Право на любовь

Как может начаться обычное утро среднестатистического человека? Кого-то разбудит противный писк безжалостного будильника, кого-то – любимая семья или шершавый язык требующего внимания пса. Еще день назад мое бы началось со звонка оперативников, большой чашки крепкого кофе, просмотра новостей и получасового простоя в городской пробке, в окружении толпы сонного народа, из которого кто-нибудь обязательно постарается прижаться к плечу и досмотреть последний сон. Ничего плохо в этом не вижу и была бы вполне довольна таким раскладом, но судьба решила внести в мою жизнь разнообразие и начать новый день грандиозным скандалом! - Ах, ты старый прохиндей! Обещал же, что принесешь вечером травы, что возьмешься за голову и не будешь больше пить! А сам? Опять спустил все деньги на выпивку в трактире? Ты о своей дочери подумал? Бедная девочка едва дышит! – уперев руки в бока, талантливо давила на чью-то совесть знахарка. – Сегодня же расскажу все Лису, пусть думает, что с тобой делать! - Чего ты разоралась, Дорис? Ничего с Марьяной не будет, что я детей не знаю? Похворает недельку и встанет, - заплетающимся языком проблеял свою позицию «заботливый» отец и, протянув внушительную лапищу, попытался отодвинуть женщину в сторону. – Уйди с дороги, Дорис. Дай пройти к дочери! - Не пущу, Хард! Протрезвей сначала, а потом приходи! – прорычала хозяйка дома, пытаясь закрыть дверь. Мужчина не уступал. Подставив ногу, он навалился всей массой на дверь и, сорвав ее с петель, ворвался в комнату, громко крича благим матом и грозясь поджечь дом. Вот же неугомонный! Только бы к рукоприкладству не перешел. - Отец, не смей! Пронзительный визг перепуганного ребенка бритвой ударил по нервам, заставив меня вскочить на ноги и сделать первое, что пришло в голову. Подлетев к столу, на котором еще вчера знахарка готовила ужин, я схватила лежащий на нем нож и развернулась лицом к обезумевшему мужчине. - Пошел вон! - Не дури, девка! Отдай нож! – прорычал отец девочки и, сделав шаг мне навстречу, протянул руку. – Отдай! Все равно не сможешь ударить! Ох, и плохо же ты обо мне думаешь, мужик! На ленточки порежу, если понадобиться! - Марьяна, спрячься за печкой, тете Оле с твоим папой поговорить нужно! – не отводя взгляда от едва стоящего на ногах тучного мужчины, попросила девочку я и поудобней перехватила деревянную рукоять. Вот что ж тебе не хватало в жизни, Хард? Здоровый крепкий мужик, руки-ноги на месте, голова не отбита, дочка маленькая растет. Зачем пить-то? Заметив мой разочарованный взгляд, мужчина криво усмехнулся и небольшими шажками стал все ближе и ближе приближаться к моей скромной персоне. - Стой! - А то что? Убьешь меня? – не останавливаясь, спросил отец семейства и раскатисто захохотал, схватившись руками за выпирающий живот. В этот момент у меня в голове, словно сломалась старая преграда. По телу прокатилась ласковая волна теплой энергии, а в сознании плотно обосновалась вера в собственные силы. Вопроса что делать дальше больше не стояло. Позволив вырвавшейся магии свободно растекаться по венам, я поместила небольшую часть силы в рукоять ножа и, в мельчайших подробностях представив желаемое, мысленно перенесла его к незащищенной шее пьяницы. - Уходи, пока жив! - Ведьма! – то ли обвинительно, то ли с плохо скрываемым страхом крикнул мне в лицо Хард и, бросив беспомощный взгляд на хозяйку дома, стал осторожно пятиться к выходу, громко бормоча на прощание гадости. – Ты кого на груди пригрела, змея старая? Преемницу себе нашла? Мало тебе моей дочери, так еще одну тварь в дом притащила? Ничего, я найду на тебя управу! Не жить тебе в нашей деревне! И что это сейчас было? - Не злись на него, через пару часов он уже и не вспомнит, что был здесь, - подняв с пола упавший нож, Дорис вымученно улыбнулась и бросила короткий взгляд себе за спину. – Марьяна, сильно испугалась? - Нет, - неуверенно ответила из-за печи девчонка и осторожно, на цыпочках подошла к выбитой отцом двери. - Я поговорю с ним! Он все исправит! Наблюдая за дерганными движениями побледневшей Марьяны, которая чуть ли не заикаясь, пыталась успокоить окружающих, растирая по щекам набежавшие слезы, я никак не могла понять, почему за отвратительное поведение взрослого независимого мужика должна отвечать его дочь, а не сам инициатор скандала. - Не нужно, иди лучше козу подои, ее уже давно пора вывести на луг, - крепко обняв воспитанницу, Дорис пригладила ее длинные каштановые волосы и ненавязчиво отправила погулять на свежем воздухе. - Спасибо, тебе за Марьяну. Даже думать не хочу, чем бы это могло закончиться, если бы ты не пришла в наш дом. По-хорошему, нужно было ее в город везти, к целителям. Да где ж на это денег взять? Девочка с детства практически сирота. Мать умерла двенадцать лет назад при родах, а отец… Ты и сама сейчас все видела. Его кроме бутылки ничего в жизни больше не интересует, о дочери только в глубоком запое вспоминает. Всей деревней с ней маемся, как с приблудной: то у меня поживет, то у Лиса, старосты нашего, то соседи к себе возьмут. Ай, - женщина махнула рукой, - с тобой-то теперь как расплачиваться? - А вам и не нужно со мной расплачиваться, - смущенно начала я, но заметив после этих слов алчный блеск в карих глазах старухи, словно она только что выиграла миллион, поспешила обломать чужое ожидание волшебной халявы. – Я помогла Марьяне, значит, и спрос с нее будет. - Вот и хорошо, вот и правильно, - осознав, что у нее не собирается отбирать последнее, знахарка заметно расслабилась и задала вопросы, к которым в тот момент я была совершенно не готова: - Как тебя зовут-то, откуда ты к нам пришла? И вот что ей ответить? Здравствуйте, я - Хельга, сбежавшая часть контрибуции, которую везли из неизвестного мне королевства, в другое неизвестное королевство, чтобы использовать в качестве бесплатной рабочей силы? Нет уж, хватит с меня правды. Вспомнив любимого «Ревизора», я гордо расправила худые плечи, с которых сползла рубашка, и, нацепив на лицо непроницаемую маску, четко произнесла, выделяя каждое слово: - Ольга де Ларай, целительница, прибыла к вам по приказу лорда Рэндана для наблюдения за приграничным участком и контроля над проводящимися