Равновесие

Последнее, что она помнила — собственную смерть. Она сгорала до пепла, напоенная силой своей госпожи. Её кровь горела ярче любого огня, её дыхание срывало плоть с костей смертных. А потом она потеряла всё. Всё, что было ей дорого, всё, что составляло её собственную суть — всё сгорело в свете сердца девчонки с двумя глупыми хвостиками и не менее глупыми глазами. Сияющее лезвие, прорезающее белую кожу, принесло сладкую боль — сладкую, потому что это первое из чувств, кроме сжигающей страсти и ядовитой ненависти, прочувствованное ей сполна впервые за много дней. И звенящий холод, расползающийся по телу. И в новом рождении та, которую когда-то звали Берилл, проиграла той, кого называли Серенити. Имена ничего не значат по ту сторону посмертия. Там только пустота, мерцающая переливами пурпура и серебра. Там всё эфемерно и беспокойно. Там, за чертой, Хаос, что любит гостей, и королева шагнула в него по доброй воле. Её история завершилась. Пока резкая боль во внезапно обретенном вновь теле не швырнула женщину на городскую брусчатку под светом полыхающих небес. Она открыла глаза и рассмеялась, вдыхая пьянящий ветер весенней ночи. Она жива. Воля её королевы вернула самую верную из жриц мрака к жизни. Камни впились в тело, но боль не пришла. Боль была поглощена эйфорией первого вдоха и пришедшего осознания: она жива! Жива, свободна и всё ещё обладает силой. А великой богини, что держала её, словно хрупкий бутон в ладонях, словно зверя в ошейнике — больше нет! Нет. Она не сразу осознает, но когда понимает, запрокидывает к полыхающему небу лицо, сжимая виски ладонями, пропуская сквозь пальцы черные кудри и хохоча безумным смехом. Она свободна! Великой богини больше нет! Нет воли, сковывающей шею стальным обручем на огненном поводке. Черно-белое платье, узорный пояс, шелковая накидка — одежда Золотого Королевства, но город вокруг принадлежит иному времени. Этот пыльный, сухой, злой и шумный, так неприлично яркий — и недостойный быть жильем правителей планеты. Госпожа теней поднимается с земли, опираясь на отозвавшийся её зову серебряный скипетр. И делает шаг в цветную жизнь, собираясь снова внести свою волю в сценарий мироздания. Всё было хорошо. Всё было хорошо уже несколько лет, Марс даже не считала, сколько именно. Воин огня просто жила, наслаждаясь каждым днем и точно зная, что их будущее не будет омрачено ничем до самого Хрустального Века. Священное негасимое пламя в очаге маленькой часовни не лгало никогда. После особенно жестокой зимы и сопливой весны в Токио неделю как бушевал май во всем его великолепии. Город плескался в солнечном свете, как дельфин в родной стихии. Всё было хорошо. Только сегодня Рей проснулась задолго до будильника и несколько часов вглядывалась в огонь, пытаясь понять, почему тревога поселилась под сердцем, пока огонь не свернулся в очаге, как дракон Красной Планеты, и не уснул под угольками, так и не наградив жрицу ни одним ответом. Всё было хорошо. Хорошо до крыльев за спиной и легкости в ногах. Счастливый билет в автобусе, шарфик идеального бордового цвета, попавшийся в первом же магазине. Подозрительно легкий экзамен: Усаги, и та сдала на твердое хорошо! Даже в любимом кафе в меню вернули этот странный европейский тортик с клубникой, который так нравился жрице. И тоненький тревожный звоночек над ухом, который не замолкает с утра. И рубиновый жезл, мерцающий среди учебников в сумке: он словно сам напросился с ней сегодня, почти заставил сунуть его в карман. — Рей, ты чего как на иголках? — А? — Рей подняла голову, выдираясь из собственных мыслей. Мако смотрела прямо на неё, и зеленые глаза по-кошачьи светились в свете заката. — Я? Я сижу и никуда не бегу. — А лицо у тебя, как будто ты кого-то убивать собралась, — хихикнула Минако. Своё пирожное она уже умяла и теперь разглядывала в зеркальце собственное личико. — Девочки, вам не кажется, что к этому платью нужна другая помада? — Другие заколки и другие туфли, — подхватила Мако. — Но деньги у тебя всё равно уже кончились! Она показала блондинке язык и удостоилась яростного взгляда. — Девочки, не ссорьтесь! — Уса замахала руками. — Лучше послушайте, что я вам скажу! В Токио приезжает, — она выдержала театральную паузу, — Исида Нэмура! — А я знаю, — протянула Минако, копаясь в объемном бумажнике. — Смотри! В её руке из ниоткуда появились яркие картонные прямоугольнички. — Билеты? Откуда?! — три пары восхищенных глаз. Только Хино не разделила общего энтузиазма. — Там же всё ещё неделю назад раскупили, — Усаги надулась. — Я так и не смогла найти ни одного. — Я так и знала, что ты опоздаешь, — довольно заявила блондинка. — Поэтому взяла на всех! Ссора тут же угасла, не успев начаться. Впрочем, так было всегда. Демон был синим, клыкастым и совершенно голым. Блестящая чешуя, покрывавшая тело, испускала аромат фиалок — пожалуй, это было его единственной привлекательной чертой. Лысый череп украшали три загнутых назад рога, зеленые мерцающие глаза выискивали очередную жертву. А вот и она. Идет себе по улочке и ничего не боится. Симпатичная такая кудрявая брюнеточка в старомодном платье. Выражение лица, правда, насторожило бы любого другого, но мозгов демонам отродясь не дано. Да и ту