***
Причина никак не придумывалась. В смысле, она имелась, и очень-очень веская, но на пергаменте смотрелась сущим издевательством над родными. Даже буйная фантазия Драко Малфоя не могла облечь эту причину хоть во что-нибудь пристойное. «Мама, папа, на Рождество я остаюсь в Хогвартсе, потому что…» Потому что по замку ползает нечто и превращает в живые статуи кошек и первокурсников? Потому что на каникулы здесь остаётся весь рыжий помёт Уизлов? Потому что Рождество – семейный праздник? Потому что ты отчаянно скучаешь по родителям? Нужно – и хочется! – ехать домой. «Да карябай уже как есть, трусло!» – а вот и мистер Блэк очнулся, давно не виделись. Малфой пнул свою дурную половину, чтобы не воображала, вздохнул и решительно дописал: «…потому что Гарри тоже не едет домой». Вот и всё. Как там папа говорил? Блэк злобный, недальновидный, одна особь. «Сам ты особь! – тут же возмутился невидимый двойник. – Хорёчья и вонючая. Папа и мама могут за себя постоять, а Гарри – нет! В смысле, законными методами не может». Драко опять вздохнул, запечатал письмо и сунул его во внутренний карман мантии. Гарри сидел в библиотеке под охраной Нотта, а Малфой решил привести в порядок личные дела. На удивление, их оказалось немного: отнести домовикам в чистку квиддичную мантию и ответить наконец на письмо из дома. «Это потому что я умный и организованный, – похвалил Драко сам себя. – Успеваю всё и за всех. Слыхал, бестолочь? Вот поэтому тело у меня, а ты ютишься где-то на задворках». «Пиздуй в совятню, тело, – лениво отозвался Блэк, проваливаясь в свою обычную дрёму, – ты и так ответ на трое суток задержал. Получишь от матери, и поделом». – Куда собрался? – Теренс Ургхарт, как всегда, полулежал на диванчике в гостиной и неторопливо листал воскресный номер «Пророка». – В совиную башню, – послушно доложил Драко и мысленно сплюнул: осадное положение достало до печёнок. Если не найдётся провожатого, из подземелий его не выпустят. – Подожди немного, – Терри зевнул и тряхнул головой, прогоняя сонливость. – Флинт тоже туда идёт. – Один? – не выдержал Драко и театрально воздел руки. – Как можно? – Ну, с тобой-то ему и впрямь бояться нечего, – невозмутимо ответил Ургхарт и вновь зашуршал газетой. – Так что сделай милость, оборони бедолагу от вашего с Поттером питомца. – Дубина, – буркнул себе под нос разочарованный Драко. Он-то надеялся развлечься нотацией, на которые префект в последнее время был необычайно щедр: «Если твоя дурацкая жопа окаменеет, никто не заплачет, кроме мандрагор. Но господин декан строго-настрого велел экономить его нервы, время и ингредиенты, так что сядь на эту самую жопу и жди оказии, еблан!» – Засранец, – отозвался Теренс, перевалился на другой бок и ухватил со стола свежий «Ведьмополитен» с колдографией главы Департамента магического правопорядка на обложке: «Закон и стабильность – истинные ценности магической Британии». Малфой поморщился. Задавака Сьюзи Боунс вот уж второй день не расставалась с этим номером и таскала его повсюду, даже на уроки. Шагу нельзя было ступить, чтобы не услышать её восторженные взвизги. На колдографии мадам заместитель министра выглядела посвежее, чем в жизни, а её знаменитый монокль был нацелен прямо на читателя. – Внебрачная дочь Шизоглаза, – веселились в слизеринской гостиной. – Гляди-ка, прямо насквозь пронзает. Грозится навести порядок, ну надо же! Похоже, Фаджу всё. Народ, кто что слышал интересного? В многочасовых обсуждениях британской политики Драко не участвовал: из дома шли очень странные письма, и Хорёк всей своей пронырливой сущностью чуял, что папенька поставил на джокера. Мадам Боунс и её присных ждал немалый сюрприз на выборах, но какой именно, Драко даже предположить не мог. Лорд Нотт во главе министерства смотрелся бы так же весело, как и лорд Флинт в директорах Хогвартса; значит, дело было не в новой кандидатуре министра. Ковен явно готовился к войне, но с кем, догадаться тоже