~
У него перехватило дыхание. Он выскользнул из-за угла, и крики окками последовали за ним по коридору. Он обернулся, чтобы посмотреть через плечо, и увидел змееподобное существо, идущее за ним по пятам. Снова повернувшись вперед, он заметил, что находится на кухне, и побежал к высоким полкам сбоку комнаты, прячась от чудовища. В этот момент он услышал хихиканье, с ужасом осознав, что все домашние эльфы смеются и показывают на него. — Тихо, — сказал он в отчаянии. — Перестаньте смеяться, оно меня найдет. Будьте спокойными. Он рывком проснулся и по-совиному заморгал, когда лицо Найла сфокусировалось, выглядывая из-за занавески в конце кровати Гарри. — Это сегодня, — зловеще сказал Найл и быстро убрал голову. Найл был прав. Это было сегодня. Первое июня. Начало двух недель С.О.В. Гарри застонал и натянул одеяло на голову. Он бы предпочел окками преследующих его, и домовых эльфов, смеющихся над этим. Когда все собрались за пределами Большого зала, реальность всего этого стала немного невыносимой для Гарри. Ему стало нехорошо. Найдя прочную стену, чтобы прислониться к ней, он оглядел своих друзей. Луи сидел на полу, прислонившись к стене рядом с ним. Он сидел с закрытыми глазами и что-то бормотал себе под нос, крепко сжимая в руке палочку. Гарри не мог сказать, перечитывает ли он все, что они пересмотрели, или просто хочет, чтобы у него все получилось. Через пару метров Найл сидел на полу, скрестив ноги, а вокруг него полукругом лежали листы пергамента. Он смотрел на каждую страницу по очереди, пытаясь вынести из нее как можно больше информации. Лиам и Зейн прижались друг к другу, а Перри в явном отчаянии уткнулась головой в грудь Зейна. Неплохой план, подумал Гарри. Внизу он увидел Полл, свернувшуюся в клубок и спрятавшую свою голову между ног, пока несколько других девочек Гриффиндора гладили ее спину. Единственной группой, которая выглядела хотя бы отдаленно спокойной, были другие рейвенкловцы позади. Они выглядели почти скучающими. Слишком скоро профессор Вольф вошел в вестибюль, направляя их через дверь на экзамен по теории трансфигурации. Гарри подошел к своему месту, как к гильотине, с достоинством принимая то, что должно было произойти. Теперь он ничего не мог поделать. Его судьба была решена. Он смотрел, как люди садятся вокруг него. Луи прошел мимо, чтобы найти свой стол в задней части комнаты, и поднял вверх два больших пальца, когда Гарри проходил мимо. Грег занял свое место перед ним, вытянув ноги по обе стороны маленького экзаменационного стола. Джейд сидела позади него, и Гарри слышал, как она нервно постукивает ногами по полу. Профессор Вольф остановился в передней части зала прямо перед гигантскими песочными часами, которые были принесены, как предположил Гарри, специально для экзаменов. — Можете начинать, — его гулкий голос эхом разнесся по комнате, и в тот же миг зал наполнился шелестом бумаг и скрежетом перьев. Гарри уставился на бумагу: «Объясните движение палочки, традиционно связанное с заклинанием «Авифорс» и его современными вариациями. (6 баллов, плюс 4 балла)». Ха, подумал он. Он знал ответ на этот вопрос, они с Луи прошли это на прошлой неделе у озера. Он поднял глаза и увидел быстро двигающиеся перья. Он обмакнул перо в чернила и коснулся им пергамента. Может быть, все будет не так уж и плохо. С первым экзаменом за плечами остальные, казалось, пролетели мимо. Личным событием для Гарри стали прорицания. Большую часть времени он с ужасом смотрел на Найла, который стоял у входа, пытаясь подавить взрыв смеха. Его экзаменатор не был впечатлен ни в малейшей степени, но он честно не мог ничего поделать. Найл смотрел на огонь, который он вызвал с такой яростной решимостью, какой Гарри никогда раньше не видел на его лице. Однако он был только испорчен шоком и паникой, которые сменили его, когда огонь вышел из-под контроля. Он прожег стол экзаменаторов и обжег ему брови. Весь экзамен пришлось отложить на десять минут, так как профессор Боунс и профессор Альбион пытались взять пламя под контроль. — Но пиромантия, правда, — размышлял впоследствии Найл. — Кто бы мог подумать, что это всплывет? Я не понимаю, почему они позволяют людям, у которых нет