Комната страха

Загрузить мою бесценную нетрезвую ношу в такси — это было еще полбеды. Трис никак не хотела успокаиваться. Это было утомительно, но я не мог на нее сердиться. И смех, и грех — честное слово. Главное, чтобы это не дошло до ушей Скиннера, иначе ни мне, ни ей не избежать судьбы заготовки для Пиноккио. — Спи уже, Трис. Скоро будем у тебя в Джорджтауне. Доставлю тебя до кроватки, накрою пледом, обеспечу аспирином и минералкой. — Неет, Тобиас, я хочу еще коктейльчик и танцевать! — гнула она свое. — Я точно надеру задницу бармену. Ну надо же было так тебя накачать. Когда успела, а? — хотя спрашивать было бестолку. — Папочка, мне уже давно исполнился 21 год, ик! — пыталась острить подруга. — Я, «ик», понял уже. — Ее голова коснулась моего плеча, прядь волос выбилась из-за уха. Я склонился, чтобы поправить их, и почувствовал терпкий аромат парфюма с нотками имбиря и кожи. Необычный выбор, но мне понравился. — Трис, а что у тебя за духи? Новые? — Ну да, — замялась и слегка покраснела она. — Это новый Hugo Boss scent… Мне понравился, и я купила. Хотя это мужской аромат. Опа-на! Неожиданно… — Мужской? — Ага, как-то мамина подруга сказала, что, согласно исследованиям, мужчины чаще реагируют на мужские ароматы, чем на женские, — снова залилась Трис краской. — Детка, — захохотал я, — и ты решила проверить теорию. Ну, судя по реакции толпы в баре, теория подтвердилась. Не знал, что у меня под боком Жан-Батист Гренуй «в юбке». Надо тебя опасаться… На это я получил слабый толчок кулачком в плечо. — Или ты хотела соблазнить кого-то конкретно? — доводил я ее. — И не надейся, Итон… — пробурчала Трис, все-таки задремывая. А я бы не возражал против такого расклада… Да, пора признаться хотя бы себе самому в том, что мои чувства к Трис уже давно вышли за грань партнерства в работе, уважения или дружбы. И это даже не физическое влечение… И не влюбленность… Я бы назвал это любовью… Да, определенно. Хотя такое многогранное чувство к женщине для меня в новинку. Я не Казанова, как Эрик или Юрай, но и не монах… Просто ни одна красотка не вызывала во мне такой спектр эмоций. Влюбленность была, страсть и желание были, но не более того… Я даже с предками ни одну из них не знакомил, в голову бы не пришло. Но признаться ей я не решался. Перейти грань партнерства и дружбы означало выйти на неизведанную территорию. Я далеко не подарок. А вдруг она не отвечает мне взаимностью? Или это не сработает? Я бы меньше всего хотел разрушить то, что уже было между нами. Да еще эти нелепые правила ФБР о взаимоотношениях агентов. Ходят слухи, что только одной паре агентов удалось ими пренебречь… Но это исключение, даже если правда. Во время поездки до Джорджтауна таксист постоянно поглядывал на нас в зеркало «заднего вида» и ухмылялся. Честно сказать, меня это жутко раздражало! — Приехали, приятель! Желаю удачи с твоей подружкой! Но, по-моему, она к делу непригодна…хе-хе! — выдал нахал, когда я вышел из такси и аккуратно поднял спящую девушку на руки. — Бери деньги и газуй отсюда, пока я тебе не обеспечил неприятности! — рявкнул я ему. Руки так и чесались пересчитать зубы этому похотливому вонючему козлу! Так, фух, спокойно! Теперь задача посложнее — выудить ключи из кармана моей ноши, не разбудив ее. Кое-как осилив этот «квест», я зашел в подъезд дома, прокрался в лифт мимо дремлющего старика-консьержа, поднялся на этаж и подошел к двери с номером «46». Затем открыл дверь, бесшумно распахнул ее ногой и занес Трис внутрь. Ну вот, сейчас уложу ее в кровать и буду решать как добраться домой. Я уже направился в сторону спальни, но тут Трис проснулась у меня на руках и решила идти самостоятельно. Сомнительная перспектива, но спорить с этой упрямой нетрезвой «ослицей» было бесполезно. Как я и предполагал, она пошатнулась на ногах и упала мне в руки, при этом обхватив меня за шею. По телу пробежали мурашки. О, нет, не сейчас! Трис вдруг подняла на меня взгляд. Даже в темноте ее глаза сверкали… Во взгляде мелькнул легкий испуг, сомнение, озорство. Неожиданно она потянулась ко мне и поцеловала, сначала робко и невесомо, потом