малость, что дана, затмевало чувство лютого голода, голода и страсти. И в крови этой брюнетки отчетливо пело то, что могло эту страсть утолить. Ами бросала беспокойные взгляды на стол, не в силах решить, что делать дальше. Перед ней лежало целых два несовместимых соблазна: высокая пиала с аммицу и маринованными персиками и «Смерть Артура» Мэллори в оригинале, то есть на позднем среднеанглийском. Она нашла эту редкость в букинистическом отделе одного из книжных магазинов, пока остальные девочки примеряли платья, и тут же купила. Теперь же ей очень хотелось сбежать из шумного кафе и погрузиться в удивительный мир легенд. Ну не открывать же её в компании, это же просто неприлично! Хотя синевласка не сомневалась в том, что подруги поймут и простят, идти на такое бесцеремонное хамство было свыше её сил. Открытая терраса кафе, мороженое, теплый день — Ами наслаждалась моментом и слушала болтовню подруг. Иголочка тревоги кольнула девушку под сердце лишь за миг до того, как кто-то закричал «Смотрите, звезда падает!» Звонкий детский возглас разорвал теплую тишину вечера, и следом с неба хлынуло пламя — серебристо-лиловое, сияющее тысячей солнц, разрезающее бархат вечера на тонкие лоскуты. Такие звездопады случаются раз в эпоху, и те, кто видят их, умирают на месте, сраженные красотой зрелища — как катится из черной бездны на Землю россыпь драгоценного жемчуга: черного, белого, розового; как льется свет, подобный крови богов. Ами было не до поэзии: почему-то первое, что пришло девочке на ум, была старая книжка, которую она давно ещё читала в одной из библиотек. В ней описывался такой же прекрасный звездопад, но все те, кто видели его, ослепли и умерли. — Девочки, не смотрите! — пискнула она, с трудом выдавливая слова из пересохшего горла. — Отвернитесь! В следующую секунду ей под лопатку вошел длинный нож, и Меркури захлебнулась собственным стоном, успев только услышать, как кричат от той же боли её подруги. Странная синекожая йома, не признавшая королеву, билась и хрипела в тугих путах алых прядей — старое, эффектное и надежное заклинание, никогда не подводившее свою хозяйку. Пара минут, и всё кончено, не считая чудовищной слабости, от которой подкашиваются колени. Только вот йома, вместо того, чтоб рассыпаться пеплом, превращается в симпатичную девчушку с глазами навыкате и синей полосой на горле; обычная курносая простушка, сотни таких на планете. А по асфальту катится, звеня, осколок пурпурного стекла, и докатившись до острого носка черной туфельки, замирает блесткой. Королева поднимает его с земли, рассматривая. Что-то в нем есть особенное, что-то, что манит и заставляет желать ещё таких же, больше, больше! Повинуясь безмолвному приказу, королева окропляет его собственной кровью. И камень тает в ладони, впитываясь сквозь кожу пурпурным туманом и зажигая в жилах неземной огонь. И слабость отступает, и женщина в черно-белом платье наблюдает в разбитой витрине, как начинают золотиться её глаза и заостряться ушки, как из-под вызывающе алых губ показываются маленькие звериные клыки, как лицо простой смертной вновь становится лицом демонической королевы. Кто сказал, что она — без королевства? Если теперь сила рассыпана под ногами, она будет принадлежать Берилл. Как и весь мир вместе с ней. — Смотрите, звезда падает! Макото обернулась на крик. Девочка в синем платье показывала пальцем в вечернее небо, где по небосклону катилась яркая искра. Шатенка улыбнулась: звездопад она видела только однажды, в детстве. Мама тогда сказала ей, что когда звезды падают, мертвые возвращаются к живым и разыскивают родных, чтобы поговорить с ними, а особенно везучие рождаются заново для новой жизни. Макото очень хорошо запомнила её слова. И сейчас, когда с неба хлынул божественный свет, разбитый на мириады светлячков, она только прошептала навстречу ему два самых дорогих имени, надеясь, что они услышат её и вернутся. Даже если они не узнают её в новой жизни, смерть забрала их напрасно. Несправедливо. Ей почудилось на миг, что в полотнищах сияния, окутывающего звездопад, мелькнули родные лица. — Папа? — недоверчиво прошептала она, до рези в глазах вглядываясь в сияние и пытаясь увидеть снова. — Девочки, не смотрите! — раздался крик Ами. — Отвернитесь! Тело среагировало раньше, чем разум: Мако сморгнула и с усилием отвела глаза. Странное дело: звездопад будто не хотел отпускать её, будто звал присоединиться к танцу в небе. Шатенка стиснула зубы и зажмурилась: Меркури никогда не повышала голоса, если ситуация не была опасной. Когда случалась беда, её советам стоило следовать, а размышлять о причинах даже самых странных действий — потом. Когда спустя миг Мако открыла глаза, глядя вниз, в полированном столике отразились подруги, движущиеся, как сомнамбулы, медленно-медленно отворачивающиеся от сияния. Она зажмурилась снова. И дернула за плечо замешкавшуюся Усаги, пригибая её к столу и зажимая ей ладошкой глаза. Тут же всё тело словно прошил разряд молнии, и вспыхнувшая боль погасила сознание. Вскоре добычей охотницы стали ещё три таких же камня. Три тела остались позади: эти демоны не были привычными ей йомами. Каждый из них после смерти превращался в человека, а не смешивался с пылью под ногами. Но