Колыбель для монстра

      Минимум одежды – лишь шорты и майки, сигнальные маячки и обещание пригнать зверей к одиннадцати. Все формальности соблюдены, Гола Моски предупреждены, а замок уже давно позади. Они бегут быстро, перепрыгивая камни, отталкиваясь от деревьев и дышат в унисон. Ни вода, ни земля, ни воздух не преграда для них. Скорость завораживает, а с наступлением темноты лес превращается в сказку. Больше они не люди и даже не звери. Они духи, что несут вечную память и мощь ветров. Кен прекрасный партнер. Чувства уже давно обострились и хочется немного подурачиться. Они дерутся и грызутся словно котята, не стараясь убить или смертельно ранить. Им весело и свободно. Нет границ, нет правил, нет страхов. Лишь свежесть и бесконечное сияющее небо. Майки давно разодраны и сброшены в каких–то дебрях. Им не холодно. Земля под оголенными ногами пружинит и вздыхает, приветствуя ночных странников, вышедших на охоту. Волосы растрёпаны и сливаются с ветром. Они видят мир так, как никто и никогда больше не увидит. Они дышат словно впервые. Сердца стучат громко, разгоняя кровь и адреналин. Им интересно друг с другом, они едины и целы, словно сейчас затмение. Бег завораживает, а разгорячённые и сильные тела натянуты словно струны. Они видят каждый жест друг друга и слышат чужие мысли. Птицы и звери бегут от них прочь, а им вовсе не обидно. Больше нет щемящего одиночества и чувства неполноценности. Ради этого стоило умереть несколько тысяч раз.       - Ну где эти "добытчики"? – фыркает Скуало, и проверяет заряды в охотничьем ружье.       - Не далеко, с их скоростью будут минут через семь-пять, - Леви уважает охоту.       Сейчас вся их разношёрстная компания находится в парке, немного в дали от замка, недалеко от обрыва. Десятое поколение Вонголы изъявило желание поучаствовать или же просто посмотреть, а добрые Варийцы выдали им ружья, объясняя новичкам как стрелять и перезаряжать, на что жать, и куда не стоит целиться. Молодые парни воспринимали информацию весело и жадно, запоминая все нужные вещи.       - Варвары, - фыркает Луссурия. Он один из немногих, кто предпочел отсидеться на удобных лавочках. – Мукуро, а ты не хочешь пострелять?       - Нет, я предпочитаю охотиться на другой вид животных, - мрачные слова никак не сходились с расслабленной позой.       - Я не хочу здесь находиться, - буркнул Мамору, и скрестил руки на груди.       - Никчемный ученик, ты должен налаживать общение с союзниками, - Реборн поправил свою шляпу.       - Да, Мамо-дурак, даже великий Ламбо-сан здесь! – захохотал теленок, и закинул очередную виноградную конфетку себе в рот.       Подросток лишь нахмурился сильнее. Его напрягало, что сейчас он сидит в компании никчемного репетитора, Иллюзиониста-педика, тупой коровы, не менее тупых Ямамото и Сасагавы и Варийского мужлана-бабы, который не прекращает подпиливать свои ногти, еще одного Аркобалено и очкарика-молчуна. Другие же находились немного вдали, проверяя оружие и договаривались об очереди стрельбы.       - Не смейте мазать! – крикнул Маммон в сторону охотников. – Пули денег стоят!       - Заткнись, жадный мусор! – рявкнул Занзас. Он будет стрелять первым.       - Гокудера, ты уже охотился? – участливо интересуется Леви, глядя на профессиональные движения подрывника.       - Да, отец научил, а потом, когда по улицам шарахался пришлось мастерство стрельбы отточить, - Хаято сделал последнюю затяжку, и выбросил бычок. Животные весьма чувствительны и запах никотина или маленький огонек может отпугнуть добычу. – Одним динамитом цел не будешь.       - Это да, - соглашается Гроза Варии, понимая, что парень не пропащий и у него есть возможность пробиться в элиту мафии.       - Ши-ши-ши, они уже близко, - Бельфегор сжимает ружье сильнее, и неотрывно следит за светящимися точками на мониторе. Он любит охотиться и убивать, особенно если это сближает с пиявкой.       - Мусор, не расслабляйтесь и только попробуйте лохануться! – рычит Занзас. Он не беспокоится за чувствительный слух своего брата. Пули и ружья, выданные им - особенные, они издают очень мало шума. – Я первый, курящий мусор второй, потом громовой, патлатая акула, пацан у которого режутся зубки и психованный маньяк. Стреляем только по животным, если что мелкий и его дружбан увернутся.       - Загрызу, - обещает Хибари, но становиться на позицию. Он уважает дисциплину.       - Подавишься, - обещает Босс, отвечая на любезность пацана.       Они замирают и ждут малейшего движения. С минуту ничего не происходит, а потом до них доносится рык хищников и топот копыт. Шестеро оленей выскакивают из кустов. В их глазах паника и ужас. Феникс и Кен гонят добычу в руки охотников и скрываются в кустах, когда животные достигают нужной позиции. Охотники стреляют один за одним, а животные посмертно ревут. Хибари лишь один, кто промахнулся. Пуля попала в бедро оленя и тот, немного похрамывая, но не теряя скорости спешит ускользнуть из смертельной ловушки. Его дорогу преграждает один из хищников, а второй набрасывается сзади, используя слепую зону чтобы разорвать глотку. Загнанный олень умирает тут же, истекая кровью. А остывшая земля принимает подарок уже мертвого, но еще горячего тела.       - Не плохо для первого раза, - сухо бросает Леви и Хибари кивает, понимая, что мастерство — это не то, чего можно достичь за пол часа инструктажа.       - Мелкий, напрыгался? – громко интересуется Занзас, и Кен с Фениксом спешат подойти к соучастникам этих убийств.       - Да, - голос подростка сейчас вибрирует, а глаза светятся яркой зеленью.       Бельфегор замирает и задыхается от красоты его пиявки в эту секунду. Полуголый, измазанный в грязи и песке. Он дышит часто, и Принц может поклясться, что слышит, как его сердце бьется о ребра. Невысокое и хрупкое разгоряченное тело пышет силой и мощью. Зрачки сужены, клыки задевают нижнюю пухлую губку, а удлиненные когти даже на вид кажутся неимоверно острыми. Тело заляпано алыми пятнами, а по подбородку течет горячая кровь его недавней жертвы. Капли красиво стекают на грудь, и Потрошитель понимает, что сейчас готов продать собственную душу лишь бы слизать их языком. Феникс, его мальчик, его безумие и реальность, сейчас так прекрасен, величественен и силен, что хочется пасть перед ним на колени и ластиться у его ног.       - А измазались-то как, - фыркает Скуало, и подростки счастливо улыбаются.       - Мы у подножья гор были, извините что задержались, - Кен еще немного порыкивает. Его сердце бьется словно бешенное. Хочется развернуться и побежать дальше.       - Фига вы убежали, - комментирует Занзас. Он знает, что его брат может бегать невероятно быстро, но теперь эти границы немного разрослись. Подножья гор очень далеко от замка, туда часа три ехать, а эти сорванцы за два часа туда-сюда сгоняли и еще добычу пригнать успели.       - Мы заигрались, - виновато улыбается Феникс. Все укусы-царапины уже давно заросли.       - Есть немного, - фыркает Джошима, и они нагоняют компанию охотников, что решили присесть на скамейках. – Извини, что прикусил.       - Нормально, - легкомысленно отмахивается подросток. – Я ведь понимаю, что сразу бы не притерлись, тут подраться надо было. Да и заросло уже все давно.       - Я тащусь от твоей ускоренной регенерации, - захохотал Кен, и похлопал брата по плечу. – У меня до сих пор плечо и спина ноет. Руку вообще ломит. А я тебе бедро и шею прокусил, а тебе хоть бы хны!       - Радуйся, что я тебя сильнее не приложил, - улыбается Феникс, и благодарно принимает из рук заботливого Луссурии плитку шоколада.       Охотники располагаются на скамейках, а хищники плюхаются на землю. Облако Варии щедро отламывает половинку от сладкого и делится с братом. Тот благодарно рычит и откусывает.       - Да-да, господин альфа, - шоколад умят за несколько секунд, и теперь Джошима вылизывает свои руки. – Слушай, не мог подумать, что ты такой доминант. Я от тебя ели ноги унес.       - А вот нечего мне было спину разрывать и шею прокусывать, - обиженно дуется Феникс, и получает какой-то цветочек-извинение, до которого дотянулись руки брата.       - На и не ной. Извинился же уже. И кролика отдал. Чего тебе еще надо? - цветочек отброшен в сторону, и подросток разваливается на земле. Она пахнет свежестью и влагой, от чего он довольно тереться макушкой о траву.       - А я кротов чувствую, - тихо бросает он, и брат громко захохотал, заражая своим весельем других.       - Мне тебе крота отрыть? - Джошима тоже ложится на спину, и жадно смотрит вверх, где сияют добрые звезды и одиноко поет луны.       - Рой, - фыркает Феникс, видя ту же красоту, что и его брат. – Все равно отмываться долго будем. А ты, дрянь такая, на альфу напал.       - Вы слышите это, Мукуро-сама? – ноет парень, не прекращая следить за небом. – Феникс у нас теперь, официально, альфа. И он меня обижает.       - Оя-оя, Феникс, а в постели тоже доминировать будешь? – в ответ Иллюзионист получил запущенной в лоб фольгой от шоколадки. – Ку-фу-фу, я только спросил, а ты сразу драться.       - Мукуро, ты извращенец, - тихо осведомляют его. Подросток прекрасно понимает и видит, что пытается сделать брат. Рокудо даже планом поделился и вообще принимал самое активное участие в жизни своего Сиело. Сваха-Иллюзионист – страшная вещь.       - Есть немного, - лукаво улыбается разноглазый, и присоединяется к братьям, ложась рядом. – Сиело, представляешь, я только сейчас понял почему небо глухо и не зряче.       - Почему? – Феникс счастлив. Его тело приятно ноет от нагрузки, желудок полон добычи, прохладная земля расслабляет, трава щекочет, его семья рядом, а небо кажется бесконечным.       - Небо оглохло и ослепло от любви, - разноглазый коварно улыбается, вслушиваясь в чужие души. Ему не нужно даже поворачивать голову, чтобы увидеть сходящего с ума Потрошителя. Его сердце прекрасно в своей страсти и ревности. Брат будет счастлив, если человек опять все не испортит.       - Чьей? – сонно спрашивает подросток, и зевает. Он немного устал и хочется подремать несколько минут.       - Кто знает, - загадочно улыбается Иллюзионист, вслушиваясь в мерное дыхание притомившихся хищников.       - Вот вечно его вырубает после охоты, - констатирует Чикуса, глядя на напарника.       - Пускай поспят, - предлагает Мукуро. – Хищник умиротворен после охоты, а земля убаюкивает своей колыбелью.       - Давайте тогда, может, собираться? – предлагает Луссурия, и все согласно кивают.       На сборы у них уходит с полтора часа, хотя всего-то требовалось несколько минут. Но споры и крики переросли глобальную войну, а после и попойку. Дети и недовольные сосунки были отправлены по кроватям, туши животных и оружие забрали рядовые, а двое подростков так и продолжали умиротворенно спать, зарывшись носами в сочную траву. Они видели один сон на двоих, где бежали, опережая ветра, а солнце и луна грели их тела. Звезды показывали путь, а бесконечное небо окутывало своей немотой и глухотой. Они бегут быстро и стремительно, разрывая пространство, а потом падают в обрыв.       Холодная вода заставляет резко открыть глаза и всплыть на поверхность. Откашлявшись он и Кен недовольно зыркают на шутников, которые сияют невинными улыбками.       - Мукуро, еби тебя семь гномов, ты охуел? – любовно интересуется Феникс, вылезая из пруда. Водопад воды стекает с его волос, а голос немного хрипит из-за попавшей в легкие воды.       - Ку-фу-фу, Сиело, ты так пошло сквернословишь, - Рокудо обворожительно улыбается, и исчезает в иллюзии, прихватив с собой Чикусу.       - Я, сука ты разноглазая, в Варии воспитывался! – рычит напоследок подросток, и смотрит на улыбающихся варийцев и немного офигевшее Десятое поколение. – Блядь, никогда мокрых людей не видели?       - Такой сон испортили, - рычит Кен, и досадливо пинает землю.       - Вам рубашку дать? – немного грубо спрашивает Гокудера. Он успел все обдумать и придти к своим выводам.       - Одну на двоих? – ехидно тянет Феникс, и они с братом одновременно отряхиваются.       - Блядь, всех обрызгали, - горланит Скуало, и хищники довольно скалятся.       - Эффект бабочки и карма в действии, - хохочет подросток. – Ладно, пошлите уже.       Все согласно кивают и направляются в сторону замка, не прекращая перекидываться колкостями и далекими направлениями. Охота прошла успешно и, кажется, самая долгожданная добыча добровольно решил попасться в сети. Иллюзионист-сваха - страшная, но полезная вещь.