***
– Поздравляю, Поттер,– кисло протянул Монтегю, едва Гарри показался в дверях гостиной. – Ты переплюнул самого мистера Риддла. – О чём это ты? – насторожился Гарри, заслышав ненавистную фамилию: «Когда ты уже подохнешь, Тварь?! Что ты ко мне прицепился?» – Неназываемый объявил себя наследником Слизерина курсе на пятом или даже шестом, и поверили ему лишь идиоты, вроде Лестрейнджей. Ты же примерил высокое звание ещё до малого совершеннолетия, и – гляди-ка! – весь Хогвартс трясётся по углам, опасаясь твоего гнева. – Советую присоединиться, – огрызнулся Гарри. – В гневе я страшен. Наверное. Ты Малфоя не видел? Монтегю скривился и наверняка сказал бы какую-нибудь гадость, но тут дверь гостиной резко распахнулась… «О, наш Бэтмен припожаловал, – Поттер быстренько шмыгнул за ближайшее кресло, чтобы не оказаться на пути у декана. – Сейчас ка-ак спасёт мир!» И точно. Снейп стремительно прошёл к камину, резко развернулся и скрестил руки на груди. – Господа префекты, немедленно соберите студентов! – отрывисто скомандовал он. – Я жду! Корвин Лафингтон подорвался с дивана, ухватил под руку Джемму Фарли, и они рысью помчались исполнять поручение. До отбоя оставалось совсем немного, и все слизеринцы были в подземельях: кто в спальнях, кто в фехтовальном зале. Не прошло и четверти часа, как они собрались в гостиной и с тревожным любопытством уставились на Снейпа. Тот стоял молча и неподвижно, всё так же скрестив руки и глядя куда-то поверх голов. «Ждёт, когда вентилятор включат, что ли? – внезапно разозлился Гарри. – А то непорядок: такой весь в чёрном на фоне пламени, а мантия не развевается!» Оказалось, что декан просто собирался с мыслями, потому что голос у него был неуверенным, без привычных повелительных ноток, будто говорил не Снейп, а кто-то под оборотным зельем. – Господа студенты, – сказал декан и тяжко вздохнул. Господа студенты побледнели и обменялись растерянными взглядами – скорбные вздохи Снейпа в привычную картину мира решительно не вписывались. – Впервые в жизни не знаю, что вам сказать, – проворчал декан и изящно коснулся пальцами висков. Потом нетерпеливым жестом развернул стоявшее у камина тяжеленное кресло и сел, закинув ногу на ногу. Гарри поёжился и уселся прямо на пол, спрятавшись за спинами остальных. Наверняка речь пойдёт о Наследнике Слизерина, будь он неладен, а значит, герою Поттеру опять вломят ни за что. «Не надо было отдавать Пупсу мантию, – с горечью подумал Гарри. – Сейчас бы закутался в неё, и ищите меня семеро. Так бы и жил привидением, а появлялся только на экзаменах, – он поразмыслил и добавил: – С третьего курса – ещё в Хогсмиде по выходным». – Все вы уже осведомлены о непростом положении, в котором внезапно оказался наш Дом, – неторопливо, подпустив доверительных бархатных ноток, проговорил Снейп, и девчонки завздыхали вразнобой. Гарри хмыкнул. Когда декан не цедил слова по одному, не насмехался и не шипел от злости, голос у него был чудным. «Вейла, – развеселился герой. – Нет, сирена. Они вроде тоже из засады нападали. Подплывает моряк, очарованный чудесным пением, выходит на берег – а там такая рожа!» – Самое плохое, – продолжил Снейп, – что всякое наше действие будет расценено неправильно. Вы понимаете, мистер Ургхарт? Гарри вместе со всеми перевёл взгляд на компанию своих «нянек». Хмурые, уставшие, в дуэльных мантиях – они явно только-только прервали тренировку. – Понимаю, – обронил Теренс. – С Вудом я уже поговорил. Его и Энджи Джонсон хорошо потрепали, профессор. Надо бы прикрыть ребят, они же из-за нас влетели. Нейтралы вытаращили глаза и озабоченно загомонили. Похоже, они не были в курсе идеи с фальшивой дуэлью. – Не стоит, – мягко возразил декан. – Мистера Вуда будет прикрывать его отец. Сегодня принято решение о постоянном присутствии в Хогвартсе родителей учащихся. Попечительский совет сформировал отряд добровольцев, и его командиром назначен мистер Вуд-старший, – Снейп плавно взмахнул левой рукой, прекращая поднявшийся галдёж. – От нашего факультета будут присутствовать господа Флинт, Бэддок и уже знакомый вам мистер Деррек. Мистер Монтегю, сядьте, пожалуйста, на место. Кандидатуры представителей согласованы с нашим глубокоуважаемым лордом-канцлером, вашим дедом. Вы довольны? – Я не поэтому, – Монтегю упрямо наклонил голову. – Ковен – это же… На дракона они отрядили одного Деррека. Поттер не соврал? Это монстр? Гарри вынужден был сам себе зажать рот ладонью, потому что очень захотелось вскочить, вскинуть руки с отставленными средними пальцами и заорать торжествующе: «Ага! Съели? То-то же!» – Совет попечителей решил исходить из этой гипотезы, – помолчав, ответил Снейп, и в гостиной началось тихое светопреставление. Все принялись перешёптываться, что-то спрашивать друг у друга, обеспокоенно вертеть головами и хвататься за палочки. Паника по-слизерински как она есть. – Спокойно, господа, – декан опять вздохнул, и все тут же умолкли. – Я мог бы вам велеть, но я прошу: ведите себя достойно. Забудьте о внутренних распрях или хотя бы отложите их до поры. Мистер Монтегю, вас это особенно касается. Грэхем Монтегю покраснел и сжал губы. – Мистер Лафингтон, – старший префект встал, а Снейп смерил его неодобрительным взглядом. – Мне неприятно это говорить, но мне не хватает мистера Бёрка. Лафингтон вздрогнул и пошёл красными пятнами. – Альфред умел отделить важное от несущественного и соблюдал интересы всего Дома, а не только студентов из нейтральных семей. Вы в Хогвартсе, а не у себя дома, – жёстко продолжил Снейп, – и облечены немалой ответственностью. По факту же я вижу, что вы просто свалили на мистера Ургхарта заботу о защите младших и неродовитых однокашников. Я недоволен, – голос декана растерял всё своё очарование, а префект опустил голову и явно мечтал провалиться сквозь землю. – Если я ещё раз увижу, что мой факультет демонстрирует окружающим свою разобщённость, вы с позором лишитесь значка. Уж это я могу обещать смело. Сядьте! Корвин буквально упал на стул, и Гарри его даже пожалел немного. – Теперь о мерах безопасности… – Какие меры?! – вскочил со своего места Монтегю, но, встретившись с ледяным взором нечеловеческих глаз декана, тут же стушевался и сбавил тон. – Прошу прощения, профессор, но если это монстр… – А если нет? – кротко поинтересовался Снейп и свёл пальцы домиком. – Если это просто дурацкая мистификация? Пока количество жертв и характер их… гм… травм не дают повода заподозрить нашествие монстров на Хогвартс. Вы же читали бестиарии, господа. Это должен быть какой-то очень маленький и чрезвычайно трусливый монстр. Девчонки облегчённо захихикали, а парни хором выдохнули. – Дракклы зелёные, да это политика, – с досадой шепнул семикурсник Ванити своим приятелям. – Спорим, старший Малфой или Монтегю решили Дамблдора пощупать. Существуй реальная опасность, они своих мелких ушлёпков забрали бы уже давным-давно. Домой так и напишу. Гарри скрежетнул зубами. Гадский Снейп с его никому не нужной логикой! Сейчас велит держаться за ручки и смотреть под ноги – вот и все меры безопасности. А монстр-то есть! Мерлин знает, какого размера, но нифига не трусливый. Студентам нужно не толпами в Большой зал ходить, демонстрируя сплочённость, а выть, орать, истерить и проситься домой. Забастовку устроить! Когда в замке останется лишь команда бойцов, монстр останется без поводыря. Надо думать, тогда-то Лорд себя и выдаст. Дальше Гарри слушать не стал. Он привалился спиной к стене и прикрыл глаза в раздумьях. Может быть, не чудище было маленьким и трусливым, а его нынешний хозяин? Если допустить, что Тварь вселилась в кого-то из студентов… «Никто чесноком не воняет и второй мордой на затылке не обзавёлся. В дортуарах такого не скрыть, – Гарри уткнул голову в колени. – Значит, вселение произошло как-то ещё. В Хорька точно не вселились, вряд ли Лорд полез бы ко мне целоваться. Бог мой, что за чушь в голову лезет». – Поттер! Поттер, оглох? – зашипел кто-то прямо в ухо. – А? Что? – вскинулся Гарри. – Тебя декан желает видеть, не слышишь, что ли? – Ликорус Бёрк невоспитанно ткнул пальцем в сторону камина. – Двигай давай, Наследник хренов. Гарри страдальчески замычал и побрёл на расправу. Завидев его, Малфой встрепенулся и изобразил, как зашивает себе рот. «Сам знаю!» – рявкнул Гарри про себя и показал Хорьку средний палец. Тот понурился и виновато заморгал. – Мистер Поттер… – начал Снейп проникновенно, но Гарри внезапно осенило, как избежать то ли допроса, то ли головомойки. Он запнулся на полушаге и с душераздирающим стоном осел на пол. Снейп метнулся к нему на помощь, но Хорь успел первым. – Гарри, Гарри, что с тобой? – Малфой схватил его за плечи и уставился в глаза. – Скажи! Супергерой Поттер некстати вспомнил мамины любимые сериалы – «Ах, ей дурно, бедняжке! Нужно ослабить корсет!» – и чуть не испортил представление неуместным хохотом. – Я так устал, – прошептал он и уткнулся Драко в плечо, чтобы скрыть ухмылку. – И рука болит. – Почему же вас отпустили из Больничного крыла? – мрачно поинтересовался декан. – Там Колин лежит, и мне страшно, – умирающим голосом сообщил Поттер и жалобно уставился на