Зрения, даже делать это. Это просто неловко. Как ни странно, лучшим и худшим экзаменом Гарри были зелья. Он с тревожной легкостью прошел практику. Он был так обеспокоен, когда закончил варить свое зелье за пятьдесят минут до конца, что почти убедил себя, что сделал это неправильно и решил начать все сначала. Однако, перечитав инструкции так много раз, что он запомнил их наизусть, он убедил себя, что все правильно. Он взял пробирку и со вздохом облегчения подал свое зелье экзаменатору. Выходя из Большого зала, он прошел мимо Лиама, который сильно вспотел, хотя его зелье выглядело подходящим по цвету и консистенции. Однако экзамен по теории зелий был совсем другой историей. Это был последний экзамен, и, если быть честным с самим собой, Гарри не думал о работе. Мысленно он уже закончил; он был у озера, погружая пальцы ног в прохладную воду. Он летел на метле, описывая круги вокруг башен замка. Он был в гостиной, свернувшись калачиком на диване с Луи. Он был где угодно, но только не в Большом зале, где должен был написать эссе о А) разработке и Б) контрмерах для необнаруживаемых ядов. Его не удивило, что, когда профессор Дебюсси крикнул: — Перья на стол! — и призвал их пергаменты, он занял только треть отведенного ему места. Кто-то побежал к двери. Когда студенты собрались в вестибюле и болтовня отражалась от стен, облегчение и радость были почти осязаемы. Гарри чуть не прошел мимо Лиама, Луи и Зейна. Он притянул их всех в групповое объятие, выпалив неразборчивые слова облегчения. Найл подошел к группе несколько мгновений спустя, давая всем по пути пять. Когда он заметил их, он поднял оба кулака над головой в ликовании и сказал: — Слава Богу, это все закончилось. Гарри не мог не согласиться. — Мы сделали это! Все кончено! Я снова могу спать! — Лиам почти рыдал. — Славные ребята, — ухмыльнулся Луи. — Ну, а теперь, кто хочет попробовать «кто быстрее доберется до двора»? — Я. Всегда я, — засмеялся Гарри, и они отправились в путь, ухмылки прилипли к их лицам.~
— Я подумал, что если мы начнем отсюда, — Гарри указал на карту, его палец приземлился на западном побережье, где-то около Сан-Франциско. — Мы могли бы вернуться, понимаешь? Луи кивнул, прищурившись и наклонившись ближе, чтобы лучше рассмотреть карту. Это был огромный свиток пергамента, который они разложили в углу двора, и оба сидели на нем, изучая нужный им участок. Это был фантастический документ, с городами и поселками по всему миру, светящимися, как будто они смотрели вниз на Землю из далекого космоса. — Да, — кивнул Луи, его пальцы скользили по пергаменту, пока он следил за их путешествием. — Мы могли бы даже сделать что-то вроде круга, если бы захотели. Зейн подошел к ним обоим. Ступив на карту, он по какой-то причине сделал все возможное, чтобы избежать массивов суши. Может быть, он думал, что раздавит кого-нибудь, подумал Гарри. — Тогда что здесь происходит? — спросил он, прикрывая глаза рукой, чтобы защититься от солнца. — Мы разрабатываем возможный маршрут нашего путешествия по Америке. Знаешь, после того, как мы закончим школу, — сказал Гарри, откинув голову назад, чтобы увидеть Зейна. — Немного преждевременно, не так ли? — Немного планирования никому не повредит, — пожал плечами Гарри. — Что ты хочешь, в любом случае? Зейн поднял брови. — Очаровательно. Я пришел спросить, не собираетесь ли вы, ребята, спуститься к озеру. Сейчас все идут туда. Это будет что-то вроде групповой вечеринки. — Тон Зейна звучал так, будто он считал групповую вечеринку самой глупой идеей в мире, но Гарри уже знал, что Зейн часто имел в виду прямо противоположное тому, что он на самом деле думал. — О, — взволнованно сказал Луи. Он вскочил и взмахнул палочкой, — Звучит блестяще, — Гарри и Зейну пришлось слезть с карты, когда она сложилась и упала в открытую ладонь Луи. — Просто дай мне две минуты, я хочу занести свои вещи в комнату. — Ты можешь воспользоваться моей, Луи. Она ближе, — предложил Гарри. — Да, хорошо. Спасибо. — Он уже собирался бежать, когда заметил Грега на другом конце двора. Он снова повернулся к ним. — Мы должны пригласить Грега! — сказал он и, не дожидаясь ответа, подбежал к другому слизеринцу. — Грег! — крикнул