Хогвартс. Полночь. Среда. Четырнадцатое сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Старинный замок был погружен в ночную тишину, преподаватели завершали патрулирование коридоров, Филч вместе с миссис Норрис уже давно вернулся к себе. Гарри под мантией-невидимкой в одиночестве покинул башню факультета, направляясь на первый этаж замка. Целью его ночного похода было начало восстановительных работ энергетических линий Хогвартса. Первым делом юноша планировал восстановить систему самодвижущихся лестниц, доставляющую всем ученикам множество проблем своим своевольным поведением. Добраться до места удалось без каких-либо проблем. Это не могло не радовать молодого человека, ибо объясняться с кем-либо о причинах нахождения вне гостиной факультета после полуночи не хотелось. Усевшись в самом темном углу под одной из лестниц, замерших в ожидании студентов, Поттер, сконцентрировавшись, перешел на магическое зрение. Зрелище, представшее перед ним, было удручающим. В одних местах линии были просто разорваны в клочья, что было признаком попадания в них непростительных заклинаний. В других - просто истончились и пришли в негодность управляющие контуры. Достав из внутреннего кармана мантии записную книжку и подстелив себе под ноги теплый коврик, Гарри навесил вокруг отвлекающие внимание заклинания. Раскрыв книжку на первой странице, он стал внимательно вчитываться в текст, переписанный им из книги, оставленной Кандидой в Выручай-Комнате. Именно по ней в его мире прапрадед и занимался ремонтом замка, ибо Основательница оставила в ней все свои наработки по Хогвартсу и наложенным на него чарам и заклинаниям. Вчитываясь в текст заклинаний и делая соответствующие движения палочкой, заученные ранее до автоматизма, юноша наблюдал за происходящим вокруг него. Если бы посторонний наблюдатель сейчас оказался у самодвижущихся лестниц, то перед его взором бы предстала интересная картина. Лестницы, стены и пол лестничных пролетов светились чуть заметным зеленым светом. При этом свечение постепенно набирало силу - от нижних к верхним этажам. В некоторых местах на стенах или лестницах зияли черные пятна, которые медленно, но уверенно исчезали под воздействием магической силы Хогвартса направляемой Гарри. Поттер, находясь в трансе, продолжал выполнять магические формулы заклинаний, ощущая, как через него проходит огромное количество магической силы источника замка. Только после начала ритуала он понял, что вряд ли после этого сможет добраться до своей постели, ибо даже на первых его стадиях у него уже болели все мышцы в теле из-за их неподготовленности к таким нагрузкам, а нервная система по большей части отключилась. Он не чувствовал боли во всем теле, не понимал, как руки продолжают выполнять движения палочкой, если он их не контролирует. Единственное, что мог юноша, это наблюдать за творящимся вокруг него с помощью магического зрения. Картина была впечатляющей. Магия Хогвартса волнами поднималась от пола к потолку по силовым линиям, постепенно восстанавливая контролирующие узлы, которые в свою очередь уже занимались восстановлением питающих линий, перенаправляя магию к поврежденным участкам. Руны сами появлялись на краях разрывов, с каждой волной восстанавливался один ряд рун. Поттер не мог сказать, сколько времени длился процесс, но в какой-то момент он отчетливо понял, что ритуал удался, и магия замка прекратила проходить через его тело. Молодой человек обессилено упал на коврик, заливая его своей кровью, обильно сочившейся из разорванных сосудов на кистях. Сознание померкло, в один момент накрытое сильнейшими болевыми ощущениями, вкупе с сильнейшим магическим истощением. Мадам Помфри была разбужена ранним утром одним из эльфов замка, доложившим о доставленном в лазарет студенте, найденном рядом с самодвижущимися лестницами. Колдомедик была крайне удивлена представшим перед ней зрелищем, но почти мгновенно оказалась рядом со студентом. Несколько взмахов палочки и диагностическое заклинание показало, что тот всего лишь без сознания, из повреждений у него только сильное магическое истощение и поврежденные на руках сосуды. Отдав несколько распоряжений эльфу, прибывшему с ней, Помфри, левитируя бессознательного Гарри на койку, в голове прикидывала причины его нахождения в таком месте в