Снейпа. Тот поджал губы, смерил Гарри недоверчивым взглядом и велел всем расходиться по спальням. – Я жду от вас достойного поведения, – сказал он напоследок и, взметнув полами мантии, покинул гостиную. – Всенепременно, – тихо буркнул Гарри ему вслед. – Если болит рука, Поттер, – насмешливо сказал Ургхарт, вздёрнул Гарри за шиворот и поставил на ноги, – то за сердце не хватаются. За что тебе Локхарт «превосходно» ставит, не пойму. А теперь колись, по какому поводу спектакль. – Меня за эти два дня только Мерлин не обозвал припадочным идиотом, – хмуро сказал Гарри. – Надоело. – То есть никакого монстра нет? – недобро прищурился Монтегю. – Мне послышалось, померещилось, приснилось, и вообще это был бесхозный рунеспур с банкой красной краски, – отчеканил Гарри и злорадно ухмыльнулся, глядя на вытянувшиеся лица однокашников. – Нет оснований беспокоиться. А тебе, Монтегю, даже можно ходить в одиночку, слово Наследника Слизерина. Всё, я спать.***
Неделя и началась-то не очень хорошо, а продолжилась – вообще хоть плачь. Гарри и поревел бы, не будь он Наследником, мать его, Слизерина – настоящие тёмные лорды не хлюпают носом, и под ненавидяще-подозрительными взглядами всего Хогвартса приходилось держать марку. Для начала Наследник огрёб пять часов отработок по трансфигурации. Всё оттого, что ни Динки, ни Хорёк, ни Нотт, ни даже Эдриан Пьюси не сумели его растолкать во вторник утром. Накануне Гарри отмахнулся от пытающегося что-то рассказать Драко, заполз под одеяло и тут же уснул мёртвым сном. Он еле-еле продрал глаза к обеду, а попыток разбудить его не запомнил вовсе. В Большом зале зевающего на ходу Поттера выловила Маккошка и сухо сообщила, что не потерпит пренебрежения к своему предмету. Гарри так же сухо извинился и попытался оправдаться нездоровьем. Не на ту напал: Макгонагалл поджала губы и прочла короткую лекцию о школьной дисциплине и непременном посещении занятий всеми студентами. – Вы, мистер Поттер, обучаетесь по облегчённой программе, – припечатала она напоследок, – которая в принципе не способна вас утомить или навредить вашему здоровью. Объяснять, что в последнее время его утомляет даже поход в туалет, Гарри не стал. Он сел за стол рядом с Эдрианом и молча принялся за еду. – Опять где-то потратился, – тихо попенял ему Пьюси. – Мяса возьми, одними сладостями не наешься. Зачем ты Малфоя прогнал, бестолковый? Почему именно сейчас? Гарри задумчиво посмотрел на блюдо с жареной курицей и поморщился: экстренное заживление костей наверняка не прошло для организма даром, но мяса совсем не хотелось. – После переломов молоко, наверное, нужно, – сказал он рассеянно, – или творог. Есть здесь творог? По-моему, в запеканке он должен быть, как ты думаешь? Эдриан нахмурился и покачал головой: – Ты плохо выглядишь и сильно исхудал. Верни Малфоя к себе в постель. – Ещё кого? – разозлился Гарри. – Ещё можно Нотта, и хорошо бы их обоих, – спокойно ответил Эдриан и положил Гарри на тарелку несколько больших кусков куриной грудки. – Чтобы всё съел! – В смысле? – опешил Поттер. – В прямом. Ешь, говорю! – Я про Малфоя с Ноттом, – насупился Гарри. – Это шуточки такие у чистокровных? Не смешно. – Неважно, – вздохнул Пьюси. – Тогда на ночь не забудь попросить у своего домовика тёплого молока. Кушай, Гарри, прошу тебя. Отработка у Макгонагалл предполагала отработку у Филча, и Гарри морально приготовился драить кубки в Зале наград или мраморные полы в холле. Однако Макгонагалл привела его к себе в кабинет, усадила в одно из двух кресел и битый час рассказывала о том, какими славными ребятами были Лили Эванс и Джеймс Поттер. Вот тогда-то Гарри и понял, что наследники Слизерина не плачут. Не имеют права. Не на глазах у шантажистов. «Мои родители живы, и прекрасно себя чувствуют, – до хруста стиснув зубы, думал он. – И плевать я хотел на всё остальное!» – Твой отец был редкий озорник, – Макгонагалл растрогала сама себя едва ли не до слёз, – но такой умница! А вот Лили всегда была серьёзной девочкой, хотя тихоней я её не назвала бы. Они с Джеймсом чудесно уравновешивали друг друга. Ты очень похож на них обоих, а глаза у тебя точь-в-точь мамины. – Да, – сумел выдавить вежливый мальчик Гарольд Дурсль, никогда-никогда не дерзивший старушкам из попечительского совета Литтл Уингинга, – благодарю вас, профессор Макгонагалл. Вы меня очень подбодрили, спасибо. – Гарри, – Макгонагалл взяла его за руку, – пойми, мы желаем тебе только добра. – Я понимаю, профессор, – он встал с кресла и почтительно склонил голову, мечтая внезапно очутиться где-нибудь, где