работами по восстановлению стратегически важной для государства деревни. Завернула, так завернула, теперь главное, чтобы никому из деревенских не пришло в голову проверить весь этот наскоро придуманный бред. - Ох! Да как же это? За что? А я тут… А мы тут… - осторожно обойдя меня, как ядовитую змею, по дальней дуге, женщина подхватила длинную юбку и, не оглядываясь, выскочила из дома, спеша предупредить соседей о внезапно нагрянувшей проверке. Чую, зря я воспользовалась этой легендой. И так проблем выше крыши, так теперь еще с местными жителями разбираться придется. Хотя, чего я переживаю? Поверят – хорошо, смогу остаться здесь, пока не решу, куда двигаться дальше, нет – тоже не плохо. Пару досадных минут позора перед обманутыми жителями и гуляй Вася, жуй опилки. Никто меня здесь удерживать не будет. Соседние деревни, правда, во время бегства обойти стороной придется, но, думаю, если приспичит, смогу это как-нибудь пережить. Не найдя причин для расстройства, я одернула длинную рубашку, которую не решилась снять перед сном, и вышла на крыльцо, чтобы оценить дальнейшие перспективы. Лучше бы не оценивала! Если не знать, что здесь живут люди, догадаться об этом практически невозможно. Больше половины домов стоят полуразрушенными, еще о части жилищ напоминают лишь оставшиеся после них пепелища, а из тех, что отстроили заново, пригодными для жизни выглядят не больше десятка. И это я еще не говорю о заваленных заборах, потерявших крышу сараях и разбитых стеклах на окнах. Хорошо, пришла сюда ночью. Если бы увидела творящееся здесь безобразие при дневном свете, ни за что бы ни свернула к этой деревне. Погрузившись в свои невеселые мысли, я не сразу обратила внимание на раздающиеся из-за дома протяжные детские завывания. Вот тебе и доброе утро. Только проснулась, а уже нужно куда-то идти и что-то делать. Интересно, когда это все закончится? Когда моя душенька сможет просто сесть в мягкое кресло с бокалом хорошего красного вина, вытянуть ножки и отдохнуть от чужих проблем? Эх, судя по нынешней ситуации, такой шанс выпадет мне еще не скоро. Если вообще доживу. Ладно, хватит разглагольствовать – дела ждать не будут. Не заметив во дворе очереди из желающих успокоить осиротевшую Марьяну, я обулась и не спеша направилась на поиски рыдающей потеряшки, чтобы узнать, от чего ее бедную так разрывает на части. Девочка нашлась почти сразу. Они сидела прямо за углом, прислонившись спиной к пустой собачьей конуре, и крепко прижимала к груди крупного черного щенка, настойчиво пытавшегося вырваться из детских объятий. - Марьяна, ты зачем сопли по лицу размазываешь? – тихо, чтобы не напугать, спросила девочку я и присела рядом на валяющееся тут же перевернутое ведро. – Из-за отца? Так он давно ушел, и возвращаться не собирается. Ответа не последовало. И как это понимать? - У тебя что-то болит? - Нет, - девочка отрицательно покрутила головой, из-за чего ее длинные грязные волосы разметались по плечам и закрыли опухшее от слез лицо. - Тогда что случилось? – предприняла еще одну попытку докопаться до причины истерики я. И снова тишина. После пары минут напряженного молчания, мое железобетонное терпение начало таять на глазах. Правильно говорила мне мама «не умеешь общаться с детьми, не приставай к ним». Нет, не подумайте, к детям я отношусь хорошо, можно даже сказать – трепетно люблю их, но почему-то эта любовь не взаимна. Все надеюсь, что, когда у меня появится своя кроха, проснется материнский инстинкт и поможет преодолеть этот барьер непонимания, но пока – увы, никак не получается. Устав играть в гляделки, я вытянула вперед левую руку и зажгла на ладони небольшой огонек, отвлекая внимание незатихающей девочки от разъедающих ее душу проблем. Результат появился не сразу. Сначала медленно поднялась опущенная голова, затем с лица была убрана криво отрезанная челка, а в следующее мгновение зеленые глаза Марьяны зажглись неподдельным интересом и желанием научиться также. - Хочешь дотронуться? – вопрос прозвучал очень интимно, но благодаря этому смог получить долгожданный отклик. Передав мне рычащего зверя, Марьяна протянула руки к «холодному огню» и зачерпнула его у меня из ладоней, словно уставший путник колодезной воды. Потерявшее со мной связь пламя стало заметно тускнеть, но девочку этот факт не волновал. Она прикоснулась к чуду, что может быть более волнительным? Вот же, никогда бы не подумала, что воспользуюсь знаниями, полученными на скучных лекциях по психологии. «Отвлеките своего пациента чем-то необычным и желанным, и он не заметит проводимых над ним манипуляций» - вещал в годы моей юности пожилой профессор, едва не засыпая под монотонное звучание собственного голоса. Неожиданно на моем запястье сомкнулись чьи-то острые зубы и нагло попытались вырвать из него совершенно не лишний кусок мяса. От шока я даже не сразу поняла, что происходит, просто замахнулась и от души шлепнула озлобленное животное по его черной лохматой заднице. - Не трогай, Оникса! Он хороший! – вырвав у меня из рук присмиревшего щенка, заверещала Марьяна и шустро отползла к «глухой» стене дома. В этот момент девочка очень напоминала загнанного в угол волчонка: зрачки расширены, стук сердца слышен даже на расстоянии, а на лице написана такая решимость отстаивать свое мнение и право на жизнь, что невольно начинаешь чувствовать себя кровожадным монстром. Переведя взгляд на укусившего меня крупного щенка, я, наконец, поняла, откуда у ребенка такие повадки. На руках девочки сидел волк: еще маленький, несмышленый и одомашненный, но все-таки волк. Густая шерсть вздыблена, на черной морде застыл озлобленный оскал, а в желтых глазах отражается такая жажда крови, что ошибиться в происхождении этого зверя не удастся, даже есть очень захотеть. - Марьяна, а Дорис знает, кого ты притащила ей в дом? – осторожно поинтересовалась я у насупившейся девчонки. - Нет, не говори никому! Они убьют его! - С чего ты это взяла? Откуда он у тебя вообще взялся? - Дядька с охоты принес два месяца назад, когда Рамси, наш старый пес, не проснулся, - Марьяна замолчала и просверлила меня злым взглядом, решая для себя вопрос: продолжать рассказ или нет. – Все было хорошо, пока пять