не получалось. Что-то они знали, их с Теодором многогрешные папаши. Знали и готовились, по давней пожирательской традиции не брезгуя ничем. Папу едва не убили из магловского оружия, а лорд Нотт, не скрываясь, ходил по мэнору в джинсах. Что-то назревало, но Драко и Теодор после одного задушевного разговора решили не забивать себе голову. – Надо будет, скажут, – бурчал Тео и подкидывал на ладони крохотный огненный шарик. – Хорошо, что молчат. И Драко, повздыхав, согласился. Придурок Монтегю мог часами драть глотку, рассказывая всем и каждому, что бы он сказал и как поступил на месте своего деда, – на этом месте ему не светило очутиться никогда. Малфой и Нотт разговоров о политике, даже самых шутливых, избегали всеми способами. Они могли оказаться на месте своих отцов в любую секунду и истово молили всех магловских и магических святых о том, чтобы этого не случилось. – Ну что, никто в совятню не собрался? – в гостиную ввалился Маркус Флинт, на ходу запахивая дуэльную мантию. – Ловец твой, – Теренс оторвался от созерцания худосочных прелестей юной певички, опрометчиво замахнувшейся на монополию мадам Уорбек. – Отписал, небось, папеньке про ваше общее несчастье. – Уебу, – грустно прогудел Флинт. – Терри, ну просил же, не насмехайся. – А я что? – А ты насмехаешься! – Какое несчастье? – встревожился Драко. Общие дела между его отцом и старшим Флинтом плодились с невероятной скоростью: от дружбы с мистером Грейбеком до каких-то загадочных руин во Флинт-мэноре (подслушивать, конечно, некрасиво, но иногда очень полезно). А встрять в несчастье в компании с Флинтами – плёвое дело: благоразумия у тех ни на кнат. – Да ладно, ты не слышал? – оживился Ургхарт, а Флинт набычился, гневно засопел и потопал к выходу. Драко бросился следом. – Марк! Что случилось? Да говори же! Что-то с папой? – Да что с ним сделается? И мой в целости, вон на днях с папаней Вуда нарезались в хлам. Это Терри шутит. – Да? – Да, – кивнул Флинт и нахмурился. – Паразит. – Так что случилось? – А то ты не знаешь. Папаня накидал мне плюх, велел вести себя прилично и на профессора Локхарта глаз не подымать. Мол, сопля я зелёная, жизни не нюхал, а настоящий учитель тем славен, что вовек на ученика не позарится. Невместно, короче, ни ему, ни мне. Драко закусил щёку, чтобы не заржать вслух: с Маркуса сталось бы и подзатыльник выписать насмешнику. Терри по шее не получил – ну так Ургхарт с Флинтом и дружат с малолетства. – Да клал я на приличия, – Марк упрямо выпятил челюсть и с силой пнул дверь в гостиную, – мне до выпуска полгода. Вот только профессор Локхарт за нашим деканом ухлёстывает вовсю, а тот и рад, сволочь немытая! – Но-но! – по привычке вскинулся Малфой. – Ты о моём крёстном говоришь, троллья ты морда! – Не только о крёстном, – мрачно ухмыльнулся Флинт. – Так что беда у нас и впрямь общая. – Взрослые все, – Драко поморщился, – разберутся. Не нашего ума дело, понял? – Да понял, – тяжко вздохнул Марк. – Только всё равно тошно. Что ж я, шелудивый какой, что меня никто и не… Он стиснул челюсти и быстро зашагал по коридору; Малфою пришлось догонять его бегом. – Не хнычь, капитан, всё будет, – пообещал он весело. – Вот увидишь. – Обещаешь? – Флинт наконец улыбнулся. – Обязательно. А ты потом проводишь меня в библиотеку? – Вот же хорёк. Ладно, провожу, подлиза.***
– Второй! Второй за полгода! – могучий рёв Хагрида разнёсся по просторному холлу, и Гарри вздрогнул. – Чего второй-то? – слава Мерлину, мистер Вуд задал вопрос таким скучающим голосом, что Хагрид сразу сбавил тон. – Петух же, – ответил он грустно и в доказательство потряс безжизненной тушкой; несколько перьев упало на мраморный пол. – Лиса повадилась, что ли? Хочу вот профессора Дамблдора попросить заколдовать курятник. – Так проси, дубина, а то орёшь во всю глотку, детей пугаешь, – недовольно сказал мистер Хиллиард. – Петуха зачем приволок? Печку тоже лиса развалила? – У меня камин только, – Хагрид