Зелёная долина, давно он здесь не был. Чистый воздух, пахнет весной, а в сердце больно щемит от шуточек памяти. Что странно, от плохих воспоминаний Ширку было не так пакостно, как от хороших. Что с них взять? С хороших воспоминаний. Плохое было и прошло, а по-настоящему добрые дни уже не вернуть. Зря он не ценил те дни, когда отец, захваченный азартом боевой игры, превращал всё поле в всклокоченный ров. А она… Она была очень зла на отца, велела вернуть всё как прежде и сделать даже лучше. Отец был не против и выполнял её просьбы. Это поле пережило два цветочных сада и три огорода. А сейчас, избавившаяся, наконец, от головной боли и тошноты, по нему бегала Лис и ловила кузнечиков.
Она несколько раз спрашивала, когда они вернутся домой, но Ширк так и не сказал правды. Ком застревал в горле от мысли, что же он сейчас натворил.
Позвав Лис за собой, Ширк вдохнул поглубже и направился к двери. Открыть её было на удивление просто, магический пароль оказался всё тем же, знали его только члены семьи.
– Кто здесь живёт? Кто живёт в красивом домике?
Ширк опять проигнорировал сестру, всё ещё вёл мысленную борьбу с памятью, желающей добавить ещё пару камней в его душу.
Лис недовольно замычала и пошла исследовать помещение. Но стоило ей прикоснуться к графину на столе, как сработала защита и прижала вскрикнувшую девочку к ковру. Лис начала недовольно корчиться и вертеться, снова собираясь плакать.
– О, чёрт…
И Ширка тоже приложило сверху чем-то тяжёлым.
– Отпусти! Это не смешно, Ширк! Отпусти, я не хочу в это играть! – Лис заревела.
– Это не я. Перестань реветь, голова трещит!
Лучше бы Ширка покрепче приложило. Сейчас он мало того, что полностью обездвижен, так ещё и заперт в одной комнате с орущей сиреной. Парень прекрасно осознавал, что не способен обойти защиту такого уровня. Придётся ждать хозяина, который придёт на сработавший амулет с ловушкой внутри.
Прошло так много времени, что Лис успела успокоиться, поспать, проснуться, пожаловаться на то, что хочет есть, что хочет писать, намочить трусы.
Хозяин дома застал их за спором.
– Нет такого слова, ты придумал всё! – возмущалась Лис.
Ширк закатил глаза к потолку.
– Я же тебе уже говорил, верблюд – это такое животное, оно просто не водится в наших землях. Если ты чего-то не знаешь, не значит, что этого нет.
– Врун, – стояла на своём Лис.
– Да тебе просто проигрывать надоело.
– Врун! Врун! Врун! Врун!
– Замолчи, наконец! – пытался перекричать маг надоедливую сестру, но та не останавливалась. – Ты вечно себя так ведёшь! Научись признавать поражение. Это по-взрослому.
– Врун! Врун! Врун!
На этом моменте комната озарилась светом и Лис, вскрикнув от неожиданности, зажмурилась.
После того, как удалось проморгаться от болезненной вспышки, Ширк почувствовал стыд за то, как разговаривал с сестрой. Он всегда чувствовал себя младше, когда делал это, словно все годы жизни, что он потратил на развитие интеллекта, скатились к базовым настройкам. Позорище…
– Вот это поворот! – присвистнул Нормиар, прислонившись к дверному косяку с видом управляющего положением. – А как же моё благословение на брак?
Ширк тупо смотрел куда-то мимо ног отца, нахмурившись. Требовалось время, когда дракон прошерстит память и поймёт, что на самом деле произошло.
В тот вечер ненависть Ширка к самому себе достигла того состояния, осадок которого собирался поселиться в его душе на всю оставшуюся жизнь. Они сидели тогда друг напротив друга, и отец был слишком молчалив. Ширк не ждал от него гостеприимства после того, как покинул дом и отправился во владения лорда Саргона, потому что хотел богатой жизни. Нормиар хоть и чувствовал себя преданным тогда, но нашёл в себе силы отдать сыну наставления. «Если придашь и её, домой можешь не возвращаться». Это были последние слова, лёгшие между ними, перед тем как Ширк отправился следом за Анрикой.
Отец сжимал сцепленные в замок пальцы и смотрел вниз.
– Проваливай, – тихо сказал он.
Хоть Ширк и понимал, что отец был прав, целиком и полностью, это слово неприятно кольнуло.
– Почему нас никто не любит? – спросила сонная Лис, стоя на пороге здания, которое Ширк уже вряд ли сможет назвать своим домом. Нормиар отказался помочь даже с ней. – Почему нас прогоняют?
Ширк смотрел пустым взглядом на сжавшуюся от вечерней прохлады Лис.
– Эй, Лис. А знаешь, мы ведь…
Девочка непонимающе посмотрела на брата.
– …не сможем больше вернуться к маме.
– А?.. – требовалось время, чтобы Лис осознала всю безысходность ситуации. – А-а-а-а-а!
Слёзы покатились градом, она на негнущихся ногах подошла к Ширку и уткнулась в его ноги, прося утешения. Взгляд его чуть прояснился, он поднял глаза, смотря на то, как наблюдающий за ними из окна отец, отвернулся и ушёл. Ширк взял Лис на руки, и она обхватила его шею, захлёбываясь слезами.
– Прости меня, – Ширк покачался из стороны в сторону, как обычно утешала Лис Анрика. – Пойдём, помоем тебя.