такое позднее время. Колдомедик решила пока никому не докладывать о случавшемся и попытаться самой побеседовать с юношей. Ей всегда казалось странным отношение директора к этому молодому человеку. Сколько бы раз она не докладывала Альбусу о проблемах со здоровьем Гарри и не предлагала оказать тому помощь с подбором курса зелий для мальчика, Дамблдор запрещал ей это, аргументируя свой отказ решением опекунов мальчика. Сейчас же Помфри могла с уверенностью сказать, что частый гость её владений прошел серьезный и дорогой курс очищающих, лечебных и укрепляющих зелий. Ко всему прочему до самой ведьмы доходили различные слухи о переменах в нем, и сейчас она могла с уверенностью сказать, что вероятной причиной всего этого была его собственная магия. По всем показателям, касающейся её, юноша вышел на рубеж взрослого мага со сформировавшимся магическим ядром, что было крайне редко для детей подобного возраста. Понять причины подобных резких изменений было несложно, особенно учитывая тот момент, что колдомедик была в курсе всех происшествий, случавшихся с молодым человеком в стенах замка. Утром этого дня многие студенты с удивлением поняли, что самодвижущиеся лестницы стали работать совершено по-другому. Теперь ждать, пока лестница передвинется к нужному коридору, приходилось всего несколько секунд, если на ней уже не было студентов. Многих этот факт привел в замешательство, ибо в один момент избавиться от ставшего привычным ожидания различных неожиданностей от лестницы было непросто, особенно для ребят со старших курсов. Больше всех данное изменение понравилось первокурсникам, которые с удовольствием теперь катались на лестницах.Хогвартс. Лазарет.
Гарри в себя пришел только под вечер, голова гудела, во всем теле чувствовалась необычная слабость и усталость. Узнать место, в котором он оказался, удалось легко по стойким запахам различных лекарств и трав. Очки он смог нащупать на тумбочке рядом с кроватью, и даже сумел принять сидячее положение, чтобы осмотреться вокруг. За этим занятием его и застала мадам Помфри. — Вы уже пришли в себя, мистер Поттер, — проговорила колдомедик, водя над парнем своей волшебной палочкой. — И как Вас угораздило оказаться там среди ночи? — Я просто готовился к первому заданию турнира, и немного задержался, а на лестнице мне стало плохо после моих тренировок. Очнулся я уже тут и ничего больше не помню, — состроив виноватое лицо, нагло соврал Гарри, понимая, что подобная версия наиболее правдоподобна. — Что ж, в таком случае мне придется задержать Вас здесь до конца учебной недели. Своим безответственным поведением Вы ставите под угрозу собственную жизнь, — безапелляционно заявила Помфри, выставляя на тумбочку целую батарею различных зелий. — Я сообщу вашему декану о случившемся. После этого женщина проинструктировала его относительно приема зелий, и покинула лазарет, а через несколько минут перед юношей появился ужин, принесенный Добби. Медленно поглощая еду, Гарри раздумывал над своей собственной самонадеянностью и глупостью. Его предок взялся за реставрацию и ремонт Хогвартса в довольно зрелом возрасте, когда по уровню своих умений и магической силы вплотную подобрался к планке для архимагов, но даже ему подобные работы давались с трудом и затянулись на два месяца. Он же, не обладая нужным уровнем магической силы, наивно решил, что ему поможет его значительно более высокий уровень в создании артефактов, но результат оказался плачевным. Результатом чуть было не стало полное выжигание его нервной системы, только нежелание замка убивать первого артефактора, кто решил заняться его ремонтом, позволило выйти из этой ситуации без каких-либо серьезных потерь. Правда сама процедура восстановления Хогвартса теперь обещала растянуться на все ближайшие четыре года, которые ему предстояло проучиться здесь. Причем, большую часть этого времени ему предстояло потратить на рост собственных сил и возможностей. Полностью сосредоточиться на этом процессе было невозможно, так как имелись масса других проблем, которые предстояло решать именно ему. В частности - предстояло начать переговоры со многими обретенными и полукровками из бедных Родов об их дальнейшем образовании за счет Поттеров, в обмен на подписание договоров служения. К последнему он мог активно приобщать