растерянно почесал в затылке. – На вертел жалко. Я ж его ещё цыплёночком знал. Во-от такусеньким, – он свёл пальцы, показывая каким крохотным птенцом был безвременно усопший петух, и шмыгнул носом. – Ты воскрешать его принёс? – хохотнул мистер Вуд. – Ну-ну. Студенты, возвращавшиеся с обеда и остановившиеся понаблюдать за сценкой, тоже захихикали и с интересом уставились на возмущённого лесника. Хагрид гневно свёл брови и торжественно воздел к потолку лапищу с зажатой в ней тушкой. – Да как ты… Как язык у тебя повернулся клеветать на профессора Дамблдора, великого человека! Он к тёмной магии никогда… – Что случилось, господа? Заслышав голос Дамблдора, Гарри проворно огляделся и шмыгнул за спину Люциану Боулу. Малфой недовольно цокнул и встал рядом, скрестив руки на груди коронным жестом дражайшего декана. – Думаешь, птичку тоже на тебя повесят? – шутливо предположил Боул. – А то, – угрюмо подтвердил Гарри. – Кому ещё душить петухов, как не Наследнику Слизерина? – И верно – некому, – усмехнулся Люк. Драко скривился, но сказать ничего не успел: его прервал чей-то горестный всхлип. Гарри завертел головой, но тут же отвлёкся на директора, который уговаривал Хагрида не сердиться на неудачную шутку мистера Вуда. – Никто и не думал поминать тёмную магию, друг мой, – ласково улыбался профессор Дамблдор. – Какая ерунда, право. Отдай петуха домовикам… – Нет! – страдальчески воскликнул Хагрид и прижал тушку к груди. – Не отдам! Ведь цыплёночком… Сам похороню! – Ага, рядом с Пушком, – проворчал Гарри себе под нос. – «Не забуду!» Малфой тяжко вздохнул и виновато посмотрел на друга. Прошлогодний рейд в Запретный коридор он считал своим личным позором и страшно не любил вспоминать. Поттер, впрочем, тоже. Хорошо хоть, Квиррелл снился редко и в нормальном виде. – Конечно, похоронишь, – продолжил увещевания Дамблдор. – И курятник мы с Минервой заколдуем от хищников. Только не волнуйся, прошу тебя. – А я бы проверил домишко, – мистер Вуд отчего-то вдруг разозлился. – В прошлом году, помнится, там обретался дракон. – Не дракон, а дракончик! – запальчиво возразил Хагрид и гневно засопел. – Вот такусенький! Он никому и ничего… – Дракон выскочил из леса, мистер Вуд, – директор повелительным жестом оборвал лесника, поморщился и потёр висок. – Министерство провело расследование, вы же знаете, – он укоризненно взглянул на собеседника поверх очков. – Ну да! Взял и выскочил! – зло фыркнул Вуд и внезапно вскинул палочку. – Признавайся, образина, опять какое-нибудь страхоёбище подобрал? Хагрид растерянно кашлянул и попятился. – Дык я… Да нет же, – забормотал он. – Я ни в жизнь… Профессор Дамблдор никогда… – Мистер Вуд, успокойтесь, – негромко, но властно велел директор. – Рубеус ни при чём, я ручаюсь. – Добряк вы, профессор, – криво улыбнулся Вуд и спрятал палочку. Мистер Хиллиард тоже заметно расслабился и отступил на шаг от лесника. – Замок пуст: никого и ничего. А пацан и кошка лежат неподвижно. Значит, что? Значит, неучтённый питомец вашего приятеля. По-хорошему прошу, признавайся, Хагрид. Профессор за тебя заступится и, может быть, опять без Азкабана обойдётся. – Да я… – голос у великана задрожал, а на глазах показались слёзы. – Как ты… Я не виноват! Студенты взволнованно загомонили, а профессор Дамблдор обернулся и нетерпеливо велел всем идти по своим делам. Холл мгновенно опустел, и лже-Наследник сбежал оттуда первым. – Папаша Вуда неплохо соображает, – Хорёк с досадой прищурился, – и в бродячего дракона не поверил, оказывается. А я кретин. – Не без того, – поддел Гарри и, хихикнув, увернулся от тычка. – Надо отцу писать, – озабоченно сообщил Драко. – Он знает, что ты кретин, – Боул уворачиваться не стал, просто подставил под костлявый малфоевский кулак крепкую ладонь. – Можешь не переводить пергамент. – Ты Вуда хорошо слышал? Хагрид обзавёлся очередной жутью! Как я не подумал?! Вполне мог пойти в Запретный лес, подобрать что-нибудь выпавшее