Улыбки бывают разные

У Йоруичи улыбка… открытая. Самоуверенная, как у настоящей принцессы. Ей все нипочем. Она лучшая. Всегда и везде. И по статусу, и по умениям. Она — первая. Ее слава опережает время, а сама она — пространство. Нету равных «богине» по скорости, нет остроумней ее ни в отряде, ни в клане. Она хитрая. Лукавая. Озорница. Ее хлебом не корми — дай порезвиться, подшутить над кем, поддразнить кого, посмеяться в шумной компании. Когда рядом есть верный товарищ, скуке нету места в сердце Шихоин. Аристократка и нищий. Шут и принцесса. Ей плевать на каноны, молву, условности. Вместе с Киске ей легко и свободно. Вместе с ним она настоящая. Вместе с ним они выросли, стали сильнее. Вместе с ним все утратили враз и сбежали. Вот тогда ей впервые стало не до смеха. Вот тогда ее усмешка впервые пропала. Потерять все и скрыться в кошачьей личине — это тоже по-своему весело, только шутки Йоруичи стали циничнее, и насмешки совсем уже взрослые. Целый век за плечами тянется. Мягкой лапой растаптывает прошлое. Кошкам несвойственно улыбаться. Жизнь — не сказка. Она — не принцесса. Она бродит бездумно по городу. Возвращается. Пьет молоко. Кормится слухами. Ей плевать, что осталось там, в чертогах утраченного, только взгляд все такой же — на мир оскорбленный. Но в компании с верным шляпником возвращаются и смех, и приключения. И остроты с Сой Фон, и уколы для малыша Бьякуи, и для школьников — представления с «переодеванием». Кошка смеется в душе, заходится хохотом, когда жизнь возвращается прежняя. Когда ветер свистит в ее ушах от скорости, когда крылья из молний за спиной вырастают. Когда рыжий смешной мальчишка так отчаянно краснеет. Когда близкие суетятся, занятые любимым делом. Когда глаза, серые и такие унылые доселе, вдруг вспыхивают былым азартом. У Йоруичи улыбка… немного грустная, ностальгирующая не по прошлому, но по прошедшему. Она, как тот старик, что столетия прожил, говорит о себе слишком взрослой и умудренной, а в глазах горит никуда не подевавшаяся юность. Она кошка игривая. Маленькая девочка, что повстречала когда-то веселого мальчика. Бежать наперегонки с ветром, сидя на его спине, было здорово. На руках у него лежать — и сейчас одно удовольствие. Золотые глаза Йоруичи довольно жмурятся. Йоруичи даже в облике женщины сладко мурлычет. И улыбается в такие моменты блаженно, мирно и капельку счастливо. Почти-почти, как в их далеком детстве.