главное — каждый отдавал вместе с жизнью искру лилового стекла, кристаллизованное могущество. Откуда взялись эти странные существа — она разберется позже, когда соберет столько силы, сколько потребуется, чтобы создать новую базу. Не Тёмное Королевство, нет — этот этап жизни прожит, забыт и выброшен. Сейчас её амбиции простирались дальше. Мало кто помнит о тех временах Золотого Королевства, когда на троне сидела женщина — так же, как и на Луне. Только после Первой Войны Терры власть перешла к мужской линии навсегда: больше сила планеты не приходила в сердца рождающихся девушек. Юная баронесса, ещё только мечтающая о короне, любила легенды о тех временах. Пришло время воплотить легенды в жизнь. Невообразимый фейерверк в небе — вот, что всё ещё продолжало её преследовать. Усаги открыла глаза, и звездочки исчезли. Блондинка со стоном пошевелилась: в груди всё ещё ощущалось покалывание, а рядом раздавались мерные тяжелые удары и чьи-то ругательства, и от этих звуков голова гудела ещё сильнее, чем от действий Мако, приложившей её к столу. Рядом неохотно подняла голову Рей. Остальные девочки всё ещё словно спали; особенно мило смотрелась Минако, подложившая ладошку под щеку. — Все живы? — Я — да, — подняла голову Усаги, и тут же раздался дикий визг, — ААААА! — Что? — Рей тоже оглядела пространство и тут же зажала рот Усе. — Тише, заметят! — Но там? Там демоны?! — пискнула блондинка. — Вижу, — хмурый тон Рей окончательно подтвердил, что жуткие существа в нескольких шагах от них — не галлюцинация. — Тем более не кричи. Девочки быстро-быстро поползли под прикрытие опрокинутого столика рядом. К счастью, шума вокруг было достаточно, и ни визг, ни диалог не услышал ни один из демонов. Последних в кафе было четверо, самых разнообразных: нечто, напоминающее огромную кошку, ломилось в дверь подсобки, за которой звучали испуганные голоса персонала кафе; студенистое существо, похожее на гигантского мармеладного медведя, сосредоточенно складывало оригами из стоявшего в углу игрового автомата; ещё двое поднимались с пола, словно они тоже минуту назад спали, как и все подруги Усаги. — Откуда они взялись? — сдавленно всхлипывала Уса. — Ведь всё было так хорошо! — Давай, мы потом это узнаем, — деловито предложила Рей, подтаскивая к себе сумочку и вытряхивая из неё жезл. — Не забыла ещё, как сражаться? — Рей, ты думаешь, что пора, да? — Я думаю, что не стоит ждать, пока вот та штука сломает дверь и доберется до людей. Ох уж эта Усаги-Серенити! При всей её решимости тогда, когда тьма смотрит в лицо, запускает холодные пальцы в душу и одевает сердце в пепел и иней, тогда, когда не остается ничего, кроме надежды, и только принцесса стоит между миром и хаосом… …раскачать её начать действовать заранее — задача из непосильных простым смертным. — Девочки? — к ним поближе переползла Минако. — Вы в порядке? Рей кивнула. И совершенно не удивилась, углядев в руке подруги оранжевый жезл с символом Венеры. Та таскала его с собой постоянно, приговаривая, что никогда не знаешь, когда понадобится превратиться и навалять кому-нибудь, нарушающему покой и порядок. Усаги даже посоветовала ей идти учиться в полицейскую академию, на что получила бурю обиды и жесткий контроль над тем, носит ли сама Сейлор Мун свой хенсин с собой. Впрочем, Уса в напоминаниях не нуждалась, слишком уж она любила свою брошку и таскала её на виду, как обычное украшение. — В полном порядке, — кивнула Марс. — Ты не видела, откуда они вылезли? — Нет, — покачала головой Мина, — я надеялась, что вы заметили. Дверь подсобки громко хрустнула. Внутри кто-то закричал. Демону это только придало энтузиазма, и он принялся царапать доски с удвоенной силой. Кривые когти оставляли на крашеном дереве глубокие борозды. Жрица еле заметно нахмурилась. — Некогда рассуждать, девочки. Превращаемся. — Venus Crystal Power! Mars Crystal Power! Moon Eternal Power! Make up! Три формулы призыва планет слились в одну. Три яркие вспышки освещают разгромленное кафе и сияющие девичьи фигурки. И три жуткие морды оборачиваются к воительницам и скалятся на них, как на питательный обед. Четвертая тварь, покрытая хрустким белоснежным хитином, улепетывает вниз по улице, подвывая на ходу и разбрасывая вокруг какие-то тряпки. — Тот мой! — крикнула Венера, выбегая вслед за демоном на улицу. Кто знает, что такое на самом деле придворная жизнь? Кто знает, что скрывается за изысканным шелком, ажурным золотом и шитым бархатом? Кто знает, о чем говорят под музыку на высоких балах? Только тот, кто там вырос, кто впитал паучью изворотливость, змеиную безжалостность и лисью хитрость ещё в материнской утробе; кто сумел закалить эту смесь в беспощадной кузне интриг, выплавляя из неё себя, словно клинок. Её бабка была рабыней — красавицей с Юга, с черными, как смоль, волосами, медной кожей и лисьими глазами. Гибкая танцовщица, она привлекла внимание одного из свиты принца; и он взял её в жены, воин дома Древа, сухой и пожилой, падкий до свежей крови, но такой неопытный в хитрости. А потому, когда его забрала Седая Богиня, его дочери унаследовали дом — дочери от рабыни, признанные родными, ведь других детей не осталось. Старшая, Коралл, вскоре стала женой одного из десятков