Эпоха раздора

3 ГЛАВА Входящее сообщение вырвало меня из глубин сна. Пора идти в рубку. Похоже, я уснул прямо за столом. Ну, хотя бы отчёт я успел закончить. Если точнее, то, скорее, не сам отчёт, а правку того, что накатали на пару главный навигатор вместе с завскладом после просмотра видео с камеры. За подготовку отчёта и за то, что они затянули выход на связь с штабом флота до моего пробуждения. Обмозговав ситуацию вместе, ибо нам с навигатором отвечать за общее руководство, а завскладом за компанию наградят или разжалуют. Всё с его ящиков началось. Что ему стоило доложить мне? На крайний случай, прикопали бы где-нибудь на одной из луб, благо этого дела сколько угодно. Так что всё зависит от того, как мы ситуацию повернём. Поправил форму и вышел из каюты. По правилам я должен присутствовать на мостике во время доклада, если на борту всё в штатном режиме, конечно. В случае непредвиденной ситуации процесс переходит главному навигатору и далее по нисходящей. Полный экипаж корабля составляет семьдесят человек. Достаточно мало для среднего корабля: на гражданском транспорте, например, экипаж составляет уже сто сорок членов экипажа при соотносимых размерах. Всё это благодаря повышенной автоматизации процессов. Более мощные компьютеры позволяют обойтись одним навигатором, находящимся на посту вместо трёх, а дроиды-уборщики заменяют весь персонал, который раньше занимался уборкой. Более внимательно стоит рассмотреть боевых дроидов. Их пробовали создавать, экспериментировали и в итоге решили, что на данном этапе развития проще использовать для ведения боевых операций человека. Роботизированные же отделения остаются крайне малочисленными. Дело даже не в теоретически возможном восстании машин. Учёные доказали, что оно невозможно. Почему восстаёт человек? Ему свойственны забота о себе любимом, продолжение рода и ещё много чего. Для человека это свойственно, и он будет это защищать. Машина же создана для вычислений. Не важно, главный процессор военной базы или простой уборщик. Его изначальная суть — обработка данных. Защита? Люди защищают его и заботятся о его функциональности. Продолжение рода? Опять же люди сами скопируют и распространят его. Хотя, от программных сбоев никто не защищён. Но слухи о работе над армией дроидов упорно курсируют в армии. Я вошел в автоматически раздвигающиеся двери рубки, прошёл мимо двух часовых, охраняющих вход. На этот раз с оружием, выданным им после проведения операции. Паранойя командного состава получила щедрую пищу после просмотра принесённой мной записи. — Пять минут до сеанса связи, — доложил дежурный оператор. Я занял место в своём кресле и стал ждать. Кто конкретно из начальства выйдет на связь, неизвестно, поскольку мы сейчас в приграничной системе. Два крупных сектора соприкасаются здесь. Сама система никому не нужна и является перевалочным пунктом под контролем небольшой корпорации. Корпорация «Старнек» не имеет особого влияния в масштабе секторов, не говоря уже об Альянсе, но соседство с военными позволило им не опасаться пиратов. Военные их защищают, а корпорация создаёт перевалочную базу исключительно для военных судов. Взаимовыгодное партнёрство. Экран на моём рабочем месте загорелся. Не выводить же изображение на огромный экран, как в дешёвых фильмах. Тут никакие шпионы не нужны, когда вся информация озвучивается при дежурной смене. Таймер отсчитывал последние секунды до создания канала связи. Изображение сменилось и передо мной предстало изображение генерала Кузнецова, век бы его не видеть. Тут сложно будет отбрехаться, но, надеюсь, видео, на которое я постоянно ссылаюсь, мне поможет. — Капитан Соколов, я получил Ваш рапорт и тот продукт компьютерного монтажа, который Вы по непонятной мне причине выдаёте за оригинал. Как Вы могли предположить что в «ЭТО» кто-нибудь поверит? — Тащгенерал, видео подлинное, как и мой рапорт. — хорошо, что возмущение удалось скрыть. Ну, я так надеюсь. Проще было бы отчитаться перед Басовым: тот имеет образование биолога, и его проще было бы убедить. Скорее