дней назад кто-то не задушил у соседки цыплят. Она даже разбираться не стала! Просто сбросила Оникса в старый колодец и забыла! А так нельзя! Оникс хороший, он не делал этого! Делал, не делал, какая разница? Привести волка в стадо овец и надеяться, что он будет паинькой и не попробует кого-нибудь из них на зуб – пример просто какой-то феерической безалаберности и глупости. Удивительно, как соседи не прибыли вместе с волчонком и самого охотника. Если бы мне сказали, что кто-то нагло сожрал мой вклад в сытую зиму, я бы удушила виновника прямо на месте преступления вместе со всеми подельниками. - Она сбросила, а ты, значит, полезла его спасать? - Оникс их не трогал! Это кошка старосты виновата! - прошипела недовольная моим недоверием девочка, сильнее прижав к себе пытающегося тяпнуть ее за ногу дикого зверя. - Мы в ответе за тех, кого приручили, и, если ты и дальше собираешься держать своего «милого щеночка» в деревне, будь добра его воспитать. - И воспитаю, я уже взрослая! Нашу начинающуюся перепалку прервал противный скрип сломанной калитки. Вздрогнув от неожиданности, я жестом попросила ребенка молчать и осторожно выглянула за угол дома. По протоптанной дорожке к крыльцу шла целая делегация: четверо крепких бородатых мужчин, вооруженных топорами, и семенящая перед ними седая женщина, в чертах лица которой с трудом угадывался образ приютившей меня ночью знахарки. За эти пару минут отсутствия она словно стала на несколько лет моложе – в глазах появился опасный блеск, а на губах застыла жесткая улыбка предвкушения чего-то очень важного. Ох, не нравится мне все это. Вернувшись к насторожившейся из-за моего поведения Марьяне, я присела перед ней на колени и, ласково улыбнулась. - Тс-с, не кричи. Дорис с соседкой пришла, сейчас завтракать будем. Ты козу подоила? - Нет, - шепотом, чтобы не выдать ненароком своего лохматого друга, произнесла девочка и, воровато оглянувшись, направилась в небольшой перекошенный сарай, откуда все утро раздавалось возмущенное меканье. Так, от одной проблемы избавилась, теперь бы оставшуюся кучу разгрести. И какая нелегкая притащила сюда эту команду борцов за справедливость? - Дорис, здесь никого нет! Может тебе привиделось? – донесся из окна голос одного из пришедших со знахаркой мужчин. - Привиделось?! Не могло мне привидеться! Я тебе точно говорю – была девчонка! Залетела ко мне посреди ночи, бледная, еле на ногах стоит, а мне что делать? Выставить? Пожалела, дура старая, оставила у себя. А утром, как солнце встало, глянула, а у ней на оголенных плечах когти дракона светятся – знак принадлежности к роду Архов, который выжег дотла год назад нашу деревню. Как я ее сразу не убила – не знаю. Решила вам расскажу, вместе решим, что с ней делать дальше, - в окно, под которым я слушала этот познавательный диалог, вылетел глиняный горшок и, ударившись об стену сарая, разлетелся на десятки черепков. – Убежала, гадина. Видно, почувствовала неладное. Никуда я еще не убежала, слишком хорошо вы обо мне думаете, мадам. Стою, как мешком пришибленная, и никак не могу понять, это ж к какому-такому роду принадлежала погибшая Хельга, что меня теперь каждый встречный на тот свет отправить мечтает? - Успокойся, Дорис. Своими криками ты ничего уже не изменишь. Война закончилась. - Под знаменем ее рода убивали детей, уничтожали целые селения… Эти твари заживо сожгли моего мужа, Лис, а ты просишь меня успокоиться?! – к улетевшему горшку, присоединилось несчастное ведро с помоями. – Помнишь день, когда войско Нембира вошло в нашу деревню? Два десятка сильных магов, хладнокровно, без предупреждения… Дослушивать, что сделали пришедшие сюда воины, я не стала. По внешнему виду домов и так понятно, что ничего хорошего в тот день не произошло, так зачем упускать драгоценное время? Прижавшись к холодной стене, я проскочила мимо распахнутого окна и, как заяц, рванула через огороды к виднеющейся возле леса дороге. За спиной послышались крики и требования остановиться, но они не произвели на меня никакого впечатления. Кажется, после ночной прогулки по незнакомому лесу мне теперь вообще ничего не страшно, на всю оставшуюся жизнь страха хапнула. Вот что за мир-то такой не путевый? Почему нельзя встретить гостя нормально, как положено во всех русских сказках: накормить, напоить, баньку истопить, спать уложить и не трогать до утра уставшего путника… Нет же, они здесь так не умеют. Нужно непременно оклеветать честную ранимую душу, подставить, попытаться прибить с утра пораньше и вынудить бежать неизвестно зачем и неизвестно куда. Точнее, «зачем» мне понятно - спасать свою мертвецки бледную шкурку от кровожадных селян, обиженных жизнью и моей новоиспеченной родней, а вот «куда» – это вопрос открытый. И было бы замечательно разобраться с ним, как можно скорее, если не хочу наступить на те же грабли второй раз. Перепрыгнув через канаву, отгораживающую аккуратные грядки от поросшего сорной травой поля, я услышала позади напряженное сопение, а в следующее мгновение со мной поравнялась еще одна причина раздора местного населения – черный волчонок, о котором так трепетно заботилась маленькая Марьяна. Сначала, подумала, что меня решили догнать и покусать, как неблагонадежную, но дикий зверь, размером с небольшую охотничью собаку, не проявил к моей персоне никакой агрессии. Чутко реагируя на любое изменение направления, Оникс подстраивался под каждый шаг, стараясь бежать рядом и не вырываться вперед. Обычно, так ведут себя с вожаком стаи, чтобы показать свое подчинение, но я-то на вожака не похожа! Сама бы сейчас с удовольствием пошла под командование умного человека, который бы рассказал: куда бежать и что делать. Только где же его такого взять? Не позволяя себе думать о плохом, я прижала руку к занывшему боку и вошла в лес, спеша затеряться среди деревьев и получить долгожданное укрытие от чужих глаз. Из адекватных идей в голове крутилась только одна – добраться до тракта, а дальше, как с принципом железной дороги: как бы долго не пришлось брести вдоль путей, рано или поздно обязательно выйдешь к какой-нибудь станции. Во всяком случае, я на это очень надеюсь. - Оникс, за мной! Сытую жизнь не обещаю, но вдвоем точно не