты знаешь, какое дзюцу он использовал в сражении с Третьим Хокаге? – Да, Технику Нечестивого Воскрешения. – А знаешь, в чём особенность этой техники? Шиноби, воскрешённый ею, получает истинное бессмертие. Он неуязвим для оружия и дзюцу, у него никогда не кончается чакра. Если бы он доверял тебе, он научил бы тебя этому дзюцу, ты бы убил его и использовал в качестве жертвы какого-нибудь несчастного из вашей Деревни. Но проблема в том, что воскрешённый подчиняется воле призывателя. И если бы в нём была хоть капля понимания, хоть капля доверия, то неуязвимый бессмертный Орочимару сейчас бы изучал все интересующие его дзюцу. – Ему нужен был Шаринган, чтобы изучать дзюцу! – А у тебя, Кимимаро-сан, есть Шаринган? А ведь ты собирался отдать ему своё тело. Так, может, дело не в Шарингане? К тому же он сотрудничал с Данзо, он имплантировал ему девять Шаринганов. Как ты думаешь, мог ли он раздобыть себе хоть одно додзюцу, имплантировать перед смертью и быть воскрешённым уже с ним? Кимимаро молчал, потупив глаза. – Знаешь, Кимимаро-сан, я спас твою жизнь, спас с помощью запретного дзюцу, я тратил свою жизненную силу. Твоя жизнь сейчас принадлежит не Орочимару. Она принадлежит мне. – Вы хороший человек, Наруто-сан, но преданность работает по-другому. – А если я не потребую тебя предавать Орочимару? Если потребую тебя помочь вернуть его на правильный путь? Он учёный, он тот, кем пытаюсь стать я. Чтобы быть учёным, чтобы постичь тайны таких научных областей как биология, душа, чакра, физика и химия, не обязательно убивать людей и подвергать их пыткам. Даже для Нечестивого Воскрешения не обязательно убивать человека, можно использовать корову или медведя. Да, лучше всего медведя! – И что вы предлагаете, Наруто-сан? – Оставайся в Конохе. Возрождай клан Кагуя. Тренируйся. Поставь себе целью понять Орочимару, как он якобы понимает тебя. А затем помоги мне навалять Орочимару! – Навалять? То есть побить? Но зачем? – Как зачем? Это для его же блага! – Наруто смотрел на собеседника как на идиота. – Как иначе донести свою мысль до противника? Ну а после того, как мы ему наваляем и он извинится перед своим сенсеем за то, что его подвёл, мы поможем ему исследовать тайны чакры, жизни и души! И знаешь, для него у меня даже найдётся парочка Шаринганов. – Я подумаю над вашим предложением, Наруто-сан. – Я очень на это надеюсь. Как учёный, я просто-таки обязан спасти коллегу. И мне понадобится вся помощь, что я смогу найти.