Зеленоглазая прелесть.

      Где-то в глубине поместья играла легкая красивая музыка.       «Откуда льются такие божественные звуки? — услышав мелодию, подумали Северус и Люциус и пошли на звук. — Кто так великолепно играет?»       Музицировал не Драко, а кто-то из его приятелей, гостивших в доме. Играли на уровне Мастера. Но кто этот человек?! Музыка изменилась и стала громче. Впервые за несколько лет в Мэноре гостил такой виртуоз. Сам Драко уже давно не подходил к Белому роялю и не играл на нем. И Люциусу, и Северусу было жаль, что наследник Малфой забросил игру на инструменте. Кто же так вдохновенно играл?       Подстегиваемые любопытством, они шли на божественные звуки мелодии, сменившейся уже в третий раз.       Подходя к дверям бального зала, они услышали разговор. — Риэль, пожалуйста, сыграй еще что-нибудь, — просил Драко. — Хорошо, — ответил названный Риэль и начал наигрывать четвертую мелодию, тихую и нежную. Неизвестную другим, но до боли знакомую Северусу. Эту мелодию сочинила когда-то покойная супруга, нежная Лили. Эти звуки способен был повторить только один человек. Человек, которого Северус отчаялся найти…       Стоя за дверьми, Люциус повернулся к Снейпу и замер. Тот побледнел и начал оседать на пол, сползая по стене. — Сын?! — не веря своим ушам, прошептал Северус. — Габриэль…       Быстро среагировав, Люциус поймал его у самого пола. — Северус, пожалуйста, приди в себя, — похлопывая по щекам друга, находящегося на грани обморока, сказал Малфой. — Твой жених, Люциус, — мой пропавший сын, — чуть громче прошептал Снейп.       Они заметили, как музыка прекратилась и вошли в зал. На них смотрели две пары удивленных глаз. Габриэль смотрел на отца, сидя в инвалидной коляске, а Драко, наученный горьким опытом, даже дома не мог отделаться от чувства тревоги и стоял так, чтобы, при случае нападения, прикрыть Эля собой. — Папа… — неуверенно прошептал Габриэль.