пропадем, - потрепав жесткую шерсть своего спутника, тепло произнесла я и, полностью доверившись интуиции, направилась вглубь лесной чащи. С момента моего прошлого визита, здесь ничего не изменилось. Все те же очаровательные кустики, торчащие из-под земли корни деревьев, муравьи-переростки, норовящие заползти в обувь и укусить побольней, и обширные заросли жгучей крапивы, трепетно охраняющие самые лучшие места от любопытных путников. Кто-то скажет: живая природа, свежий воздух, заливистые трели проснувшихся птиц – идиллия, мечта любого натуралиста, вот только меня эта идиллия начала раздражать уже через два часа бессмысленного блуждания. Очень хотелось домой: окунуться в суету пыльного города, увидеть знакомые лица коллег, выехать посреди ночи на очередной срочный вызов, напиться после смены со Стасом в каком-нибудь первом попавшемся баре… Стоп! Усмехнувшись собственным желаниям, я тут же напомнила себе о том, что меня дома кроме закрытого гроба больше никто не ждет. Это знание отрезвило лучше холодного душа. Как-то сразу и новый мир перестал быть плохим, и с проблемным телом расставаться перехотелось. Да что там! За какую-то пару минут мне удалось составить целый список благоприятных последствий побега из деревни. Во-первых, я осталась жива и относительно здорова. Во-вторых, свободна. В-третьих, мне не придется всю жизнь бесплатно пахать на озлобленных пьяниц. В-четвертых, я привыкла жить в городе, крутиться как белка в колесе на работе с ненормированным рабочим днем, и самое главное, получать от этого настоящее удовольствие. Заприте меня в деревне, и моя душенька через месяц взвоет от скуки и размеренности жизни, похлеще пожарной серены. Прополоть грядки, накормить животных, приготовить обед и ублажить нелюбимого мужа. Нет уж, спасибо – не мое это. Успокоив себя таким образом, я осмотрела надоевшие, как запах формалина после смены, бесконечные деревья, вспомнила ночной маршрут к тракту, и расстроилась. Даже по самым нескромным подсчетам мы давно должны были выйти хотя бы к пограничному рву, но об этом ориентире здесь ничего не напоминало. Странно. То, что эта часть леса находится с другой стороны деревни, и здесь по определению не может быть искомого рва, я поняла, только когда ноги вывели меня к небольшой узкой речке, поросшей кое-где вдоль дальнего берега камышом. - Оникс, поздравляю, мы попали с тобой в глубокую за… Хм, - я замялась подбирая цензурное выражение, способное передать весь шквал негативных эмоций, и в поиске поддержки перевела взгляд на сидящего рядом щенка. Вот у кого в нашей компании точно нет никаких проблем! Тело напряжено, хвост от нетерпения ходуном ходит, а в желтых глазах горит такой азарт и желание действовать, что во мне невольно просыпается зависть. Откуда в нем столько энергии? Все, решено! Объявляю перекур! Все равно не знаю, куда дальше двигаться, так хоть ноги отдохнут, да я свои мысли в порядок приведу – уж больно много накопилось вопросов за эти дни. Что там не понравилось знахарке? Дракон? Вот с него и начну. Сев на край берега, я стянула через голову свободную рубашку, которая оказалась почти на пять размеров больше необходимого, и с энтузиазмом исследователя приступила к осмотру собственного тела. То ли освещение сейчас было лучше, чем в доме родителей Хельги, то ли причина в банальном самовнушении и попытке выдать желаемое за действительное, но в этот раз худоба не показалась мне настолько критичной, чтобы хвататься за голову и рвать на себе волосы. Да – бледная, да – некрасиво выпирают ребра, но того состояния, когда я удивлялась, как меня все еще держат ноги больше не наблюдалось. Вместо него появилась другая проблема – золотистая татуировка дракона, крепко обнимающего мое тело, словно любимую игрушку. Мне даже не пришлось изворачиваться, чтобы осмотреть спину – изогнутые золотистые линии загадочного рисунка были повсюду. На правой груди проступили очертания спящей клыкастой морды, увенчанной крупными шипами, на боках расположились сложенные в защитном положении перепончатые крылья, а низ живота оплел длинные чешуйчатый хвост. Образ животного был передан настолько точно, что, казалось, стоит моргнуть, и древний ящер откроет глаза, взмахнет крыльями и сорвется в атаку, готовый разорвать на части любого противника. Интересно, кроме эстетического удовольствия и внушительного вагончика проблем, к нему хоть какие-нибудь полезные бонусы прилагаются? В поисках ответа на последний вопрос, я прикоснулась кончиками пальцев к хвосту дракона и медленно провела рукой вдоль гладкой чешуи, оказавшейся намного плотнее остальной кожи. Возникшие ощущения были довольно неожиданными. Если в первые секунды мне с трудом удавалось сдерживать рвущийся наружу хохот, вызванный общей комичностью всей ситуации, то уже в следующее мгновение от былого веселья не осталось и следа. От места прикосновения по телу прокатилась волна родной теплой энергии, а следом за ней возникло чувство единения и немого одобрения, словно живущая на теле рептилия пыталась меня подбодрить и сообщить о своей защите. Так вот ты какой – источник магии… Теперь понятно, почему родители Хельги уверены, что их дочь бесполезная «пустышка» - не заметить отсутствие такого яркого зверя смог бы только абсолютный слепец, а я точно помню, что, когда переодевалась в спальне прислуги, никакого дракона на теле еще не было. - Оникс, искупаться не хочешь? – опустив уставшие ноги в прохладную воду, насмешливо спросила у сидящего рядом щенка. Ответа не последовало. Вместо него меня смерили таким недовольным взглядом, что будь у меня совесть – непременно смутилась бы, а так лишь сильней захотела осуществить придуманный только что план по безопасному купанию блохастого друга. Вспомнив утренний прием с парящим ножом, я осторожно окутала своей энергией ничего не подозревающего волчонка и подняла его в воздух, мысленно перенося ближе к воде. - Тише, не дергайся! Сейчас грязь с тебя смою, и сможешь делать все, что захочешь, - тихо проговорила я, магией вычленяя из шерсти Оникса живущих на нем паразитов. Пара раздувшихся от пережора клещей, табун сытых блох и еще полсотни мелких мошек, неподдающихся опознанию – все это лишь малая часть