из гнезда и стать ему мамочкой. Это же Хагрид! Дракон, цербер – и это только в прошлом году! – Клык ещё, – вздохнул Гарри. – Самый бестолковый и трусливый пёс на свете. Драко, Хагрид чересчур добрый. Умирающий от голода порченый цербер, обречённый на удушье в холодном яйце дракончик… Чувствуешь разницу? Он не стал бы потакать кровожадному чудищу. – Я пишу отцу, – отрубил Малфой. – Если твой расчудесный лесник невиновен, это очень быстро выяснят. – Он не виноват! – крикнул кто-то срывающимся голосом, и парни быстро обернулись. Мисс Джиневра Уизли, бледная и заплаканная, стояла очень прямо, надменно, почти по-малфоевски задрав подбородок. Больше в коридоре никого не было. – Слышишь, малахольная, ты почему бродишь одна в подземельях? – нахмурившись, поинтересовался Боул. – Не дай Мерлин, кто-то из наших недоумков обидит. – Я Малфоя не боюсь! – дальше выпрямлять спину было некуда; Джинни привстала на цыпочки и яростно всхлипнула. – Пусть только попробует, Хорь вонючий! – Я про наших богатеньких балбесов вообще-то, – вздохнул Люк. – Хорёк против них сопля соплёй, тут ты права. Где твои братцы придурочные, мисс Почти-Прюэтт? – Ещё скажи, мисс Почти-Блэк, – лицо Малфоя перекосила кривая, невесёлая и очень взрослая ухмылка. – Что уставилась, рыжая? Я тебя тоже не боюсь, недоделанная. – Драко, как тебе не стыдно! – рассердился Гарри. – Братцы – придурочные, не спорю, но Джинни – хорошая! – он подошёл к Джиневре и неловко сунул ей в руки вышитый мамой платочек. – Не обращай внимания. И про братьев я пошутил. Они вырастут и поймут, что такую храбрую и красивую девочку нужно беречь. Джинни судорожно вздохнула, а потом вдруг крепко вцепилась в Гарри и с плачем уткнулась ему в плечо. Незадачливый некромант Поттер мгновенно забыл о собственных невесёлых делах, обнял бедняжку и принялся шептать что-то неразборчиво-утешительное. Боул насмешливо присвистнул, а Малфой сказал несколько непечатных слов и порадовал слегка озябшего Гарри тёплым ветерком. – Драко, не выделывайся, – сказал Поттер строго. – Лучше трансфигурируй ещё пару платков: одним не обойдёмся. Джинни, что случилось? Дома всё в порядке? Миссис Уизли здорова? Джинни быстро закивала и заплакала ещё горше. – Опять Рон накричал? Плюнь, он всегда орёт. Человек такой, ты же знаешь. Перси занудствует, или близнецы насмехаются? Тоже плюнь, нашла из-за чего рыдать. Напиши старшим братьям, и на каникулах этим поганцам придёт конец. Джинни на миг улыбнулась сквозь слёзы, помотала головой и принялась вытирать глаза. – К-колин, – выговорила она наконец. – Эт-то ужасно, Г-гарри! Ужасно! И п-петух! Она опять заплакала, только тихо. – Вот такусенький, – процедил Драко мрачно и раздражённо махнул палочкой, трансфигурируя из карточки от шоколадной лягушки носовой платок в серо-зелёную клетку. – Держи, припадочная. Больше места нет, чтобы петуха оплакать? – Не петуха, а Колина, я думаю, – сухо отозвался Гарри. – Перестань язвить, сколько можно? Джинни, милая, ты хотела что-то рассказать? От Малфоя дохнуло жаром, и Боул вновь присвистнул, на сей раз удивлённо. – Точно кретин, – констатировал Гарри и погладил Джинни по голове. – Не бойся, если Снейп пообещал раскаменить Колина, то обязательно это сделает. Ну же, не плачь! Он не был уверен, что Джиневра не заметит «поправку настроения», но отчаянно надеялся на лучшее. В конце концов, может он лечить людей неосознанно? Может! И лечит. Ещё через пять минут Джинни отпустило окончательно. – Спасибо, – сказала она и виновато улыбнулась, – я в порядке. Прости, я не хотела, честное слово. Я не капризная, не думай. – Зашибись, как мы этому рады, – буркнул Хорёк. – Вали уже, Уизлетта. – Сейчас я доведу Поттера до гостиной, а потом провожу тебя, – сказал Боул. – До первого грифиндорца, слышишь? – Хорька проводи, – Джинни подбоченилась, совсем как миссис Уизли, и сверкнула заплаканными глазами. – Бледная немочь! – Рыжее страшилище! – Силенцио! Вот так-то лучше, – Боул спрятал палочку и вздохнул. – Бери, Поттер, своих обожателей и пойдём.***