младших принцев и родила дочь, которой была уготована особенная судьба. Выйдя замуж в свои тринадцать, девочка покинула Юг навсегда, став залогом союза Запада и Юга. Её увез сухощавый рыжий мужчина, волосы которого пылали на солнце, как медный шлем. От неё приходили письма: здесь холодно, — писала она, — и низкое небо, до которого дотягиваются деревья. Зимой здесь замерзает жизнь, и Седая Богиня ходит среди людей. А весной здесь цветут абрикосы и вишни, и мир окутывается розовым шелком. Запад прекрасен, — писала она, и среди строчек читался детский ещё восторг. Теперь она звалась Альмандин, Леди Ветров, и её будущие дети были назначены к королевскому двору. Не понадобилось долго уговаривать, чтоб Леди Ветров позвала вслед за собой свою семью. Мать отказалась, сообщив, что предпочтет не выпускать из рук дом, а её сестра, в лиловых глазах которой плескалось коварство южной ночи, покинула родную землю и была представлена ко двору короля как леди Берилл из дома Древа. Ей был дарован титул баронессы, крохотный кусочек земли к югу от поместья племянницы и место в свите королевы. Здесь никто не вспоминал о том, что её бабка носила золотой ошейник. Здесь была свобода, пусть и иллюзорная. Здесь змея впервые показала клыки, чтоб позже обратиться в мифическую нагини, в королеву всех змей. Она очнулась от резкого звука, сильно давшего по ушам. Кажется, это Усаги? Уса? С Ами резко слетело оцепенение, сердце забилось чуть сильнее от адреналина. Она лежала почти под столом, а впереди и слева послышалось рычание. Это ведь демон, и не один, а целых три! То-то Усаги так визжала. Значит, она где-то здесь, и с ней всё хорошо, — попыталась успокоить себя Ами. Сама-то она была почти под столом, а услышав рычание, заползла в него поглубже. Сейчас не время поддаваться панике, и там, где не сможет пройти Ами Мицуно, сможет Сейлор Меркурий. — Mercury Crystal Power, make up! Перевоплотившись, Ами выползла из-под стола и, наконец, разглядела противника. Тварей трое, и рядом с одной лежит без сознания Мако. Остальных девочек не видно. План действий очевиден: нужно отвлечь демонов, привести Юпитер в чувство, дальше по ситуации. — Как вы посмели нарушить этот тихий вечер в кафе? Зачем вы сюда явились и устроили погром! Я, воин воды и мудрости, — Сейлор Меркурий, и я накажу вас во имя Меркурия! Ами не без страха заметила, как два демона из трех обратили на неё свое внимание. Впрочем, она этого и добивалась: пусть оставят Мако в покое, а она сама, если что, сможет скрыться. К тому же, остальные девочки тоже где-то здесь, не могли же они убежать! — Mercury Aqua Mist! — водные пузырьки резко ухудшили видимость, поле боя заволокло мерцающей пеленой. Демоны резко снизили напор: в холодном густом мареве им было сложно разглядеть даже собственные лапы. Ами включила визор и подбежала к Мако. Ухватив её поудобнее, синевласка стала оттаскивать подругу в сторону. Это ощущение битвы знакомо им всем. Особенное, ни на что не похожее. Так, наверное, чувствуют себя самураи древности, идя за знаменем. Только у них вместо знамени их принцесса, их сердце, их маленькое чудо. — Akurjio Taisan! Промеж рогов ближайшей твари шлепается и накрепко прилипает полоска тонкой бумаги с пятью иероглифами. Демон словно спотыкается на бегу и пытается содрать с себя ненавистный талисман. Бесполезно: длинные руки не особенно гибки, и дотянуться до лба для него задача из непосильных. Шатенка была тяжелой и очень неудобной. К счастью, вскоре она пошевелила головой и открыла глаза. — Меркури? — она сморгнула. — Что происходит? В этот момент за спинами у девочек раздался рев всё ещё обездвиженной твари. На вопрос отвечать не понадобилось: вверх тут же взлетела рука с изумрудным жезлом. Jupiter Crystal Power, make up! — Сразу трое! — выдохнула перевоплотившаяся воительница. — Откуда? — Не знаем, — Марс была лаконична. — И кажется, выяснять времени нет. Пелена тумана медленно начала бледнеть. В нём обрисовались темные силуэты: мармеладный мишка тоже оторвался от автомата и пошел отыскивать источник холода. Нагини вышла на охоту. Нагини пьянит кровь этих существ, притворяющихся демонами. Нагини пьянит сила, которую эта кровь дарует ей. Кристаллический королевский пурпур. Асако шла, шатаясь, по городу. Когда-то давно она уже видела, как под воздействием чар люди превращались в неведомых существ, и как сейлор-воины, хранящие город, сражались с этими тварями. А теперь ей не повезло, и такой тварью стала она сама. Под сердцем стучал, рокотал чей-то голос, вплетающийся в разрозненные мысли. — Убей. Убей. Убей. Убей, — в такт бешеному пульсу. Девушка не хотела убивать. И умирать она тоже не хотела — поэтому осознав только, что она больше не человек, и увидев свое отражение в витрине, бросилась бежать. Куда — неважно, важно только одно: подальше от людей. Чем больше людей, тем больше боли смогут принести эти клешни, эти клыки, это изменившееся тело, так жаждущее чужой крови. Хотелось плакать и кричать от отчаяния. Почему она?! Чем она, простая официантка обычного кафе, заслужила такую участь?! Почему не тот толстый боров с соседней улицы, который постоянно приходил в кафе пялиться на неё? Почему не какой-то преступник из тюрьмы? Почему