настойчиво и соблазнительно. Господи! У меня сейчас «сервак» полетит. В порыве я прижал ее к себе и углубил поцелуй, врываясь в ее милый дерзкий ротик и лаская губы и язык. Казалось, что наш поцелуй нескончаем. И вот, в момент, когда страсть почти поглотила мое сознание, я застыл и мягко отстранил от себя объект моей любви и желания. — Трис, нужно остановиться, пока мы не натворили дел… Ты не подумай только… — я не успел закончить фразу, как увидел, что Трис вся поникла, сжалась, опустила голову и повернулась ко мне спиной. — Я…ты меня не хочешь…прости…я не знаю, чччто на меня нашло, — сбивчиво бубнила она. Плечи ее дрогнули, Трис явно сдерживала слезы. Эх, глупышка моя! Все не так поняла и расплакалась. — Я неккрасивая серая мышь… А ты… О, Эдгар Гувер, святые и грешники! Надо это срочно прекращать! А то она сейчас наговорит «три бочки арестантов». Я взял ее за плечи, развернул к себе лицом и встряхнул слегка, выводя из истерики. Трис в недоумении хлопала мокрыми от слез ресницами и то открывала, то закрывала рот. — Неужели я так плохо целуюсь, что ты подумала подобную нелепицу? Да, Фор, теряешь квалификацию… Но, боюсь, если я повторю попытку, то уже не сдержусь и овладею тобой прямо в прихожей… — Что? Так ты… — до нее доходит смысл сказанного. — Бог свидетель того, что я к тебе испытываю и насколько сильно желаю, но ты пьяна, сбита с толку, поэтому завтра стала бы жалеть о нашей близости. Пошла бы на попятную. А я не хочу страданий ни для себя, ни для тебя. Ты слишком дорога для меня, Трис. Поэтому лучше мне отправиться домой. Я тяжело выдохнул и развернулся к двери. — Тобиас, постой! Умоляю, останься и выслушай… — она отчаянно вцепилась холодными пальцами мне в руку. Она начала расхаживать взад и вперед, нервно заламывая руки. — Алкоголь тут ни при чем, пойми… И дело не в сексе. Пойми, я устала внушать себе изо дня в день, что мои чувства к тебе ограничиваются работой и дружбой. Я не знаю, любовь ли это, но для меня нет человека дороже тебя уже давно. Ты мне нужен как вода или воздух, нужен до боли. Когда тебя нет рядом, Тобиас, я тоскую, ревную и задыхаюсь… Мир блекнет и замирает. Если у тебя ко мне есть чувства, то останься и будь со мной сегодня, несмотря на страхи, сомнения, правила. Несмотря на то, что нас ждет. Я хочу рискнуть, даже если не получится, даже если будет больно. Мы, конечно, не будем кричать на лужайке Белого Дома о наших отношениях, пока, но я не стану сожалеть и… Что бы ни случилось, я хочу и буду помнить все… Я втянул воздух и сгреб Трис в охапку. Пока я нес ее в спальню, усадив к себе на талию и неистово целуя везде, куда мог достать, в голове эхом звучали ее слова, ее признания. Большего мне и не нужно. К черту все условности и каноны. Я как безумный целовал ее лицо, губы, шею и плечи, оставляя метки на нежной коже. Мы срывали одежду с разгоряченных тел, не в силах сдерживаться и контролировать желание. Отдаваясь во власть друг друга без остатка, мы наполнили воздух вокруг стонами и именами… Я пьянел и сходил с ума от ее хрупкого маленького тела. Она целовала в ответ, кусала мои губы, доводя до исступления. Гладила спину, грудь и живот, царапала плечи коготками. Я ласкал ее упругую грудь, целуя и посасывая соски по очереди. Она кричала, ее крики тонули в моих поцелуях. Оставляя влажные следы на животе, я добрался до ее женской сути. Она была возбуждена до предела, и чем больше я ласкал ее святая святых, тем сильнее она металась подо мной и вжималась в мое тело. Она стала влажной и скоро содрогнулась от настигшего ее оргазма. — Тобиас, я хочу почувствовать тебя в себе…сейчас, — хрипло выдохнула она мне в губы, одновременно аккуратно направляя меня. Неспешно войдя в ее обжигающее лоно, я постепенно наращивал темп и пытался слиться с Трис в едином ритме. Такой сладостной пытки я не испытывал ни с одной женщиной. Я хотел любить ее бесконечно, вознося на вершину наслаждения вместе с собой. Мы были неделимы сейчас: она поглотила меня, сжимаясь вокруг, а я растворился в ней, теряя себя в момент единения тела и души. Как сказала Трис, я хочу и буду помнить все до конца дней.