Не отпуская уже не истошно рыдавшую, а тихо скулящую в его плечо сестру, Ширк пошёл прочь от отцовского дома по высокой луговой траве к поблёскивающей внизу реке, тревожа подпрыгивающих перед ним насекомых.
***
– Пошёл к папочке за помощью, а? Я бы тоже прогнал тебя на его месте.
Убийственно спокойное лицо отстранилось от отвернувшего голову пленника. Он так долго старался снова простить себя, убедить себя в том, что то противное тяжёлое чувство давно ушло! И вот опять.
– Правильно понимаешь, – тихо произнёс Эйтан, отпустив одежду, за которую держал Ширка. – Ты ужасен, ты причиняешь боль людям, находящимся рядом с тобой и ничего не можешь с этим поделать. Просто это… твоя судьба, твоя роль в этом мире. Ты думаешь, что справился с силой, которую не мог контролировать, но это не так. Ты всего-навсего затолкал её поглубже и используешь по капле. А она ведь растёт, давит на тебя. И однажды она тебя задушит.
Ширк старался выровнять дыхание и успокоиться, но получалось не очень. Он же знает, что Эйтан не имеет права судить его, ведь не видел, как Ширк исправился за последние восемь лет, как он делал всё возможное, чтобы жить без сожалений. Тогда почему сейчас все его старания потихоньку скатываются к нулю?
Как только лорд Саргон ушёл с обещанием вернуться, Ширк заставил себя встать и доковылять до туалета, где его вывернуло. Легче не стало. Питательных веществ, которые он пытался генерировать в своём организме сам, было явно недостаточно.
Узник глубоко задышал в пол, держась руками за край унитаза. Неприятная желчь во рту была дополнением к ноющему желудку. Помнится, пару лет назад Нарима нервничала перед экзаменами и жаловалась на то, что её вырвало. Ширк тогда поверить не мог, что рвоту может вызвать простой упадок настроения. Ей правда было настолько плохо? Когда выберется, обязательно извинится перед ней за то, что не воспринимал её волнения всерьёз.
Да, он выберется. Если его смогли полюбить такие замечательные люди, как Нарима или Вит, не говоря о том, что многие учителя и ректор относились к Ширку уважительно, значит, он хороший человек.
«Я хороший», – по-детски сказал он сам себе и вытер рот рукой.
***
«Долго кружить будешь? Меня укачивает», – лениво пожаловался сверху Ран.
«Не понимаю! Ничего не меняется…» – раздражалась я.
Мгновение, и Ран оказался падающим вниз на полянку. Бурная Река бы сюда не приземлилась без травм и поломанных сосен, поэтому решила обратиться прямо в воздухе. Падать было недалеко, мягкий мох радушно уберёг от сломанной шеи, да и уменьшить свой вес не составило труда. Ран же, до этого отдыхавший на моей спине, как на диване, завис в воздухе до того, как коснуться земли.
– «Береги задницу, а то я собираюсь устроить самоубийство», – показательно отряхнувшись от невидимой грязи, писклявым голосом спародировал он.
Усмехнувшись, весело посмотрела на Рана. Устраиваешь розыгрыши другим, будь готов стать жертвой сам!
Пришлось пройти какое-то расстояние, чтобы понять направление. Мои догадки были верны: рана на драконьей лапе становится слишком маленькой, и эффекта почти нет.
– О, славно! – обрадовался мой спутник, когда мы вышли на дорогу, но тут же разочаровался, когда я прошла её поперёк, снова утопая в еловых ветках. – Ты серьёзно?
Шаги за спиной стихли, и я обернулась, чтобы увидеть пустую дорогу.
– Ран?
Неужели сбежал, гад? Что ж, жаль, но это было предсказуемо. Не страшно, просто спасать Ширка будет немного тяжелее.
Вздохнув, продолжила пробираться через деревья.
Решив, что определилась с направлением достаточно чётко, посмотрела по сторонам и разочарованно замычала. Придётся искать другую полянку. Отсюда я не взлечу. Потратив на поиски открытой местности ещё около получаса, наконец, добралась до подходящей земляничной поляны и взлетела. Прости, земляника, но я уже достаточно откладывала это путешествие.
На спину упало что-то знакомое. Скрывая радость и удивление за сарказмом, я спросила:
«Опять ты?»
«Рано меня в предатели записываешь, дорогая! Я ведь ещё даже недостаточно испугался, чтобы свалить "при малейшей угрозе для жизни"».
«А если испугаешься, свалишь?» – осторожно спросила, стараясь заранее занизить планку, чтобы сильно не разочароваться.
Ран молчал какое-то время и ответил весело:
«Не ссы!»
Если бы я пила тайру на диване, как не так давно делал Ширк, я бы непременно поперхнулась. Но сейчас всё, что я могла сделать, это изобразить на драконьем лице тяжёлый, полный недовольства, взгляд. Чтобы отплатить другу той же монетой, понятливо протянула:
«А-а-а! Так вот, что ты всё это время делал! Мог бы сказать, что тебе надо по-большому!»
«Как ты догадалась? – наигранно ахнул Ран. – Ну раз я пустой, самое время перекусить».
«Без меня? Ещё чего! Терпи до привала!»
«Да-да, как скажешь».
Нет доверия к негодяям. Повернула голову на все сто восемьдесят (к счастью, длины шеи хватало) и уцепила зубами сумку с припасами, в которой рылся Ран. Еде безопасней повисеть в моих лапах.