темно, тихо и нет ни единого человека. – Просто все эти слухи… Они меня очень обижают, простите. – Все наладится, Гарри. Профессор Дамблдор обязательно со всем разберётся. «Да как бы пора уже», – тоскливо вздохнул Поттер и благовоспитанно попрощался. В подземелья он нёсся бегом, не слушая окриков дожидавшегося в коридоре Ургхарта, потому что проклятый монстр опять бродил где-то неподалёку, чуял кровь и жаждал всех разорвать. Следующий удар был поистине страшен: нашёлся хозяин придурковатого эльфа Добби. Бледный до зелени Хорь кусал губы и клялся, что никто-никто из Малфоев не поручал чокнутому домовику изводить героя. – Я сразу же отцу написал, он пообещал разобраться. Хочешь, мы тебе голову этой мрази подарим? Гарри, не молчи! Гарри вспомнил забинтованные пальцы Добби, раны и следы от ожогов; героя замутило, он сорвался в умывальную и долго поливал голову холодной водой в тщетных попытках не расстаться с ужином. Разумеется, Драко не врал – он был совершенно ни при чём, ведь домовые эльфы на самом деле беспрекословно подчинялись лишь хозяину дома. Бедный Хорёк знать не знал, что и с какой целью затеял его папаша. «Сделка с Мордредом», – вспомнил Гарри предостережение мадам Малкин и мысленно стукнул себя по голове. С чего он взял, будто Люциус поставил лишь на живучесть малолетнего героя? Правая рука – политик, он непременно учёл все варианты, включая благополучное возрождение Лорда. В общем, писать старшему Малфою и просить о помощи было нельзя. Гарри опять остался один на один с Тварью. «Пророчество, – думал он, ворочаясь без сна. – Это всё пророчество. Я и Он». Под утро Гарри всё-таки сумел заснуть, и милая щедрая Грань подарила ему долгожданный покой. Остаток ночи обледеневший герой любовался звёздным хороводом и совсем-совсем не хотел возвращаться. Не хотелось, но пришлось: Грег Гойл просто достал его из кровати, поставил на ноги и пару минут придерживал, пока Гарри не проснулся. – Во-от, Тео, вот так, – сказал он назидательно. – А ты: «Ведро воды, ведро воды». Слышь, герой, попроси у домовика второе одеяло, что-то ты какой-то холодный совсем. Всё нормально? Гарри промычал что-то невнятное и побрёл в душ. Со сна действительно слегка знобило – он выкрутил вентиль до упора и долго млел под струями горячей воды. Дарованное Гранью спокойствие позволило худо-бедно пережить совместный с Гриффиндором урок зельеварения, хотя придурок Дин Томас сделал всё, чтобы изгадить настроение. Балбес презрительно кривился, кидал грозные взгляды, старался не коснуться Гарри и не заговорить с ним напрямую. Само собой, Раздувающий раствор они запороли, и получили бы вполне заслуженного «тролля», не взорвись у Винса котёл. Правду сказать, как тренер для цивилов Лонгботтом стоил трёх Флинтов. Его бывший напарник Поттер был единственным, кто очутился в зоне поражения и ушёл невредимым. Едва заслышав подозрительное «хлюп», Гарри натянул капюшон и проворно нырнул под массивный лабораторный стол. Остальные, не прошедшие стажировку у мастера экстремального зельеварения, дружно обзавелись огромными ушами, носами, губами и руками. Сам маэстро варил очередной шедевр в паре с Гермионой и в кои-то веки был абсолютно непричастен к нынешнему апокалипсису. Минут десять в классе стоял неимоверный галдёж: причитали изуродованные девчонки, нервно ржали ребята, и все махали палочками в попытках очистить мантии и сумки от брызг адской субстанции. Гарри всё это время смирно просидел под столом, небезосновательно ожидая второго взрыва, – Невилл вполне мог возжаждать реванша. Лишь когда потерявший всякое терпение Снейп рявкнул во весь голос: «Замолчали! Вернулись на свои места! Мистер Уизли, особое приглашение?! Минус пять баллов, Гриффиндор!» – Гарри рискнул высунуться из убежища. – Парни, никому между ног не прилетело? А то пошли хвастаться, – хрипловатый смешок Теодора потонул в неодобрительных возгласах девочек. – Очень остроумно, мистер Нотт, – прошипел Снейп и взмахом палочки вернул левому уху Тео прежний вид. – Кто ещё пострадал, подходите. Малфой, избавленный от гигантского носа, тут же полез инспектировать котёл Крэбба. – Господин декан, тут посторонний предмет, – сказал он и утешающе похлопал расстроенного Винса по плечу. – Какой-то долбак веселился, посмотрите. Снейп нахмурился, щёлкнул пальцами, и из закопченного котла вынырнула измочаленная горелая фигня. – Хлопушка, – декан обвёл тяжёлым взглядом притихших студентов. – Весело? Ничего, это поправимо. Доставайте тетради и перья. Пишем контрольную. Второкурсники горестно взвыли, а Снейп