Патронус Алекс

      Моё дуракаваляние прекратил Сириус, напомнив, что у нас антиоборотническая программа и Рекс на низком старте. Пришлось мне взять зеркало и идти с крёстным проверять Ниона. Потом мы с мамой просматривали результаты анализов, попутно загружая их в зеркало. Всё было чисто и радужно, подозреваю, завтрашняя проверка через программу «Взгляд в бездну» тоже ничего опасного не найдёт. А значит от оборотней, жаждущих сделать себе татуировки, будет не отбиться.       Больше ничего полезного в этот день я сделать не успел, потому что после обеда меня вытащили гулять. Рождество же.       На следующий день я строил планы с учётом вечерней прогулки, на которую позвал Свету, и наконец плотно занялся щитами. В армейских бронежилетах используются титановые пластины, где-то шести-восьми миллиметров толщиной. Допустим, щит будет толщиной в сантиметр. Если верить зеркалу, нам подойдёт сплав титана, алюминия и ванадия. Чтобы трансфигурировать ВТ6 так же легко, как взрывчатку, мне нужно хотя бы раз понаблюдать за процессом сплавки, потом пощупать результат. Как только освою трансфигурацию ВТ6 из воздуха сам, покажу это дело зеркалу. Оно переведёт увиденное в руны. Итак, где мне взять девять кубических сантиметров титана и ноль целых четыре десятых кубических сантиметра ванадия. Алюминий ладно — купить несложно. Второй вопрос пусть и слегка преждевременный, но тоже весьма важный — каким образом сделать активацию артефакта в боевых условиях более безопасной? Пока что мне попадались артефакты и амулеты трёх видов. Те, что активны постоянно, те, что активируются кодовым словом или жестом, и те, что активируются прикосновением волшебной палочки.       Первый вариант отпадает сам собой, постоянно ходить со щитом — это слишком креативно. Третий вариант тоже никуда не годится. В начале боя ещё туда-сюда. Но щит, какой бы он ни был весь из себя титановый, всё равно сломается, не после первого заклинания, так после десятого. Активацию артефакта нужно будет повторять во время боя, когда палочка занята атакующими заклинаниями. Остается второй вариант: слово или жест.       Как я и предполагал, последнее наблюдение за Нионом не выявило ничего настораживающего. Сириус, к большому огорчению подопытного, отправил его на все четыре стороны. Неожиданно, как и всё, что давно ждём, кончилось терпение у оборотней. И первым всё-таки оказался Рем. Рекс с Сириусом не могли договориться, где будет находиться новый тату-салон. Идти на их территорию Сириусу не хотелось. Тем более, что первое время мне нужно будет снимать процесс на зеркало. Этот момент сильно повышал у Сириуса осторожность. Давать лишние клятвы Рекс не хотел, в отличие от Ниона и Мета Брайана, он босс, к тому же из древнего благородного рода. Сириус себя тоже не на помойке нашёл и давать лишние клятвы непонятно кому не собирается. Да, мы обещали вылечить трёх оборотней, плюс самого Рекса, и мы непременно это сделаем, либо сейчас, если договоримся о подходящем месте, либо потом, легально в больнице «Святого Мунго». Когда именно — не знаем. Министерство очень неповоротливо и настроено против нас. В общем, у них там тупик, а Римус, вот он, тут, и уже готов.       Я попробовал его напугать тем, что все первые пациенты будут наблюдаться мной через программу «Взгляд в бездну». Но Римус был в том состоянии, когда «всё фигня, кроме цели».       Пришлось связываться с Мэтом Брайоном. Несмотря на вполне обоснованные сомнения, мастер тату откликнулся сразу. При личной встрече стало видно, что если б у него не кончились деньги, мы б мистера Брайана не нашли.       Сириус выдал татуировщику предусмотрительно прихваченное успокоительное маминого производства. Я затеял с Римусом разговор на отвлечённую тему. Ясно же, что дяденька, обсуждающий артефакты, чары и всё такое, не может быть страшным волком.       — Рем, ты не знаешь, можно ли в думосбор пробраться с фотоаппаратом? — да, запись в зеркало воспоминаний — не самая большая проблема на сегодняшний день, но не обсуждать же щиты от авады при постороннем. Тем более, что до придания зеркалу функций думосбора руки у меня не скоро дойдут. И не факт, что получится, ведь способностей к предсказанью у меня нет совсем.       — В думосбор никто не залазит, — вместо Римуса ответил Сириус. — Туда попадает наше сознание, а оно пронести ничего не может.       — Я однажды видел, как Дамблдор выносит показ воспоминания за пределы думосбора. Таким образом их можно без проблем фотографировать, — нашёл выход Рем.       — Здорово! — обрадовался я. — Вы у Дамблдора при случае спросите, как он это делал.       Мародёры утвердительно покивали. Татуировщик на глазах успокаивался. О чём бы таком не секретном ещё поговорить? Кстати, а почему не о щитах.       — Кто-нибудь в курсе, где можно купить титан и ванадий? Это металлы, если что.       Сириус пожал плечами.       — Можно поинтересоваться у производителей котелков, они больше всех металлами занимаются.       — Или в газете посмотреть, там чего только не продают, — предложил Римус.       Мысли хорошие, обе, но тема кончилась. Знать бы, что нам на дом задали, можно было б… Стоп.       — Сириус, ты нам на каникулы что-нибудь задавал?       Под самую обыденную тему в мире работа шла спокойно, без нервов. Разве страшные волки обещают пятнадцатилетним подросткам помочь с домашним заданием?       Никаких неожиданностей в этот раз не случилось. И прощаясь, мистер Брайан несколько раз нам напомнил, что он всегда готов сделать очередному оборотню татуировку, можно и не оборотню, что-нибудь эдакое. Эдакого никто из нас не хотел. Мне, например, лишние особые приметы низачем не сдались. Мастеру пообещали работу в скором будущем и наконец попрощались.       — Может сходим, отпразднуем? — спросил Рем, довольно щурясь, когда мы наконец выставили жаждущего поработать татуировщика за дверь.       — Без мамы будет нечестно, — возразил я, — а она предупреждала, что до вечера будет занята с зельем.       — Тогда вечером, — покладисто согласился Римус.       — А сейчас идём искать металлы, если, конечно, ни у кого нет важных дел, — интересовался я в основном занятостью Сириуса, то, что Рем свободен, было понятно.       — У меня Рекс, — скривился Сириус. — Но вместо того, чтобы бодаться с ним, я лучше пойду к сталелитейщикам. Он не волк — он баран!       — Тогда давайте в Косой переулок, узнаем в магазине, кто котлы поставляет, — предложил Рем. — Меня как-то раньше подобные вопросы не интересовали.       Хорошо быть магом. Раз — и мы в Косом. В магазине сначала пришлось отбиваться от попыток продавщицы продать нам котёл или даже несколько. Наконец удалось убедить тётеньку, что нужного нам товара у неё нет и от неё требуется информация о производителе.       — Все изделия из металла в Англии уже давно создают Анионы. Сейчас дела ведёт мистер Кон Анион, — сдалась продавщица.       — У Лили скоро день рождения, — заинтересованно посмотрел на витрину магазина Рем, оказавшись на безопасном расстоянии от продавщицы.       Сириус загадочно улыбнулся. Это значит — подарок у него уже есть, и он считает его удачным.       — У Лили столько этих котлов, что даже если вдруг ей нужен ещё один, ни за что не угадаешь какой, — не стал крёстный разглашать секреты.       Я свои секреты тоже разглашать не собирался, но Рему подсказал:       — Вообще-то, вон того беленького котелочка у мамы точно нет, у неё вообще белых котелков нет, ни больших, ни маленьких.       — Да? — заинтересовался Римус. — Тогда я на минуту. Подождите меня здесь.       Мы с Сириусом и сами не рвались назад, к приставучей продавщице. Один Рем быстрее справится. И действительно, он вышел буквально через минуту.       — Оказывается, этот котелочек выточен из рога единорога, — похвастался Римус покупкой. — Вещь не слишком распространённая. В большинстве своём все найденные рога единорогов идут на ингредиенты. Иногда их умудряются перехватить артефакторы. Продавщица сказала, что для приготовления некоторых лекарств такие котелочки особенно хороши. Надеюсь, она не слишком приврала.       