– Дуэльный клуб? Вот это круть! – Рональд ещё раз оббежал стол, размахивая снятым со стены объявлением. – Наконец-то! А то такая засада с этим ЗОТИ, прямо хоть сбегай из Хогвартса! – Куда, интересно? – меланхолично спросила Гермиона, отнимая ладони от ушей: Рон вопил так, что морщились даже привычные ко всякому шуму портреты на стенах гостиной. – А хоть и в дикие земли! – Уизли остановился и выхватил свою несчастную, перемотанную скотчем, палочку. – Ка-ак встречу пятинога – бац! – в лоб ему Бомбарду! – Пятиноги встречаются лишь на острове Дрир у северного побережья Шотландии, – Гермиона аккуратно заложила недочитанную книгу и принялась неторопливо сворачивать свиток с домашним эссе по чарам. – Они свирепы, часто нападают на людей и не поддаются приручению. – А на хрена приручать то, что не доится и не несёт яйца? – пожал плечами Рон и плюхнулся на соседний стул. – Вот крыса моя, к примеру. Только спит, жрёт и гадит – пользы от неё никакой. – Именно поэтому, – Грейнджер, подражая декану Макгонагалл, подняла брови и укоризненно посмотрела на взмыленного и расхристанного Рональда, – остров пришлось скрывать под чарами ненаходимости. Вряд ли тебе понравится там жить. – Остров Дрир существует только на нашей стороне, – неосторожно вякнул Лонгботтом и удостоился персонального «деканского» взгляда. – Это чары, – железным голосом отчеканила Гермиона и раскрыла другую книгу. – Потому на современных картах этого острова нет. Невилл и Рон переглянулись и, не сговариваясь, покачали головами. Почему-то мысль о разделении миров на магловский и магический вызывала у Гермионы бурный протест. «А на китах у вас Земля не покоится? – горячилась она и тыкала пальцем в громадный деревянный глобус, стоявший в дальнем углу читального зала. – Вот же всё указано: и магловские города, и магические. Так оно и было до введения Статута!» Пример был самым неудачным. До введения Статута маги искренне полагали мир единым и щедро наносили на карты всё, что видели в обоих мирах. Недаром лучшими картографами и землемерами средневековья слыли именно маги: мётлы незаменимы для снятия планов местности. Понимание сути вещей пришло позднее. Тогда же в ранг природных явлений попало и медленное, но неуклонное перемещение Барьера. Раньше миграция проходов считалась виной «бесталанных» хозяев земель: мол, не могут достойно поддерживать пресловутые «чары ненаходимости». Теперь-то маги точно знали, что целый остров чарами не накроешь – пупок развяжется даже у пяти Мерлинов разом. Антимагловские же чары в старинных смешанных поселениях имели совершенно иную природу и частенько пасовали перед техникой резко поумневших за последние сто лет соседей. – Остынь, Гермиона, – устало вздыхал призванный в арбитры Поттер. – Да, это два мира, и ни фига они не параллельные. Например, путь в Америку открыт лишь с магловской стороны. Здешний океан так и остался непокорённым. И что, если из космоса видна одна планета? Можно подумать, тебе космонавты лично докладывают, видели они вторую или нет. Миры не обязательно в пространстве отстоят. Могут и во времени разниться. Запросто. Какой-нибудь наносекунды по уши хватит. Да не знаю я! Что слышал, то и рассказываю. Грейнджер тут же объявила героя неучем: «Ты очень доверчивый, Гарри. Не нужно принимать на веру всё, что тебе наплетут чистокровные. Они существенно отстали от маглов в естественных науках!» Гарри только отмахнулся и уткнулся в учебник, зато Забини препирался с «несносной маглой» битых два часа, пока всю их компанию не выставила из библиотеки разгневанная мадам Пинс. Вот и сегодня спор о множественности миров увял, не начавшись: переспорить заупрямившуюся Гермиону не сумел бы и сам Годрик. Поэтому слегка обескураженный Рон пару секунд помолчал, а потом вновь принялся расписывать прелести регулярных тренировок в Дуэльном