того, что мне удалось снять с брыкающегося друга, прежде чем аккуратно опустить его в воду. Сказать, что моя затея с мытьем ему не понравилась, значит, ничего не сказать. Юный волк был в бешенстве: в два прыжка оказавшись на берегу, он просверлил меня злым взглядом и, не найдя признаков раскаяния, гордо отряхнулся, устроив мне своеобразный холодный душ. - Эй! Я думала, месть за подмоченную репутацию будет намного серьезней, а ты решил … - окончание фразы заглушил грохот упавшего рядом с нами горящего дерева, в которое секундой ранее попал огненный шар, неизвестного происхождения. Все случилось так быстро, что я даже не успела толком испугаться, просто схватила лежащую у ног рубашку и скулящего щенка и опрометью бросилась к дальним кустам, чтобы скрыться из поля зрения возможных нападающих. Пара секунд тревожного затишья. Казалось, даже птицы замолкли, надеясь переждать беду. Огромный лес, словно вымер, не желая выдавать своих обитателей, а у меня в ушах набатом звучал каждый новый удар сердца «тук-тук, тук-тук, тук-тук». Когда психологическое напряжение достигло своего пика, на противоположном берегу реки под громкое ржание лошадей появились три всадника бандитской наружности и начали нервно осматривать территорию. А им-то что понадобилось в моем маленьком раю? Набросив на себя рубашку, я осторожно переползла к краю кустарника и затаилась, внимательно следя за действиями нежданных гостей. Высокие, крепкие, облаченные в легкие кожаные доспехи мужчины сидели верхом на лошадях, не скрывая лиц, и явно не знали, что делать дальше. На их небритых рожах отражалось такое бешенство, что мне немедленно захотелось выписать им по двадцать капель пустырника и назначить полный покой. Желательно вечный, но с этой задачей пусть справляется кто-то другой. Например, милый идиот, который сидит сейчас на одной из веток высокого дерева и наивно полагает, что его там никто не видит. - Оникс, как думаешь, они играют в прятки или тот находчивый брюнет обзавелся серьезными проблемами? – обернувшись к рычащему другу, шепотом спросила у него я. – Сиди тихо! Спинным мозгом чую, сейчас у кого-то из них закончится терпение, и под раздачу попадут все. Не желая вмешиваться в чужие разборки, я с легкой опаской попятилась назад, уже мысленно просчитывая возможные пути отступления, но была остановлена чужим криком, не обещающим моей ранимой натуре ничего хорошего: - Вперед! Я его заметил! Он на том берегу. Это они про меня? Ой, зря мужики. Я тут вообще случайно оказалась: гуляю так сказать в поисках лучшей жизни, поэтому предлагаю отложить наше, несомненно, судьбоносное знакомство на неопределенный срок, и чем длиннее он будет, тем лучше. - Оникс, мальчик мой, прикроешь тетю Олю, если совсем плохо будет, – наблюдая за переправой местных бандитов, хмуро проговорила я, чтобы почувствовать за спиной, хоть какую-то поддержку. Самый крупный наемник из спешащей ко мне тройки зажег в руках огненный шар размером с теннисный мяч и замахнулся для броска. Сволочь! Решил, не глядя, убить меня? Не позволю! Уперевшись руками в землю, я представила ее вязаным покрывалом и резко дернула за его концы, вызвав впереди маленькое землетрясение. Одновременно с этим произошли сразу два события: в шею собравшегося атаковать меня мага до упора вошел укороченный нож, сильно напоминающий рабочий скальпель хирурга, а лошадь следующего за ним товарища встала на дыбы и сбросила своего всадника в реку. Мужчина попытался выплыть, но испуганные животные не позволили ему это сделать. Получив копытом по голове, бедолага ушел под воду и медленно поплыл уносимый течением дальше вглубь леса. Жалости к погибшим наемникам не возникло. Больше чем чужая смерть, меня сейчас волновал выживший мужчина, который завернулся в мерцающий защитный кокон и снял с плеча длинный изогнутый лук. Один миг. Тонкая стрела с металлическим наконечником разрезала воздух и остановилась в плече, выдавшего свое местоположение брюнета. На то, чтобы скоординировать действия у меня была лишь жалкая доля секунды. Одно единственное мгновение, прежде чем раненный мужчина коснется земли и больше никогда не откроет глаз. Сконцентрировавшись, я направила на противоположный берег большую часть энергии и ярко представила желаемый результат, который в последний момент и поймал подбитую «птичку». Бедная воздушная подушка! Удар от падения был такой силы, что мне показалось еще чуть-чуть, и всё – не удержит, лопнет, как мыльный пузырь, отправив раненного героя исследовать носом лесной грунт, но этого не произошло. Вопреки всем прогнозам, пострадавший мужчина медленно опустился на землю и тут же скрылся за толстым стволом старого дуба. Живой, а значит, с поставленной задачей я справилась на отлично. Если сейчас не убьют, может, даже подлечу его, когда разберемся с последним наемником. Пока я занималась решением чужой проблемы, прячущийся под кустом Оникс издал неистовый рык и бросился к краю берега, припадая на передние лапы и пытаясь напугать своим грозным видом приближающуюся лошадь. Еще очень маленький и неопытный, но уже такой храбрый, волчонок, сам того не подозревая, придал мне сил и в очередной раз убедил в том, что форма - это не главное. - Оникс, фу! Назад! Юркнув, как кошка, в заросли колючего кустарника, я схватила попавший под руку небольшой булыжник и на четвереньках поползла к заросшей крапивой низине, планируя укрыться там от возможного обстрела. Где-то раздался всплеск воды, но отвлекаться на него, не было времени. Как ни крути, а в моменты опасности своя шкурка ценится намного дороже. Ненавижу бегать, ненавижу прятаться, ненавижу чувствовать себя жертвой, так почему в последние дни мне так не везет, что вся жизнь состоит из сплошных черных полос? Откуда такая несправедливость? Неожиданно уши уловили свист, а перед глазами, на полметра дальше моей головы, в землю воткнулась тонкая стрела из светлого дерева. Оп-па, приехали. И что это значит? Меня решили припугнуть, поиграть напоследок или «Акела» промахнулся? Что-то слабо верится в такое положение вещей. Не похоже это на поведение профессионала, который пару минут назад потерял двух друзей и практически вслепую смог подстрелить свою жертву. По