Гермиону, у девушки неплохо получалось убеждать других в правильности подобных шагов, расписывая полученные после этого возможности. Один из семикурсников Гриффиндора уже дал согласие на своё участие в авантюре, планируемой Гарри. Юноша был свято убежден в верности высказанной Иосифом Сталиным фразы о том, что кадры решают всё. Данное высказывание не раз нашло своё подтверждение в мировой истории и в жизни его Рода. Сейчас Поттер планировал создать базу для будущей реформации магического общества Англии, именно полукровкам и обретенным он отдавал в этом предпочтение. Связываться с Древними и Старинными Родами было крайне опасно, сомнут и не посмотрят, кто ты есть, а с пришлыми он боялся иметь дело, помня о том, что они в большинстве своем служили Волан-де-Морту. От раздумий его отвлекли МакГонагалл и Гермиона. Девушка с осуждением смотрела на виновато улыбающегося жениха, всем своим видом давая понять, что недовольна его выходкой. Минерва же мало отставала от неё, правда в глазах декана можно было разглядеть и любопытство. — Как Вы себя чувствуете, мистер Поттер? — поинтересовалась декан, после того как Грейнджер уселась рядом с ним. — Спасибо, хорошо. Как там успехи с самодвижущимися лестницами? — решил узнать результаты проделанной работы молодой человек, так как у Помфри об этом забыл поинтересоваться. — Если не считать шокового состояния многих студентов старших курсов, а так же веселящихся катанием на лестницах первокурсников, то Вам удалось достичь удивительных результатов. Правда, теперь у Дамблдора могут возникнуть серьезные вопросы к Вам, ибо именно Вас нашли лежащим в луже крови под лестницами, — серьезно проговорила МакГонагалл. — Об этом не стоит беспокоиться, с Альбусом мы нашли общий язык. Он даже согласился взять меня в личные ученики, что будет крайне полезно для моей репутации в будущем, — сообщил Гарри, чем удивил женщину. — Одной проблемой меньше, но в следующий раз Вы в обязательном порядке предупредите меня о желании устроить подобный эксперимент. Мадам Помфри умная женщина и легко может сложить два сегодняшних события и начать задавать вопросы, — недовольно проговорила Минерва, зная реальные возможности местного колдомедика и её суровый нрав, стоит её разозлить и можно даже оказаться напоенным веритасерумом, лицензия на его применение у той имеется. — Обязательно, профессор. Правда, я вынужден сообщить, что восстановление замка затянется. Переоценил я собственные силы и возможности, чуть не превратившись в овощ, — обрисовал ситуацию Гарри. — Пусть так, зато нам не будет нужды волноваться за Вас, — проговорила МакГонагалл, направляясь к выходу, дабы дать возможность Гермионе устроить разборки со своим женихом без лишних наблюдателей. — Выздоравливайте, мистер Поттер, мисс Грейнджер, Вас я прошу не опаздывать и вернуться в башню факультета до отбоя. После ухода декана девушка передала Гарри его волшебную палочку и сидела, молча что-то обдумывая, пока он сам ожидал начала разноса от неё, справедливо полагая, что за подобную выходку его заслужил. Попроси он у своей невесты помощи, сейчас ему бы не пришлось лежать в лазарете, да и у Помфри не было бы причин для лишних подозрений, а тут он ей их сам на блюдечке принес. Но его ожидания не оправдались, и, вместо простого разноса, ему ещё устроили форменный допрос, и в категорической форме заставили пообещать больше не устраивать подобных экспериментов без её ведома.Библиотека Хогвартса. Суббота. Семнадцатое сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Гермиона с Дафной, заняв один из самых уединенных и дальних столиков в читальном зале, были заняты изучением книг и свитков, присланных Гринграсс матерью. За время совместных занятий девушки нашли общий язык, учитывая наличие схожих интересов в учебе, а также желание одной из них поближе познакомиться с традициями и правилами магического мира и желание другой больше разузнать о мире маглов. — Значит, калькулятор - это приспособление для быстрого вычисления различных математических значений? — поинтересовалась Дафна, когда они, покинув библиотеку, направились в класс, где Гарри занимался подготовкой к первому заданию Турнира. — Вероятно, он бы мог пригодиться для арифмантики. — Именно так. Да, он бы смог облегчить расчеты по этому предмету, — согласилась