всего, он сам мог заинтересоваться такими организмами, и потеря станции не стояла бы так остро. — И кто подтвердит Ваши слова? Единственный выживший, кроме Вас, в шоке. — ещё бы он не в шоке был! Как он вообще выжил? Штатный врач Шеверман сказал, что в слизи, которую мы притащили на костюмах, содержится токсин. Точный тип он определить не смог, но примерное действие выяснил. Выделяемое каракатицей вещество относится к типу нервно-паралитических. Частично эффект удалось нейтрализовать, и сейчас Сидорчук в госпитале «Старнек». Главный врач госпиталя заявил, что поставит его на ноги за месяц, если не меньше. — Товарищ генерал, к отчёту был приложен отчёт штатного врача и главврача госпиталя. — В отчёте «Старнек» слишком мало данных: вещество почти разложилось, когда Вы его им предоставили. Ваш же врач. Именно, что Ваш, и верить ему у меня причин нет. — вот баран упёртый, а ведь гений тактики. Какого хрена он тут вообще забыл?! — Вы хотите сказать, что мы всем составом тут секретное отравляющие оружие разрабатываем? У нас из оружия на борту только сало. — Наслышан об этом инциденте. Поверьте, я лично буду следить за расследованием того, как у Вас на борту оказалась партия немецкого оружия. А за потерю станции Вы будете отвечать перед трибуналом. — Между прочим, неплохого оружия, которое работало после стольких лет без ухода. — вот ведь пенёк замшелый. Получилось так, как я и предполагал. — Ты сомневаешься в российском оружии? Не смогли очистить станцию с пятью ротами солдат от фанатиков. — У него чуть ли не дым из ушей пошёл. — Скока-скока Вы сказали? Пять рот? Да у меня, мать вашу, на борту было десять сержантов и пятьсот салабонов только из призывного пункта, у которых кроме формы нет ни**ра! И я, в отличие от некоторых ваших родственников, сам звание получил, и меня никто за уши по должностной лестнице не тянул. И перед тем, как указывать мне, кого я позорю, вспомните, чьи сыновья сейчас пропивают свою жизнь и кувыркаются со шл****и. Всё, доклад окончен! — вырубаю связь, чтобы не видеть его красной морды. Вот урод, за живое задел. Меня аж трясёт. Надо собраться и решить, что делать. Трибунал мне уже обеспечен. Но выслушивать это после того, через что пришлось пройти на той станции, выше моих и так потрёпанных сил. Уняв нервную дрожь, уже хотел подняться и пойти искать нашего завскладом, у которого по-любому можно разжиться ста граммами горилки. На экране загорелся значок входящего сообщения. Ну что, прочтём. Один хрен уже ничего не изменишь. Пусть я и уже остыл, но о генерале-то точно этого не скажешь. Кликнул на иконку сообщения и начал читать. «СРОЧНО. Ваше судно причислено к 7 системному сектору. Мы прочли ваш рапорт. С этих пор Вы не обязаны отчитываться ни перед кем, кроме руководства 7 сектора и адмиралов РФ. Вам также поручается новое задание. Всё необходимое для этого запросите на складах «Старнек». Цель: направиться в систему СТ-18 и выяснить причину невыхода на связь станции «Севастополь» PS: Эту станцию уронить у Вас не получится. Она находится вне звёздной системы. Генерал Басов.» Где вы раньше-то были и на что подписываете меня теперь? Сообщение с пометкой срочно должно было давно быть получено, если его не задержали на одном из пунктов. Я даже догадываюсь, кто это сделал. Набираю на клавиатуре личный код и отправляю запрос на соединение с главой «Старнек». Через пять минут экран моргнул, и на нём появилось изображение главы корпорации за рабочим столом. — Здравствуйте, господин капитан. Я — Жупель Депардье, и меня уже попросили вам помочь в комплектации вашего отряда. — на тёмно-синем кресле сидел пожилой француз с тонкими усами, вьющимися на концах. — Здравствуйте, месье Жупель. Это упрощает дело. Мне необходимы защитные костюмы с броненакладками и оружие на пять сотен человек, что Вы можете предложить. — Неслабо, очень неслабо. Я думал, группа будет куда меньше. — француз на минуту задумался. — Ещё нам необходимо пополнить расходники корабля. И комплекты ИРП (Индивидуальный Рацион Питания. Кому интересно: https://m.youtube.com/watch?v=qBYzho87t2c) — С этим проблем не будет. Корабль заправят и доставят Вам всё, что нужно для его функционирования. С оружием, думаю, тоже вопрос решим. Сколько вам необходимо ИРП? — Интересный вопрос. — я почесал голову, размышляя. — А один фиг, не мне платить. Давайте тридцать тысяч штук. — Сколько? Тридцать тысяч? — Жупель аж закашлялся. — Мы просто не располагаем нужным количеством. Как правило, мы обслуживаем флот. Максимум мы соберём тысяч пять комплектов, и то из разных рационов. Ваш флот берёт ИРП очень редко. — Давайте ИРП других стран, пригодятся. — вот и нафига мне столько, от Снытко что ли заразился? — Этот вопрос требует времени. Перейдём к защитным костюмам: я предлагаю Вам взять «Защиту-4» или ИЗП-33. Оружия у нас более богатый арсенал, но в основном лёгкое вооружение. Тяжёлых пулемётов Вы у нас, скорее всего, не найдёте. — Если выбирать, то я возьму «Защиту-4», у неё запас автономности больше. Из оружия нам нужны штурмовые винтовки «Штурм-14» или испанский «Корд». Любую модель: они все достаточно надёжны. — А почему вы не возьмёте «АК-2200»? Он более убойный, чем названные Вами образцы. — удивился Жупель (Да, дурацкое имя, но на то они и французы). — Во-первых, он тяжелее; во-вторых, названные мной образцы используют безгильзовый патрон. Это уменьшит вес и размер боеприпаса. Точно, у Вас есть огнемёт? — Вы не перестаёте меня удивлять. Один огнемёт точно есть — немецкий «Адольф». Я чем-то рассмешил Вас? — спросил он, заметив мою усмешку. — Простите, не хотел Вас обидеть. Просто это довольно иронично. У меня навигатор из германии. Набейте на огнемёте где-нибудь, чтоб можно было прочитать, название и такую фразу: «Немецкие огнемёты — надёжность с 1939 Года» на немецком. Хочу, чтобы он удивился. — мне интересно, они во франции вообще историю не учат, что ли? — Мы, конечно, это сделаем, но как нам внести это в акт предоставленных услуг? — Включите стоимость в количество патронов. Сотней больше, сотней меньше. — Жлобьё! Может, я медику бы его нашему подарил. Вагнер обойдётся, а старому еврею приятно будет. Ему, может, мой подарок душу греть будет! Только придётся нового медика сразу выписывать. — Десяток огнемётов в самый раз будет и топлива к ним побольше. — Может, я лезу не в своё дело, но куда Вам столько? — Я практически с нуля полк создаю, лишним не будет. Место есть, «Сицилия» позволяет перевозить в два раза больше солдат, ещё и лёгкой техники с собой возить. Раз уж мы об этом заговорили, приготовьте мне список сержантов и офицеров, которые выпишутся в течение пары дней или ждут отправки в часть. Страны: Россия, Германия, Италия, Испания. — и тут Остапа понесло, — Нам нужно ещё полевой формы тысячу комплектов, флотской сто сорок комплектов. Со всем полагающимся, вроде носков, зубных щёток и так далее. Опыт у Вас большой, значит должны знать, что солдату необходимо. И знамя! Обязательно знамя. Фон пусть будет чёрный, сверху небольшой полоской триколор. В центре знамени изображение земли, обрамлённой лавровым венком, серебряным. И надпись внизу крупными жёлтыми буквами: «Первый Сицилийский полк имени Александра», и цифру один арабскую по центру земли. И не забудьте шевроны сделать. — Конечно-конечно. Сутки, не больше. — кивнул француз, выстукивая что-то на клавиатуре. Совсем шуток не понимает? Даже не улыбнулся. Или мой юмор топорный такой? Буду надеяться, что виноваты тонкости перевода, а не я дурак. — Давайте «Штурм» и пистолеты «Корд». К винтовкам по пять тысяч патронов на единицу оружия, на пистолеты по тысяче. Гранаты светошумовые тысячу. Наступательных две тысячи. — наверняка, дежурная смена охреневает. Я, уже не обращая на них внимание, перечисляю, — полевые аптечки сто штук, комплекты для операций в полевых условиях десять штук. — За сутки мы подготовим необходимое. Что-то ещё? — Есть у Вас спец вооружение? Дроны-разведчики, боевые дроиды и так далее? — К сожалению, нет. Но могу Вам предложить кое-что интересное. У нас на складе уже лет сорок лежат два «Потрошителя». Поверьте, в