всем законам жанра ему давно пора меня убрать, как лишнего свидетеля, получить у заказчика гонорар и спрятаться где-нибудь за границей, пропивая честно заработанные деньги. А он тут стрелами разбрасывается… С ума сошел что ли? Ох, кажется, ежедневное общение с ребятами из убойного отдела задавило во мне все женское начало и негативно сказалось на психике: ни поистерить нормально не могу, ни ситуацию оценить здраво. Ну, уж, как получается. Выдернув из земли орудие своего несостоявшегося убийства, я подняла его взглядом в воздух и молниеносно послала обратно, возвращая непонравившуюся посылку ее отправителю. Не понимаю, почему сопровождавшие нас мужчины так переполошились, узнав о том, что девушки не заканчивали магическую академию. Тут же все до безумия просто: видишь цель, веришь в себя, не замечаешь препятствий. Не зная особенностей и механизма действия некоторых процессов, правда, ничего не получится, но кто мешает подтянуть с девушками теорию? С момента отправки стрелы прошла секунда, две, три – ничего не изменилось. Вокруг было жутко, как на кладбище, а царившую на поляне тишину не спешили разрушать ни слова благодарности, ни матерные вопли. Промахнулась? Да не должна вроде. Пусть, как снайпер, опыта я не имею, но с глазомером у меня все отлично, иначе бы держать в руках скальпель никто не позволил бы. Так почему тишина-то? Если не убить, то ранить его, я была просто обязана. - Выползай, он тебя больше не тронет. С пробитой головой даже сильные маги долго не живут, - раздвинув в стороны полюбившиеся мне ветки кустарника, глухо произнес недобитый брюнет и тяжело опустился на землю, прижавшись спиной к ближайшему дереву. Мужчина выглядел ужасно: на бледном лице проступили красные пятна, тело била сильная дрожь, а с окровавленной рубашки ручьем стекала речная вода. По всем внешним признакам у него началась сильная лихорадка, но причин для ее столько быстрого развития я пока не видела. - Эй! Не смей умирать! Как ты здесь вообще оказался? Сидел же на том берегу, живой и почти здоровый – всё хорошо было, - быстро избавляя пациента от мешающей осмотру одежды, ворчливо проговорила себе под нос я, уже от одного запаха понимая – вариант: «просто зашить» здесь не поможет. Рваная рана, из которой самостоятельный герой каким-то чудом умудрился вытащить стрелу, выглядела так, словно после ее получения прошла не пара минут, а как минимум неделя в полнейшей антисанитарии. Кровь свернулась и почернела, края опухли и сильно воспалились, а внутри образовался сгусток зеленоватого вещества, сильно напоминающего старый гной. Что за черт?! Так просто не бывает! Проведя рукой над областью поражения, я попыталась с помощью магии выяснить причины столько быстрого ухудшения состояния, но ничего путного из этого не вышло. - Оставь меня в покое, ты здесь ничем не поможешь, - скривившись, проговорил пострадавший, настойчиво отталкивая мою руку. – От яда, созданного магически, не спасет никакой целитель. Только силы зря потеряешь. - Противоядие существует? – с таким сложным случаем за всю свою практику я столкнулась впервые, поэтому спорить со знающим человеком не стала. Вместо ответа мужчина устало прикрыл глаза и тихо зашептал, видимо, стараясь успеть выговориться перед смертью. - Скажи, зачем я полез тебя спасать, когда наемники потеряли мой след? Ведь мог воспользоваться ситуацией и уйти, но нет. Влез, да еще так глупо подставился. Ну не дурак ли? Что меня только толкнуло на этот шаг… - Поздравляю, в тебе проснулись совесть и чувство вины, и они, в отличие от гнойной раны, не лечатся. - Скорее глупость и безрассудство, но с ними тоже бороться уже слишком поздно, - губы брюнета сложились в болезненную улыбку, на лбу выступила испарина, а я смотрела на эти резкие перемены и чувствовала себя беспомощным младенцем. Разрабатывать антидоты – удел химиков и биологов, но никак не штатного судмедэксперта. Мне просто банально не хватит знаний, чтобы оказать полноценную помощь. Нет, возможно, во время обучения нам давали азы составления антидотов к самым распространенным ядам, но после сдачи зачета в моей голове остались только смутные воспоминания о бессонных ночах, проведенных над учебником, да пара совершенно бесполезных в данной ситуации химических формул. Не мой это профиль, совсем не мой. - Не шевелись, сейчас что-нибудь придумаю, - как могла, попыталась приободрить товарища по несчастью я, беспокойно оглядываясь по сторонам. Черт, если срочно ничего не предпринять, у меня на руках могут оказаться уже четыре прекрасных трупа, вот только такая перспектива меня совершенно не радует. Не мариновать же мне их, честное слово. Думай, думай, дурная голова… Что делать? Спустя пару мгновений, работающий на пределе своих возможностей мозг выдал только один полезный совет, подслушанный когда-то мной у оперативников: если не знаешь с чего начать поиски, поставь себя на место убийцы и побудь пару минут в его шкуре – дельные мысли появляются. Хорошо, допустим, я крутой, высокооплачиваемый наемник, с которым не решается лишний раз связываться ни чернь, ни знать. У меня лучшая боевая экипировка, на поясе острые клинки, за спиной длинный изогнутый лук с полным колчаном смазанных сильнодействующим ядом стрел. Я очень люблю жизнь и не готов разменивать ее на пару монет, экономя на своей безопасности. Так? А теперь вопрос, что делать такому хорошему мне, если вдруг, не дай Бог, сам поцарапаюсь собственным оружием? Загибаться под кустом, сетуя на свою недальновидность? Нет, я же профессионал, я просто обязан был предусмотреть этот вариант. Для того чтобы определиться с планом дальнейших действий, мне хватило пары секунд. Переползя к лежащему у воды телу убитого наемника, на которое все это время предпочитала не обращать внимания, я оторвала от него вцепившегося в бедро волчонка, по привычке отметила неестественно вывернутую шею и приступила к осмотру личных вещей. Чего здесь только не было! За три минуты обыска на землю легли шесть коротких ножей, толстый пояс, с вшитыми в него монетами, пустая маленькая коробочка, чье предназначение осталось для меня загадкой, старый бурдюк с прокисшим вином и аккуратный мешочек из бархата, в котором хранился