Колыбель для монстра

      Битва носителей пламени Неба не затянулась надолго. Занзас лениво отбивал атаки, зевал и вообще был не особо заинтересован слабыми попытками его убить. Мужчина смотрел на запыхавшегося и уставшего Мамору как на слепого котенка, который глупо и неуклюже натыкается на углы. Подростка же бесило подобное отношение к себе любимому, ведь, в конце-то концов, по его венам течет кровь самого Примо, а этот бугай никак не реагирует на все его атаки. Занзас двигался грациозно и точно, пиная зарвавшегося сосунка из стороны в сторону. Его больше волновало то, что случится после победы. Босс Варии дураком не был и прекрасно понимал, что реликвия Вонголы его не примет по той простой причине, что истинный наследник уже есть. Правда, вот, желания у того возглавлять Семью нет совершенно.       Папка с бумагами звонко падает на обеденный стол и хранители вздрагивают от вида их Босса. Глаза Занзаса переливаются красным, а тело пышет мощью Ярости. Он в бешенстве, он раздражен и Феникс недобро щурит глаза. Спаннер-сука будет наказан сегодня же.       - Чертов Босс, совсем ебанулся? - Акула орет громко, стараясь отвлечь Скайрини-старшего на себя. Уж больно ему не нравится, как тот на мелкого смотрит. Еще немного и дырку протрет.       - Мелкий ублюдок, тебе сразу голову прострелить или сначала сжечь? Выбирай, скотина парнокопытная, - кажется еще немного и Занзас вспыхнет.       Ярость и Ненависть заполняют комнату и капитан резко затыкается, неверяще уставившись на излюбленный пистолет чертового Босса, что сейчас направлен на их Облако.       Феникс спокойно поднимается с насиженного места и подходит к брату ближе. Теперь дуло упирается прямо в его лоб, а в глазах, по прежнему, ни малейшего зачатка страха.       - Я убью тебя быстрее, чем ты взведешь курок, - обещает мелкий и в комнате становиться неимоверно неуютно. - Я исчезну в Тумане и появлюсь за твоей спиной. Ты среагируешь, но медленно. Быстрое движение тела вправо и рука вспорет твою шейную артерию. Уклон от залпа Ярости и я собью тебя с ног простым ударом под голень. От удара головы о мраморный пол ты, на секунду, будешь дезориентирован. Мне хватит этого, чтобы превратить тебя в швейцарский сыр, - плотоядная улыбка расползается на губах и глаза Феникса блестят в предвкушении. - Но ты не умрешь, я просто обездвижу тебя, разорву все сухожилия и пригвозжу к полу. Тебе будет очень больно, я обещаю. И в агонии собственного тела, ты захлебнешься кровью, когда я начну выедать твои внутренности. Ты умрешь позорной смертью, став обедом животного, парнокопытной скотины и мелкого ублюдка, - зрачки Феникса уже давно вертикальные, а тело напряженно, готовое сорваться в любую секунду. - Или же, мы можем просто поговорить.       - Поговорим, - милостиво разрешает Босс и Феникс счастливо улыбается, сморгнув свою звериную сущность. - Что это за бумаги?       - Эта причина по которой сегодня Спаннер утонет в пруду, - Облако недовольно хрустит шеей и отходит от брата, возвращаясь за стол. - Где нашел? - подросток берет в руки папку и начинает ее перелистывать. Он не будет ее читать. Он знает, что в ней. Он сам это нашел. Он оплошал и плохо затер свои следы. Предположение того, что это просто Спаннер стал лучше в поиске данных, даже на секунду, не посещает юную голову. Механику просто повезло.       - Где нашел - там уже нет, - пистолет возвращается обратно в кобуру, а Занзас величественно садиться во главе стола. - Объяснись.       Феникс старается не выдавать собственного волнения, но руки, почему-то, начинают немного трястись. Он сжимает их в кулаки и делает глубокий вдох. Парадокс, но бывшее оружие, неудачный эксперимент и выносливый подопытный, прошедший через Ад, не может контролировать собственное тело. Ему страшно и неуютно. А еще очень-очень стыдно. Он чувствует себя виноватым и, от части, так и есть.       - Что в папке? - голос Луссурии как никогда мужественен и воинственен. Феникс знает, что Солнцу сейчас страшно и от этого собственная вина начинает расти в геометрической прогрессии.       Облако толкает папку и та скользит по гладкой поверхности стола. Собственный голос сейчас подведет и Феникс не хочет опозориться перед такими неправильными, но нужными людьми.       - Савада Тсунаеши, старший сын Внешнего Советника Вонголы - Емитсу Савады, - Луссурия читает вслух, а подросток закрывает глаза. Ему хочется спрятаться в темноте. - Один из претендентов на пост Десятого Вонголы, по причине кровного родства с Вонголой Примо.       Солнце Варии читает долго, чеканя и выговаривая каждое слово. Он произносит вслух то прошлое-настоящее, что Феникс не хотел знать и помнить. Он не знает, зачем нашел всю эту информацию. Просто было интересно, наверное. Или же нет? Подросток не помнит, да и не так уж и важно это сейчас, когда Семья, его настоящая Семья, смотрит на него такими обманутыми глазами.       - Милый, что это? - голос неправильного человека, его Солнца, сейчас тих и кажется потерянным.       - Я Небо Вонголы, - Феникс выплевывает эти слова с ненавистью и обидой, а ладошки начинают потеть еще сильнее. - Савада Емитсу мой отец, а Савада Нана - мать. Савада Мамору - это брат, а я Савада Тсунаеши. Потомок Первого и претендент на роль Десятого Дона Вонголы.       - Мелкий, - Скуало не знает, что сказать и просто затыкается.       - Утерянный претендент, - тем временем продолжает Феникс и горькая усмешка расползается на его лице. - Тсунаеши был похищен неизвестными и его судьба никому неизвестна. Он признан безвестно отсутствующим, пока тело не найдут.       Подросток хочет сказать еще многое, но резко затыкается, когда чувствует, что плачет. Он неловко вытирает слезы и прикладывается головой к поверхности стола. Ему нужно спрятаться от всего этого и вуаль из волос - какая-никакая, но все же, завеса. Ему как-никогда сейчас плохо и все, на что он сейчас способен - это корить себя за любопытство. Зачем полез узнавать? Зачем, вообще, искал? Почему не спрятал или же не стер эту информацию?       - Что ты сейчас чувствуешь, милый? - Луссурия прижимается к сгорбленному телу со спины и нежно, совершенно ненавязчиво, обнимает. На душе у Феникса теплеет, но он еще не готов покинуть свой своеобразный кокон.       - Обиду, - гулко доноситься до варийцев и они замирают, готовые выслушать чужую исповедь. - Раздражение. Ненависть. Я не хотел, чтобы вы узнали.       - А что ты хотел? - спрашивает Солнце и подросток уверен, что ему действительно интересен и важен ответ.       - Я не уверен, - и эта правда, у которой нет четкого ответа. - Я просто хотел знать.       - Я понимаю тебя, - Луссурия нежно гладит по голове, иногда перебирая длинные локоны волос. - Все хорошо, милый. Я рядом, мы рядом.       - Мне уйти? - Феникс чувствует, как собственное сердце начинает стучать с невероятной скоростью. Он боялся задать этот вопрос вот уже на протяжении многих лет. Ему страшно услышать жестокий ответ, но и заставлять он никого не хочет. А, вдруг, он всем опротивел своей звериной натурой и инстинктами, а они просто боятся сказать об этом?       О голову Феникса разбивается стакан, и он удивленно приподнимает голову.       - Охуел, блядь, мелкий? Я тебе все конечности сломаю, если еще раз подобное спросишь. Ебанашка мелкая, - Занзас еще долго и чувственно материт своего названного брата, а тот лишь глупо улыбается. Неправильные они все, но такие любимые.       - Если хочешь, мы можем начать называть тебя Тсунаеши, - Леви бросает это предложение небрежно, но подросток отчетливо чувствует нотки заботы в этом грузном мужчине.       - Нет, не надо, - Феникс улыбается добро и открыто. Он понят. Он принят. Теперь уже навсегда. - Савада Тсунаеши умер, а его тело так и не нашли. Меня зовут Феникс Скайрини и я Облако Варии.       - Что будешь делать? - Занзас кивает в сторону папки и кровожадно улыбается. Ему понравился ответ мелкого.       - Я уничтожу все данные об этом, - нумерованный повертел в руках папку и задорно подкинул ее вверх. Листки бумаги зашуршали и из документов выпала фотография. Папа, мама, брат. Такие счастливые и беззаботные. Ему противно смотреть на их лица. - Я сожгу Савада Емитсу и ввергну в пучины Ада Савада Нану и Мамору. Они не семья. Я не испытываю к ним ничего, кроме отвращения.       Чистейшее пламя Неба обволакивает тело Феникса. Такое родное, но совершенно ненужное - его судьба быть Облаком. Оно окрашивает его волосы в рыжий, а глаза в цвет золота. Варийцы смотрят на эту завораживающую метаморфозу и довольно наблюдают, как папка с больше несуществующим прошлым сгорает в пламени, а фото покрывается льдом Прорыва Точки Нуля. Их клубничка просто потрясающий.       - Вонгола всего лишь моллюск, а их как правило сжирают, - вертикальные зрачки и кровожадная улыбка. Он - преданное Небо, которое обрушит на обидчиков мощь проклятого. - Я обезглавлю каждого вонгольского шакала и их тела станут украшением руин былой мощи. Я заточу Девятого в вечный ледник и оставлю его в сознании. Он узнает на собственной шкуре, что значит быть заточенным в Колыбель. Я утоплю в крови весь мир мафии, а выживших поставлю на колени. И в этом мире, где каждый из них узнает, что деньги и сила ничто перед чудовищем, которое они же и создали, я провозглашу тебя королем, Занзас. И любой, кто не примет тебя будет казнен.       Варийцы вздрагивают от каждого четко выговоренного слова, и их души заполняет чужая мощь. Они не будут противиться ей, они уже давно приняли ее.       - Я отомщу, - обещает Феникс, и эти слова проносятся через пространство и время, далеко-далеко за пределы лабиринта разума, заставляя наблюдателей почувствовать себя всего лишь смертными. Люди не чета нумерованным. Им никогда не превзойти мощи проклятых и забытых. Им никогда не постигнуть их ненависти, боли и обиды. Они никогда не поймут, что значит желать свободы так искренне и страстно, что даже толщи стеклянных ледников перестают быть преградой. Они просто не поймут и не примут этого по причине собственной смертности и ничтожности.       Устав от нелепой комичности всего этого «боя», Занзас точным движением заламывает пацана и грубо срывает половинку кольца с пальца. Этот мусор он даже лишать сознания не собирается, просто прицельным пинком, отправляя того в полет на любовную встречу с землей. Момору воет от боли, и слезы проступают на его глазах. Содранная кожа печет и щиплет, как и многочисленные порезы. Песок в ране заставляет заныть еще сильнее. Он же инфекцию может подхватить!       - В Конфликте Колец побеждает Вария, - бесстрастно объявляют Червелло. Им абсолютно все равно. – Просим победителя надеть кольцо, чтобы подтвердить принятие наследия.       Занзас апатично соединяет половинки безделушки, но просьбу исполнять не спешит. Нет смысла. Поэтому он продолжает спокойно стоять и смотреть, как родной мусор бежит поздравить его с этой величественной победой.       - Врой! Чертов Босс! Ты крут! – Скуало сияет своими зубами и громко хохочет. Вся сложившаяся ситуация его забавляет.       - Да, это был ну очень сложный поединок, - сарказм Яростного Неба можно черпать ведрами. – Я даже не знаю, как так умудрился победить.       Униженный и сломленный собственной слабостью Мамору всхлипывает и злобно скалится. Приблизившиеся хранители и Реборн даже не пытаются ему помочь или заступиться. Им все равно, отчего подросток злобно решает, что обязательно отомстит этим придуркам. Кресло Дона все равно будет принадлежать ему, ведь бугай-Занзас всего лишь бастард.       - Поздравляю, Занзас, - сухо говорил старик-Ноно, а Внешний Советник за его плечом кривит морду.       - Вот пиздец как спасибо, - искренне отвечает мужчина и посылает своего приемного отца в такие глухие дебри, где еще ни разу не побывала нога человека.       - Щенок, побольше уважения, - ласково просит Емитцу и многозначительно наставляет на победителя пистолет. Никто не смеет оскорблять Девятого.       - Охуеть как я сейчас проникся им, - честно врет Яростный, не прекращая вертеть в руках четырехсотлетнюю безделушку.       - Не представишь нас своему новому хранителю? – тонко намекает Ноно, пропуская мимо ушей сквернословия приемного сына. Ему сейчас куда любопытнее личность, скрытая за маской и капюшоном.       - Феникс, это мусор. Мусор, это Феникс, - коротко бросает Босс и Облако согласно кивает, не проронив ни слова. Он устал и хочет домой, где любимцы уже извелись со скуки, а разбитый Моска требует починки.       - Информативно, - Реборн прячет свои глаза за полами шляпы. Он сейчас сидит на плече Рехея и с высоты прекрасно видит нарастающую бурю.       - Мне тебе его отпечатки пальцев прислать, чтобы было на что подрочить? – любовно интересуются Занзас, ревностно защищая мелкого. Пускай они знают эту его маленькую слабость, но настоящую личность Феникса он будет защищать до последнего. Мелкий и так напряжен. Близкое присутствие с ненавистными людьми выводит того из себя.       - Обойдусь, - бросает Реборн и кривится от вечного отсутствия такта у этого мужлана.       - Может, наконец, новое Десятое поколение наденут свои кольца? – предложил Тимотео.       Варийцы напряглись и оскалились. Вся эта фигня с Конфликтом их напрягала. С одной стороны, Вонгола ничего о них не должна знать, с другой же, величественные жопы уже задолбали, и хотелось задать им встряску. Паранойя не отпускала их и на секунду, поэтому они подготовили множество планов отступления. Они должны защитить секрет их клубнички, даже если это будет стоить им жизней.       - Босс, я не хочу эту бяку надевать, - жеманно жмется Луссурия, вертя в руках кольцо. – Оно противное и совершенно не подходит к моим волосам.       - Руки Принца тоже не хотят пачкаться о это дерьмо, - кратко осведомляет Потрошитель. – Весь мир и так принадлежит Принцу, зачем мне какой-то там статус Урагана Вонголы?       Остальные смотрят на эти заявления варийцев немного прифигевшими глазами. Еще никто в истории их Семьи не отказывался от такой возможности, а эти манерные идиоты кривят лица и фыркают. Они с легкостью растоптали претендентов на наследие, а сами не хотят занимать их места. Это что за такая интересная логика у этих психопатов?       - Занзас, вы победили, и я хочу узнать, примет ли тебя Воля Примо или нет? – Тимотео уже начал понемногу выходить из себя. Зарвавшиеся сосунки раздражали, как и вся сложившееся ситуация.       - Спешу и падаю, - отчеканил Босс Варии и продолжил выслушивать истерию подчиненных. Правда, горланили громче всех лишь педик и коронованный идиот, но и их хватало с лихвой.       - Эй, - тихо зовет Хибари, обращаясь к своему противнику. Его не волнует развязавшаяся истерия, он и так еле пересилил себя, чтобы подойти к заинтересовавшему его человеку.       Феникс спокойно поворачивается в сторону зовущего его голоса и ждет, пока бывший противник скажет что-нибудь еще. Подросток не может использовать иллюзию, чтобы изменить голос, поэтому приходиться молчать.       - Я загрызу тебя в следующий раз, - обещает Кея и Скайрини-младший отчетливо слышит просьбу и надежду в этом заявлении.       Этот парень забавляет его, и хочется немного поиграть. Он дергает за край плаща Маммона, обращая на себя внимание. Собственные способности под запретам, а иллюзию мистики поддерживать надо.       - Чего тебе? – напускное безразличие Иллюзиониста забавляет. Он смотрит прямо на Аркобалено Тумана и безмолвно разговаривает со своим учителем, объясняя, что ему надо. – Заплатишь потом. Вдвойне.       Облако согласно кивает, и пламя Иллюзиониста окутывает его с ног до головы, изменяя образ. Спустя несколько секунд он спокойно откидывает капюшон и маску, являя свое-чужое лицо миру. На Хибари, сверкая глазами, смотрит его собственная копия лишь с тем простым различием, что тот никогда так не улыбался - открыто, добро и игриво, будто бы увидел старого друга.       - Попробуй, - говорит его собственный голос, и Хибари веселит такой вызов.       Феникс стягивает перчатки с рук и протягивает оголенную ладонь. Луссурия всегда говорит, что джентльмены должны быть вежливыми. Кея отвечает на крепкое рукопожатие и от чего-то в душе расцветает спокойствие. Странный этот парень. Редкий и диковинный вид хищника. Будет интересно встретиться с ним в бою снова.       - Извини за тонфа, - говорит офицер Облака. Рукопожатие так и не прервалось.       - Я сломаю твои ятаганы, - оба противника приятно удивлены знанием друг друга о редких типах оружия.       - Вы еще поцелуйтесь! - рявкает Скуало и рукопожатие прекращается, а Феникс недовольно сверкает глазами.       Акула ржет от собственной шутки, а Бельфегора посещает яркое желание кому-нибудь перерезать горло. Он и раньше ревновал свою пиявку ко всем столбам, теперь же это чувство немного отличается от привычного. Он не хочет делить Феникса ни с кем, но больше своей прямой собственностью считать не может. Но это только пока.       - Занзас, - нетерпеливо зовет Тимотео. Весь этот фарс уже порядком раздражал, как и желание варийцев до последнего сохранить личность Облака в секрете. Он, конечно, может разрушить иллюзию Тумана, но Аркобалено сильны и этот странный Феникс всегда может снова скрыться за маской и капюшоном. Развязывать конфликт с приемным сыном не хотелось, по крайней мере, публично.       - Да-да, - раздраженно тянет Занзас и обреченно выдыхает.       Мужчина знал, что будет больно и морально готовился к этой пытке. Он еще не совсем понимал, что делать, когда Воля Вонголы отвергнет его. Хотя, всегда можно просто пожать плечами и вернуть реликвию козлу-Ноно, заявив, что он настолько крут, что даже Примо офигел. Кольцо Вонголы сидит на пальце как влитое, будто бы именно для него и ковали. Глубоко вздохнув, он зажигает пламя, и руку тут же начинает неприятно покалывать. Проходит несколько секунд и случается то, что никто из них не предвидел.       Кольцо извергает огромное количество собственного пламени и взмывает в воздух. Оно пляшет непонятный танец и стремительно летит на Облако Вонголы. Парень не успевает понять, что происходит, когда огромная волна проходит сквозь него и испаряется. Иллюзия Маммона исчезает, и на удивленных зрителей смотрят глаза с отблеском янтаря. Длинные карие волосы развиваются на ветру, а Феникс неверяще смотрит на свои руки. Кольцо-ограничитель эффектно распалось на маленькие кусочки, и собственное гибридное пламя, почувствовав долгожданную свободу, взметнулось ввысь, игриво поблескивая в ночи.       Свидетели этого странного происшествия не веря смотрят на удивленного паренька, и Тимотео вздрагивает, когда знакомые янтарно-карие глаза смотрят на него. Старческое тело напрягается, а разум не может принять реальности. Он ведь видел отчет, он ведь видел сожженную руку, он ведь...       - Не верю, - зверяет он сам себя и Вселенную. – Ты!..       - Мордой в землю! – рычит Занзас, и Феникс послушно исполняет команду.       Мощнейшее пламя Ярости направленно на Девятого и Советника. Оно отбрасывает их в сторону, а обжигающие языки отрезают их ото всех. Сильные руки Леви подхватывают тело подростка и ставят на землю. Глаза Феникса расширены от шока.       