Сириус начал убеждать друга, что раз котелочек сделали, значит он зачем-то нужен. А я выпал из реальности, увидев идущего по улице Драко Малфоя. Что в этом факте такого шокирующего? Да то, что Драко Малфой — чистокровный и гуляет в настороженном одиночестве, часто оглядываясь назад. Я ещё раньше заметил, что потомственные маги оставляют своих несовершеннолетних детей не более чем на полчасика в кафе или магазине. По-настоящему самостоятельно гуляют только маглорожденные. Я — исключение, которое подтверждает правило. Судя по поведению Малфоя, он удрал от своего сопровождения. И я хочу знать — зачем?       — Ждите меня здесь! — скомандовал я, доставая мантию-невидимку, и в темпе накладывая все необходимые чары.       — Мы с тобой, — попробовали напроситься мародёры.       — Ноги из-под мантии торчать будут. Под дезиллюминационным вас заметят, да и в магазин под ним не зайдёшь, сами рассказывали. Не беспокойтесь, мы же на связи, — скороговоркой проговорил я и бросился догонять Малфоя.       Стараясь не переходить на бег, я быстрым шагом шёл по улице, глядя то направо, то налево, заглядывая в окна и двери магазинов, пока не увидел объект впереди, поворачивающим за угол.       Оглянувшись по сторонам, Малфой юркнул в Лютный переулок.       У меня появилось подозрение, что книжку про артефакты Малфою подсовывать не придётся. В принципе, ничего невозможного. Сильно подозреваю, что до того, как исчезательный шкаф сломался, особо умные старшекурсники бегали через него в самоволку. Задание Малфой получил перед отъездом, обсудить ни с кем не успел. Шкаф сломался три года назад, тех, кто им пользовался, в школе уже не осталось. Хотя нет, перед отъездом Риддл напомнил Малфою о задании и не простом, а секретном. Изначально Малфой мог полагать, что оно не такое уж сложное, ведь школа не охраняется. Официально в магической Великобритании всё в порядке. А вот Люциус Малфой услышал о каком-то задании для сына уже перед отъездом. Это когда и сам он также был озадачен. Спокойная уверенность Драко могла сыграть с его родителями злую шутку. И о ловушке они сына не предупредили. Если сами, конечно, о ней знали. Что вовсе необязательно. Они и про исчезательный шкаф могли не знать. Но среди Упсов довольно много молодняка. Не то чтобы я кого-то узнал, просто по возрасту подходят. А молодёжи всегда нужны деньги. Конечно, не стоит обнадёживать себя раньше времени. Но повернув в Лютный, я целенаправленно двинулся к лавке «Горбин и Бэркес».       Вызов Сириуса меня застал, когда я, лаврируя между прохожими, подошёл к окну нужной лавки.       — Всё в порядке, — шепнул я, поднеся кольцо к губам.       Кажется, всё действительно было в порядке. Драко Малфой стоял среди витрин с черепами и пыльными, потертыми бутылями возле того самого шкафа. Он оживлённо размахивал руками — видимо, что-то с увлечением говорил. Напротив Малфоя стоял владелец лавки, Мистер Горбин, сутулый человек с маслянистыми волосами. Выражение лица у него было недовольное и в то же время испуганное.       Я с надеждой посмотрел на прохожих. Кто-то из них непременно должен пожелать зайти в эту лавку. Она такая грязная, то есть антуражная. Уф… один из прохожих пошёл куда надо, и я пристроился за ним.       Драко Малфой скользнул в сторону так, что ни мне, ни посетителю его видно не было. Я тоже отошёл с дороги. Посетитель протянул записку продавцу, получил от него свёрток, расплатился и молча вышел.       — Вы знаете, как починить эту вещь? — выскочил Малфой из укрытия.       — Возможно, — сказал Горбин. По его голосу ясно чувствовалось, что он не хочет брать на себя никаких обязательств. — Но для этого мне нужно её осмотреть. Почему бы вам не доставить её сюда, в магазин?       — Не могу, — ответил Малфой. — Вещь должна остаться на месте. Вы мне только скажите, что надо делать.       Горбин нервно облизал губы.       — Заочно я могу сказать одно: работа эта трудная, может быть, даже невыполнимая. Я ничего не могу гарантировать.       — Не можете? — переспросил Малфой. Мне даже смотреть не надо было, чтобы увидеть, как он презрительно кривит губы. — Может быть, вот это придаст вам уверенности?       