идеальном состоянии, даже заводская упаковка не вскрыта. — Нихрена, они ж не выпускаются уже лет сто! Как-то это связано с законом о негуманном оружии. — тяжёлый дробовик «Потрошитель» использовал особые патроны: при выстреле во врага летела не дробь, а горящее вещество, прожигающее бронезащиту за секунды. После такого мучительная и быстрая смерть — спастись невозможно. Изначально его хотели снарядить стальными шариками со взрывчаткой, но в итоге создали это. — Но, сами понимаете, провести по документам я их не могу. — Предлагаю бартер. И документы никакие не нужны. Двести пар настоящих сибирских валенок. Если не возьмёте Вы, начальство приберёт. У Вас оружие валяется без толку, а так будут уникальные сувениры, которые можно продать. Не прогадаете. Вернее только матрёшки, но их у меня нет. — если получится их сбыть, я только рад буду. — Настоящие? Я подумаю. Раз мы решили основные вопросы, я откланяюсь. Необходимо начать подготовку документов и отгрузку снаряжения. Удачи Вам в Вашем деле. — Всего доброго. Я отключил связь и вышел из рубки мимо охреневшей от наглости начальства дежурной смены. *** Сектор Ражин, планета JI-5, жёлтая зона. Профессор Доминик Салджере находился в приподнятом настроении. Наконец-то дело, на которое он потратил пять лет своей жизни и миллионы кредитов, принесло свои плоды. Даже то, что большая часть денег была добыта не совсем законно, не могло испортить ему настрой, ведь главное — двигаться вперёд для достижения своей цели. Теперь он докажет всем, что был прав: люди не единственная раса в галактике. Профессор ещё раз взглянул на дно небольшого кратера, где покоилась каменная сфера интересного дымчатого оттенка, переливающегося по всей окружности, создавая эффект мерцания, диаметром два метра с нанесёнными на её поверхность знаками. Экспертиза уже установила: чем бы они ни являлись, эти знаки уникальны и не встречаются нигде в человеческой письменности. Но не стоит отвлекаться. Сейчас необходимо отправить отчёт о проделанной работе покровителям из Марсианской промышленной компании. Убедить их вложить средства в долгосрочный проект без ясных перспектив было довольно непросто, благо в промышленности начался процесс стагнации, и все заинтересованные корпорации искали возможность создать нечто кардинально новое — то, что смогло бы переплюнуть конкурентов. Справедливости ради нужно сказать, что процесс затронул и другие сферы человеческой деятельности. Золотой век человечества медленно клонился к закату, и только новый рывок мог бы вдохнуть жизнь в это сонное болото. Доминик провёл личной карточкой по детектору и прошёл в здание исследовательского комплекса, построенного из сборных панелей. «Вот ведь,» — подумалось профессору, — «здание возвели за два дня, а замену карточкам придумать не могут. Вечно они где-то теряются.» Поскольку он всю свою сознательную жизнь занимался археологией, то не знал, что карточки вновь ввели за два года до его рождения. Огромное количество чипов, которые до этого вшивались под кожу, перегружали искусственные интеллекты многомиллионных городов-ульев. К сожалению, как человечество ни старалось, компьютеростроение не претерпело кардинальных изменений. Да, вычислительные устройства становились меньше, мощнее, надёжнее, но они не справлялись с растущей людской массой. Для примера: на Земле к началу 23 века уже проживало более двадцати миллиардов человек. Тут даже самый мощный компьютер с катушек съедет, не говоря уже о стоимости этого проекта. Поэтому, пока в области искусственного интеллекта не будет серьёзных прорывов, которые решат проблему перегрузки огромными объемами информации, человечество вернулось к старому и проверенному веками способу идентификации личности и доступа к разным объектам. К электронным картам-чипам, на которые записывалась вся необходимая информация о человеке и всех кодах доступа к разным объектам. На двери кабинета красовалась золотая табличка с надписью: «Руководитель проекта, Профессор Доминик Салджере». Профессору нравилось задерживаться возле