она?! Впереди из пурпурной тьмы проступил человеческий силуэт. — Беги отсюда! — но переулок прорезал только рев и мычание. — Беги! Но странное дело — темноволосая женщина в старомодном платье только улыбнулась и двинулась прямо к Асако. — Тебя-то я и ищу. — Девочки! — всхлипнула Сейлор Мун, — Смотрите! На «кошке» шапка официантки! Наверно, он её съел! — Была бы кровь, — резонно замечает Марс. — Крови нет. Юпитер, стой! В её руке подрагивает, объятая пламенем, ещё одна офуда. Мако же, не особенно раздумывая, уже перешла в атаку. Мармеладный медведь бестолково ревет и машет лапами, отмахиваясь от розовых лепестков, заполонивших воздух. Они лезут в глаза, в пасть и в нос, мешают дышать, ослепляют и лишают всех чувств, кроме, к сожалению, обоняния. А воин грома уже растягивает на руках цепочку высоковольтных искр. — Меркури! Это было человеком? — Похоже на то. Компьютер показывает, что у всех демонов на том месте, где у человека находится сердце, есть плотный сгусток темной энергии. Сейчас я попробую её проанализировать. — А чем тогда… — шатенка слегка растерянно опускает руки, не закончив атаку и сочувственно смотрит на дезориентированных демонов. — Мы ведь можем им навредить! — Чем-чем, — ворчит жрица огня. — Сейлор Мун, не спи! — Я не сплю, — пробурчала лунная воительница, — я медленно реагирую. Мысль о том, что эти создания могли быть раньше людьми, взволновала Усу: Серебряный Кристалл всегда справлялся с очищением, но снова и снова, сталкиваясь с тем, чего раньше не было, она беспокоилась, справится ли он и в этот раз. — Silver Moon Crystal Power Therapy Kiss! — звучат слова атаки. Серебристый свет заливает разгромленное кафе, а вслед за ним приходит и теплое сияние кристалла. Вопли демонов слышны, кажется, на другом конце земного шара. Каждый раз применение Кристалла отнимает множество сил, но сейчас их ушло неимоверно много. Когда погасло розово-белое сияние, ноги принцессы подкосились, и с тихим «ой» она упала на колени. Демоны исчезли, как будто их и не было. Посреди разгрома остались лежать двое: официантка, сжимающая в руке горсть лепестков Юпитер, и паренек, весь перемазанный в желе. Третий демон, похоже, исчез без следа, а рядом с лежащими людьми ярко блестят на асфальте куски темно-лилового стекла, которых раньше не было. — Это ещё что такое? — Юпитер присаживается на корточки над одним из них. — Не трогай руками, они могут быть опасны! Кажется, это они были на месте сердца у этих людей. От них исходит энергия, с которой мы раньше встречались, а значит, их природа — Хаос. Надо осторожно их взять, я бы хотела их проанализировать, — Ами щелкнула крышкой компьютера и убрала его. — Надо сказать Артемису, чтоб прислал контейнеры. У него, кажется, было что-то, блокирующее их силу, — шатенка поднесла переговорник к губам. — Артемис, слышишь? Артемис? Луна? Тишина и треск помех в ответ. — Ты как? — Марс подошла к Усаги и помогла ей подняться на ноги. — Вроде ничего, — с грустью ответила та, смотря на лежащую официантку. — Они живы и скоро очнутся, — утешила её Ами. — Я знаю, но всё же. — Девочки, — негромко кашлянула Мако. — У нас проблемы. Артемис не отвечает. — Может, спит? — Луна тоже. — Очень много помех, — вслушалась в звуки, несущиеся из динамика, Меркури. — Что-то мешает связи. — Мы разберемся, почему, — Юпитер нахмурилась. — Но сперва нам надо забрать эту гадость, а её в руки взять страшно. — Нужна какая-нибудь ёмкость, желательно, чтобы она плотно закрывалась, — синевласка огляделась по сторонам. — Лучше бы какая-нибудь кастрюля или контейнер с крышкой, но за неимением лучшего подойдет стакан. Главное, не трогать камни руками. — Ты думаешь, они до сих пор опасны? — Юпитер огляделась, и, подобрав с земли щепку от разбитого стула, потыкала ей стекляшку. — Мою силу они слепят, — пожала плечом Марс. — До сих пор. Так что кто знает? Мне другое интересно, демонов было трое, а людей только двое. Третий где? — Может, он был настоящим демоном, и его распылило? — Не уверена. Компьютер показал, что они все были примерно идентичны по структуре и с одинаковыми сгустками в области сердца. Марс, как именно ты ощущаешь это влияние? Я ничего не чувствую. — Как присутствие потусторонней сущности. Так ощущались раньше враги, которых мне показывал огонь. — Вы так спокойно об этом говорите, — Усаги окончательно разнервничалась, — вы же понимаете, что это человек, и мой жезл, — на её глазах заблестела вода, рука в белой перчатке прижалась к носу, и слёзы крупными каплями покатились из глаз. В этот момент передатчик Ами невнятно чирикнул, и из него раздался встревоженный голос Венеры: — Девочки, мне срочно нужна ваша помощь. Я на углу Десятой улицы в одном квартале от кафе в сторону центра. Выбежав на улицу, Минако огляделась по сторонам: где-то здесь должен быть этот демон, не настолько же он быстр все-таки. О, вон там мелькнуло что-то белое! Но нет, это всего лишь блик на стекле. А вот рядом с ним то, что было ей нужно. Тварь передвигалась достаточно быстро, но всё же ей не уйти от Минако Айно, Сейлор Венеры. Увидев цель, Минако, стараясь не привлечь к себе внимания, перебежками направилась за ней. Дойти до нее, повязать цепью и готово! Что ж тут сложного-то? Хотя нет, кое-что