Малфой шагнул к Горбину и совсем скрылся за шкафом. Я переступил вбок, чтобы не терять его из виду, но смог разглядеть только Горбина. Вид у него был насмерть перепуганный.       — Скажешь хоть кому-нибудь, — произнёс Малфой, — будешь жестоко наказан. Знаешь Фенрира Сивого? Он — старый друг нашей семьи, будет заходить к тебе время от времени проверять, занимаешься ли ты этой проблемой.       — Нет никакой необходимости…       — Это мне решать! — отрезал Малфой. — Ну я пошёл. И не забудь, береги вот это, мне потом понадобится.       — Может быть, вы хотели бы забрать прямо сейчас?       — Нет, конечно, дурак, как я эту штуку потащу? Держи у себя, только не продавай никому.       — Ни в коем случае… сэр.       Горбин поклонился так же низко, как когда-то на моих глазах кланялся Люциусу Малфою.       — Никому ни слова, Горбин, в том числе и моей матери, ясно?       — Разумеется, разумеется, — забормотал Горбин, снова кланяясь.       Громко звякнул дверной колокольчик, и Малфой вышел из лавки очень довольный собой.       Горбин словно застыл на месте, его льстивая улыбка испарилась, вид у него был встревоженный.       Просачиваться вслед за Малфоем, да ещё под пристальным взглядом Горбина, я не стал, а вместо этого связался с Сириусом, на всякий случай прикрыв кольцо рукой. Да, на мантии есть заглушающие чары, но всё же.       — Что? — не спросил, выдохнул крёстный.       — Зайди в лавку «Горбин и Бэркес». Нужно незаметно выйти, — шепнул я.       Сириус с Римусом появились буквально через полминуты. Я прошёл мимо них в открытую дверь, нарочно задев обоих.       С вероятностью девяносто процентов Малфой приходил сюда ради исчезательного шкафа, хотя прямо предмет своего интереса он ни разу не назвал. Но абсолютно точно это можно будет узнать уже в Хогвартсе. Единственное, что я не понял, — зачем нужно разводить тайны от Нарциссы Малфой? О задании ведь она знает.       Об этом я спросил у Сириуса, когда Мародёры прекратили изображать клиентов и покинули лавку.       — Она же ему всё оставшееся время каникул за посещение неподобающего места мозг будет выносить, — не понял моих трудностей родственник упомянутой дамы.       Может быть, он даже прав.       — Значит на починку шкафа у пятнадцатилетнего школьника есть пять месяцев и в консультантах торговец грязным товаром, — подвёл итог Рем.       — Не такой уж Горбин плохой консультант. Ему часто приносят неопознанный или испорченный товар, — не очень, впрочем, уверенно возразил Сириус.       — Но чинить артефакт ему на этот раз придётся на расстоянии, — Римус был настроен пессимистично.       — Если что, ближе к делу поможем, как-нибудь незаметно, — предложил я.       — Ближе к делу — это когда? — хором спросили мародёры, с одинаковой растерянностью в голосе.       — Когда будет готово зелье удачи, конечно, — сказал я вслух, а про себя добавил «и совершенно точно до конца учебного года».       Пусть и с непредвиденной задержкой, но мы всё же добрались до сталелитейной мастерской. Разумеется, главу клана мы беспокоить не стали, а пообщались вполне успешно с его племянником, Одханом Анионом. С первых слов стало понятно, что пользоваться газетами мне не понадобится. Металлургия в магической Англии хоть и имеет кустарный вид, но развита вполне неплохо. Мне легко продали всё, что я попросил, и даже сплавлять в домашних условиях не пришлось. Мистер Анион без проблем разрешил нам понаблюдать за процессом сплава. Потом, пока мой заказ остывал, мы пили чай с печеньем. Мне даже не очень интересно, прошло бы всё так просто, если б в мастерскую завалился маглорожденный мальчик Алекс Олли. Точно-точно не интересно. Контраст между посещением металлургической мастерской Гарри Поттером и покупкой Алексом Олли стёкол под зеркала слишком разителен.       Но возмущаться причин нет, я получил то, что хотел, и тем же вечером трансфигурировал аналогичную пластину — и по виду, и по свойствам. Зря мы Ниона выгнали, кто теперь будет в щит авадами кидаться. Нужно же примерно знать, сколько он выдержит. Как оказалось, Нион тут не помощник. Все правильно сработанные авады одинаково смертельны, но если авада Риддла расколет щит с первого или второго раза, то авада Ниона — раза с десятого.       — Помнишь ведь, как мы магловское оружие испытывали? Если твой щит держит пулю автомата, то и пару-тройку авад Воландеморта выдержит, — успокоил меня крёстный.       — А давай-ка проверим, — предложил я. — Выстрелишь разок по трансфигурированному мной щиту.       Пока мы бегали пострелять, зеркало успешно перевело запечатлённый им процесс в формулу. Прежде чем двигаться дальше, нужно определиться с формой активации. Итак, щит трансфигурируется на расстоянии сантиметров пятидесяти от носителя. Таким образом, атакующие чары берёт на себя не только щит, но и удерживающее его заклинание. Заодно оно сыграет роль амортизатора при очень сильных ударах. Управлять положением щита боец будет, поворачивая руку. Полагаю, артефакт лучше всего делать в виде наруча, сантиметров десять в длину и не из металла, а из кожи. Кожи Василиска, например. Обычные ремешки с застёжками позволят неподвижно зафиксировать артефакт, что необходимо для хорошего управления щитом. И всё-таки, как он будет включаться? Кодовое слово? Не очень удобно. Даже если мы в темпе освоим невербальную магию, всё равно для повторной активации щита придётся отвлечься, вполне возможно — посреди атаки. Значит жест. А вот отключать можно кодовым словом.       На кой ляд я заговорил с Римусом об уроках? Он теперь считает, что мне необходимо помочь их сделать. И не пошлёшь же, расстроится.       Как оказалось, отвлечься было неплохой идеей. Артефакт нужно просто разделить на две части. Первая часть — наруч. Вторая часть — серёжка-гвоздик. Увы, удобнее всего поднять руку и задеть тыльной стороной мочку уха. Ремни, брошки и все прочие варианты на порядок хуже. Самая подходящая длина щита — семьдесят сантиметров. Длиннее — неудобно двигаться. Короче — маловато. Ширина пусть будет сорок сантиметров, ну и толщина — один сантиметр. Гвоздик я решил делать из приобретённого у Анионов сплава титана. Пойдёт как образец для трансфигурации. Ну и застёжки тоже будут из ВТ6. Часть рун войдёт в алмаз, собственно, прикосновение к нему и активирует артефакт. На наруче руны буду рисовать невидимыми чернилами.       — Гарри, к тебе Света, — отвлекла меня мама.       — М-м, вроде, мы не договаривались, — всполошился я.       — И да, и нет, — заглянула Света в лабораторию. — Я сварила приворотное, миссис Поттер поставила мне превосходно. Будешь так пить, или тебе в шоколадный котелок впрыснуть?       — Не надо никуда впрыскивать, я вприкуску, — внезапно меня посетила на редкость здравая мысль. — Свет, а ты невидимые чернила на основе своей крови сварить сможешь? И тебе, мам, тоже нужно будет.       Я быстро выпил приворотное из маленького, буквально на один глоток фиальчика и достал книжку с рецептами чернил.       — Смогу, — кивнула Света, с исследовательским любопытством глядя на меня. — А что ты чувствуешь?       Я прислушался к себе и не обнаружил никаких изменений.       — Ничего, то есть всё как обычно, — я забеспокоился. — А ты точно сможешь невидимые чернила сварить?       — Света сварила отличное зелье, — правильно поняла моё беспокойство мама, тоже с интересом меня разглядывая.       — Ты хочешь сказать, что не обнаружил внезапно, как я необыкновенно красива, умна и вообще, самая лучшая в мире?       — Почему я должен был это внезапно обнаружить, я это всегда знал.       — Э-э… — не нашлась что сказать Света. Выглядела она одновременно довольной и озадаченной. Довольной — так как лишний комплимент всегда приятно получить, а озадаченной потому, что теперь непонятно, как проверить работает ли зелье.       Мама выглядела просто озадаченной.       — Тебя я тоже люблю, — спохватившись, сказал я маме. Вот, теперь и она выглядит озадаченно-довольной.       — Ладно, получается, тут мы недодумали, — смирилась мама со свершившимся фактом. — А что ты собираешься делать? Чернила для чего потребуются?       Я рассказал про планируемые щиты.       — Нас четверо и Невилл, если совпадёт, может напроситься. Вас трое, плюс Подмор точно будет с нами, плюс те, кого вы успеете обработать к тому времени. То есть девять щитов точно нужно, и пусть будет шесть про запас. Если будущий владелец щита сам сварит чернила из собственной крови, я на их основе сделаю личную привязку. Ладно, Рон пусть только кровь даст, зелье я ему сам сварю. Насчёт Невилла не знаю, у него без Снейпа за спиной может неплохо получиться. Ну и для запасных щитов придётся чернила из собственной крови варить.       — Для Римуса я сама сварю, — продолжила мои рассуждения мама. — С него только кровь. Сириус и сам прекрасно справится.       — Я могу ещё что-нибудь сделать, — предложила Света. — Пятнадцать щитов — это много.       — Можешь помочь шить наручи, — не стал возражать я. Пятнадцать штук — это действительно много. А нам бы ещё потренироваться успеть. — Гвоздики-то я за каникулы точно успею сделать, а вот с наручами может не получиться.       — Тогда давай, пока ты серёжками занимаешься, мы займёмся наручами, — сказала мама.       Гермиона, с которой я связался по поводу зелья-чернил, выслушав подробности, тоже изъявила желание помочь, а также вложиться в дело шкурой василиска.       Римус согласился, что зелье он скорее испортит, чем сварит, но зато шить наручи ему ничего не помешает.       Сириус тоже захотел поучаствовать в производстве артефакта.       Рон предпочёл ограничить свой вклад шкурой василиска. И мы сказали Гермионе оставить её собственность при себе. Немного посомневавшись, она решила, что это будет честно.       В любом случае, нас оказалось достаточно много, чтобы закончить работу до конца каникул. Мы даже успели провести несколько тренировок со щитами. В Хогвартсе покажем новинку Невиллу, может, впечатлившись, он сварит чернила для своего наруча. Если нет — придётся варить мне. Наруч Подмора дождётся его выхода из Азкабана.       Оборотни с татуировками таки пролетели. Десятого января Сириус им сказал: «Всё опоздали. Нам эксцессы во время работы не нужны». Вообще, конечно, можно было делать татуировки при солнечном свете, с открытыми шторами. Но, во-первых, Мэт Браян прекрасно помнит, что я говорил про середину цикла. А мастер, у которого руки трясутся, может накосячить как нечего делать. Во-вторых, сейчас такая облачность, что даже в полдень с солнечным светом как-то туго. Ну и в-третьих: сколько можно людям мозги компостировать? Почему мы отказываемся идти на территорию бандитов, не получив надёжных гарантий безопасности от их главаря, по-моему, понятно. Но Рекс-то что упёрся? Не хочет давать клятву — не надо. Мы подготовим съёмную комнату, где-нибудь в магловском мире и даже не настаиваем на парной аппарации вслепую. Можно просто передать координаты в последний момент. Разумеется, Сириус проследит, чтоб пациент не раздавал эти координаты посторонним. И нет, клясться мы не будем. Рекс не хочет, а нам-то с какой стати? И о каком риске вообще речь? Мы-то не бандиты. То, что Сириус из древнего тёмного рода, ничего не значит. Нам вообще от Рекса больше ничего не нужно. А совершать любые действия, к которым может прикопаться министерство, где-нибудь в «Дырявом Котле», — мы не идиоты. Теперь либо в выходные после следующего полнолуния, либо летом.       На вокзале Кингс-Кросс, всё было так же, как двадцать пять дней назад. Только народ двигался не с поезда, а на поезд. При ближайшем рассмотрении можно было найти и другие отличия. Наша компания, например, обзавелась лишними цацками. А Драко Малфою впервые ни до кого нет дела. Но зайдя в поезд, нам пришлось сушиться, хоть и пробыли на улице всего ничего. Зато в купе нас никто не доставал. Если б не знал, чем занята голова у Малфоя, всерьёз бы забеспокоился. Затишье — оно перед бурей бывает. Никаких важных или секретных разговоров в дороге мы не вели. Народу с низким допуском к разного рода тайнам у нас в купе опять оказалось многовато. Даже Светины подружки заглянули, хоть обычно этого не делали. Мы же за каникулы обо всём не раз поговорить успели, и через разговорник, и вживую.