двери и снова перечитывать надпись на табличке. В этот день он не изменил своей привычке, на минуту задержавшись у порога перед тем, как открыть дверь. Но уже когда он положил руку на ручку двери, до его обоняния долетел слабый кисловатый запах, отдающий немного горчинкой. Похоже, что фильтры снова вышли из строя, и своеобразный аромат местной атмосферы просачивается в помещение. Нужно сделать выговор ответственному за вентиляцию персоналу. Второй раз за неделю — это уже ни в какие ворота не лезет! Неисправная вентиляция это не только испорченный воздух, но и 3-4 разновидности болезнетворных организмов. Только богу известно какие микробы развелись на этой планете за миллионы лет эволюции. Конечно же, их больше, но потенциально опасными для людей признаны лишь некоторые. Остальные наукой до конца не изучены, поэтому лучше избегать любого контакта с местной фауной, да и флорой тоже. К тому же, земные ученые не так давно сделали открытие, что после поселения на очередной планете человека с его особенной земной биофлорой организма микроорганизмы каждой планеты начинают мутировать. И куда приведет мутация на одной конкретно взятой планете, не может предсказать никто! Вмешательство человека всегда ведёт к необратимым последствиям. На любой планете! В том числе влияние на эволюцию и мутацию всех населяющих её организмов. Они либо приспосабливаются, либо погибают. Кабинет встретил учёного прохладной тьмой. На станции было мало обзорных окон, все жизненно важные помещения и кабинеты были изолированы от внешнего мира. Проведя рукой по сенсорной панели на стене, он включил освещение и направился к одному из стеллажей с книгами во множестве расставленных вдоль стен. Немного сдвинув несколько из них в лишь ему ведомом порядке, он задействовал скрытый от посторонних глаз сенсор. Раздался слабый, едва различимый скрип, и часть стены отъехала, обнажая скрытую нишу, в которой находились всевозможные папки и бумаги, сложенные аккуратной стопкой. На первый взгляд, ничего секретного: всевозможные отчёты и журналы ведения работ. При необходимости ни одна проверка ничего не докажет. Тайник необходим был всего лишь для отвлечения внимания и имел небольшую выемку в самом дальнем углу, где была спрятана флэш карта, одна сторона которой полностью повторяла цвет внутренних стен сейфа. Ничем другим она не выделялась — обычная дешёвая флэш карта на сто двадцать гигабайт. Купленная не ради хранения информации, а из-за своей надёжности. Удивляетесь, как что-то дешёвое может быть надёжным? Тут всё дело в объёме памяти: компания, которая их выпускает, сделала упор на долговечность, тем самым отвоевав себе кусок рынка. Запустив рабочий компьютер и набрав пароль, Доминик вставил карту в разъём и дождался загрузки. Повторив процедуру с паролем, он запустил программу для связи и стал ждать. Пройдёт пару минут, пока система проверит личность и даст разрешение на установление сигнала. Всё же связь с другой системой — удовольствие не из дешёвых, и при прохождении через каждый дополнительный ретранслятор цена увеличивается. Для примера: стоимость минуты разговора с другой системой обходится в десять кредитов за минуту, а каждый последующий ретранслятор добавляет ещё столько же. Это совсем не значит, что люди в соседней системе оторваны друг от друга. Можно заплатить один кредит и переслать сообщение весом до мегабайта. По этой причине интернет в каждой системе свой и не может соединять все системы человечества, да и не везде он есть. Название сохранилось, так как не стали заморачиваться над изобретением велосипеда, и за всемирной паутиной так и осталось данное ей ещё в середине двадцатого века название. С момента выхода человека в космос появилась идея объединить весь интернет в один. Создание общей сети, конечно, возможно, но это даст такую нагрузку на информационную инфраструктуру, что никакая польза не покроет расходы. Поэтому от этой идеи пока отказались, обеспечив связь между системами ретрансляторами. «Что-то долго не приходит ответ,» — забеспокоился Доминик. Если