Гермиона. — Жаль, что в Хогвартсе он недолго сможет поработать. Да и собственные извилины стоит напрягать. — В пределах хогвартской программы он, конечно, вряд ли бы пригодился, но для серьезных масштабных проектов по рунам и чарам калькулятор оказался бы незаменим, — высказала своё мнение Дафна. — Надо будет попросить отца найти людей, которые бы занялись созданием подобной вещи для магов. Кстати, как там Гарри? — Магический калькулятор? Интересная идея. Может, стоит попробовать самим создать образец? — заинтересованно проговорила Грейнджер, которую идея поданная собеседницей чем-то зацепила. — С ним всё в порядке, завтра мадам Помфри обещала отпустить его на свободу. — Можно попытаться, вот только наших с тобой знаний может не хватить, — заметила Дафна, видя воодушевленное состояние новой знакомой. — Кстати, что он за заклинания такие отрабатывал, что свалился с сильным магическим истощением прямо с одной из самодвижущихся лестниц? Тут уже по замку ползут слухи, что он наследник кого-то из Основателей Хогвартса, раз его кровь смогла заставить нормально работать эти самые лестницы. — Если ты готова принести непреложный обет, то мы посвятим тебя в тайну этого происшествия, — заставил подпрыгнуть от неожиданности обеих девушек негромкий голос, раздавшийся у них за спинами. — Гарри! — прикрикнула на смеющегося парня Гермиона, пытаясь дать тому по голове увесистой книгой. — Мелкий пакостник! — Простите, не удержался, — весело улыбаясь, ответил Поттер, оставаясь на приличном расстоянии от девушек, опасаясь мести с их стороны. — Что ты говорил о непреложном обете? — уточнила Гринграсс, понимая что ей только что оказали серьезный знак доверия, пусть и далеко не полного. — Я говорю, что мы готовы посвятить тебя в тайну данного происшествия, и не только его. И не смотри на меня так, это была не моя идея, а её. Так ведь, Гермиона? — обратился к невесте юноша. — Да, — коротко отозвалась Грейнджер, усаживаясь за стол и собираясь закопаться в книги. — С чего вдруг такое доверие, Гермиона? — поинтересовалась удивленная слизеринка. — Всё просто, ты умна и сообразительна, к тому же мы с тобой легко нашли общий язык, у нас есть общие интересы, и без посвящения тебя в наши с Гарри тайны невозможно дальнейшее продуктивное сотрудничество, — четко ответила гриффиндорка, словно по заученному заранее тексту. — А ты, Гарри, и возражать не будешь? — изогнув бровь, поинтересовалась Гринграсс. — Не буду. Моя невеста дело говорит. К тому же ей хочется просто иметь подругу, с которой она сможет всё обсудить, — пожал плечами молодой человек, показывая своё отношение к происходящему. — Знаешь, многие бы тебя за подобное сразу записали в подкаблучники, — улыбнулась Дафна, в уме прикидывая последствия принесения подобной клятвы и раздумывая над настоящими причинами, заставившими эту парочку сделать ей подобное предложение. — Кто будет составлять текст обета? — Гермиона, ей нужна практика в данном вопросе, я буду просто контролировать, — проговорил Поттер, заставляя серьезно напрячься собеседницу, ведь у юноши по её мнению не должно быть никаких знаний по этому направлению, а сейчас он уверенно заявил, что будет просто контролировать. — Хорошо, я согласна, — ответила Гринграсс, любопытство которой перевесило всё остальное, ибо этот Гарри Поттер был для неё загадкой. Девушки с текстом обета возились долго, каждая из них желала получить как можно больше выгоды от него и как можно меньше ограничений, так что в результате сошлись на варианте, предложенном самим молодым человеком. Гарри просто не устроил выработанный ими вариант, ибо он оставлял обеим сторонам достаточно лазеек для его нарушения. После принесения данного обета, парочка приступила к подробному рассказу о ситуации. В результате Дафна в гостиную своего факультета возвращалась очень задумчивой, мало на что реагируя, отправилась к себе, ибо к подобным новостям вот так вот сразу было крайне сложно адаптироваться. — Какие у нас планы на завтра? — поинтересовался Гарри у своей невесты. — Можно закончить с заданиями, выданными нам на неделю по всем предметам, а вечером потренироваться в тех упражнениях, что ты мне показал ранее, — предложила Гермиона, делая пометки в записной книжке, позаимствованной у юноши. — У меня есть другое