Милисса. Продолжение истории.

Превращение в человека для Бурной Реки оказалось желаннее физических потребностей. Понадеявшись на более ответственную меня, она спокойно уснула. Ведь в горле пересохло так, что говорить трудно, и без горячей чашки тайры завтра и пяти минут на репетиции не выдержу, к тому же пойманной и съеденной на месте индейки оказалось недостаточно, поэтому, какие бы крошки на кухне не остались, скоро их там не будет. Эх, а я и забыла, что перед паломничеством мы с Ширком договорились наливать воду в кувшин из ничего. На случай отсутствия оной в горах, я бы не пропала. Да и резерв нам обоим не мешало тренировать. Хорошо, что рядом река. Не бубни, я не тебе, чешуйчатая. Крошек не оказалось. Зато нашла два слегка побитых яблока в деревянной миске на кухонном столе. М-да, вроде не бедняки, а живём без еды. Но спать я укладывалась с усталой улыбкой, вспомнив, какой страшный голод, сломавший меня до полусмерти, мне пришлось постичь в горах, и каким мелочным это кажется сейчас. «Ага, как два малюсеньких яблочка», – зевнула Бурная, снова провалившись в сон.

***

Сон стал ещё волшебнее, когда в нём появился переполошившийся Ран. Его подозрительная голова следила за мной, выглядывая из-за каждого дерева, пока я гуляла по оливковой роще, удивляясь тому, как быстро недавно тоненькие деревья стали в два раза выше и толще. Сначала мне казалось, что он готовит какую-нибудь подлянку, и решила подыграть, в подходящий момент наколдовав себе голову каменного тролля. Прикол был в том, что иллюзии я плела отвратительно, и, увидев моего динозавра, которого я с таким старанием лепила, пытаясь подражать Ширковому трицератопсу, брат с криком: «Что это за хрень?» интуитивно наслал на него заморозку. Я от неожиданности сорвала всё заклинание, расстроено глядя на осыпавшийся на пол крупой лёд, потом, обидчиво нахмурившись, – на чесавшего голову разрушителя. А тот лишь плечами пожал! В конце концов, мне Ранова игра в прятки надоела. – Выходи уже! – сказала я потолстевшему дереву. Он покачал головой. – Почему? – удивилась я. – Ты меня стравить решила! Я сразу это понял, когда в прошлый раз пришёл! – Я?! Зачем мне травить тебя? – Откуда мне знать, – он возмущённо вздёрнул нос. – Я мысли не читаю! Я скептически подняла брови. – Ну, тогда не читал! – Ран, я не знаю, о чём ты. Если это очередная шутка, то совсем не смешная. Мальчик по-детски надул губы, скрестив руки на груди, и отвернулся от меня, всем своим видом показывая, что ждёт извинений. Не ждал, не приходил бы. Я вздохнула. Ну почему мне достаются друзья-драконы, которые ведут себя как дети? С Буком я также чуть не поссорилась. Зато теперь знаю, как себя с такими вести. Вот только не хочется, но, видно, придётся. – Ран, ну Ран… не будь букой, – мягко начала я, подкрадываясь к дереву. – Извини, если что-то не так сделала. Я, правда, не понимаю. Только не обижайся, пожалуйста. Попробовала улыбнуться ему, но тот шагнул за дерево от меня и прислонился к нему спиной, нахмурившись ещё больше. Я пожевала губу и тоже прислонилась со своей стороны. Ссориться не было сил, поэтому дальше старалась подбирать слова. Ширк учил зачем-то (впрочем, как всегда), как говорить со взрослыми, чтобы показаться умным. Точнее, как предельно понятно формулировать свои мысли. – Понимаешь, я так устала. Я была в месте, где натерпелась такого, чего даже в… в горах не приходилось испытывать. Видела в головах людей то, чего не ожидала увидеть. Мне, конечно, Ширк говорил, что «моя голова, что хочу, то и думаю», там всякое бывает, но чтоб такое! Лучше бы я делала, как лорд Дишандр или Бук, и не лезла в голову чисто из солидарности. Но они не все там такие. Есть и хорошие. И все до одного отчего-то постоянно грустят. Хотя, если бы я застряла в таком месте навсегда, грустила бы тоже… А ещё эти орки откуда-то взялись. Я запуталась… И ты мне загадок прибавил. И я не понимаю, как их разгадать… Но ты всё равно прости. Я в последнее время вообще странная. Мало ли чего сделать могла. То есть это странности прилипают ко мне. Ну вот, опять я запуталась. – Тогда тебе повезло, – неожиданно подал голос Ран. – Я специалист по странностям. В этом я не сомневалась ни на минуту. Странным Ран казался в первую же ночь нашего знакомства. И