и система дальней связи накрылась, вообще весело будет. Хотя, этого стоило ожидать: ретранслятор, находящийся в этой системе, уже давно отработал свой ресурс. Каких трудов стоило выбить средства на его ремонт. Иначе пришлось бы использовать для связи транспортный корабль, приходящий раз в стандартный месяц. После десяти минут ожидания наконец-то пришло сообщение, что есть свободный канал связи. Удача не отвернулась от него. Ученый запустил программу на флэш карте, которая должна была создать ложный след и установить связь с определённым абонентом. Наконец изображение на экране монитора сменилось. Теперь он показывал небольшой участок кабинета собеседника, всего одну его сторону. За массивным дубовым столом и на дорогом даже на первый взгляд кресле, наверняка из натуральной кожи, сидел собеседник Доминика, немолодой уже человек на вид лет под пятьдесят. В неприлично дорогом и строгом костюме с запонками из драгоценных металлов мужчина выглядел очень внушительно и вызывал у любого собеседника внутренний страх и неуверенность в себе. Тяжелая челюсть, подчеркнутая седыми бакенбардами, густая, почти полностью седая шевелюра, аккуратно уложенная в строгую, деловую прическу, мохнатые брови над внимательными глазами-колючками, один взгляд которых вводил в оцепенение любого. За спиной господина на стене в золотой оправе, инкрустированной дорогими камнями, висела картина, изображающая Млечный путь. Мужчина выглядел ухоженным с искусственно разглаженными на лице морщинками и кожей, имеющей вид вполне здоровый и цветущий. Хотя, с другой стороны, вполне возможно, что человеку на той стороне экрана могло быть и сто лет. Медицина ведь не стоит на месте, а деньги позволяют многое, если не почти всё. — Рад приветствовать Вас в добрый день, господин Кра… — начал говорить Доминик, но его перебили. — Не нужно имён, профессор. Я уже неоднократно просил Вас об этом! Зачем Вы потревожили меня? — его глаза сощурились. — Если Вы снова насчёт новых финансовых вложений, то смею Вас заверить, что Вы не получите ничего, пока не оправдаете уже потраченные деньги. — Деньги — всего лишь инструмент. Подумайте о том, сколько мой проект может принести пользы. — этот спор возникал почти всегда, когда эти двое разговаривали. Он приносил некоторое удовольствие тому, с кем разговаривал учёный. По его мнению Салджере был, пожалуй, единственным человеком, кто позволял себе спорить с ним. К тому же, он никогда не просил денег для себя, а только для дела и всегда довольно обоснованно. — Но инструментами всё же не стоит разбрасываться, — выражение лица незнакомого собеседника Доминика смягчилось, но глаза продолжали внимательно изучать профессора. — Тем не менее, мы на пороге грандиозного открытия, и, чтобы переступить его, мне нужны ещё люди и кое-какое оборудование. — Доминик сделал театральную паузу и добавил торжественности в голос. — Мы нашли артефакт нечеловеческого происхождения! — Вы уверены в этом? — собеседник профессора скептически прищурился, и от его губ разбежались лучики-морщинки на щеках. — Я, конечно, не сомневаюсь в Вашей профессиональности, но все сообщения о подобных находках, которые приходили с разных концов галактики, как только человек вышел в космос, были пшиком. Кто-то жаждал славы, кто-то денег, а кому-то просто хотелось пошутить. Надеюсь, Вы понимаете, какова цена ошибки? — О, я полностью уверен в том, что мы имеем дело с объектом, который когда-то принадлежал другой расе. Язык, которым исписан объект, не принадлежит ни одной языковой группе — ничего похожего на земле никогда не было. — Доминик, скажу прямо: Вы не думали, что Вас могут разыграть? Просто, чтобы насолить или выставить дураком. — Естественно, я допускал такие варианты развития событий и поэтому провёл все необходимые тесты и анализы. И сегодня у меня на руках результаты: анализ показывает, что надписи нанесены более чем миллион лет назад. — Даже так? — на лице загадочного господина промелькнула тень удивления, и он заметно оживился. — Но я всё равно не думаю, что это