***
Утопающий в роскоши кабинет де Колбасена был погружен в приятный полумрак. Тепло и свет, исходившие от уютно потрескивающего камина, давали приятный контраст с ночной прохладой приморского города. Сам барон сидел, скрестив пухлые ножки в кресле перед камином, и, потягивая дорогое вино, вёл внешне непринужденную беседу со своим гостем. Хоть он и старался всем своим видом показать расслабленность и беззаботность, невооруженным глазом было заметно, что он напряжён как натянутая струна. Объект столь пристально-нервозного внимания барона расположился в соседнем кресле. В отличие от де Колбасена, его поза была не так фривольна, да и бокал с вином остался без какого-либо внимания стоять на столе. Несмотря на свой небольшой рост, он был хорошо сложен, а благодаря своей одежде выглядел вполне солидно даже с сокрытым маской лицом. Гость просто сидел, и молча смотрел на языки пламени, медленно пожирающие сухие поленья. Он же и нарушил затянувшееся молчание: — Господин барон, почему вы так напряжены? Женщина схвачена, восстание вот-вот будет подавлено. Оставшись без своей предводительницы, все разбегутся обратно по норам. — Я не хочу, чтобы они разбегались по норам, — не согласился барон. — Взять бы их всех, собрать в одном месте и прихлопнуть как мух! Гость тихо рассмеялся. — Так что вас останавливает? Инструмент для их сбора у вас в подвале. — Не думаю, что из неё будет сложно выпытать информацию. Проблема в том, сколько она знает. И сколько из этого является полезным. Гость нетерпеливо застучал пальцами по подлокотнику роскошного кресла. Было заметно, что он раздражён. — Выпытывать? — недовольно произнёс он. — Это вы бросьте. Только время зря потеряете. Я бы настаивал на немедленной казни. Даже связанная, избитая и запертая в вашем подвале, она смертельно опасна. — С чего бы мне переживать из-за такого? Кто она, и кто я? — злобно запыхтел барон. — Посмотрите, где мы сейчас. Я в своем кабинете наслаждаюсь отличным вином, а она где? В тюрьме-е-е… В ожидании казни. Сказанное де Колбасеном порядком повеселило гостя. Он усмехнулся в кулак. — Не переживаете, да? Очень даже зря. В последний раз, когда появлялся человек подобный ей, целый остров отправился на дно морское. Не недооценивайте, дорогой барон, людей, что носят отпечаток Морского Дьявола на своём теле. — Морской дьявол? Пф-ф, бабкины сказки, — отхлёбывая из бокала вино, сказал барон. — Его не существует. Не несите чушь. — Пускай не существует. Однако я вас уверяю, барон. Будь я на вашем месте, я бы прямо сейчас спустился в подвал и свернул ей шею. А ещё лучше не брал бы в плен, а прикончил в той часовне. Без суда и следствия. Барона такое фривольное поведение порядком разозлило. — Вы не на моём месте, — не мог не сказать он. Тон их беседы сам по себе изменился с полуофициального на неформальный. — Я? Я давний друг вашей семьи, благодетель, спаситель, — усмехнулся гость. — Чуть ли не мессия локального масштаба. Барон недовольно взглянул в лицо гостя, но не понял, что оно выражает: тот сидел против света, да ещё и большую его часть скрывала тёмная маска. — Это, конечно, так, но обычно вы появляетесь в те моменты, когда моя семья торчит глубоко в чьей-то жопе! — Ну да, в самый критичный момент я прихожу и решаю все ваши баронские проблемы, — притворно согласился гость, совершая рукой какой-то неопределённый жест. — Есть мнение, что вы их и устраиваете! — вспылил барон. — Не забывайтесь, барон, — гость понизил голос. — Я могу и разозлиться. По спине у барона поползли мурашки. Он поостерёгся продолжать ходить по острию лезвия. Барон и без того позволил себе лишнего, и реакция гостя это наглядно показала. Он был напуган, но постарался сохранять спокойствие. — Хорошо-хорошо. Я погорячился, — кисло улыбнулся барон, имея в виду свои недавние обвинения. — Но сейчас я вижу вас, а причину, по которой вы появились — нет. Конечно же, я не могу не переживать. Ведь грядет беда, связанная с вашим приходом. — Да как до вас донести? Читайте по губам, барон, — говорил гость любезным тоном, но в то же время всем своим видом хотел показать, что его терпение на исходе. — Беда, связанная с моим приходом, сидит у вас в подвале. А вы, вместо того, чтобы её по-быстрому убить, пытаетесь за её счет решить свои баронские проблемы. — Я не могу отказаться от такого выгодного стечения обстоятельств! — Раз вы так заговорили, то не оставляете мне выбора, — гость одарил его гневным взглядом. — У меня есть условие: дайте мне поговорить с вашей пленницей. Барон непроизвольно сглотнул, но и от своих убеждений отказываться не хотел. А потому сказал следующее: — А… всего-то? Не переживайте, я не буду затягивать с казнью. Сегодня вечером один из самых опасных людей на этом острове умрет. К обоюдной выгоде. Давайте выпьем за это. Барон, конечно, соврал. Но то была ложь по благо. — Давайте. Ваше здоровье. Гость поднял свой бокал. Раздался звон. Гость поднёс бокал к своим губам. — Тогда вынужден вас оставить, — и с этими словами гость быстро подхватил свой плащ и поспешно покинул кабинет. На столике у камина остался доверху наполненный бокал красного вина. Произнося тост за здравие барона, гость не выпил ни капли. Де Колбасен мог лишь винить себя в таком прохладном отношении. Когда-то давно его порядком достали своеволие и таинственность «друга» семьи. Он попытался схватить его. Полагая, что тот является фруктовиком или кем-то подобным, было заготовлено несколько ловушек с кайросеки и морской водой. Однако гость не позволил даже коснуться себя, при этом совершенно наглейшим образом игнорируя все попытки себя захватить. Колбасен при всех своих недостатках был не совсем дебилом, и решил больше не искушать судьбу. Но с тех пор их отношения стали несколько прохладнее — Что-то будет, — тоскливо посмотрел в окно барон. Казалось, ещё немного — и де Колбасен завоет от безысходности.***
Тем временем Оливье, следуя инструкциям, спешно эвакуировал все ещё бессознательного Пуделя в потайную каморку к Эрнесто. План заключался в том, что пока Эль привлекает внимание, а трактирщик пытается разжечь пожар революции, благо имя у него подходящее, гигант скроет все следы своего присутствия на острове. Люди барона в спешном порядке начали приготовления к казни.