Колыбель для монстра

      Завтрак проходил в веселой и дружной атмосфере. Отсутствовал лишь Бельфегор, но на эту психически нестабильную личность все предпочитали не обращать внимание, особенно в последнее время. Кто знает куда унесло его безумие Принца в этот раз? Все весело перекидывались шутками, особенно острил Мукуро, чья улыбка становилась все радужнее с каждой минутой. Он весело поблескивал глазами и подмигивал Фениксу, от чего парень мрачнел с каждой секундой. Не выдержав очередного красноречивого взгляда, Облако Варии сдавленно рыкнул и запустил в своего брата сочное яблоко.       — Ку-фу-фу, Сиело, плохо спал? — от снаряда Иллюзионист уклонился с легкостью.       — Я спал просто замечательно, — бурчит подросток, а все присутствующие в столовой замолкают, наблюдая за этой странной сценой. Лишь Кен и Чикуса таинственно улыбались.       — Я рад это слышать. Охота весьма выматывает, ты так не думаешь? — белозубо просиял Иллюзионист. – Ничего не болит?       — Не болит, — съязвил Феникс. – У меня прекрасная регенерация.       — Какая досада, — Рокудо красноречиво подмигнул.       — Извращенная скотина, — обидные слова ничуть не задевают, а веселят, как и запущенная в лицо груша.       — Кто бы тут рычал, — фыркнул Мукуро.       — У тебя сейчас лицо порвется, если улыбаться не перестанешь, — осведомляет подросток.       — Я просто ну очень сейчас счастлив, — пожал тот плечами. – Кстати, про разорванные вещи...       — Ебанный ты в рот, ананасовидная ты сука, — зарычал Феникс, и варийцы удивленно присвистнули. – Да чтобы ты до конца жизни в коробке из под сыра жил. Чеширская ты рожа, просто скажи уже, что хочешь и прекрати мне мозги выебывать своими намеками!       — И лишить себя удовольствия издеваться над тобой до конца жизни? – искренне удивился Мукуро. – Ты просто очарователен, когда смущаешься.       — Сука, — обиженно бросил Феникс и надулся.       — Ладно-ладно, не дуйся, — снизошел Рокудо, и хитро блеснул разноцветными глазами. – Просто скажи то, что я так хочу услышать.       — Спасибо, — мрачно выдохнул Феникс, вслушиваясь в фырканье Кена и Чикуса.       — Ку-фу-фу, Сиело, ну кто так благодарит? – казалось, что Иллюзионист сейчас взорвется от самодовольства. – Благодари, как полагается.       Феникс насупился еще сильнее, но прекрасно понимал, что со всем этим фарсом пора бы заканчивать. Лишнего внимания он привлекать не хотел, действительно стесняясь.       — О, великий и прекрасный, самый лучший, умный и сильный Мукуро-сама. Ты слепишь меня своими знанием и опытом. Твой священный лик достоин икон и пера лучших художников. Твое великолепие должно воспеваться во всех песнях этого мира. Я искренне благодарю тебя, о мудрейший. Мне повезло с таким ангелом-хранителем. Спасибо тебе, о прекрасный, за твою помощь. Моя ничтожная жизнь обрела краски после того, как мы встретились впервые, - подросток отчаянно краснел, бледнел, зеленел, но выговорил все «по правилам», от чего Мукуро счастливо захохотал.       — Ты очарователен, — заверяет Иллюзионист. – Видишь, это было не так уж и сложно. Но как на счет того, чтобы в следующий раз самому себя прикрывать?       — Солнышки, а вы это про что? – полюбопытствовал Луссурия, и Мукуро просиял.       — Да тут такое дело, — фыркнул он, и подмигнул помрачневшему Фениксу. – Просто кто-то вчера немного увлекся и забыл кое-что сделать.       — Но ведь все хорошо закончилось? – участливо поинтересовался мужчина, наблюдая за, меняющим цвет своего лица, клубничкой.       — Да, все закончилось ну прям очень радужно, - снова блеснул глазами Рокудо. – Правда, Феникс?       — Мелкий, что уже натворил? – проорал капитан, и подросток резко покраснел, самокритично приложившись лбом к столу.       — Ку-фу-фу, Сиело, а ведь вчера такой уверенный в себе был, — прощебетал Рокудо. Он перепрыгнул стол и приземлился рядом с братом. Иллюзионист начал тыкать пальцем в макушку Феникса, еще больше пристыжая. – Куда же все это делось, а Сиело? Неужели сгорело? Или быть может ты просто устал, м?       — Отстань, — подросток уже чуть не ревел от стыда и смущения. Где же Бель когда так нужен?       — Оя-оя, а кто у нас тут уже реветь начинает? – издевательски тянет Мукуро. – А вот вчера стыдно не было, да? И почему же, мне интересно? А, Сиело, расскажешь?       — Мукуро, я уверен, что клубничка не виноват, не обижай его, вы же братья, — отчитал Луссурия, и Рокудо просиял еще сильнее, а Феникс уже откровенно зажимался в комочек, чувствуя предстоящее издевательство.       — Ку-фу-фу, конечно же, Сиело не виноват, правда? – тянет он, и Феникс всхлипнул.       — Я расчленю тебя, если еще раз откроешь свой поганый рот, — мрачно обещает Бельфегор, появившись за спиной Иллюзиониста из ниоткуда. Все присутствующие прониклись его угрозой, а Мукуро показательно поднял ладони вверх.       — Ку-фу-фу, вы такой страшный, выносливый сеньор, — Рокудо не удержался от последней шпильки, отчего чуть не потерял глаз. Бельфегор был быстр, а стилеты летали с сверхзвуковой скоростью, когда тот злился.       — А ты прекращай реветь, не баба, — шустрым движением Феникс был заброшен на плечо Потрошителя. — На, жуй, — любимый плод хурмы был всучен в руки, а Принц, придерживая свою ношу за пояс, пошагал прочь из столовой.       — Я даже не хочу знать, что происходит, — объявил Занзас, и варийцы согласно закивали, продолжая весьма толерантно относиться ко всему, что связанно с Фениксом.       — Ну чего ты ревешь? – тихий голос и нежные поглаживания по голове успокаивали, как и переваривающийся в желудке фрукт.       Бельфегор оттащил его в их комнату, и теперь они сидели в темном шкафу. Феникс благодарно прижимался спиной к груди его человека, а Потрошитель перебирал чужие волосы. Принц знал, что пиявка до сих пор предпочитает прятаться в темноте, если его что-то очень сильно выводит из себя. Случай в столовой стал тем самым катализатором, который и послужил теперь их вынужденной посиделке среди шмоток. Хорошо, хоть, в шкафу много места было.       — Я не реву, — шмыгнули носом в ответ, и посильнее вжались в объятия.       — Я вижу, — участливо закивал Принц, притворяясь, что все в порядке.       — Мне стыдно, — спустя несколько минут все-таки признался подросток и немного поежился.       — Тебе не понравилось? – вопрос был задан слишком безэмоционально, и Феникс поспешил повернуть шею, чтобы увидеть такого вовсе не обидевшегося любовника.       — Бель, — тихо позвал подросток, и нежно поцеловал искусанную шею.       — Тогда чего ревел? – Принц оттаял, и соизволил чмокнуть свою пиявку в губы.       — Мне стыдно, — глупо повторил Феникс, немного смутившись. – Я не знаю, что теперь делать и как себя вести. А еще мне слишком сейчас хорошо.       — Тебе стыдно за то, что тебе хорошо? – уточнил Потрошитель и, дождавшись кивка, захохотал. – Глупо как-то. И нелогично.       — Ничего не глупо, — надулся тот, а потом спокойно выдохнул, понимая, что все же стоит объясниться нормально. – Мне не только стыдно. Мне страшно, Бель. Прости, но я до сих пор не верю в реальность всего происходящего. А вдруг это все иллюзия и все ненастоящее? Я не хочу терять семью и тебя. Я...       — Я найду тебя, — серьезные слова перебивают оправдание, и Феникс недоуменно хлопает глазами. – Если все, что сейчас происходит – иллюзия, то я найду тебя в реальном мире. Я вижу твою душу и слышу твое сердце. Феникс, ты принадлежишь мне, и нас больше ничто не разлучит.       — А если мы по-другому выглядим? – мрачность прошла, а заверение его человека веселит. Пускай весь мир будет считать его ненормальным психопатом, Феникс знает, что это не так. Бельфегор чертовски умен. Он видит и понимает больше остальных. Это проблема других в том, что их умы не дотягивают до его уровня.       — Все равно найду, — безапелляционно заверяет он, и подросток верит. – Иди сюда.       Феникс поддается и очередная своеобразная сделка заключается мокрым поцелуем. Сильные руки нежно гладят его лицо и шею, массируют затылок и безумно хочется повторить их ночное приключение.       — Закрой глаза ладонями, — просит Потрошитель, и Феникс недоуменно хлопает глазами, но просьбу исполняет, удобнее облокачиваясь о родную грудь. – С закрытыми глазами ты меня не видишь, а если я заткну тебе уши, то и не услышишь, — угроза-утверждение исполняется, и подросток немного пугается, когда его полностью отрезает от мира. Они сидят так с минуту, а потом Потрошитель отпускает его уши. – Ты не видел и не слышал меня, но я рядом. Ты помнишь, как бьется мое сердце? – Феникс кивнул, не открывая глаз. – Молодец. Навсегда, до конца жизни, запомни этот ритм. Подметь самые малейшие детали. Скорость, частота, ощущение. Запомни и ищи только его. А я буду искать тебя.       — Бель, — Облако сейчас благодарно за то, что его страх приняли, поняли и успокоили, найдя выход.       — Феникс, ты только мой, — повторяет Принц, и целует макушку. – Я не отпущу тебя. И мне наплевать в каких реальностях ты находишься. Я найду тебя всегда и везде. Иногда мне не будет это удаваться, но каждый раз мы будем рождаться заново, чтобы встретиться. Я буду искать и ждать тебя, а ты меня. Так работает вечность, пиявка, — хрящик уха нежно прикусывается, и подросток расслаблено откидывает свою голову на родное плечо.       — Да, — соглашается он, и все беспокойства исчезают, сгорев в бешеном огне Урагана.       — Дай сюда свою лапу, — властный тон веселит, и Феникс протягивает левую руку. – Носи его и никогда не снимай, — подросток готов подчиниться этому приказному тону беспрекословно.       На его безымянном пальце кольцо. Обычное, ничем не выделяющееся, никаких гравировок или печаток. Чуть толще проволоки, но Облако уверен, что оно неимоверно прочное и ничто не сможет его разбить или согнуть. Темно красное, почти черное, оно наполняет душу щемящим чувством счастья.       — Оно из крови тех, кто тебя любит, - нежный поцелуй в висок. – Конечно, все добровольно и, практически, анонимно. Они даже не знают, что стали донорами. У меня такое же. Считай это помолвкой. Принц не может долго царствовать без невесты. Отказ не принимается.       — Бель, — зовет Феникс, и целует своего человека так нежно и благодарно, как только может. – Спасибо.       — Ты согласен, — подросток слишком хорошо знает своего маньяка, чтобы услышать в этой констатации факта вопрос, отчего счастливо улыбается.       — Да. Облако Варии повален на спину, а сильные шаловливые руки забираются под майку. Нежный поцелуй обретает страсть каждую секунду и Феникс задыхается от нахлынувших чувств.       — Мне кажется, у нас была ничья, — тонко намекнул Потрошитель, и подросток рвано выдохнул, когда кожу на его шее прикусывают.       — Да, — стонут в ответ, и прижимаются сильнее.       В этот раз Феникс заранее поставил барьер из иллюзий, не позволяя кому-либо их услышать. И чтобы Мукуро поскользнулся и утонул в речке. Ананасовый гавнюк.       За ужином Феникс уплетал за троих. Из-за простого и эгоистичного нежелания выпускать Потрошителя из своих объятий они пропустили обед. И теперь организм нумерованного требовал восстановление энергии. Мукуро, глядя на хомячещего за обе щеки брата, лишь улыбался еще шире и предвкушающе блестел своими глазками. Угрозы Урагана Варии его совершенно не пугали, а шило в заднице требовало начать конфликт. Феникс ведь правда был очарователен в своем смущении.       — Ку-фу-фу, Сиело, проголодался? – заботливо поинтересовался он.       — Да, — согласно кивнули, и черти в голове Иллюзиониста предвкушающе потерли свои лапки. На его уловку попались. Братик порой так наивен.       — Перетрудился, да? – столовая снова погрузилась в тишину, предвкушая шоу.       — Есть немного, — честно ответили ему.       — И чем же ты так увлекся, что обед пропустил? – искренняя невинность в янтарных глазах немного смущали, как и скалящийся Потрошитель.       — Физической нагрузкой. Это полезно, развивает тело, — участливо поделился подросток, зажевывая кусочек за кусочком. Сегодня у него на ужин коровка.       — Ку-фу-фу, так вот ты чего такой потрепанный, — брат больше не поддается на намеки, так что пора переходить к более тяжелой артиллерии. – И Бельфегор потрепанный...       — Вместе занимаемся, — кивает Феникс, и Луссурия начинает сиять от счастья.       — Милый, я так рад, что вы помирились! – конечно, они стали вести себя немного тише и спокойнее, но теперь есть официальное подтверждение.       — «Камасутра» сближает, — спокойно заявляет подросток, и варийцы давятся своими напитками.       Бельфегор начинает безудержно хохотать, глядя на вытянувшиеся лица семьи и Десятого поколения. Особенно его радует разноглазый плебей. Этот придурок сейчас весьма удачно изображает рыбу, не зная как реагировать на подобное заявление. Принц рад, что пиявка согласился просто заявить об их отношениях в открытую. Нельзя шантажировать тем, что не скрывают.       — Ку-фу-фу, Сиело, да ты шутник, — Мукуро без понятия как теперь подколоть брата. Чертов варийский Ураган все испортил.       — Да, у меня хорошее чувство юмора, — просто констатирует подросток, и допивает стакан с животной кровью. Вынужденное "вегетарианство" немного раздражает.       — И давно вы с Бельфегором «Камасутру» изучаете? – что ж, если братик хочет перейти на более жесткий уровень, то всегда пожалуйста. Растерянность прошла, возвращая привычное самообладание.       — Недавно, — Бель счастливо стонет, понимая что вампирчик сейчас вынесет мозг этому идиоту. – Хочешь с нами?       — Оя-оя, Сиело, предлагать тройничек и так открыто, да ты пошляк, — Мамору зеленеет от всего услышанного, но предпочитает помалкивать, помня, что его брат то еще чудовище.       — Луссурия всегда говорит быть вежливым и не пинать тех, кто и так уже в жопе, — участливо кивает Феникс. – Ты ведь с неспроста ко мне лезешь. Одиноко ведь, хочется любви и ласки. А у нас с Бель все просто замечательно. Вот я и предлагаю - потрись о чужое счастье, если своего нет.       — Хлестко, — подмечает Мукуро, ничуть не обижаясь. Брат его переиграл.       — Завидуй молча, — советует Феникс, и Бельфегор умиротворенно стонет. У пиявки просто потрясающий талант выносить людям мозги своим спокойным тоном и логикой истинного джентльмена.       — Кгм... Милый, а вы с Бель... – Луссурия немного мялся задавать этот вопрос. Но больно уж Принц счастливо скалится.       — М? – невинно сверкнули янтарные глаза и варийцы заткнули свои разумы. В конечном итоге у их мальчика действительно странный юмор, он ведь мог просто и пошутить.       — Пиздец, — привычно бросил Занаса, и все согласились. Лезть в отношения двух не самых нормальных людей этого мира не стоит, себе дороже. Помирились и ладно.       Прошло три дня с раскрытия личности Феникса, а Девятый так и не делал никаких попыток напасть на Варию. Подросток постарался на славу, устраивая информационный апокалипсис в Альянсе, и теперь Ноно сутками разгребал лопатой то, что в свое время зарывали ковшами и заливали цементом. Десятое поколение Вонголы полностью свыклось со своим статусом пленников и пообвыклись в замке. Им разрешали гулять по всей территории, но в важные места просто перекрывали доступ. В мастерской Феникса ведь действительно, очень много не совсем хороших вещей.       