даст нам хоть что-то. Вы же знаете, что я вложил деньги в Ваш проект не просто так. — Да, вы упоминали это. Налоговые послабления, верно? — И не только. Немного шума в прессе — и я уже меценат, благоволящий развитию науки, — незнакомец потёр подбородок, явно размышляя. Доминик скрестил пальцы под столом. Все признаки указывали на то, что разговор вошёл в нужное ему русло. — Сделаем так: Вы через неделю предоставляете мне стопроцентное подтверждение, что Ваш артефакт нечеловеческого происхождения, и я, возможно, увеличу Вам бюджет. А теперь закончим разговор. Как говорится, «время — деньги». — сразу после этих слов связь оборвалась. Разговор закончился неплохо, пожалуй, даже очень. Ну, а теперь стоит зайти к техникам. *** Как говорит Шеверман, «Вы таки не поверите», но они прислали нам вместе с последней партией оружия знамя и шевроны. Они даже документы о формировании полка подготовили! А теперь представьте реакцию начальства. Поэтому я дожидаться её не стал и приказал отбыть в точку назначения, перед этим забрав из госпиталя и при содействии приписав их к кораблю два десятка сержантов и офицеров. В основном флотские, но жаловаться не приходится: опыт руководства людьми у них есть, поэтому сформировал пять рот по сто человек и раскидал по ним вновь прибывших. Два «Потрошителя» с тысячью патронов к нему были заныканы у меня в каюте, остальное отправилось на склад. Стоило увидеть тогда лицо Снытко: я столько счастья в глазах одного человека ещё не видел. В них прям читалось: «За что мне такое богатство?». Все в новой форме теперь ходим. Зря, что ли, выбивал? Правда, есть одно «но» — нашей формы на складах не оказалось, и нам прислали полевую форму планеты «Полночь». Нет, форма по качеству очень даже, только поверхность «Полночи» чёрная, что-то там с минеральным составом. Теперь ходим, как войска SS, короче, кино и немцы. Вышел бедный медик с утра из своей каюты и попал в свой же медотсек. Мы же не знали, что он у нас историей увлекается, вот и подумал, что «власть-то меняется». Весело, короче. Не, ну не оставлять же людей без формы! Так они хоть на солдат похожи. Навигатор ещё этот, потомок Чарли Чаплина, спрашивает: «А в училище Вы звание ефрейтора часом не носили, mein Führer?» Мало того, что мне теперь медика приходится по всему кораблю ловить, так солдаты — они ж как дети. Зная Князева, если до него дойдёт информация, точно будет ахтунг. Сейчас я наблюдаю на обзорном экране станцию «Севастополь» — внушает. Огромная, больше пяти километров в диаметре исследовательская станция занималась, пожалуй, всем, чем можно: от разработки новейшего оборудования по переработке газа до генной инженерии. Последнее, кстати, мне очень не понравилось, поэтому я сейчас в защитном костюме «на всякий случай». Похоже, крайний случай настал: станция не выходит на связь. Изначально я надеялся на выход из строя ретранслятора, но, похоже, всё серьёзнее. Дурные предчувствия зародились где-то на грани сознания. Молчали как рубка связи, так и диспетчерская. В системе вообще ничего не подавало признаков жизни. Даже не видно транспорта корпораций, который часто проходил ремонт на военных верфях. Конечно, за откат кому надо. Относительно новая станция появилась здесь десять лет назад, когда в соседней системе начали разрабатывать газовый гигант. Человечеству с всё увеличивающейся численностью стало не хватать ресурсов. Сейчас же она встречала нас тёмными и пустыми коридорами, стыковочный док оказался пуст. Я решил, что лучше всё проверить самому. Риск, конечно, есть и немаленький: засада или случайная пуля. Но всё же, если я сейчас реабилитируюсь за предыдущий провал, то в пехоту уж точно не сошлют. Да и есть что-то такое на грани восприятия: не могу я на борту сидеть, прям зудит пойти туда самому. Тем не менее, сам я под пули лезть не хочу, поэтому буду подымать первую роту. Ещё в пути я приказал сержантам проследить, чтобы все отправились спать. Как утверждает единичная но печальная практика, лазить там можно часами. Поэтому: рота, подъём! Боевая тревога!