клубе. – Наверное, сам Флитвик будет вести. В молодости он, говорят, был мастером дуэлинга. Вот научусь, встречу Малфоя как-нибудь вечерком… – И Бомбардой – бац! – в лоб, – продолжил Невилл с усмешкой. Сам он твёрдо решил обучаться бою несмотря ни на что. В конце концов, он сын и внук боевых магов. Ну да, ещё и гербологов, но травоведение лучше оставить до мирных времён – за маму с папой следовало отомстить. – Да хрен там, – осклабился Рон. – От тупой хорёчьей башки обычная Бомбарда отскочит. Надеюсь, нас научат настоящим заклятиям, чтобы никому мало не показалось! Невилл обрадованно закивал, а Гермиона лишь вздохнула: «Мальчишки!» Дуэльный клуб открывался в восемь часов вечера в Большом зале. Ради эпохального события время ужина немного сократили. Изнывающий от предвкушений Рональд притащил Невилла и Гермиону на полчаса раньше. Он хотел посмотреть на приготовления, но домовики закрыли двери и никого не пускали. Нетерпение Рона уже било через край, когда огромные створки распахнулись, и оживлённо переговаривающиеся студенты зашли в Большой зал. Вся мебель была убрана, а у одной из стен воздвигся высокий помост, отчего-то выкрашенный в золотой цвет. – Овал, – Рон подпрыгнул, силясь разглядеть помост в подробностях. – Там овал начерчен? Я не вижу. – Какой ещё овал? – Гермиона оторвала глаза от книги, в которую уткнулась сразу после выхода из гриффиндорской башни. – Ух ты, красивенько! – Дуэльная площадка ограничена овалом с двумя поперечными чертами, обозначающими… – Ах, дуэльная, – разом поскучнела Грейнджер и вновь уставилась в книгу. – Наверняка начерчен, не мельтеши. Невилл глубоко вдохнул, набираясь храбрости, и посильнее стиснул волшебную палочку: «У меня всё получится!» Собралась почти вся школа, даже слизеринцы прибыли в полном составе. Старшекурсники, снисходительно ухмыляясь, отошли к стенам и всем своим видом показывали, что они уже давным-давно бывалые бойцы, а в этот зал явились развлекаться. Девчонки перешёптывались и хихикали, а парни же помладше до хрипоты обсуждали животрепещущий вопрос: возьмут ли охотники на монстра в свой отряд победителя дуэльной серии или мистер Вуд просто даст счастливчику рекомендацию в аврорат. Мистер Вуд, кстати, тоже пришёл. Он уселся прямо на пол, на возвышении, где обычно стоял преподавательский стол, так что весь зал был у него как на ладони. Прочие же бойцы наверняка патрулировали Хогвартс в безуспешных поисках придуманного Поттером чудовища. – Ну и что здесь интересного? – раздался за спиной противный голос, мерзко растягивающий гласные. – Золотые доски, Мерлин трижды величайший! Что за дешёвый балаган? – Не мешай, – судя по голосу, Поттер находился в превосходном настроении. – В жизни себе не прощу, если не увижу этого собственными глазами. – Ша-пи-то! – Отстань! – Бля, точно цирк! – хриплый голос Нотта заставил Невилла поёжиться: а ну как придётся выйти один на один против этого бандита? – А клоун где? Времени уже девятый час – желаю насладиться представлением! – Придурки! Это вы от зависти ядом плюётесь, спорим? – фыркнул Поттер, и Лонгботтом в кои веки согласился с газетным героем. Он обернулся, чтобы поздороваться с Гарри, а тот мгновенно согнал с лица лукавую улыбку и равнодушно кивнул: – Вечер, Лонгботтом. Как жизнь? – Спасибо, прекрасно, – сухо ответил Невилл и вновь отвернулся. «А чего ты хотел? – обругал он сам себя. – Чтобы Поттер кинулся тебе на шею и со слезами признался, что встрял в дурную компанию? Да он наслаждается их обществом, ты только посмотри на него! Права была бабушка: ох и штучка этот наш герой!» – Идёт, идёт! – заволновались вокруг; Лонгботтом охнул, получив от Рона тычок локтем в бок, и принялся высматривать декана Рейвенкло в полном дуэльном облачении. Увы, по проходу, пританцовывая, шёл профессор Локхарт и раздавал воздушные поцелуи ахающим девчонкам. Его роскошная лиловая мантия сверкала и переливалась в свете тысяч свечей. Позади мрачной чёрной тенью