предложение. Что ты думаешь о посещении твоих родителей? — осведомился Поттер, наблюдая за реакцией девушки. — Я только за, вот только кто нас с тобой отпустит? И как мы успеем это сделать всего за один день? Даже если мы воспользуемся камином в Хогсмиде, сова с письмом не успеет предупредить моих родителей, и пока мы доберемся до моего дома, будет уже пора возвращаться назад, — поинтересовалась удивленная и несколько расстроенная Грейнджер, ибо перед днем рождения увидеться с родителями было бы замечательно, особенно пообщаться с матерью. — Ты снова забыла, что у меня полно тузов в рукаве, — усмехнулся Гарри. — Отпустила нас МакГонагалл. А успеем благодаря стараниям Добби. Сейчас самое время познакомиться с твоими родителями поближе. — Точно, как же я могла забыть, с кем имею дело, — улыбнулась Гермиона, понимая, что от Поттера можно ждать любых чудес. — И когда отправляемся? — После завтрака. И до самого ужина мы сможем побыть у твоих родителей в гостях, — проговорил молодой человек. — Спасибо, — поблагодарила жениха девушка, после чего подарила легкий поцелуй и заставила заняться выполнением заданий по предметам.Дом семьи Грейнджер. Воскресенье. Восемнадцатое сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Парочка с тихим хлопком появилась на заднем дворе дома, Гермиона, поблагодарив довольного Добби, запасным ключом открыла заднюю дверь. Ден и Джин уже проснулись и завтракали. Неожиданное появление дочери вызвало бурную радостную реакцию, частичка которой досталась и Гарри, отчего тот едва смог удержать собственные воспоминания о доме и родителях, ибо сейчас они были некстати. Парочка была усажена за стол и повторно накормлена, несмотря на все возражения с их стороны. После этого мать с дочерью исчезли на втором этаже. — Знаешь, Гарри, я был сильно удивлен, когда к нам пришел твой представитель со столь неожиданным предложением, — проговорил старший Грейнджер, устроившись вместе с Поттером в гостиной дома. — Я сделал то, что могло помочь мне и Гермионе. Она - самый близкий для меня человек, и я бы не хотел, чтобы такая умная и красивая девушка досталась какому-нибудь немощному старику в качестве игрушки. Или еще хуже - кому-то из последователей Волан-де-Морта, — проговорил Гарри. — Чем, позволь узнать, подобный шаг мог помочь тебе лично, да еще так срочно и в столь юном возрасте? — решил пролить для себя свет на этот момент отец невесты. — Во-первых, на мне после убийства Волан-де-Морта в восемьдесят первом году висит множество личных проклятий, избавиться от них можно двумя способами: снять или связать себя узами магического брака с обретенной или обретенным. Брак же с любой другой ведьмой имеет шанс перенести эти проклятия в разряд родовых, что было бы совсем грустно, — начал объяснять Поттер. — Значит, тут был только расчет? И почему ты не выбрал первый способ, ведь тогда у тебя был бы более широкий выбор кандидаток в жены? — задал вопрос Ден, уже не зная, как относиться к сидящему перед ним парню. — Первоначально, как я обо всем этом узнал, да, это был действительно только расчет. Сейчас же я действительно рад тому, что в будущем свяжу свою жизнь с Гермионой. Надеюсь, позже наша взаимная симпатия перерастет во что-то большее, — честно ответил молодой человек, видя, как напрягся чуть ранее собеседник. — Первый способ подходит только, если ты знаешь кто, как и на что именно тебя проклял, а если проклятие было предсмертным, то его вообще нельзя снять, так как в таком случае подобное проклятие подпитывается силой Смерти. — Значит, ваш с дочкой брак, это в большей мере союз на будущее. Но ты говорил, что это только первая причина, какова же вторая? — решил продолжить разговор мужчина. — Верно, вы ведь сами знаете, что зачастую из друзей получаются наиболее крепкие семьи. Второй причиной является то, что меня попытались обручить с одной ведьмой без моего ведома, и нет гарантии, что это не повторится. Гермиона же станет замечательной Леди Поттер, у неё есть все качества для этого. Главное - теперь дать ей все необходимые для этого знания, — разъяснил юноша, понимая причины подобного волнения сидящего напротив него Дена. — Это принесет и мне, и ей только пользу. — Ты очень расчетливый человек, Гарри, дочка тебя в своих письмах описывала немного другим, — покачал головой