Так не должно было случиться! Это неправильно! Это плохо! Без кольца-ограничителя он абсолютно беззащитен перед всевидящим оком самого главного страха всех нумерованных.       - Реборн! Убей мальчишку!       Крик Ноно разрывает пространство, и Аркобалено Солнца автоматом целится в голову. Стилет выбивает пистолет из маленьких ладоней, и Потрошитель загораживает собой тело подростка. Они все растерянны и несколько секунд просто не двигаются, соображая, что же делать.       - Почему? – потерянный голос Феникса заставляет вздрогнуть варийцев. – Я не понимаю. Занзас!       - Нормально, мелкий, прорвемся, - заверяет Босс.       Он тоже ничерта не понимает, но автоматом бросает утешающий взгляд на названного брата. Мелкий ни в чем не виноват, а значит и нюни разводить можно будет позже.       - Твою же мать! Что теперь делать?! – завывает Скуало и воинственно направляет на Десятое поколение свой меч. Мелкие уродцы не угроза, но лучше перестраховаться.       - Заткнись, мусор! - рычит Яростный и вслепую стреляет в сторону Тимотео и Емитсу. – Мелкий, приди уже в себя! Нормально все, ну раскрыл этот урод твою личность, ничего страшного. Что нужно делать когда твою Семью атакуют?!       - Мочить уродов, посмевших поднять руку на святое, - загробно тянет Феникс, и его пламя взмывает вверх.       - Правильно, так прекрати уже вести себя как целка и защищайся! – атака Занзаса была поддержана гибридным пламенем, от чего произошел огромный взрыв.       Дон Вонголы и Советник снова были отброшены в сторону, как и их охранники. Глаза Феникса горят ярко-алым огнем, и Реборн невольно вздрагивает, когда ятаганы появляются из воздуха, и Облако Варии с силой втыкает их в землю. Огромные трещины расползаются по поверхности, и земля начинает бурлить. Лавина из пыли и камней сыпется на Тимотео и Емитцу. Им приходится использовать все свое мастерство, чтобы отбить атаку.       Нумерованные - это ошибка. Оплошность человечества и природы. Неназванные - всего лишь глупое стечение обстоятельств; не имеющие никакого права на существование. Их мощь и боль слишком разрушительны для этого мира, они должны быть уничтожены. Главная же слабость этих чудовищ - желание быть похожими на нормальных людей. Они так отчаянно стремятся слиться с толпой, снова почувствовать себя такими же как все, что это вызывает приступы хохота у Бермуды. Нумерованные - чудовища, отравляющие этот мир одним лишь своих дыханием. Задача стражей - уничтожить их всех. Они будут выслеживать их один за другим, словно диких собак. В своем роде это милосердие - они даруют спасение и вечный покой неназванным. Бермуда умен и терпелив, он прекрасно знает, что чудовища стремятся к друг другу. Им нужна любовь и понимание. Потому-то если отпустить одного, то он приведет к второму. Бермуда умен и безжалостен. А еще он искренне уверен, что милосерден.       Резко становится очень холодно, и изо рта вырываются клубки пара. Весь мир резко темнеет, и жизнь кажется до тошнотворного противной. Стайки мурашек расползаются по телу, и животный страх поднимается из глубин души. Реборн неверяще смотрит на появившихся трех стражей Виндиче и не может понять, что они здесь забыли. Феникс и Мукуро синхронно вздрагивают и медленно смотрят на замотанные в бинты фигуры. Они знают по чью душу тюремщики здесь, а в голове бьется отчаянное желание сбежать и спрятаться. Есть вещи, которых боятся все нумерованные. И бесстрастные Виндетте одни из их небольшого списка.       - Рокудо Мукуро, Савада Тсунаеши, вы приговорены к пожизненному заключению в подземельях Виндиче. Ваши приговоры не имеют право быть обжалованы. У вас есть шанс сдаться добровольно, - голос стража был страшен, и резко вспоминается «счастливое» детство. Чувство обреченности снова не хочет покидать разум.       - Да пошли вы все нахуй! – заряд из пламени Ярости бьет по стражам.       - Феникс, беги. Вонгола – фигня. Виндетте задержим, - голос капитана доноситься словно из-под толщи воды.       Подросток не веря смотрит на широкие спины своей семьи и в голове бьется отчаянное нежелание расставаться с теми, кого он любит больше всего на свете. Вария, его всё, идут против самих стражей, рискуя собственными жизнями. Из-за подобной жертвы слезы наворачиваются на глаза и хочется рассмеяться. Неправильные все-таки они. И глупые. Если Виндетте нашли тебя – уже никогда не потеряют след. Идеальные ищейки, бездушные и глухие ко всему. У них есть лишь их бесполезные законы, которым они так отчаянно следуют. И ни капли человечности. А теперь, когда нет кольца-ограничителя, Феникс для них легкая добыча. Виндетте терпеливы, потому улов сегодня у них большой.       Феникс смотрит вверх и видит звезды и луну. Небо сегодня просто прекрасно, а знакомая, из того самого прошлого, мощь подтверждает все его мысли. Как же прекрасно снова общаться без слов. Последняя попытка отвоевать собственную свободу, да, Неббиа? Остается лишь согласно кивнуть и счастливо улыбнуться. Он пошел за голосом в прошлом и ни разу не пожалел об этом. Наградой стала выбор и имя. В этот раз он, так же, лишь молчаливо согласится. Нет причин бежать, все равно поздно. Лучше умереть свободным.       - Да ебитесь вы конем, семью не бросают! - рычит Феникс и довольные смешки доносятся от любимых психопатов.       Феникс делает глубокий вздох и концентрируется на всей своей мощи. Глаза резко открываются и радужку заволакивает пронзительная краснота. Зрачки сужаются и исчезают. Ему не жалко лишиться и жизни ради его семьи, поэтому он сделает все, лишь бы спасти их.       - Забывшие сущность свою и тела. Оглохшие и ослепленные собственной жадностью. Предавшие себя и других. Те, чья вера растворилась в крови чужой и задохнулась в безразличии. Узрите же то, что сотворили с собой и миром этим. Узрите тьму своих душ и услышьте собственные крики, - загробный голос и мрачность вокруг Феникса пугала сильнее, чем стражи. - Восьмой Путь Реинкарнации: Шепот Грешников.       Струйки крови текли из глаз Феникса, а стражи завыли от боли. Чистейшее пламя Неба окружило их и взметнулось ввысь. Подросток упал на колени и прижал ладони к земле. Кровавые слезы выжигали землю, а дыхание было сбивчивым.       - Кричите от собственной же жадности и силы. Кричите громко и пусть мир увидит ваш первозданный грех. Пусть все увидят вашу боль и безразлично пройдут мимо, как это делаете вы. И пред ликом луны, звезд и солнца искупите собственный грех, омыв кровью своей могилы тех, кого никогда не существовало. Молите их простить вас и навечно заклеймите сами же себя, как сделали люди, отняв наши имена, - шепот был тих и безжизненный. – Я отдаю плоть и кровь свою Тьме Вечности, - лезвие ятагана отсекло правую руку и она мгновенно сгорела в черном пламени. – Да будут стражи наказаны! Пусть услышат крики безымянных и забытых! Девятый Путь Реинкарнации: Крик Банши.       Виндетте завыли и сгорели в черном пламени. Мощь начала сходить на нет и Феникс устало закинул голову, чтобы убедиться в полном отсутствии зрения. В голове гудело, а во рту пересохло. Его морозило и бросало в жар одновременно, а черные слезы стекали по щекам.       - Феникс, - умоляюще протянул Бельфегор. Ему казалось, что его мальчик исчез и испарился вместе с тюремщиками.       Яркая вспышка пламени Неба озарила пространство и заключило варийцев и Десятое поколение Вонголы в круг. Всполохи Тумана блестели яркими огоньками, заполняя пространство окружности. Еще несколько секунд и вся эта разношерстная компания исчезает, а Тимотео, напоследок, видит лишь неприличный жест рукой от Феникса.