удовлетворённо кивнул. На истории магии Гарри, как всегда, уселся рядом с Малфоем, подумал, потёр шрам и молча протянул ему руку. – Ты больше не сердишься? – засиял Драко, полез было обниматься, но, напоровшись на гневный взгляд Наследника Слизерина, опамятовался и ответил церемонным рукопожатием. – Гарри, я ничего не знал, клянусь. Мало того, даже папа… – Не надо про папу, – мотнул головой Гарри и протяжно вздохнул. – И головы ничьей не надо, а то меня опять стошнит. Пусть живёт, придурок ушастый. О, профессор Биннс материализовался – пора спать. С этими словами он уткнулся лбом в сложенные на парте руки и благодарно угукнул, почувствовав, как Драко подпихивает ему под голову свёрнутый шарф. Уснул Гарри мгновенно, будто выключился, и ему даже приснилось что-то хорошее: лето, трава, ветерок... Разбудил его резкий пронзительный голос, настырно ввинчивающийся в уши: – Но ведь все легенды основаны на реальных фактах! Верно, профессор? – Ты бы знала, Грейнджер, что время делает с информацией, – мечтательным шёпотом сообщил Малфой, – и сколько «реальных» фактов основано на легендах! – Что происходит? – Гарри приоткрыл глаз и зевнул. – Твоя лохматая подружка вот-вот развоплотит Биннса, – тихо хихикнул Драко. – Её бы в экзорцисты: так взбесить привидение! – Я никогда не оперирую непроверенными фактами, – раздражённый скрипучий голос немёртвого профессора звучал ещё противней голоса задетой за живое Гермионы. – Тайная комната – это миф, и рассказывать о нём я не буду! История – наука точная, мисс. Итак, Международная конвенция волшебников 1289 года фактически узаконила случаи применения… – Но ведь Тайная комната существует! – Нет! – гневно взвизгнул Биннс. – Существует лишь легенда о Тайной комнате, а это совсем не то, что… – Расскажите! Мы хотим узнать! – невежливо перебила его Грейнджер. – Мы – не хотим, – еле слышно проворчал Гарри. В гостиной эту траханую легенду мусолили уже вторую неделю, и страсти при этом кипели нешуточные. Кто-то верил в эту сказку, кто-то нет, но все сходились на том, что душку Салазара не пальцем делали и какую-то гадость Гриффиндору он всё-таки сотворил. Гарри мог бы вставить свои полкната и сообщить, что Слизерин был монстрологом, но помалкивал, опасаясь заработать очередного «психованного придурка» и «когда ты уже уймёшься со своими бреднями?» Во избежание лишних ссор он вообще решил не вникать, почему и насколько далеко Годрик послал Салазара. – Мисс, э-э-э… – Грейнджер, сэр. – Мисс Грейнджер, извольте занять своё место и приступить к конспектированию лекции! – Но ведь нам это нужно! В школе происходят ужасные нападения, и нельзя держать студентов в неведении! Я читала «Историю Хогвартса», там сказано… – Мисс Грейнджер! – Расскажите, а то не отстанет, – не выдержал Гарри и вновь зевнул. – Да только фигня это всё. – Гарри, как тебе не стыд… – Если вы так настаиваете, – тихо сказал профессор, и студенты потрясённо смолкли, – хоть я и не нашёл ни одного доказательства. Слушайте же, мисс Грейнджер. И Биннс вновь завёл настохреневшую Гарри волынку о нежелании Слизерина обучать маглокровок «тайным знаниям» и громком скандале между Основателями. «Десятый век, – высказался как-то Малфой. – Посохи, дикая магия, набеги викингов по ту сторону Барьера, войны с вейлами – по эту, и дюжина старых римских свитков на весь Хогвартс, который тогда был меньше нынешнего Большого зала. Учись, блин, не хочу. Делать Гриффиндору было нечего, только демократические реформы продвигать». Однако гриффиндорцы слушали очень внимательно, а Гермиона даже записывала. В классе воцарилась относительная тишина, и Поттер с чистой совестью вновь улёгся на парту. Окончание импровизированной лекции он проспал. Остаток дня он так и провёл в полудрёме, полностью доверившись непривычно молчаливому Хорьку. Мимо его сознания прошла даже длинная и витиеватая речь Дамблдора перед ужином, когда Великий светлый волшебник полчаса объяснял студентам, что опасаться нечего, и в то же время настойчиво предостерегал от одиноких прогулок по замку. – В пятницу мы ждём наших уважаемых защитников, – с доброжелательной улыбкой сообщил Дамблдор. – Попрошу префектов явиться на большое собрание накануне. – Ну всё, Поттер, – в голосе Монтегю было столько злорадства, что сонный Гарри вздрогнул и непонимающе захлопал глазами. – Бойцов ты своими сказочками не напугаешь, а папаша Флинта живо выпишет тебе розог, если вздумаешь выпендриваться! – Чего это? – обиделся Маркус, и Поттер облегчённо выдохнул. – Папаня сроду мелких не обижал, а в канун малого совершеннолетия