Бельфегор и его пиявка не скрывали своих отношений, но и не выпячивали их на всеобщее обозрение. Это было даже интересно целоваться украдкой и зажиматься по углам, будто бы от родителей прячутся. Мукуро сверкал своими глазами и пошлил, что есть силы, но натыкался на глухую стену пофигизма со стороны брата. Феникс был слишком счастлив. Его волновал только Потрошитель и каждая мысль была, хотя бы как-то, связанна с ним. Небо действительно оглохло и ослепло от любви, его мир сузился до одной конкретной личности, а все остальное стало неважно. Оттого теперь в замке Бельфегор был не единственным, кто начал выпадать из реальности. Порой подросток просто безумно улыбался в пустоту и начинал смеяться с того ни с чего. Варийцев подобное поведение немного беспокоило, но они справедливо решили, что Облако прекрасно справляется с своими обязанностями, потому лишний раз его никто не трогал.       Все было спокойно, пока жопа не подкралась со стороны, про которую все забывали.       — Повтори, — властно зарычал Занзас, глядя на одну из горничных.       Лия сверкнула глазами и неприятно улыбнулась. Она была весьма умной женщиной, прекрасно разбираясь в мужской психологии. Проныра учла все факторы, используя неожиданных гостей, как прикрытие. Босс не посмеет убить ее и группу поддержки на глазах у Вонголы. И замять этот конфликт просто так теперь не получится. Оттого она просияла сильнее, периодически поглядывая на Принца, который спокойно развалился на диване. Между его ног, кажется, кто-то сидел, но Лия забывала об этом человеке, стоило только отвести взгляд. Вся прислуга уже давно привыкла к Облаку Варии, прекрасно понимая, что если видят такой «глюк», то значит не сошли с ума, просто мистический офицер рядом.       — Мы беременны, — спокойно повторила она, и две девушки позади нее закивали, показывая справки от врачей.       Их план был прост, как лист бумаги. Использовать нерожденных детей как способ выбить себе огромное количество денег и бонусов, а после родов купаться в щедрых алиментах. Никто из них не мечтал о замужестве, прекрасно понимая, что Потрошитель не согласится. Он ведь даже их имен не помнит.       — Охуеть, — комментирует Босс, а Десятое поколение Вонголы затихают, понимая, что сейчас не самое лучшее время для продолжения их шумной карточной игры.       — Да, — согласно кивает Лия, красноречиво поглаживая животик. Этот ребенок ее шанс на шикарную жизнь и так просто она не сдастся. – Мы боялись говорить раньше, но теперь больше нет смысла это скрывать.       — И кто отец-отцы-доноры спермы? – капитан скривился, прекрасно понимая, что всех этих женщин они все имели в разное время. Но мелкий же говорил, что какими-то препаратами кормит их и морок напускает?       — Бельфегор, — безапелляционно заявляет прислуга, и Принц начинает хохотать. Его пиявка была тем еще злобным вампирчиком и он прекрасно понимал, что плебейки залетели только из-за их ссоры. – И мы не собираемся избавляться от этих нерожденных детей. Мы их любим.       — И сколько же вы хотите за такую любовь? – Маммон не верил в бескорыстность женщин, особенно связанных с мафией.       — Мы согласны на щедрую поддержку и пожизненную защиту от Варии, — просияла Лия. – В обмен мы разрешим отцу детей иногда их навещать.       — Хера вы щедрые, — фыркает Занзас, прекрасно понимая, что проще будет исполнить пожелания жадных сучек. Бабы не дуры и подготовились к разговору хорошо, может и запасные планы даже есть. Все-таки женщины весьма коварны.       — Принцу не нужны бастарды, — объявляет Бельфегор, продолжая перебирать длинные волосы его пиявки. Ему интересно, как на эту новость отреагирует вампирчик.       — Мы не избавимся от детей, — повторяет Лия, поджимая губы. Ее гордость задета, а в груди немного больно. Потрошитель ведь сам набрасывался на нее и так страстно любил ночи напролет, а теперь даже не смотрит в ее сторону.       — Прямо матери-героини, — скалится Скуало, в мыслях посылая своего любвеобильного ученика. – От вас так и несет искренней любовью за километры.       — Не правда! — взвизгнула Виктория, и ее подруги поморщились. Наивная курица решила все испортить. – Я люблю этого ребенка!       В отличии от Лии и Анны она, действительно, хотела этого малыша. Ей было противно шантажировать Босса и клянчить деньги. Она бы просто согласна уйти из замка и больше никогда не показываться им на глаза. Лишь бы малыш был с ней. Но Лия смогла донести некоторые умные мысли до ее юной и наивной головы. Малыша ведь действительно надо на что-то содержать, да и биологический отец сможет их навещать.       — Я люблю этого малыша, — будущая мать посильнее прижала руки к животу, неосознанно защищая своего нерожденного ребенка. – Мне не нужно много, я просто не хочу, чтобы этот ребенок в чем-то нуждался. Я люблю его и, Бельфегор... Если Вы не против, то, пожалуйста, дайте свое благословение. Я знаю, что Вам не нужен ребенок, Вы даже не помните как меня зовут, но это не значит, что я не люблю Вас. Пожалуйста, этот малыш единственное утешение в моей жизни.       Принц не слушал плебейку. Он ее даже не видел. К его груди был прислонена такая родная спина, а волосы походили на нежнейший шелк. Его не интересовало ничего, что не связанно с Фениксом. А его вампирчик был как-то слишком подозрительно тих. Подросток же прекрасно знал, что со времени начала Конфликта Колец, когда они приехали в Японию, его человек не спал ни с кем. И лишь пару дней назад они начали делить кровать вместе. Облако так же прекрасно знал и понимал, что Бельфегору нужен только он и его не бросят ради нагулянного на стороне ребенка, но ничего не мог поделать с полыхающим пожаром чувства собственности. Бель принадлежит ему и никто не смеет любить его.       — Ку-фу-фу, думаю сеньоритам стоит заткнуться и убраться подальше, — намекнул Мукуро, и весело фыркнул. Он чувствовал зарождающуюся бурю и понимал, что ничего, кроме проливных осадков, она не принесет.       — Я не буду затыкаться и врать! – обиженно блестит глазами Виктория. – Я люблю, и никто не вправе лишать меня этого. Я...       Все произошло буквально за секунду. Говорившая горничная замерла, дернулась, а потом ее, в буквальном смысле, разорвало на миллиарды маленьких кусочков. Кровь и ошметки от внутренностей веселыми брызгами окрасили пространство комнаты, попадая на шокированных зрителей. Феникс спокойно поднялся с дивана и подошел к онемевшим будущим матерям. Они неверяще уставились на подростка и, сдавленно хрипнув, начали пятиться назад. В замке ходит много историй про таинственное Облако Варии и абсолютно все хотели бы однажды увидеть его настоящее лицо. Сейчас же Лия отчетливо понимала, что желаний стоит бояться и опасаться. Глаза подростка горели Адским огнем, а вертикальные зрачки наводили на мысль, что этот парень вовсе не человек. Он смотрел на них настолько уничтожающе и с таким отвращением, что женщины передернулись.       — Кто-то еще испытывает искрение чувства к моей собственности? – любовно интересуется Феникс, и на глаза женщин наворачиваются слезы.       — Пожалуйста, нам просто нужны деньги, мы... – голос Анны затихает, и она взрывается веселыми брызгами.       — Я не позволю использовать своего человека в таких корыстных планах, — загробно объявляет подросток.       Лия в шоке. Паника накрывает с головой, и она совершенно не знает, что делать и как выкрутиться так, чтобы уцелеть. Она отчаянно хочет жить, а полыхающие алым глаза отнимают все силы и слова. Ей страшно. Очень.       — Я уйду, — заикаясь, говорит она. Ее голос и тело трясутся, а глаза бешено ищут хотя бы какой-то намек на поддержку. – Я уйду и никогда не вернусь. Я избавлюсь от ребенка. Я больше никогда не побеспокою Варию или господина Бельфегора. Пожалуйста, я...       Лия громко кричит и неверяще смотрит на собственную оторванную руку. Подросток подбирает конечность и начинает задорно тыкать ею в ее голову и живот, будто бы играясь. Женщина белеет и ее начинает тошнить от всего этого ужаса.       — Отвратительно, — объявляет Феникс. – Ты ведь любишь. Почему не защищаешь это чувство? Убей меня. Дотянись до чьего-либо пистолета и выстрели в голову. Или убей Бель. Ты ведь так страстно желаешь, чтобы он увидел и услышал тебя. Так убей. Не позволь ему быть с кем-то, кроме тебя. Рви и кроши всё и всех. Лиши его свободы, посади на цепь, оторви руки и ноги, чтобы не сбежал. Выколи глаза и отрежь язык. Заклейми его и лиши выбора.       — Нет, я не могу, я... – женщина снова кричит, когда ей отрывают ногу.       — Почему? – любопытно интересуется Феникс. Ему правда интересно. – Ты ведь думаешь, что он может быть счастлив только рядом с тобой. Так докажи это. Заставь его испытать это чувство насильно, привязав к себе. Убей любого, кто покушается на него. Защищай до последнего и забери его жизнь, когда будешь на последнем издыхании. Не позволяй ему жить без тебя. Стань его воздухом и сердцебиением.       — Это отвратительно, — заверяет Лия.       Аккуратная ручка с силой входит в ее живот и кровь нескончаемо льется из рта Лии. Феникс не копается долго, женщина не знает, что в его сжатом кулачке, но с ужасом наблюдает за тем как он это проглатывает. Она смотрит на этого ненормального подростка и отчетливо понимает, что он и есть Дьявол во плоти.       — Ты отвратительна, — заверяет Облако Варии. – Жалкая и слабая. Ты не имеешь право на моего человека.       Лия предсмертно хрипит, и ее тело взрывается, окрашивая потолок и стены красным. Феникс же спокойно садится обратно на диван и облокачивается о Принца, который сверкал безумной улыбкой. Потрошитель нежно облизывает окровавленные пальцы, и варийцы отчетливо понимают, что у этих психопатов все просто отлично и серьезно. До самого конца, до гроба и скончания веков.       — Аборты весьма вкусная вещь, — объявляет Феникс, позволяя своему человеку слизывать чужую кровь. – Занзас, не сжигай ничего, пожалуйста, пусть оставшаяся прислуга убирается.       — Мелкий, ты поехал крышей, — объявляет брат, и досадно морщится, понимая, что ничего уже тут не поделаешь.       — Я защищаю то, что принадлежит мне, — безапелляционно заявляет подросток, и мурашки стаями расползаются по телам варийцев. – Бель - мой человек, а вы моя семья.       — Есть границы... – начинает Суперби и понимает, что в словах нет смысла. Их Облако всегда был таким, они просто не видели этого лично.       — В защите важных ценностей нет границ, — юркий язычок Беля перешел на щеку. Его мальчик заляпался везде. – Занзас, я так расправляюсь с врагами еще с самого начала и не собираюсь меняться.       — Я услышал, — заверяет Босс, а в голове отчетливо слышен звон цепей. Их всех посадили на короткий поводок, а ошейники разорвать невозможно. Вот ведь глупцы. Их же столько раз предупреждали, а они слепо шли в ловушку. И винить некого - Феникс пытался огородить их от самого себя. А теперь, вот, до конца жизни будут в железобетонных клетках его заботы и любви. И не отпустит же, гаденыш.       — Хочу, — страстно выдохнул Принц, и оба парня исчезают в дымке Тумана.       Варийцам лишь остается философски пожимать плечами, понимая, что уже, действительно, ничего не могут поделать. Бельфегор стал катализатором и теперь, хотя бы, все их безумие будет направленно друг на друга. Жалкое утешение не особо облегчает сложившуюся ситуацию, но уже хотя бы какой-то просвет в их кровавом королевстве.