он, — Грег. Грегори. Грег встал так, чтобы посмотреть на Луи, когда тот приблизился. — Что, Томмо? — сказал он, улыбаясь другому мальчику. Гарри вдруг пришло в голову, что он никогда не видел, чтобы Грег так улыбался в присутствии других людей. Это должно быть что-то, что Луи вытащил из него. — Эй, парень, — сказал Луи, хлопнув Грега по ноге, — Все пятые курсы идут к озеру. Ты идешь? Я буду тебе более чем рад, обещаю. — Гарри вспомнились слова Луи в начале года о том, что остальные никуда не приглашают слизеринцев. Укол вины пронзил его, когда он понял, что, кроме Луи, ничего не изменилось. Он поклялся улучшить это в будущем. Грег поморщился. — Нет, все в порядке, приятель, — сказал он. — Я все равно жду Талию. — Ты не забавный, — надулся Луи. Он повернулся к Гарри и Зейну. — Хорошо, увидимся там немного позже, да? Не веселитесь, пока я не доберусь туда! Именно тогда, когда Гарри увидел, как Грег смотрит на уходившего Луи, он внезапно понял. — Ты в него влюблен? Зейн резко повернул голову, чтобы посмотреть на Гарри. Судя по выражению его лица, можно было подумать, что Гарри сошел с ума. Если Грег и был шокирован этим вопросом, то не подал виду. Он продолжал пристально вглядываться в проходящие мимо толпы людей. — Я люблю его, — сказал он наконец. — Я не влюблен в него. Может быть, в какой-то момент это и произошло бы, но… — он пожал плечами. — Теперь уже этого никогда не будет, да? Не тогда, когда он смотрит на тебя влюбленными глазами каждый чертов день. Гарри мог видеть, как рот Зейна буквально открылся. Однако его спасла от необходимости отвечать подруга Грега Талия, которая появилась в этот момент, с огненными волосами и с белоснежной улыбкой. — Привет, детка, — поздоровалась она, недружелюбно глядя на Гарри и Зейна. Гарри слабо улыбнулся, когда она села рядом с Грегом. Она слегка помахала ему в ответ. — Итак, — начал он немного неловко. — Ну, нам, наверное, пора уходить. Я думаю, мы еще увидимся, — сказал он несколько неуверенно. Они вдвоем спустились в парк, и Гарри решительно игнорировал вопросительные взгляды Зейна на протяжении всей дороги. Они провели весь чудесный день у озера. Гарри откинулся на прохладную траву и поднес губную гармошку ко рту, лениво играя. Он улыбался, когда все смеялись и играли вокруг него. Все были там; Лиам и Луи, казалось, пытались утопить друг друга в большом озере. Найл, Эд, Перри и Джеси все собрались в круг, Найл играл на гитаре, а остальные подпевали, время от времени взрываясь приступами хихиканья. Зейн сидел с Кастором на камне у кромки воды. Они показывали в глубину, явно серьезно обсуждая то, что лежало под ними. Гарри подавил смешок, заметив, что рейвенкловцы Ли-Энн и Лариса сговорились с Полл за скалой. В руках у них было ведро, и он увидел, как Полл подкрадывается сзади к Зейну и Кастору, готовясь вылить его содержимое им на головы. — Свободное место? — спросил Луи у него за спиной. Гарри повернулся и пропустил момент, когда Зейн промок насквозь. Однако он услышал крики и обернулся, чтобы увидеть Зейна и Кастора, пытающихся затащить Полл в воду, а Ли-Энн и Лариса смеялись по бокам. — Бедный Зейн, — посочувствовал Луи. — Это испортило ему волосы. Сегодня он был в отличной форме и все такое. Гарри улыбнулся. — Ты в порядке? — спросил он, потянув за собой слизеринца. — Я весь мокрый, — сказал Луи, сопротивляясь. Он не ошибся. Брюки прилипли к ногам, а футболка была почти прозрачной. Но, подумал Гарри, это было довольно приятное зрелище. — Мне все равно, — сказал он. — Я хочу тебя обнять. Луи смягчился, покачал головой, в его глазах блеснула улыбка. — Ты странный человек. Они соединились, дыша одновременно, их губы прижались друг к другу. Гарри вздохнул и проник в рот Луи. Кожа другого мальчика была прохладной под его руками, и Гарри наслаждался прикосновением. Каждый раз, когда они целовались, он чувствовал себя обновленным и потрясенным. Иногда он задавался вопросом, чувствует ли Луи то же самое; как будто он никогда не хотел отпускать Гарри. Через несколько минут они отстранились друг от друга, и смех остальных все еще звучал на заднем плане. Луи прикусил губу, глядя в землю. — Ты уверен, что все в порядке? — Спросил