скользил Северус Снейп в своём обыденном одеянии, будто только-только с урока. Гермиона оживилась и захлопнула книгу. – Не дуэльные робы-то, – разочарование на лице Рона быстро сменялось надеждой. – Может, просто посмотреть пришли? Увы, нет. Блистающий ярче солнца Локхарт легко вспрыгнул на помост, шутливо шаркнул ножкой, обеими руками помахал задним рядам и изящным жестом сдвинул золочёную шляпу чуть набекрень. Снейп прыгать не стал. Он молча взмыл вверх, приземлился точно за спиной у Локхарта и застыл неподвижно. – Брюс Уэйн не в духе, – обронил Поттер неизвестное имя. Гермиона захихикала, обернулась и показала Гарри большой палец. – Такое впечатление, что Готэму сейчас не поздоровится, – ответила она не менее загадочной фразой, а Хорёк скривился и попытался задвинуть Поттера себе за спину. – Уймись, мне так не видно ничего, – отмахнулся от непрошеной заботы герой и с интересом уставился на кривляющегося на помосте Локхарта. Наконец тот взмахнул рукой, требуя тишины. – Подойдите поближе! Еще! Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор одобрил мое предложение создать в школе Дуэльный клуб. Посещая клуб, вы научитесь защищать себя, если вдруг потребуют обстоятельства. А мой жизненный опыт подсказывает – такие обстоятельства не редкость. Читайте об этом в моих книгах. Ассистировать мне будет профессор Снейп. Он немного разбирается в дуэлях, как он сам говорит, и любезно согласился помочь мне. Сейчас мы вам продемонстрируем, как дуэлянты дерутся на волшебных палочках. О, не беспокойтесь, мои юные друзья, я верну вам профессора зельеварения в целости и сохранности. (1) – Да уж сделайте милость, – ехидно выплюнул Нотт, и слизеринцы глумливо захихикали. – Хорошо бы они прикончили друг дружку, – угрюмо сказал Рональд. – Не с нашим счастьем, – отозвался стоявший неподалёку Финниган. Дуэлянты разошлись по разным сторонам помоста и застыли друг напротив друга. Локхарт присел в шутливом реверансе, а Снейп криво усмехнулся и просто кивнул. – Они должны отсалютовать друг другу палочками и показать открытую ладонь второй руки, – сказал Нотт неодобрительно. – Херня какая-то. Поттер, говорил тебе, ничему ты тут не научишься. – А вот посмотрим, – упрямо возразил герой. – Профессор Локхарт – парень не промах. Лонгботтом фыркнул и уставился на помост. Даже ему было ясно, что разыгрывается очередной спектакль: Снейп неторопливо выставил ногу вперёд, медленно-медленно поднял палочку и едва не по слогам произнёс: – Экспеллиармус! Блеснул луч заклятия, профессора Локхарта откинуло и с силой приложило к стене.***
Чуда не случилось. Северус его и не ждал, но теплилась крохотная надежда, что уникальное самодовольство Локхарта хоть на чём-нибудь основано. Мало ли, вдруг Пятикратный, подобно Поттеру, был способен на нечаянные подвиги в состоянии аффекта? Ничего подобного! Студенты издали дружный разочарованный стон, студентки завизжали и заахали, и громче всех зазнайка Грейнджер: «Он жив?!» – А хоть бы и нет! – хором рявкнули в ответ второкурсники-гриффиндорцы, пережившие атаку корнуэльских пикси. «Прибить на глазах у детей почётного члена Лиги защиты от тёмных сил – Азкабан пожизненно. Братья Лестрейнджи будут гордиться учеником», – успел подумать Снейп, но тут оглушённый Локхарт ошалело тряхнул головой, кое-как встал на ноги, оправил полы измятой мантии и ослепительно улыбнулся: – Прекрасный посыл, коллега! Как видите, профессор Снейп применил заклятие разоружения. Его легко можно отбить щитовыми чарами: Протего или Протего Максима. «Что ж не отбил, недоумок?» – озлился Северус. – О, моя палочка! Благодарю вас, мисс Браун! – Локхарт принял у зардевшейся студентки палочку. – Я решил наглядно показать вам воздействие этого заклятия. Простое – не значит бесполезное, мои дорогие. Снейп скрипнул зубами, убрал палочку и скрестил руки на груди. Салазар свидетель, следующим заклинанием, которое он наглядно продемонстрирует почтенной