сейчас вот, так и не вышел из-за дерева. – Только, сама понимаешь, не за спасибо. – Чего-о? Так, а вот это уже нечестно. Я ему тут душу изливаю, а он ещё и за помощь что-то хочет, которую я и не просила. – Того. Ты мне обещала кое-что. Супер! Я ещё и должник поневоле. – Я об истории, глупая. Которую ты мне обещала. Вспоминать в который раз было нелегко. Но когда дошло до встречи с Буком и другими, стало проще. Слова лились неудержимым потоком, даже в лицах мне удавалось пародировать так, что Ран, всё же перебравшийся ко мне, посмеялся от души. Когда дело дошло до орочьей вонючей жидкости, тут пришла его очередь делиться впечатлениями. Оказавшись по колено в пахнущей кровью и плотью жиже, сначала пытался достучаться до меня, что этой гадости здесь не место, даже магией пытался убрать, но ничего не вышло. – Вот я и решил, что ты насильно её там держишь. – Ну, теперь чисто, и насильно она у меня сидит за решёткой, – уверяла его я. – И мы спокойно можем видеться. – Ты про кровавые алтари слышала? – К сожалению. Не очень хотелось говорить на эту тему. – Не знаю как, но, кажется, ты забрала его силу там, в пещере. Твоя чистая душа и орочья магия оказались несовместимы, хотя вторая очень старалась ужиться. После этих слов я фыркнула, передав картинку беспорядка моего места для медитаций. Оно было настолько загрязнено, что Ран всё равно бы не разглядел, поэтому можно. К тому же, помню, Бук плохо видел из-за этой гадости, может, у Рана тоже зрение от этого портится? – Да-да, – он поморщился, – то же было в нашем сне. – А я ничего не видела. Только тебя слышала. Но не могла ничего поделать. – Одного не понимаю, – продолжил рассуждения друг, – разве драконы стали бы спокойно спать, зная, что рядом кровавый алтарь? – После изнуряющего перелёта? Я бы стала. – Не-е, тут другое. Чтобы такое не заметить, надо сильно постараться. Сообщать об алтарях задача каждого дракона. И, если есть возможность, уничтожить самому. Обычно не рискуют, но вас было достаточно… Хорошо, что ты нашла способ вытягивать её из себя, но я бы не советовал выпускать её наружу, где попало. А вообще, такая возможность довольно ценна. Если ты ей пользоваться научишься, сможешь помочь этому миру, сделать Гелиану чище. – Но почему я? Откуда взялась эта возможность? – Да откуда угодно! Например, дефект взросления. Ненормально вылетать дракону в тринадцать. Это многому противоречит. Или... это вовсе не случайность. И тогда… – он замолчал, с интересом глядя на мою реакцию. – Это ты к чему? – нехорошее предчувствие проскальзывало в моём дрогнувшем голосе. – Тебе выбирать, – пожал плечами Ран. – Я не понимаю. Выбирать что? Вместо ответа он хитро улыбнулся: – Или не выбирать. Ладно, мне это всё ужасно надоело. Лучше пусть он научит меня чему-нибудь новому. Или мы отдохнём, поиграем во что-нибудь. Мы же дети, нам такое принято. Только я хотела сказать Рану, что он водит и сорваться с места, как он решил продолжить разговор. – Почему ты не скажешь об этом брату? Я помедлила. Даже если его это заинтересует… – Он сейчас работает. – Работает, говоришь, – Ран брезгливо поморщился. – А ему не кажется, что это важнее работы? – Кажется, нет. Я замолчала, задумавшись, но быстро отмела эти мысли подальше, уже собираясь хлопнуть Рана по плечу, торжественно назвав водой, как меня окатило волной паники. Сначала я подумала, что задыхаюсь от тоски, но потом поняла, что мне на самом деле, физически, придавило грудь чем-то тяжёлым, мешая лёгким нормально работать. Я даже не могла объяснить Рану, в чём проблема. И дело было не в том, что сама не понимала, а в том, что кроме как тужиться в попытке вдохнуть, ничего не могла. – Милисса, ты чего? Перестань кривляться! Я могла выдавить что угодно, но выдавила именно это: – Дурак! – Так ты не специально? – он нахмурился, пытаясь осмыслить причину. Потом резко вскочил с земли. – Пора прощаться. Теперь я не только дышать не могу, но и не вижу нифига! Спиной я ощущала свою кровать – я дома, а это уже что-то. Оставалось понять, что за медведь на меня свалился. Святая Цецилия, оно ещё и тёплое, оно дышит! И воняет чем-то палёным. Этого мне не хватало! В испуге попыталась спихнуть его на пол, но вовремя сообразила, что в придавившей моё ухо груди стучит человеческое