Ден. — Это просто издержки возложенной ныне на меня ответственности. Да и наши совместные приключения в Хогвартсе заставили меня научиться рассчитывать и реально оценить свои действия. Особенно этому поспособствовала встреча с сотней дементоров. Мерзкие, я скажу вам, твари, — рассказал полуправду собеседнику Поттер, понимая, что того нельзя пока полностью посвящать в его тайну. — Ваших приключениях в Хогвартсе? Может, расскажешь поподробнее о них, из Гермионы ничего об этом и клещами не вытянешь, — предложил старший Грейнджер. — Почему бы и нет, — проговорил Гарри, начиная рассказ их с Гермионой знакомства. Результатом рассказа стали шокированные и разгневанные родители, порывавшиеся забрать дочь из школы, но помнящие, что ничего не смогут сделать, ибо в мире магии они никто. В итоге они ограничились лишь просьбой к Гарри дать координаты адвоката, который бы мог представлять их интересы там. Назад в замок их отпустили лишь под обещание Поттера не ввязываться ни в какие авантюры. Девушка же за подобный поступок Поттера злилась весь вечер и не перемолвилась с ним ни одним словом по возвращению в замок.Хогвартс. Гостиная Гриффиндора. Понедельник. Девятнадцатое сентября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
В гостиной факультета было весело и шумно. Собравшиеся активно праздновали день рождения Гермионы, совпавшее с таковым у одной из девочек первокурсниц. Несмотря на все усилия не дать проникнуть на праздничный стол алкогольным напиткам, старосты потерпели крах. Так что многие из участников данного безобразия уже были серьезно навеселе, и даже отсутствие обеих именинниц им совершенно не мешало продолжать празднование. Гарольд же в компании Гермионы уединились в Выручай-комнате. Подарок, преподнесенный с утра парнем, заставил сменить гнев на милость и простить его вчерашнюю оплошность. Кулон гоблинской работы с черными бриллиантами и изумрудами на серебряной цепочке, покрытой мельчайшими рунами и дающий надежную защиту от Империо, нанесенными Поттером собственноручно. Вечер для них прошел в тихой романтичной обстановке устроенной стараниями Добби, подарком от которого стало разрешение старейшин общины домовых эльфов Хогвартса одной из молодых домовичек стать личным домовиком Гермионы. Подарки же от остальных ребят были разнообразными, но разбирать их девушка взялась лишь вечером следующего дня, после тщательной проверки их на наличие проклятий, так как часть из них пришла от совершенно незнакомых девушке людей. Выделиться тут сумела Дафна, которая, непостижимым даже для самого Гарри способом, сумела подобрать серьги к подаренному им кулону. Только несколько месяцев спустя парочка узнает, что подобную информацию смог купить у гоблинов глава Рода Гринграсс, так как у него имелись свои связи в Гринготссе. Этот день рождения для Гермионы стал первым, который она с радостью встретила в стенах Хогвартса, и всё благодаря стараниям своего жениха и помогавших ему близнецов Уизли.Где-то на территории Англии. Среда. Двадцать первое сентября.
Плохо освещенный подвал, гнетущая тишина, нарушаемая редкими тяжелыми вздохами висящего на цепях человека. Весь его внешний вид указывал на сильную степень измождения, но в глазах легко можно было распознать злость и предвкушение. Ремус Люпин, а это был именно он, уже предвкушал, что сделает с тварью, заковавшей его здесь. Лишь изредка он приходил в себя, когда домовик подавал ему воду. Его внутренний зверь был полностью с ним согласен, волк был не намерен превращаться в цепную псину. Ожидая восхода луны, свет которой точно должен был попасть в его темницу через небольшое окошко, мужчина вспоминал, как оказался в этом месте. Главное, что он помнил, было письмо, принесенное ему тридцатого августа знакомой совой от Аластора Грюма, который хотел с ним встретиться, дабы предложить ему работу. На встречу он не попал, в переулке за Дырявым Котлом, где назначил встречу старый мракоборец, куда и аппарировал Ремус, его приложили чем-то тяжелым по голове. Очнулся он уже в этом месте, прикованный к потолку так, что ноги не доставали до пола. Он бы, наверное, давно умер, но, будучи оборотнем, он был значительно живучей простых людей и волшебников. Но сегодняшнее полнолуние казалось ему каким-то странным, словно с ним и его внутренним