Гарри, легонько подталкивая его локтем. — Ты кажешься тихим. — Да. Я просто… я просто думаю о своей семье. Моих родителях, — он виновато улыбнулся Гарри. — Я не знаю, что они скажут, если я сообщу им, что собираюсь прокатиться на метле через всю Америку. Гарри поднес руку к щеке Луи. — Неважно, что они скажут. Они больше не твоя семья. Вот эти ребята, — сказал он, кивая в сторону смеющейся группы учеников. — Мы и твой брат. И ты наша семья тоже. Луи наклонил голову, положив ее на плечо Гарри. Гарри почувствовал дыхание Луи на своей коже, когда другой мальчик сказал: — Ты просто хочешь заставить меня снова плакать, не так ли? Гарри рассмеялся. — Верно, — сказал он, прижимая Луи к себе. — Ты поймал меня.~
Гарри никогда не боялся прощаний, но по мере приближения конца года он не мог отрицать, что чувствовал себя немного неуютно. Вот оно. Это был конец. Это был один из самых волнующих, ужасающих и поучительных лет в его жизни. Он не изменил бы его ни за что на свете. Но не все. Он издал почти болезненный стон, глядя на свой наполовину упакованный чемодан. — Гарри, ну же, что на этот раз? — сказал Луи, явно раздраженный. — Пир начинается через… — он посмотрел на часы, — пятнадцать минут. Как ты можешь так долго собираться? Просто засунь его внутрь! Гарри снова заскулил. — Нет, Луи, это искусство. Я не хочу, чтобы что-то, ты знаешь, — он посмотрел на другого мальчика, — помялось. Луи откинулся назад, чтобы лечь на кровать Гарри. Через секунду он снова встал, взял рубашки, которые Гарри держал в руках, и повел его к двери спальни. — Я тебе потом помогу, ладно? Если ты пропустишь пир, ты возненавидишь себя. Он действительно не мог спорить, поэтому Гарри просто позволил провести себя вниз в гостиную и еще дальше, до самого Большого Зала. Когда они вошли, их руки были сцеплены вместе, и Гарри вздрогнул, когда Луи отстранился. Луи усмехнулся. — Мне сюда, — поддразнил он, кивая в сторону слизеринского стола. — А, понятно. Конечно, — пробормотал Гарри. Он легонько поцеловал Луи в щеку, и тот улыбнулся, прежде чем повернуться на носках и подойти к своему столу. Гарри направился к своему столу, присоединившись к своим коллегам-гриффиндорцам: Найлу, Эду, Кастору и Джеси. Кастор и Джеси уже спорили о том, кто выиграет Кубок факультетов. Он едва успел просидеть больше, чем полминуты, когда Луи присел между ним и Найлом. Гарри подскочил на своем месте, когда слизеринец ткнул его в бок. Именно в этот момент директриса направилась к выходу из зала, и Гарри отвлекся на стук ее каблуков. — Гарри, — прошептал Луи, хотя его голос, казалось, разнесся по всему залу. — Гарри. Он повернулся к Луи, слишком хорошо осознавая, что десятки людей сейчас смотрят на них. — Чего ты хочешь? Вот-вот начнется, — засмеялся он. Луи качнул головой. — Я забыл сказать тебе раньше, я такой идиот, — сказал он. — Сегодня утром я получил сову от бабушки. — Да ладно. — Да, и она сказала, что собирается навестить меня у Найла! — Луи лучезарно улыбнулся ему, Гарри почти чувствовал исходящую от него радость. — Разве это не круто? А она… — Добрый вечер, ученики, — сказала директриса, уже стоя за трибуной. — Еще один год прошел… — О, черт, — поспешил Луи. — Увидимся позже. — Он на цыпочках вернулся к слизеринскому столу, присев на корточки, чтобы спрятаться от посторонних глаз. Он был настолько заметен, что Гарри не смог удержаться от смеха. Профессор Тернстоун проводила его взглядом по проходу, продолжая свою речь. -…и спасибо всем старостам за то, что они продолжали усердно работать, чтобы сделать эту школу настолько хорошей, насколько это возможно. — Она помолчала, улыбаясь морю студентов. — Хорошо, — сказала она, хлопнув в ладоши. — Теперь перейдем к единственному, что вас действительно интересует, к Кубку факультетов. По Большому залу прокатилась волна шепота. В этом году Кубок факультетов был сложным соревнованием, лидерство менялось каждые несколько недель. В последний раз, когда Гарри проверял, Слизерин был впереди, но гигантские песочные часы, которые отслеживали очки факультетов, всегда были скрыты за неделю до конца семестра, поэтому победитель оказывался сюрпризом. — Тогда без дальнейших церемоний, — сказала