всё же было. Демон уже успел сцепиться с красивой высокой женщиной в вечернем платье. Венера подалась вперед. И замерла, увидев её руке очень знакомое оружие. Незнакомка отбивалась от твари ничем иным, как жезлом королевы Берилл! Что делать? Нападать? Наблюдать? А если нападать, то на кого? Женщина вроде и сама неплохо справляется. Недолго думая, она решила позвать остальных на помощь. Марс подобрала с земли сахарницу, чудом уцелевшую при падении столика. Сахар, правда, рассыпался, но жрице было не до чаепития. Девушка свернула салфетку, добытую там же, лодочкой, подцепила с земли осколки и сложила их в сахарницу, накрыв крышкой. — Вот так. А теперь нас ждет Венера. — А ты уверена, что это можно так брать? — Юпитер воззрилась на импровизированный контейнер. — Вдруг, оно как радиация? — Осколки не радиоактивны в привычном нам смысле, поэтому фарфора вполне достаточно. Давай положим в пакет, чтобы не таскать в руках, — Ами достала из своей сумки упомянутый предмет. — Давай сюда, — Рей замотала сахарницу в полиэтилен. — Нам пора. — Ты выпустить людей не хочешь? — Юпитер оглянулась на подсобку. — Они изнутри заперлись, не бойся. …когда четыре девичьи фигурки скрылись в темноте, из-за старой вывески вышла ещё одна фигура. Поправив на плече фотокамеру, она ехидно улыбнулась и размашистым шагом двинулась к подсобке. Хорошо, позвала. А дальше что: стоять на месте и ждать их прибытия? Тем временем события развивались всё быстрее: существо страшно хрипело, роняло на асфальт капли дымящейся крови и пыталось исчезнуть. Нужно вмешаться, но если вмешиваться, то кому помогать? Стоит, наверное, их разнять и задержать, авось, остальные сейлор-воины к этому моменту уже прибудут. Приняв решение, Минако вышла из-за укрытия: — Эй, вы! А ну, разошлись! Брейк! Эта тварь вела себя нетипично. Предыдущие сами кидались в драку, стараясь перегрызть своей госпоже горло. Эта пыталась сбежать. От королевской охоты не убегал ещё никто, усмехается нагини, занося острый конец жезла над сердцем избитого существа. — Эй, вы! А ну, разошлись! Брейк! Брюнетка медленно, как во сне, повернула голову и уставилась на неожиданное пополнение янтарно-желтыми глазами. Кто посмел помешать королеве всех змей? Кто отвлекает её от пьянящей битвы? Значит, ты ещё жива, Сейлор Мун. Серенити. Впрочем, нет, ты не она, ты Венера, так долго мешавшая моим воинам выполнять свою работу. Ты по-прежнему любишь совать нос туда, куда не просят. И даже обзавелась новой униформой; сколь я помню, это значит, что тебе дана новая сила. Что ж, пока ещё я слабей, и мне придется разыграть спектакль одного актера. Лунные воины всегда были доверчивы. Чересчур. Венера сморгнула. Нет, показалось: глаза у женщины обычные. Цвет красивый, как у Рей, закатные сумерки. Демон взвыл и попытался ещё раз стукнуть противницу, но та резко пригнулась и хитиновая клешня просвистела у неё над головой. — Или помоги, или не мешай! — огрызнулась она, возвращаясь к битве. Серебряный жезл вломился твари в плечо, проломив хитин с сухим треском. Демон взвыл снова и попятился. Это она-то, Минако, мешает? А сама-то хороша, демону же наверняка больно! И что это Минако демона защищает? Хотя иногда они просто люди, оказавшиеся не в том месте и не в то время. — Не трогай его! — Венера подбежала ближе к сражающимся. — Venus Love me Chain! Цепь захлестнула демона и обернулась вокруг него, обездвижив цель. Минако встала, загородив его собой, и молясь про себя, чтобы скорее подоспели остальные: — Оставь его! Возможно, это человек, оказавшийся не там и не здесь. И его ещё можно исцелить! Демон издал нечленораздельный звук и рухнул на землю, отчаянно извиваясь в золотистых петлях. Бесполезно: путы держали крепко. — Человек?! — вознегодовала в голос хозяйка жезла. — Эта тварь пыталась меня убить! Или ещё что похуже! Она снова замахнулась жезлом, но, увидев, что блондинка загораживает жертву собой, отступила на шаг. — А ты ещё кто такая? С ним заодно? Что тебе здесь нужно? — Я Сейлор Венера, воительница любви и красоты, — встав в фирменную стойку, представилась блондинка. — Я защищаю невиновных людей от приключившихся с ними несчастий. И от таких как ты. Теперь он обездвижен, оставь его, дальше я сама разберусь! — Кто — кто? — брюнетка отступила ещё на шаг и приподняла бровь в непередаваемом выражении скепсиса на лице. На этом месте что-то словно шевельнулось в памяти: неуловимо знакомый жест. Но ведь женщина совершенно точно незнакома: может, просто на улице пересеклись? — Хорошо, допустим. Допустим даже, что тварь, пытающаяся меня съесть, подпадает у тебя под невиновность, а то, что я сделала — под превышение самообороны. Дальше что? — Венера, что тут у тебя? — за спиной послышался торопливый стук каблучков и за спиной встала запыхавшаяся Юпитер. — Девочки сейчас будут. — Превышение самообороны, — заметила Мина, всматриваясь в лицо брюнетки. Мако покосилась на неё с легким удивлением, но смолчала. — Теперь двое? А сколько вас всего? — выгибает бровь брюнетка. — И все-таки, что вы намерены делать дальше? Снова стук каблучков. — Девочки, я не успеваю! — слышен голос Усаги. — Давай-давай, — подбадривает её Рей. — Недалеко осталось. А Венере явно нужна