мутный пузырек с зеленоватой жидкостью. На найденной склянке не было ни названия, ни срока годности, только в выпавшем на дне осадке чувствовалось влияние чужой энергии. Вот тебе, Оленька, и антидот: без ста грамм не разберешь – помрет от него раненый или поправится. Крепко сжав пузырек, я вытащила зубами кусок деревяшки, заменяющий пробку, и внимательно принюхалась к его содержимому. По запаху вещество чем-то напоминало травяной сбор, вот только аромат ромашки и крапивы перебивала жуткая вонь герани и еще какого-то химического вещества, не встречавшегося мне ранее. Ну что ж, буду надеяться, что, если эта гадость не поможет, то хотя бы не навредит. Присев возле дерева, я насильно влила содержимое склянки в рот потерявшему сознание товарищу по несчастью и приготовилась ждать видимых изменений. Не знаю, как раненному мужчине, а мне внезапно стало так плохо, словно меня несколько раз переехал груженый КамАЗ. Перед глазами заплясали разноцветные круги, а в теле заболели даже те мышцы, которых нет и в помине. Действие адреналина, помогавшего не падать духом, прошло, и теперь я в полной мере ощутила свалившуюся на плечи усталость. Ничего, сейчас немного передохну, и все наладится. Или не наладиться, но пока об этом лучше не думать. За всеми переживаниями незаметно прошел час, потом второй, третий, солнце стало медленно клониться к закату, а положительной динамики в состоянии моего подопечного все так же не наблюдалось, разве что гноя вытекло раза в три больше чем положено, да лицо приобрело розоватый оттенок, сигнализирующий о поднявшейся температуре. - Оникс, если наш товарищ в скором времени не очнется, разрешаю его покусать, - наблюдая из-под опущенных ресниц за беспокойно носящимся по поляне зверем, едва слышно произнесла я, особо не надеясь на понимание, однако волчонок меня удивил. Услышав свою кличку, он замер на месте и смешно дернул ухом, пытаясь уловить интонацию моих слов. Эх, горе ты мое луковое, как же мы с тобой друг друга понимать будем? Если не хочу в дальнейшем проблем, то уже сейчас нужно начинать твою дрессировку, но ни сил, ни времени у меня на это просто нет. - Леди, вам не кажется, что вы слишком много на себя берете? – неожиданно раздался слабый голос раненного брюнета, когда я уже потеряла всякую надежду в его благополучное «исцеление». Надо же, как быстро мужчины умеют выстраивать преграды, когда их жизни больше ничего не угрожает. Ну, хорошо, мне не сложно сменить тональность. - Это вынужденная мера, лорд. Если окружающие девушку мужчины не способны взять на себя ответственность и достойно руководить, то они сами рискуют попасть под ее подчинение, - невинно пожав плечами, поделилась своим мнением я. – Как вы себя чувствуете? Ответ прозвучал не сразу. Наблюдая за быстрой сменой эмоций на лице моего подопечного, я поняла одну простую вещь: очнувшийся после тревожного сна мужчина еще сам до конца не верит в свое спасение. - Спасибо! Никогда бы не подумал, что женщины способны на что-то большее, чем пустой треп. Как вам удалось остановить действие яда? - Пусть это останется моим маленьким секретом, - объяснять каждому встречному логику своих действий мне не хотелось. - А это тоже ваш «маленький секрет»? – брюнет бросил косой взгляд на торчащий из земли рядом с трупом кусок стрелы, ставший моим первым экспериментом по метанию «колющего орудия». По задумке он должен был оказаться в теле убитого, но, видно, талантом к снайперской работе я всё же не наделена. - Лорд, а вам не кажется, что это не ваше дело? - Помилуйте! Это всего лишь невинный вопрос. Просто пытаюсь понять, что делает молодая девушка аристократического происхождения на территории чужого государства в поствоенное время одна, без сопровождения и прогулочной лошади? Не обладайте вы навыками хладнокровного убийцы, я бы решил, что вы сбежали из дома и скрываетесь в нашем лесу от разгневанных родственников, а так, кроме статуса вражеского шпиона ничего на ум не приходит. - Сочувствую, - на лице, молодого, только обзаведшегося полноценными усами, мужчины взлетели вверх густые брови, - скудная фантазия не лечится и даже ежедневные тренировки в особо тяжелых случаях не помогают. - Вы не ответили на мой вопрос. - А должна? Я же не спрашиваю, почему вас пытались убить? Не хотите поделиться своей историей? – ненавязчиво попыталась увести от опасной темы дотошного собеседника я. Ну и вопросы у него! Не в бровь, а в глаз! Сиди теперь, тетя Оля, думай, откуда ты такая хорошая взялась здесь. Ревизор? В этот бред не поверили даже простые сельчане. Гуляла по лесу и заблудилась? Одна? Судя по местным порядкам, в этом мире дамы даже в туалет ходят парами, кто бы отпустил меня без сопровождения? Сказать полуправду? Мол, так и так, везли меня бедную в качестве контрибуции, да не довезли – из мести бросили в лесу умирать от голода. Хм, а это мысль, только вывернуть ее нужно иначе. Не найдя на лице раненного желания первым делиться своими проблемами, я тяжело вздохнула и, обхватив руками согнутые коленки, начала свою наспех придуманную исповедь: - Когда мне было два года, моя мать, леди Арх, тяжко перенесла измену отца и сослала меня к дальней родне в северные земли, чтобы не мешала ей восстанавливать семейные узы. Я тогда была совсем крохой и многого не понимала: все ждала дня, когда родители помирятся, приедут к троюродной тетке и заберут меня домой… Но они не приехали ни через год, ни через два, ни через десять лет. В академию я не попала, там, где мы жили, их просто не было, а отправить меня в город никто не посчитал нужным. Всему, что умею, пришлось учиться по обрывкам записей, найденным на чердаке старой знахарки, - я замолчала, выдерживая трагичную паузу. - Но это мелочи, со временем ко всему привыкаешь. За восемнадцать лет и я привыкла. Тетка мне даже жениха нашла из местных, через месяц должны были сыграть свадьбу, платье пошили уже. Красивое! Думала, выйду замуж, заживу нормально, но нет! Две недели назад пришло письмо от родителей, они требовали моего немедленно возвращения домой. Сообщили, что мой священный долг дочери – стать частью военной контрибуции и отомстить за крах нашего королевства вместе с другими девушками. А я не хочу