директриса, возвышая голос над толпой. — На четвертом месте с тремя сотнями и шестьюдесятью четырьмя очками — Рейвенкло. Гарри хлопнул в ладоши, поворачивая голову в сторону рейвенкловцев. По большей части они, казалось, легко принимали свою судьбу. Зейн заметил его взгляд и пожал плечами, приятно улыбаясь. — Это из-за Ролло, — сказал Найл, наклоняясь к уху Гарри. — Он, наверное, потерял кучу очков за то, что напал на Ларису. — Гарри хмыкнул, снова поворачиваясь к директору. Профессор Тернстоун откашлялась. — На третьем месте, с тремястами восемьюдесятью девятью очками, — она сделала паузу, и Гарри съежился. — Гриффиндор. — Чушь собачья, — выругался Эд через стол. Остальная часть зала вежливо аплодировала. Гарри посмотрел вперед и увидел, что Джеси пристально смотрит на него. Он толкнул локтем Найла. — Серьезно, Джеси, — простонал Найл, увидев, что она делает. — Мы уже тысячу раз извинялись! Я делал дополнительную работу, чтобы попытаться вернуть очки, — заныл он. — Дополнительную работу! Джеси глубоко вздохнула и широко улыбнулась: — Я просто пошутила, Хоран, — она засмеялась, — Твое лицо. Бесценно. — Найл хмуро взглянул на нее. Аплодисменты стихли, и профессор Тернстоун снова заговорила. — Да, поздравляю, Гриффиндор. Героические усилия. На втором месте, с четырьмястами восемьюдесятью тремя очками, Слизерин. Зал взорвался шумом. Честно говоря, большая часть аплодисментов была, вероятно, для Хаффлпаффа, а не Слизерина, но Гарри мог притвориться. Он остановился как вкопанный, увидев в глубине гриффиндорского стола Джеймса Поттера, восторженно хлопающего в ладоши с теплой улыбкой на лице. Он проследил за взглядом младшего мальчика и его взгляд упал на Альбуса и Скорпиуса, которые громко аплодировали на другом конце комнаты. Он ухмыльнулся, когда увидел, как Луи говорит одними губами: — Так близко, — и закатил глаза, смотря на Лиама, который прыгал до потолка. Честно говоря, Хаффлпафф не выигрывал Кубок факультетов с тех пор, как они пошли в Хогвартс, так что это был довольно важный результат для них. — Молодцы, Слизерин, — сказала директриса, расплываясь в улыбке. — Итак, с четырьмя сотнями девяносто семью очками победителем Кубка факультетов становится Хаффлпафф! — сказала она, и радостные возгласы все еще эхом отражались от стен. Она вытащила палочку из рукава и взмахнула ею. Шелковые знамена, свисающие с потолка Большого зала, превратились из герба Хогвартса в эмблему Хаффлпаффа, барсука, украшенного желтым и черным. Гарри уставился в потолок. Солнце садилось за окном, и крыша большого зала идеально повторяла яркие красные и оранжевые цвета, которые были нарисованы на небе. Шум в конце концов стих, и профессор Тернстоун начала настоящий пир, еда появилась на золотых тарелках, покрывающих столы. Когда все вокруг принялись за еду, Гарри на мгновение задумался. Он впитывал звук непокорного смеха Найла рядом с ним. Он видел, как Зейн оживленно разговаривает со своей младшей сестрой, его лицо светилось, когда он говорил. За столом Хаффлпаффа Лиам внимательно слушал, что говорит Перри. Должно быть, было интересно, так как староста выглядел настолько впечатленным, насколько Гарри когда-либо видел его. Потом был Луи. Луи, который был таким прекрасным, нежным и милым. Луи, который заслуживал гораздо большего. Луи, который любил его. Слизеринец весело болтал с Грегом. Альбус Поттер сидел по другую сторону от него, глядя на него так, словно он был следующим мессией. Гарри посочувствовал. Он знал это чувство. Он посмотрел на свою тарелку и удовлетворенно вздохнул. Если бы кто-то спросил его, прямо сейчас, как он относится к своей жизни, он подумал, что должен был бы дать ужасающе сентиментальный ответ. Все было хорошо, или что-то в этом роде. На самом деле, когда он задумался об этом, если быть совсем честным? То в таком случае, он должен был бы сказать, что все было абсолютно чертовски фантастично.Конец
Каждая история живёт до тех пор, пока хоть кто-то хочет её слушать. Истории, которые нравятся нам больше всего, живут в нас вечно. Так что сколько бы вы не возвращались к прочтению книг или просмотру фильмов, Хогвартс будет всегда рядом, чтобы принять вас домой. — Джоан Кэтлин Роулинг