помощь. — Девочки! Сюда! — Мако машет им рукой и остальные воительницы, наконец, воссоединяются с отрядом. — У нас тут… Проблемы. — Это она его так отделала? — Рей, приподняв бровь, оглядывает хитиновое существо на асфальте. — Сильно. В её руке снова видна бумажная полоска, но пускать её в ход воин пламени не торопится. — Меня больше волнует другое, — слышен голос Мако. — Леди, — она склоняет голову в вежливом приветствии, — скажите, откуда у вас это оружие? — Ты думаешь, это… — Я не думаю, — уголком губ отвечает воин грома. — Я знаю, что последнюю хозяйку жезла распылило на атомы вместе с ним. Распылило на атомы, значит? Королева с трудом сдерживает смех. Как многого вы, девочки, ещё не знаете об этом мире. И не узнаете, скорее всего. Осталось подождать, совсем немного подождать, пока вы расслабитесь. С жезлом, конечно же, вышла промашка: не ожидала, что спустя столько лет они всё ещё помнят образ серебряной лапы, сжимающей обсидиан. Кстати, столько — это сколько? Пять, шесть? Может, семь, но уже не больше. Впрочем, это тоже не имеет значения. Сила бурлит в крови, сила ищет выход. Славься, охота королей! — Тебе нужна эта штука? — она поднимает жезл, играющий бликами в свете фонарей. — Она что, ваша? — Нет! — вырывается у Рей раньше, чем она успевает подумать. Ещё чего, эта гадость никогда не могла им принадлежать! — Где вы её взяли? — снова повторяет Макото, делая шаг к женщине. Та отступает, прижимаясь лопатками к фонарному столбу, и выставляя навершие вперед. — Не подходи! Нашла я её, нашла! Не трогайте меня, слышите? — Не трогаем, — Венера приподняла руки, показав, что она безоружна и не собирается атаковать, — Только эта штука очень опасна. Пожалуйста, в целях вашей безопасности, отдайте её нам. — Разве дети могут справиться с оружием? — она поднимает жезл, и скользнувшая по нему молния бьет в сантиметре от ноги Венеры. — Ой! Отброшенный жезл катится по асфальту и словно смеется под светом фонарей голубыми бликами: тронешь — укушу! — Ой, — Минако непроизвольно отступила на шаг назад, к демону. — Кто ты? Назовись! — Ооо… Одзё Хоккан, верноподданная Японии, — голос брюнетки дрожит, и она вжимается лопатками в столб. — Что это было?! И, последней нотой, пронзительно: — Оставьте меня в покое! Ей вторит чудом не сработавшая до того сигнализация одной из машин. Королева прячет улыбку и смеется лишь мысленно. Это так забавно — ломать комедию и видеть растерянность на лицах этих девчонок. Они не рискнут атаковать по-настоящему, ведь они такие все светлые и трепетные. Это и погубило Луну в прошлом — сенши боялись убивать. — Колдовская и очень опасная вещь, — отвечает Марс, осторожно приближаясь к жезлу на расстояние атаки. Талисману, наконец, нашлось применение: бумажная полоска планирует на шар, и пурпурное сияние в его глубине гаснет. — Не принадлежащая миру людей. Зря вы взяли её в руки. — И… — голос осекается. — Что теперь? Я превращусь в такое же? — она всхлипывает и кивает на притихшего демона. — Не думаю, — Марс внимательно смотрит на неё из-под полуопущенных ресниц. — Вы сказали, что нашли его. Где? — Я… я в музее работаю… этот экспонат прислали нам по почте. Я забрала его домой, чтоб изучить, но по дороге на меня напало… это, — она кивает на демона. — я стукнула его коробкой, она развалилась… Она ойкает и тихонько сползает на землю. Словно бы ноги её подкосились, а силы исчезли, как следствие испуга. Какой соблазнительный лиловый свет. Этот свет обещает жизнь, силу, власть, насыщение голода. Этот свет обещает страсть, утоление похоти, бесконечное блаженство. И хотя страх перед слепящим и жгучим сиянием из рук вон той девчонки ещё силён, жажда обладания этим блаженством намного сильнее. И последний из демонов ковыляет по асфальту, пользуясь тем, что сенши, увлеченные своей новой проблемой, совершенно забыли про него. Пока разговор со странной женщиной продолжался, Ами внимательно разглядывала существо, опутанное цепью Венеры, сквозь визор. Показания были однозначными. — Это тот же демон из кафе. Усаги, пожалуйста, исцели его, и одной проблемой у нас станет меньше. — Хорошо, Ами, — кивнула головой блондинка и направила жезл на монстра. Silver Moon Crystal Power… Прежде, чем жезл взлетает в финальном жесте, что-то тяжелое опускается на спину девушке, сбивая её с ног. Асфальт как-то неожиданно резво рванулся навстречу лицу, и Усаги, пискнув, свалилась на четвереньки. Мимо протопали когтистые лапы, оставляющие за собой глубокие следы. — Демон! — слышит она крик Рей и понимает, что он рвется к израненному товарищу по несчастью. И явно не с целью спасти. Марс только поднимается с колена, Венера бесполезна без цепи, Ами так же сбита с ног — и как только этой твари удавалось до последнего прятаться в тенях и подобраться так близко? Кто остается? — Flower Hurricane! — звучит высокий и чистый голос воина грома. И следом за ним отчаянный женский крик; резкий и пронзительный, он раздается вслед за атакой. Мако ошалело наблюдает, как вихрь лепестков превращается в рой злых маленьких молний, как молнии оплетают обоих демонов, по несчастью оказавшихся слишком близко друг к другу, и как дрожащий воздух открывает человеческий облик из-под белоснежного хитина. Если здоровому демону