сердце, а одежда на ощупь точь-в-точь, как у Ширка при нашей последней встрече. А расстояние портала от амулета настроить стоило. Окончательно успокоившись, попробовала его растормошить. – Ты меня сейчас задавишь! Слезай, – прохрипела я. Тяжёлый зараза! Я набрала в грудь воздуха и прокричала в стенку: «Слезай с меня, вобла вяленая, а то магией как шарахну!» И это не помогло. Нащупав его лицо, взяла его в ладони, внимательно вглядываясь. Сейчас казалось, что он смотрит на меня. – Ах, Лиска! Я так ошибался! Надо было всё тебе рассказать с самого начала и принять твою помощь! – спародировала я брата и удовлетворённо кивнула. – Наконец, ты это понял. Опустив его голову на своё плечо, погладила по ней. Бедный, усталый братик. Давно мне так близко с тобой не удавалась пообщаться. Что ж я творю? Пользуюсь беспомощностью брата, пока он в отключке. И не стыдно? Признав, что отвратительно себя веду, успокоилась и выползла из-под тела. – М-да, сильно тебя жизнь потрепала. Быстрый Поток, ты там? Тоже спишь? Ну и не надо. Сама с вами справлюсь. Сил совсем нет. Но избавить его от грязного плаща я смогу. Под слабым светом моего дохленького, как Ширк, светляка, удалось разглядеть, что же было палёным. Подол плаща и кожаные сапоги были в дырках. Спать в такой вони я не собиралась, даже с открытым окном, поэтому стянула и их. За ними носки. Хорошо, что штаны не воняют, однако по колено от них мало что осталось. А вот это не хорошо. Совсем не хорошо. Покраснение на пятке и икрах напоминало ожог. Если не залечить сейчас – на утро болеть будет, и сильно. А сил у меня ну никаких! И что делать? Случайно опалив руки углями, я продержала их около пятнадцати минут в холодной воде. Боль это облегчило, но как я намочу ногу, когда он на кровати лежит? Подумав, решила, что друзья Ширка не откажутся от помощи. А кто у нас по биологии лучший? Надеюсь, он сейчас в Галарэне. «Би! Би, мне срочно помощь нужна! Би-и -и! Крэгби!» «А?» – послышался сонный отклик. «Би, один вопрос, я быстро. Как облегчить ожог, не используя магию?» «Сначала исполни три моих желания, болотная фея, – сонно пробормотал он в ответ. – И первое желание: я хочу миллион желаний…» Да он же спит! «Би, прошу тебя! Он свалился посреди ночи. Что мне делать?» «Исполни желание… Хочу стать большим и сильным, а ещё единорога, пару солнечных камней и большо-о-о-ой кусок червивого тортика…» – мечтательно промямлили в ответ. «Ладно, я исполню. Только ответь на вопрос, и всё будет!» «Вопрос како-о-ой?» «Как облегчить ожог без магии?» «Насколько сильный, болотная фея?» «Мм… – я посмотрела на Ширка, – средний» «Бабушка всегда говорила, что подорожник вылечил её от ревматизма…» «Би, ожог! С волдырями!» «Вторая степень… Приложите, смоченную холодной водой, стерильную повязку и вызовите врача. Ни в коем случае не пытайтесь лечить самостоятельно, если в этом не разбираетесь». «Повязка, поняла. Спасибо, Би!» «Пожалуйста, болотная фея». Ну, я, допустим, более менее разбираюсь, не раз испытав это на себе. Но если буду сомневаться, рисковать не стоит. Проснётся, сам разберётся. А сейчас, чтобы понять, насколько всё плохо, помедитирую, посмотрю магическим зрением и сделаю, что смогу. Подумав, приподняла вымокшую рубашку – проверить, нет ли повреждений на спине. Спина вспотела, но была цела. Он что, в баню ходил? Там и подпалил себе плащ. Ага, бывает у него такая привычка, в баню в одежде ходить. Стесняется, что поделать. Придётся и рубашку снять. Сейчас, пока он не знал, что с ним происходит, стыдно почти не было. Тем более – он мою кровать занял! Набравшись сил, осмотрела Ширка магическим зрением. Ого, а ожоги не простые. Не знаю, что это за дрянь, но ею пропиталась вся марля. Вздохнула. Нет, рисковать я не стану точно. Насколько позволяет уровень моего внутреннего зрения, я видела, что в кровь эта штука попасть не успела. И на вид не особо похоже на яд. Значит, не страшно. Но я всё равно нервничала. Сменив бинты, наложила на них длительное заклинание холода, как на фрукты или овощи, чтобы те дольше не портились, только слабое, и с чувством выполненного долга распласталась усталой морской звездой на широкой кровати Ширка. Если завтра он не очнётся, позову его друзей на помощь. Но он же очнётся, правда? Это всего лишь ожог…