и вовсе грех на человека руку подымать. Ты, Монти, кончай херню пороть и ищи пять галлеонов на новые щитки. Чую, матч будет похлеще прошлого, и Уизелы вновь на тебя насядут. Монтегю помрачнел и закусил губу. – Не, я могу и старые ещё разок зачаровать, – вздохнул Флинт. – Да только всё одно – конец им пришёл. Малфой, поможешь? – И десять сверху, Монтегю, лишь бы ты пасть зашил до Рождества, – проворчал Драко и осторожно потряс вновь задремавшего героя за плечо. – Гарри, ешь, а не спи. Это тебя от голода в сон клонит, так бывает. – Я не хочу, – замотал головой Гарри. – Хочешь, только запутался и не понимаешь. Монтегю, слава Мерлину, смолчал. Видно, с деньгами у него и впрямь было очень туго. Если бы Гарри знал, что спокойствие можно попросту купить! «Поторгуюсь, – хихикнул он про себя, – и будет у меня молчаливый вражина на жалованье». Ну а ночью случилось Это. Лженаследник без труда сообразил, что полусонное оцепенение, в котором не замечалось чужой неприязни и гадких перешёптываний – это подарок Грани. И потому, едва очутившись в спальне, он торопливо пожелал всем спокойной ночи, задёрнул полог перед носом помрачневшего Хоря и рухнул в постель. Грань не замедлила явиться, словно только и дожидалась, когда Гарри останется в одиночестве и закроет глаза. И вновь гроздья ледяных кристаллов прошили его холодное неподвижное тело, вновь засверкало где-то вдалеке острое ребро Куба, а звёздная круговерть поглотила сознание без остатка. На этот раз Гарри ничего не показывали и ничему не учили. Просто… Баюкали? Утешали? Уговаривали остаться? Да, наверное, уговаривали. «Здесь хорошо, – шептали звёзды наперебой и таинственно помигивали, отчего казалось, будто чёрный бархат небес идёт складками, колышется от космического ветра. – Тихо, спокойно, безмятежно. Здесь тебя ничто не ранит, ничто не огорчит. Здесь безопасно. Здесь ты дома». – Хочу домой, – шепнул Гарри и легко рассмеялся. Вдруг Грань резко опрокинулась в никуда, и Гарри с огромной высоты рухнул – «Нет! Нет-нет-нет!» – в свою постель. Лёд на его теле пошёл трещинами, брызнул во все стороны крохотными осколками, и где-то совсем рядом раздалось ошеломлённое: «Твою Моргану за ногу! А эт-то что?!» Гарри распахнул глаза и едва не задохнулся от ужаса. Полог был открыт, а перед его кроватью стояли ошарашенные парни с палочками наизготовку. На стенах и на полу спальни поблёскивала изморозь, Забини дрожал в тонкой шёлковой пижаме. Но самым страшным были тысячи тысяч крохотных огоньков, висящих в воздухе. Фиолетовых. «Оп-па!» – Гарри прикрыл глаза и по-магловски чертыхнулся. Огоньки не исчезли, сокурсники стояли неподвижно, явно опасаясь пошевелиться. – Поттер, убери это немедленно! – сквозь зубы процедил Нотт. – А? А! С-сей… – Гарри сглотнул и закашлялся, возвращая голос. Связки оттаивать не торопились. – С-сейчас. Как же это? Нокс? Ага. Нокс! Огоньки неохотно потухли, и спальня погрузилась в непроглядную тьму. – И тепло верни, пожалуйста, – раздался жалобный голос Блейза. – Гарри, что это было? Я чуть не умер от страха. – Тепло – я не умею, – растерянно признался Гарри и быстро забормотал: – Я не хотел, честно-честно! Она сама! Ну, само, в смысле. – А камина нет, – буркнул Винс и засветил Люмос. – Придётся в гостиной досыпать: тут запросто жопу можно отморозить. – У тебя всё хорошо? – тихо спросил Малфой, зажёг светильник над дверью и присел на край геройской кровати. – Кошмар приснился? – Какой ещё кошмар?! – рявкнул Нотт и сжал кулаки. – А то ты сам не слышал, как он ржал во сне! Кошмара, Хорь, мы можем не пережить! – А… А что здесь было? – робко поинтересовался перепуганный Гарри. – Я не помню, что делал во сне. – Здесь был неженка Забини, который опять всех нас спас, – Теодор призвал со своей кровати одеяло и набросил себе на голые плечи. – Блядь, Поттер, ты соображаешь, что мы могли не проснуться? – П-почему? – Потому что замерзнуть во сне – плёвое дело! А ты, поганец, спальню выстудил так, что вон – стены во льду! А спится крепко, чего там. Забини, сколько ты меня будил? – Пару минут точно, – вздохнул Блейз, подышал в сложенные руки и пошёл за одеялом. – Блядь. В общем, Поттер, мы всех разбудили и пошли будить тебя. Нетрудно было догадаться, кто чудит: полог кровати весь в инее и ледяное пятно на полу. Рождество, сука, снилось? – Легче, Тео, – предостерегающе вскинул руку Малфой. – Наверное, Рождество. Потому как только я тебя коснулся, вспыхнула эта иллюминация, – спокойно закончил Нотт и тут же взорвался: – Я же чуть не усрался на месте, кретин ты ебанутый! – Тео, не