этого! Решила, если отнесу письмо родителей вашему королю и расскажу о готовящемся заговоре, то он разрешит мне остаться в вашем королевстве на правах гражданки. - О каком заговоре вы говорите? – услышав важную информацию, мужчина вмиг растерял все показное спокойствие и попытался встать на ноги. - Я готова озвучить детали только в присутствии главы королевской стражи или придворного мага. У меня нет права подвергать жизнь Его Величества еще большей опасности, раскрывая важную информацию первому встречному. Вдруг вы сами являетесь политическим шпионом и хотите навредить короне? Может, поэтому вас и хотели убить? – уверенно несла провокационную чушь я, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. С каждой секундой лицо мужчины все сильнее окрашивалось в бордовый цвет, а на лбу от нарастающего напряжения вздувались вены. Похоже, своим маленьким моральным прессингом я довела бедолагу до состояния неконтролируемого бешенства. В порыве ярости незнакомец встал по стойке смирно и, не обращая внимания на боль, приложил правую руку к сердцу. - Кристиан де Борн, командир летного подразделения Вильонского гарнизона. Своими словами вы только что оскорбили честь моего рода, леди. Не будь вы девушкой, я бы вызвал вас на поединок. - Ольга де Ларай, целительница, и мне не нужно прикрываться честью рода, чтобы упрекнуть вас в дурном воспитании. Я вытащила вашу душу практически из-за грани, осталась караулить, чтобы вас не разорвали на части дикие звери, и что получила взамен? Гору необоснованных упреков и обвинений! Хотите, расскажу страшную правду? Бесплатной бывает дружба с целителем, но не лечение. И если уж вы хотите, чтобы все было по чести, заплатите за мои услуги, и разойдемся миром, как в море корабли, - без лишних церемоний перевела разговор в нужное русло я и бросила брюнету его рубашку. – Или жизнь командира летного подразделения не стоит и мелкой монеты? - Сколько вы хотите получить, леди? - А во сколько вы сами оцениваете свою жизнь, лорд? Ненадолго между нами повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь возмущенным ржанием застоявшейся лошади. Очень хотелось узнать, о чем думает мой собеседник, но, к сожалению, чтение чужих мыслей в перечень моих талантов никогда не входило. Конечно, можно попробовать догадаться по промелькнувшим на лице эмоциям, но в этот раз их практически не было. Мужчина застыл на месте, будто старая восковая фигура, и не проявлял никаких признаков жизни. Интересно, это его так вопрос о собственной стоимости зацепил или моя неприкрытая наглость? Вообще, мутный он какой-то. Не верю я в его командирский статус. Нет, как воин он может быть и неплох, но для руководства другими людьми одной доблести недостаточно. Слишком юн, слишком вспыльчив, слишком своенравен и неопытен - такому «зеленому» командиру я бы не посмела доверить чужие жизни. - Когда похожий вопрос три года назад задал мой наставник, я не нашел на него верный ответ. Сейчас мне хочется сказать, что жизнь бесценна, и измерить ее золотом невозможно, но, боюсь, вас этот вариант не устроит, - сдвинув к переносице густые брови, неуверенно произнес молодой лорд и снял с мизинца вычурный перстень. – Поэтому я предлагаю вам в качестве оплаты лечения взять этот небольшой дар. - Оставьте его себе, я не ношу кольца. Что касается цены собственной жизни – вы ее обязательно узнаете, но только когда над высохшей головой захлопнется крышка гроба, а родные люди повернуться спиной к могиле и откроют свои рты. - Вы мне угрожаете? - Всего лишь делюсь опытом, - коротко пояснила свою позицию я. – Если не хотите узнать подробности на собственной шкуре, подойдите – подлатаю немного вашу рану, чтобы не истекли кровью. Мучить философскими размышлениями нежданного спутника мне не хотелось. Это на работе с коллегами можно спокойно обсудить «потеряшек», за телами которых не приехали родственники, погибшую в ДТП семью с детьми, глава которой решил пренебречь правилами дорожного движения и проскочить на красный и вынутую из петли молодую девчонку, добровольно отправившуюся на тот свет из-за предательства парня. Сколько стоят их жизни? Кому выставить счет? Ох, ладно, что-то отвлеклась я, не о том думаю. У меня еще клиент не зашитый стоит. С трудом поднявшись на ноги, затекшие от долгого сидения на земле, я расположила ладонь над сильно кровоточащей раной и начала магией сращивать поврежденные сосуды, сухожилия и мягкие ткани. «Рвать - не шить, ломать - не строить» - процесс лечения давался очень тяжело. Из-за дневного «геройства» сил в теле практически не осталось, а вымотанный организм восстанавливать их без подпитки извне категорически отказывался. Рычащий желудок не намекал, он в открытую материл меня последними словами, требуя наполнить его чем-нибудь съедобным и желательно очень питательным. - Знаете, лорд Кристиан, кажется, я придумала для вас идеальный вариант расплаты. - Пол королевства и принца в придачу? – то ли в шутку, то ли в серьез уточнил хриплым голосом товарищ по несчастью и деловито размял плечо, проверяя результат моей работы, как целителя. - Оставьте государство королю, от него никакого проку, только лишняя головная боль и бессмысленно испорченные нервы. Мы с вами поступим иначе. В качестве искренней благодарности за спасение вы мне расскажите несколько сказок и накормите вкусным ужином, а я, в свою очередь, обещаю не грузить вас лишними нотациями и моралью. Договорились? - Вкусный ужин не обещаю, но вот развлечь в дороге попробую. Собирайте вещи, я пока проверю конное снаряжение, - повернувшись ко мне спиной, отдал приказ начинающий командир и направился к пасущейся у берега лошади убитого наемника. Занимаясь с чужим животным, мужчина старался держать идеальную осанку и всеми силами привлечь внимание к своему благородному происхождению, но меня это дешевое показушничество волновало мало. Гораздо важнее в этот момент оказались огненные перья феникса, скользящие вверх, вдоль позвоночника, к шее, где под длинными черными волосами нового знакомого были скрыты голова и туловище грозной птицы. Интересно, с чьим сыночком так стремительно меня столкнула злодейка судьба? - Оникс! Ко мне, малыш, не отставай. Мы уходим.