публике, будет Авада Кедавра. Локхарт бросил на него чуть виноватый взгляд и жизнерадостно продолжил: – Разобьёмся на пары, друзья! Будем разучивать основные дуэльные заклинания: Экспеллиармус и Протего. – А овал? – угрюмо поинтересовался младший сынок толстухи Молли. – Овал чертить будем? – С твоей палочкой, Уизли, – неожиданно встрял Поттер, – даже пентаграмма не спасёт. Профессор, у него палочка сломана! – Доносчик! Герой высокомерно задрал нос и отвернулся. – Мальчики, мальчики! – остановил начинающуюся ссору Локхарт. – Мистер Уизли, ради такого важного случая я готов одолжить вам свою запасную. Палочки континентальной работы менее чувствительны и не так сильны, как изумительные артефакты уважаемого мистера Олливандера, но зато легко подчиняются всякому. Вот, опробуйте, – и с этими словами златокудрый балбес вытащил из внутреннего кармана мантии дешёвую контрабандную «француженку», или попросту «шлюшку» – излюбленное орудие егерей, воров и налётчиков Лютного. Уизли с радостью, перемешанной с недоверием, ухватился за палочку, а наблюдавший за сценкой Вуд изумлённо присвистнул. – Овалы же пока чертить рано, – Локхарт ласково потрепал Гарри по голове. – Для начала нужно изучить основы. Итак, господа, выбирайте себе пары. Младшие студенты устроили было лёгкую толчею, но квиддичные капитаны и префекты, не сговариваясь, взяли руководство процессом на себя. Через четверть часа все дуэлянты были разбиты на пары, все прочие отогнаны подальше, а старшие студенты, и даже некоторые студентки, с тяжкими вздохами обнажили палочки, готовясь страховать малышню. – Думал, в Хоге отдохну от спиногрызов, – негромко проворчал хаффлпаффец Эпплби. – Как же! – А ты, Гарри, отчего не встал с ребятами? – поинтересовался Локхарт. – Ты уже знаешь эти заклинания? – Боюсь не рассчитать силу, профессор, – важно заявил паршивец Поттер. – Они же дети! Нотт громко фыркнул и тут же схлопотал подзатыльник от Флинта. Малфой одобрительно улыбнулся и встал в идеальную дуэльную стойку. – Видишь, мой неотёсанный друг, – обратился он к Нотту, – в какой позиции должно вершить справедливость? Учись, деревенщина! Нотт гневно засопел, но взглянул на Маркуса и промолчал. – И всё же, Гарри, может быть, попробуешь? – мягко улыбнулся Локхарт. – Можешь встать против меня. Я – крепкий, ты видел, – он подмигнул Снейпу, а тот развернулся на месте и зашагал к Вуду: компания бывшего врага была предпочтительней, чем общество этого… Этого… – Нет, профессор, простите. Я просто посмотрю, хорошо? – Он трус, вот он кто! – крикнул кто-то на весь зал звенящим голосом, и Северус мгновенно обернулся. В зале наступила нехорошая тишина, а тёмный герой лениво пожал плечами. – Ты уж определись, Джастин, – сказал он негромко, – трус я или Наследник Слизерина. Не я неделю в спальне прятался, трепло несчастное. – Так его, Гарри! – крикнула младшая Уизли и погрозила побледневшему Финч-Флетчли зажатой в кулаке палочкой. – И ничего Гарри не Наследник! Он настоящий герой! Вот! Она внезапно зарыдала и побежала к дверям. Близнецы Уизли перестали хихикать и припустили следом. – Эм… – Локхарт на миг нахмурился и вновь заулыбался: – Приступим, господа! В позицию! Через минуту младшекурсники с забавным усердием начали отрабатывать заклинания, зрители взялись подбадривать их криками и свистом, а Пятикратный усадил на золочёный помост Поттера и уселся рядом. Знаменитости обменялись заговорщицкими улыбками и принялись увлечённо наблюдать за поединками. Реджинальд Вуд хмыкнул и похлопал рукой рядом с собой. Снейп раздражённо дёрнул плечом и неподвижно застыл чуть поодаль, чтобы успеть пресечь любое безобразие в зале. – Редкий дурень этот твой симпатяжка, – задумчиво постановил Вуд. – Но хитрый, сволочь, и абсолютно бесстыжий. Слушай, может быть, это он Наследник? А? ______________________________________ (1) Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Тайная комната» (пер. изд-ва «РОСМЭН»)