надо, – Гойл вздохнул. – Видно же, что он не знает, что и зачем делал. – Да сколько можно?! Пусть уже берёт себя в руки, а Хорька – грелкой! Пока Малфой с ним спал, ничего такого не было. У Гарри задрожали губы. До него стало доходить, что ребята и впрямь могли пострадать ни за что. – П-простите, – прошептал он. – Простите, пожалуйста. Я не хотел. Я не знал. – То-то и оно, – Винсент зябко повёл плечами и притопнул. – У всех тёмных магов с мозгами беда, а тут – целый Наследник. Ты бы, Поттер, почитал о своём наследстве, что ли. Неохота шесть лет в коридорах спать, честное слово. – Никакой я не Наследник, – запротестовал Гарри. – Это неправда! – Ну тогда, наверное, я, – буркнул Грег и пальцем потыкал в подтаявшую изморозь на стене. – Ничего не имею против Слизерина и его потомков, и сам ты – отличный парень. Вот только засыпать хотелось бы в безопасном месте. Договорились? Гарри быстро закивал и всхлипнул. – Не плачь, – Блейз закутался в одеяло с головой, – а то тебе опять Рождество приснится. Или, не приведи боги, Хэллоуин. Маме, что ли, написать? Может быть, она знает, какие маги насылают холод? Что-то стихийное, как ты думаешь, Драко? – Да, похоже, – медленно сказал Малфой. Он неотрывно смотрел на Гарри и о чём-то напряжённо думал. – Не пиши пока. Может, ещё перерастёт. А слухов и так выше крыши. В гостиную? – Нет, блять, к Снейпу под бочок, – огрызнулся Нотт. – Всё, Поттер, хана тебе. Тренировки с утра до ночи, чтобы к вечеру с ног валился. Охренеть! Интересно, кому всё-таки твой папаша тебя заделал? По пьяни встрял, не иначе. Они сдвинули диваны и кресла – «Вот так и пожалеешь об «удовлетворительно» по трансфигурации!» – и принялись устраиваться на ночь. – Поттер, ты с краю, – скомандовал Теодор. – Малфой, держи его крепко. Чуть что, буди. – Не надо меня держать, – Гарри глубоко вдохнул, стараясь удержать слёзы. Обида на коварную Грань перемешалась с обидой на грубияна Нотта, а запоздалый страх выходил мелкой дрожью. Он вообще сомневался, что хоть когда-нибудь сумеет уснуть. – Я лучше у камина посижу. – Кончай выделываться! – разозлился Тео. – Ложись и не умничай! Завтра опять к Маккошке с утра. – Не хочу! – Гарри попятился. – Да кто тебя спрашивает?! Ты достал уже, Поттер! Достал, ясно?! Одни проблемы с тобой! – Нотт, уймись! – И ты, Хорь, заебал. Мерлин, когда вы уже между собой разберётесь, любовнички! Гарри на миг замер, не поверив своим ушам, а потом опрометью выскочил из гостиной и, как был в пижаме и домашних туфлях, побежал из подземелий наверх.***
Не так уж, оказывается, безнадёжен был разиня Поттер: бегал он очень быстро. Драко ринулся вдогонку, но вход в подземелье с глухим стуком закрылся прямо перед его носом. Малфой от злости и для порядка несколько раз пнул массивную створку и вернулся в гостиную. Парни встревоженно переглядывались, а недоумок Нотт упрямо задрал подбородок и явно приготовился к долгому выяснению отношений. «Уебать саламандру безмозглую!» – кровожадно оскалившись, заорал Драко Блэк и полез наружу. Бедняга совсем не ожидал, что коварный Драко Малфой хладнокровно вырубит его со спины и демонстративно вытрет пальцы воображаемым белым платочком. «Но ведь какой роскошный идиот, а! Боёвка! Я прямо прослезился», – скомканный платочек упал на тело поверженной дурной половины, и реальный Драко медленно подошёл к мигом побледневшему Нотту. – Надо Ургхарта будить, – сказал Малфой спокойно. – Как думаешь, нас дверь его спальни не долбанёт чем-нибудь неприятным? – Меня – точно нет, – заверил Теодор и, секунду поколебавшись, спросил: – Может, самим догнать? Драко, я… – Мы не сможем выйти наружу из-за чар, – любезно напомнил Драко. – А Теренс должен знать пароль. Будь добр, позови его сюда, пожалуйста. – Ты только не волнуйся, – встревоженно пробормотал Винсент и привстал в кресле. – Я не волнуюсь, – мило улыбнулся Драко. – Глубокая ночь, по замку шастает то ли монстр, то ли рунеспур, а ноябрь – тот самый месяц, когда весело и приятно бегать по каменным коридорам в одной пижаме. К тому же отходняк от магического всплеска – это такое славное состояние! Как раз для встречи с Филчем, близнецами Уизли, дежурными префектами, профессорами или кого там ещё дракклы носят. Нет, мне совершенно не о чем волноваться. – Драко, я… – Всё в порядке, Тео. Разбуди Ургхарта, пожалуйста. Нет, погоди секунду. Маленькая просьба ко всем. Давайте скажем, что Гарри во сне выдал всплеск, испугался и выскочил наружу, а мы не успели с ним поговорить. Хорошо? Ребята закивали. – Спасибо, я буду должен. Нотт тихо выругался и