Колыбель для монстра

      Луссурия был счастлив как никогда. Их мальчик, их милая клубничка, светился весельем и задором. После того как все дела были улажены, а «пленники» размещены по комнатам, в замок прибыли гости. Двое высоких парней, отличающиеся словно день и ночь. Они настороженно помалкивали и зыркали в сторону провожающего их мужчины. Одинокие волчата расслабились лишь когда Солнце Варии привел их в гостевую комнату. Коллеги умиротворённо орали на друг друга, а на диване расположились Феникс и Рокудо. Подростки уснули рядом с друг другом. Мукуро отключился на коленях их Облака, вытянувшись во весь рост, а тот в свою очередь сопел сидя, зарывшись рукой в чужие волосы. Кен и Чикуса, а именно так представились прибывшие, резко успокоились, а их глаза засияли искренним счастьем. Парень в очках и с татуировкой на щеке сел на свободную часть дивана и прислонил свою голову к плечу Феникса, а грозный на вид подросток с шрамом на лице устроился у их ног, прислонившись к коленям их Облака. И было в этой сцене что-то настолько щемящие трогательное, что захотелось заплакать. Прибывшие тут же уснули, а в руках они сжимали неизвестно откуда взявшиеся пистолеты. Луссурия знал, что Феникс тоже спит с огнестрельным оружием под подушкой и ножом под простыней. Нумерованные никогда не смогут расслабиться, даже находясь рядом с близкими людьми. И это вовсе не оскорбление в их сторону, просто подобную привычку уже никогда не искоренишь. Это навсегда, как и память о прошлом.       За завтраком Феникс представил новоприбывших как подобает и Варийцам снова были показаны номера, а тихое «спасибо» отголоском звучало в их душах. В столовой было шумно и весело, даже Десятое поколение Вонголы немного расслабились и вставляли едкие комментарии, от чего остальных пробивало на хи-хи. Тихими и мрачными оставались лишь Мамору и Реборн. Маммон еще ночью серьёзно поговорил с Аркобалено Солнца, объясняя некоторые вещи, не особо вдаваясь в подробности. Проклятый малыш информацию понял и сейчас усердно переваривал, решая, что же делать дальше.       - Что за нахер? – рычит Кен, и не привыкшие к таким животным звукам сдавленно вздрагивают.       - Это овощи, - спокойно объясняет Феникс, поняв возмущение брата.       - Я не тупой и зрячий, - язвительно отзывается тот, и вилкой переворачивает несколько кусочков морковки. – Как ты это ешь? Это же гадость.       - Гадость, - согласно кивает подросток. – Только Луссурия обижается, когда я их не съедаю. Просто глотай и не разжевывай. На вкус, конечно, противные, но там есть полезные нам витамины.       - Я лучше собачью еду опять начну есть, - заверяет Джошима. – Там тоже овощи есть, только повкуснее будет.       - Серьёзно? – удивлено спрашивает подросток. Его тоже, в свое время, тянуло начать есть сухие кормы для животных.       - Ага, - согласно кивает Кен. – Я сам удивился, когда понял, что вкусно. Месяца три, наверное, только их жевал, а потом как-то перестало хотеться. Теперь только всякие соленые закуски нравятся. Ну и охота, конечно.       - Кого ловишь? – участливо интересуется Феникс. Как не крути, но их с Джошимой генетический код немного совпадает. Животные инстинкты и желания не совсем приятная вещь, когда ты такой один в округе.       - Все, что бегает, - честно отвечает парень и проглатывает морковь. Вот гадость. – По большей части медведи попадаются и собаки. Белок гоняю и соболя. Иногда на журавлей охочусь или обезьян, если встречаются. Но обычно строгая диета из лосося и крабов.       - А люди? – подобный вопрос заставляет многих непосвящённых вздрогнуть. Никто не собирается всем объяснять, что в стакане Феникса не совсем томатный сок, а мясо не совсем из коровы-говядины-курицы.       - Если есть возможность, - кивает Кен, и зажевывает пару кубиков сочного мяска. Надо сбить неприятный травяной привкус. – Но редко получается, только если прижмет сильно и с голодухи с ума схожу. Мы, вроде как, шифруемся. Внимание особо не хотелось привлекать и остальных подставлять.       - Понимаю, - кивает Феникс. Кен единственный в банде Кокуе с доминирующим животным геном. А когда живешь в постоянных бегах кровавый след после себя оставлять не желательно.       - Но эту еду я ценю, - парень облизывается и счастливо улыбается, - Давно так спокойно человеческое мясо не ел. Вкусно.       - Там еще печень, сердце и глаза в холодильнике, на десерт, - Луссурия всегда говорит, что жадничать ни есть хорошо и нужно делиться, особенно с семьей.       - Круто, - Кен просиял и задорно улыбнулся, - Я смотрю хорошо тут живешь.       - Да, у нас всегда в замке много шпионов крутится. Вот я одного за другим и убираю. Правда редко. Занзас запрещает постоянно есть человеческое мясо, - Джошима согласно кивает, понимая, что подобная диета весьма затратна. – Но у нас в лесу кабаны, лисицы, зайцы есть, ну и так по мелочи сурки, куницы и белки. Мяса и крови немного, но зато весело.       - Это предложение поохотиться? – глаза азартно сверкают, а рот растягивается в улыбке. Он уже давно мечтает побегать с кем-нибудь по лесу, кто ценит истинную охоту.       - Да, - Феникс ничего не может поделать с животными инстинктами. Ему нужна стая. А Джошима прекрасно понимает все его потребности и желания. – Только ночью, веселее будет.       - Согласен, - Чикуса молча улыбается, понимая, что напарник, наконец, нашел того, кто оценит все его задумки. – Только нам бы с тобой попривыкнуть к друг другу надо. Как не крути, но на охоте азарт и инстинкт может разум затуманить. Еще перегрыземся.       - Я себя полностью контролирую, но не знаю, как отреагирую на тебя, - задумчиво кивает Феникс, понимая всю сложность проблемы. Он может принять брата за врага и напасть или же убить. – Думаю, можем по замку побегать и по парку. Днем проще себя контролировать. Занзас, можно?       - Можно, - согласно кивает мужчина, прекрасно понимая, что брату нужны эти забеги. Он слишком долго общается только с ними, подавляя свои животные инстинкты. Они, конечно, ходили с ним пару раз на охоту, но человек не чета нумерованному и его скорости.       - Ку-фу-фу, предлагаю поиграть в догонялки, - детская игра была принята согласием и азартной поддержкой. Они не видят ничего плохого в подобной идее, ведь слишком долго были лишены простейших вещей, а теперь просто навёрстывают упущенное.       После плотного завтрака дружная компания нумерованных потянула жребий, выбирая кто станет водой. Не повезло Кену и ему пришлось считать до шестидесяти, пока его братья галопом выбежали из столовой. Парень весьма мирно дожевал глазное яблоко, поблагодарил хозяев за еду и на последних секундах встал в спринтовую позицию для бега. Его мускулы начали напрягаться, а одежда немного затрещала. Зрачки в пронзительно рыжих глазах стали вертикальными, а собственные клыки немного удлинились.       - Шестьдесят, - отсчет закончен, и поведя носом по воздуху он стартанул с невероятной для человека скоростью.       - Я очень надеюсь, что они ничего не разобьют, - Маммон скрестил пальчики на руках.       - Придурок, желания про себя надо загадывать, - ржет Скуало, и бросает в проклятого ребенка стакан. Просто так.       - Феникс такой счастливый, - радужно улыбается Луссурия, и мечтательно вздыхает. – У него теперь братики есть с которыми по лесам можно будет носиться и уток гонять. А то все с котами своими, да с нами на черепашьей скорости плетётся. Теперь в волю набегается.       - Просто офигенная перспектива раздолбать все к черту, - мрачнеет Иллюзионист, автоматом подсчитывая потери.       - Да хватит тебе жадничать. Если что разобьют - мелкий все равно восстановит. Всегда же так делает, - Леви искренне не понимает загона малыша на тему денег.       - Если бы еще разработками делился, - тихо замечает Маммон и фыркает от возмущенных взглядов коллег. – Ну, чего вы смотрите? Вы знаете, сколько у него добра в мастерской просто так валяется и пылится? Эта жадная задница отдал мне всего лишь десять процентов Гола Моска. Десять! И ведь поломанные, зараза, всучил. Я их продать не могу, а за починку он денег требует. Наглый мальчишка такие цены называет, что у меня волосы дыбом становятся.       - Ну, и чего ты жалуешься? – искренне не понял капитан. – Сам же его всему этому и научил.       - И я весьма горжусь его успехами, - согласно закивал Туман. – Но бизнес-то стоит. Из мастерской фиг что утащишь, чертежей он не оставляет, программы не взломаешь и не скопируешь. Иногда я жалею, что он настолько хороший ученик.       - Ты подал официальную заявку? – Реборн устал молчать и ничего не делать. Он итальянец и не может долго сдерживать свои эмоции.       - Нет, - бурчит Маммон. – Хотел, но Феникс не согласился. Он не хочет носить на себе мое клеймо.       - Они и были решением нашей проблемы? – не все понимают этот вопрос, но мрачность проклятого малыша отбивает какое-либо желание задавать вопросы.       - Да, - безэмоционально ответил товарищ по несчастью. – Советую начать замаливать грехи.       - Как будто бы простят, - фыркает киллер, и скрывает свои глаза за полами шляпы.       - Не простят, но будут знать, что хотя бы раскаиваешься, - Маммон уже покаялся во всех грехах, и попросил прощения на захоронении нумерованных, куда их водил Феникс.       На этом странный разговор заканчивается. Иллюзионист больше не желает хотя бы что-то обсуждать с таким же как он. Не имеет право. Лишь нумерованные могут предъявлять какие-либо претензии.       