зверем что-то было не так. Его не тянуло обратиться в волка, не возникало желания разорвать всех вокруг, даже без применения аконитового зелья, разум был кристально чистым. Когда луна выглянула из-за туч, Ремус в ожидании замер. Вот только в этот момент всё пошло не по его плану, в волка он не обратился, лишь почувствовал сильный прилив сил и сумел вырвать одну из цепей, удерживавших его на весу, после чего сильно приложился боком об стенку, к которой его качнуло. Происходящее не укладывалось в голове у мужчины, подумать над этим ему не дал вошедший в подвал человек, в котором к своему удивлению Люпин узнал Грюма. — Хм, значит, этот способ всё-таки работает, — с неким удовлетворением в голосе проговорил бывший аврор, чем привел Ремуса в окончательное замешательство. — Аластор?! — охрипшим голосом спросил Ремус. — Какого черта ты творишь?! — Захлопнись, парень, — рявкнул на него Грозный Глаз. — Я тут тебе, идиоту, помогаю, трачу на это своё время, а ты ещё на меня огрызаться удумал? — Я не понимаю, — проговорил мужчина, когда собеседник освободил его от второй цепи, и приказал домовику накрывать ужин. — Чего именно ты не понимаешь? — недовольно спросил Грюм, выводя Люпина из подвала. — Зачем ты всё это устроил? С какой целью ты меня запер без еды в этом подвале? — проговорил Ремус, нос которого уловил запах мяса, и в этот момент на него снизошло озарение. — Я не обратился! Как такое возможно! — Наконец до тебя дошло, — криво усмехнулся изуродованным шрамами лицом Аластор. — Откуда ты об этом узнал? Почему не сказал мне об этом прямо? — спросил мужчина, который, даже несмотря на месяц голодания, не ощущал себя слабым и уставшим, ибо зверь усиленно подпитывал его своей силой. — Поттер подсказал. Этот парнишка знает чертовски много. Сейчас тебе стоит поесть и отдохнуть, — указывая на одно из мест за столом, проговорил мракоборец. — Скажи я тебе об этом прямо и ты, ничтожество, не смог бы достичь нужного результата. Ты бы никогда в других условиях не смог принять и примириться с собственной природой, ибо стараниями Альбуса ты считал её проклятием, которое испортило тебе жизнь. Надеюсь, сейчас ты понимаешь, что оно таковым является только для тех, кто не способен принять своего зверя и слиться с ним, став другой личностью. — Но откуда Гарри об этом узнал? И как вышел на тебя? — быстро поглощая стоящие на столе мясные блюда, спросил Ремус, понимая, что за время заточения примирился и принял своего внутреннего зверя, ибо тот был единственной надеждой на возможность отомстить и спастись из заключения. — У него спросишь, когда встретишься с ним. Со мной связался адвокат, работавший на него, передал мне один интересный трактат, из которого я и почерпнул информацию об этом способе помочь оборотню. И Поттер, наверное, и сам не знает, что я знаю, что адвокат был от него, — довольно проговорил Грюм. — Ладно, ешь и отдыхай, парень. Синди покажет тебе спальню как закончишь. Завтра мы с тобой все нормально обсудим. Оставшись в одиночестве, Люпин долго размышлял над полученной информацией. Переосмысливая собственную жизнь, он понял, что корень его проблем был в его неприятии и боязни собственной второй сущности. И сейчас, когда он принял, слился с ней, мир заиграл другими красками. Появилось желание не вести жалкое существование, ведь теперь ему был известен секрет магов-оборотней прошлого. Это давало возможность жить полноценной жизнью, обзавестись семьей, найти нормальную работу, пусть даже и в мире маглов. На крайний случай можно обратиться к Блэку, тот точно не откажется помочь школьному другу. Эта мысль заставила Ремуса вспомнить про Сириуса, стоило срочно написать тому письмо и попросить о встрече. Им есть что обсудить, и будет глупо не попытаться вновь наладить с ним хорошее общение, ведь он был последним из его друзей, в котором Люпин мог не сомневаться. Найти пергамент и перо оказалось несложно, благо нюх и обостренное зрение стали его постоянными спутниками в течение этого месяца. Письмо было написано быстро, и сова, получив точное местоположение Сириуса, улетела, а оборотень отправился в показанную домовушкой спальню. Впереди его ждала другая жизнь, и в этой жизни он хотел видеть рядом с собой старого и проверенного друга, перед которым он был виноват, но надеялся на прощение.