бегом рванул из гостиной. – Нужно расставить мебель, – сказал Драко всё с той же милой улыбкой. – Блейз, я отдам тебе своё одеяло, потому что нам придётся вернуться в спальню. Диваны и кресла в считанные мгновения заняли свои обычные места, как будто никакой ночёвки и не затевалось. Ещё через пару минут в гостиную ввалился сонный и хмурый Ургхарт в дуэльной мантии. Тео, виновато потупившись, топтался позади. – Давно ушёл? – поинтересовался Теренс у Малфоя. – В себе? – Минут десять как, – отчитался Драко. – В себе, но сильно испугался. Нас даже слушать не стал. – Ага, – Теренс зевнул. – Это на всю ночь, похоже. Пойду обрадую декана. А вы идите спать. Живо! Драко согласно кивнул, взял под руку обеспокоенно кусавшего губы Забини и пошёл в спальню. Там если и потеплело, то совсем ненамного, поэтому Драко усадил Блейза на кровать и лично укутал вторым одеялом. – Жаль, домовик Поттера слушается лишь его, – сказал он озабоченно. – Тебе бы чаю сейчас горячего. Нотт виновато вздохнул, наколдовал Агуаменти и касанием пальцев вскипятил воду в стакане. – Не может быть, чтобы у тебя никаких травок не сыскалось, – сказал он с неловкой улыбкой. – Тогда не откажи в любезности, – Малфой склонил голову и изящным жестом коснулся сердца, – сделай чаю всем. Согреемся, поговорим. Через пару минут все расселись в кровати у Блейза со стаканами горячего мятного отвара и с тревогой уставились на Малфоя. – Ни для кого из вас не секрет, – опустив глаза, тихо сказал Драко, – что я намерен жить с Поттером долго и счастливо, – и без всякого перехода злобно рявкнул: – Даже если для этого придётся утопить к хренам наш поганый островок: в море, в слезах, в дерьме, в крови – мне поебать, в чём именно! Это ясно?! Так не заставляйте меня выбирать между Ним и всем прочим! А от тебя, Теодор, я не ожидал. Ты вроде называл меня своим другом. – Драко, я повёл себя как трус, – Теодор скрипнул зубами и опустил голову. – Прости, если сможешь. – Ребята, ну что же вы, – глаза Блейза налились слезами. – Зачем? Тео, Драко, зачем? – Я не сержусь, – Малфой вздохнул, обнял Теодора за плечи и легонько боднул его в лоб. – Я очень-очень хочу остаться твоим другом. Мир? – Мир! – просиял Нотт и стиснул Драко в объятиях. – И что теперь делать, умник? – Сбросить излишек твоей силищи, чтобы на мозги не давила, – ухмыльнулся Малфой, – и согреть-таки спальню. Действуй, дурачина! Нотт хмыкнул, залпом допил отвар, скептическим взглядом окинул просторный дортуар, подумал несколько секунд и убрал палочку. – К утру я вряд ли оклемаюсь, – деловито предупредил он и, сосредоточившись, приложил обе ладони к ледяной стене. – Маккошка баллов стрясёт немерено. – Может, и вправду лучше просто согревающие чары на пологи наложить? – предложил Грег хмуро. – Дракон, ты в своём праве, но не зверствуй. Надорвётся ведь. Малфой лукаво улыбнулся, подошёл к Тео со спины, обнял за талию и положил подбородок на его плечо. – Ты чего это? – занервничал Нотт. – Найдут твоего Поттера – рано ещё меня обхаживать. Драко тихо засмеялся: – Попробуй ещё раз. Ну, давай! Теодор вновь прижал руки к стене, а Драко легко подхватил его пламя – родственная стихия, как-никак! – поддержал, усилил, дохнул горячим воздухом на влажную стену. – Не может быть! – ахнул Тео и попытался обернуться, но Драко держал крепко. – Не отвлекайся, – велел он, – работай, лодырь! Вдвоём они высушили стены за какой-то час под потрясённое бормотание Забини: «Мерлин великий! Как же это? Воздушники! Вот же… Малфои!» – Вот видишь, – утирая вспотевший лоб, сказал Драко и бессильно опустился на табурет, – мы всё ещё в сознании. Ф-фу, но руки всё равно трясутся. – Вы знали, что ли? – Нотт уставился на Винса с Грегом и с досадой щёлкнул языком. – Клятва? Парни вздохнули и с упрёком посмотрели на Драко. – Именно, – ответил тот и показал Блейзу язык. – С вас тоже возьму, только утром. Сейчас сил нет никаких. Давайте спать, а? Однако заснуть у вымотанного до предела Малфоя так и не получилось. Сначала очнулся Драко Блэк и целый час обиженно бубнил о предателях, умниках и хлюпиках. Потом Малфой долго обдумывал, как быть с Поттером. «Учить и беречь, чего ж ещё! – снова влез неугомонный Блэк. – Раз уж свезло очутиться подле самого… Ну, может, кому и ужас, а нам, Блэкам, так в самый раз. Не ссы, белобрысый! Наш папаня, оказывается, ещё когда всё просёк, и молчит. И ты молчи». «Сам знаю, – огрызнулся Драко Малфой. – Я думаю, рассказать ли Гарри, кто он такой, или пока рано». «Рано, – обрубил Блэк. – Пусть сначала херня с Наследником уляжется. Всё, спи!»