Все разбредаются кто куда. У их мальчика сегодня внеплановый выходной и работу всю придется делать самим. Благо многочисленные созданные Фениксом программы облегчают это обязательство и помогают найти нужные данные. Да и за Десятым поколением с Реборном следить не надо – браслеты не позволят сбежать за территорию замка. К тому же, все пламя теперь для них не доступно, а разбить эти безделушки на запястьях – невозможно. Если их Облако берётся за что-то, то делает это качественно и на долго. Единственным исключением из всех правил был Бельфегор. Но это уже не их дело.       Подростки весело хохоча носились по всему замку, сбивая с ног, ничего не понимающих подчинённых. Им было весело и легко. Они не боялись покалечить или навредить друг другу, от того не сдерживали свои силы. Простые догонялки превратились в опасное выслеживание жертв, и в ход шли все уловки, начиная от простейших ловушек и заканчивая сложными комбинациями. Они прятались друг от друга, совершенно не скрывая присутствия и вели себя как дети, наслаждаясь чувством единения. Изголодавшийся по общению с такими же как он, Феникс светился счастьем и его радость была понятна братьям. Они-то все это время были вместе, а он был один, хоть и с семьей. Люди могут поддержать, но не смогут понять всех тонкостей. Варийцы это осознавали, поэтому не вмешивались в опасные игры подростков.       Догонялки закончились ближе к обеду, когда все собрались в столовой. Десятое поколение, немного раскрепостились и начали вести себя как обычно, а Вария не прекращали что-то громко обсуждать. В столовую ворвался хохочущий Мукуро, а следом зашел спокойный Чикуса. Оба подростка были весьма потрепаны и в хорошем настроении.       - Ой, я больше не могу, - простонал Рокудо, и плюхнулся на стул.       - Феникс и Кен немного опоздают, они отмываются, - осведомил он семью нумерованного, и сел за стол.       - Эти идиоты в пруд умудрились свалиться, а потом еще в грязи извозились, - Мукуро весело хрюкнул, и запил смешинки стаканом воды.       - Они немного подрались, - согласно кивнул Какимото, добавляя в картинку ясности.       - Надеюсь они в порядке и не заболеют, - посетовал Луссурия, и поспешил на кухню, чтобы заварить чай, для таких неловких детишек.       - Мы не болеем, - заверил Мукуро пространство, наконец успокоившись.       От этого простого заявления в комнате стало немного неуютно. Луссурия все же заварил чай и поставил две дымящиеся кружки на стол. Кен и Феникс пришли лишь через минут десять. Переодетые и веселые, они были счастливы и взлохмачены. Глаза Облака Варии иногда переливались сине-фиолетовым отблеском, от чего Бельфегор согнул ложку. Мукуро лишь хитро прищурился и коварно улыбнулся. Клиент почти готов, остаётся лишь сбросить пару бомб, и Потрошитель лопнет от переполняющих его эмоций.       - Простите за опоздание, - хором произнесли подростки, и уселись за стол.       - Спасибо за чай, - Луссурия просиял от доброй улыбки его мальчика. – Мы немного промерзли.       - Феникс, ты крут, характерами сойдемся, - Кен предпочел проигнорировать лживое заявление, понимая, что подобное притворство важно для брата и его семьи. – Правда с прудом неудачно получилось.       - Нормально, - отмахнулся подросток. – Сам виноват, не надо было лезть.       - Стая дело тонкое, - философски подмечает Джошима. – Но не думаю, что проблемы будут. Ты хорошо двигаешься и чувствуешь меня. Загоним несколько свинок вместе и все наладится.       - Да, - радужная улыбка сводит Принца с ума, и в душе поселяться ужас. Его пиявку могут забрать.       - Во сколько сегодня в лес пойдете? – участливо интересуется Луссурия.       - Думаю, часам к девяти, - тянет Феникс, просчитывая в голове план действий. – Поужинаем, подождем немного и пойдем. Как раз стемнеет.       - Одобряю, - согласно кивает Кен. – Побегаем немного, притремся друг к другу сильнее и на охоту.       - Если хотите можете с нами пойти, - предлагает подросток, не желая, чтобы семья думала, будто бы их заменили. Они самые лучшие и никто не сравнится с такими родными психами.       - Мы за вами не угонимся и только сбивать будем, - Леви рад, что мелкий зовет их с собой. Они прекрасно понимаю, что не могут заставить его быть только с ними.       - Если хотите, мы можем к вам кабанов и оленей пригнать или уток попугать, - Кен немного смущен. Он еще ни разу не встречал на столько принимающих и понимающих людей. Семья у брата хорошая и хотелось отплатить добротой.       - Что скажете? Ружья могу выдать и пули тоже, у меня как раз новинки проверки прошли, - Феникс любил проводить время с семьей за общим делом.       - Согласны, - кивает Занзас. Пострелять он любил, а охоту, как и любой мужчина, уважал.       - Вот и отлично, - подросток радужно улыбнулся. – Если Вонгола желает, то может присоединиться.       Джентльмены не жадничают, они должны быть дружелюбны. И даже у избитого и облитого дерьмом простолюдина вежливо интересоваться о погоде на завтра. Луссурия прекрасный учитель.