молнии всё равно, что рой мух, для раненого они оказались последними. На асфальте лежит лицом вниз официантка того самого кафе, и тело её обожжено тысячами вольт. А на асфальте блестит осколок пурпурного стекла. — Silver Moon Crystal Therapy Kiss! — наконец, раздается воззвание Усаги. От неожиданности брюнетка, сидящая на земле, вскрикивает и заслоняется рукой. Тело всё ещё отлично помнит, что такое этот свет, как он сжигает плоть и разносит на песчинки душу. Но странно: на этот раз он согревает, пусть и ощущения от него не самые приятные — словно кожу натерли жестким песком, и этот же песок вьется вокруг, забивая рот, нос, глаза и царапая легкие. Берилл улыбается: это так похоже на злую пустыню вокруг Оазиса, империи Древа, где она родилась. И глубоко вздыхает полной грудью: значит теперь, Серенити, твой свет не опасен мне. Ты проиграла, девочка. Впрочем, время для последнего акта этой трагикомедии не пришло. Как и в предыдущий раз, силы покинули её: Усаги упала на колени, судорожно сжимая жезл в руках. По щекам текли слёзы: она опоздала всего на несколько секунд, и этого хватило, чтобы погиб человек. Для Минако время прошло как в замедленной съемке: вот Усаги поднимает жезл, вот она падает, сбитая с ног демоном, вот пролетает атака Мако, и снова раздается голос Усаги. Время наконец пошло в нормальном режиме, но всё уже кончилось, а она ничего не сделала, чтобы предотвратить эту трагедию. — Девочки, — дрожащий голос мертвенно-белой Юпитер разрезает молчание. — Что я наделала… — Ты убила человека, — услужливо подсказывает ей та, что назвалась Одзё. — Зная, что это человек. — Это ты убила его! — взрывается Рей, делая к ней шаг. — Если бы ты не избила его до полусмерти, ничего бы не было! Он бы очистился, так же, как и остальные! — Она, — Мако опускается рядом с телом девушки, которая уже никогда не улыбнется, и ладошкой закрывает ей глаза. На белой перчатке остаются следы крови и копоти. — Неважно! — Рей бушует, её волосы развеваются демоническим крылом, а в глазах пляшет огонь. — Ты! Не смей обвинять Юпитер! Иначе я… — Иначе что ты? — женщина встает во весь рост, и внезапно оказывается, что она головы на две, если не на три, выше жрицы. Странно, а до того она вроде, была ниже? Или нет? — Иначе что, сожжешь меня, как твоя подружка — эту йому? — Йому? — Ами вздрагивает, услышав знакомое именование. — Кто… Договорить она не успевает. — Хороши светлые сенши! — несется голос брюнетки над переулком. — Хороши, нечего сказать! Грозить той, кто всего лишь спасала свою собственную жизнь и валить на неё собственную вину? Не хотите признавать за собой её смерть? Но её убили вы, ваша атака и ваши действия. Или бездействие, — она бросает ядовитый взгляд на Усаги. — Замолчи! — во вскинутой руке Марс дрожит огненная дуга лука. — Немедленно! Юпитер, Серенити, не слушайте ее! — Я хотела только остановить её, — шепчет Мако, всё ещё в прострации. А брюнетка делает шаг вперед — и из-под её ног разбегается веер пурпурных молний. Марс отшатывается, но женщина уже исчезла в грозовом вихре, для того, чтоб выйти из него над телом очищенного демона. — Venus Love Me Chain! Увы, зачарованное оружие только впустую вспарывает воздух. Незнакомка движется быстро и юрко, как змея. И Венера уже не сомневается, кто перед ней. — Берилл! — восклицает она, но в ответ только смех: королева хватает лиловую блестку с асфальта, и та, сверкнув, исчезает в её руке. В тот же миг жезл, до того придавленный полоской талисмана, исчезает в облаке взрыва. И в том же облаке исчезает всё ещё стоящая рядом сенши огня. — Марс!! — крик Усаги бьется в воздухе, в окружающих домах мельчайшими серебряными брызгами взрываются стекла. В воздухе резко проносится порыв холодного ветра. — Я в порядке, — поднятая взрывом пыль медленно оседает на землю, машины и на плечи сидящей на земле Марс. — Где Берилл? — Исчезла. Ты как? — Только руку поцарапала. — Осторожно! — успевает вскрикнуть Ами, увидев, как капли крови из распоротой руки девушки падают на осколки разбитой сахарницы. Поздно. Два лиловых камня, коснувшись крови, обращаются в тончайший туман. И он, этот туман, впитывается сквозь кожу в тело жрицы. — Марс? — Минако хватает её за плечи. — Ты же не станешь превращаться в демона? — Да вроде пока не собираюсь, — брюнетка хлопает глазами и ошарашенно трясет головой. — Венера, не взбалтывай меня, пожалуйста. — Хорошо, — улыбается подруга. — Мы тебя обязательно вылечим! — Обязательно… — голос Рей звучит потусторонне, словно она спит или задумалась. — Помоги мне встать? Какой соблазнительный лиловый свет. Последний осколок мерцает на асфальте и зовет к себе. Он обещает блаженство и безумие, исполнение желаний и уничтожение проблем. Он истекает сиянием и силой, как спелое манго соком, и хочется запустить в этот сок пальцы и выпить его до дна. И жрица огня неверным шагом приближается к нему, наклоняется, словно с целью рассмотреть, а затем, несмотря на предупреждающий крик Венеры, поднимает осколок голой окровавленной рукой. И снова туман вьется над её кожей, и рана на руке затягивается, и глаза вспыхивают на миг неземным пурпуром. А затем фуку её рассыпается алыми лентами, и Рей Хино, студентка, падает без чувств посреди улицы.