Котячий ребенок

Я так расстроилась, что спать в каюту меня едва затащили. Феникс кидал сочувственные взгляды и даже предлагал выпивку, но скорее из вежливости, нежели реально желая делиться своими запасами с чудовищным депрессующим тигром. Да не пью я много. Мне три капли хватает, чтобы поплыть… Ну вот как они могли? Когда, главное?! И рожу тупую сделали! Я уткнулась в угол между стеной и шкафом и деловито сопела. Остро не хватало брата, который бы предложил пожрать и не расстраиваться. Херня ведь. Правда! Я с тихим плопаньем выдохнула стайку пузырьков, которые из-за сквозняка перелетели через комнату и ускользнули в форточку. Парочка столкнулась на входе и лопнула. Я опять выдула группку и тяжко вздохнула. Надо к ребятам сходить… Хотя они уже наверно спят. Брат завтра очнется. — Что, так обидно носить имя Отца-ей? А? Что? Я отвлеклась, подбираясь к столу на полусогнутых и устраивая голову на столе. Марко повернулся ко мне, отложив перо и облокотившись на спинку стула. В вечно надменном взгляде скользнуло еще и прохладное презрение. Да при чем тут Батя? Я вздохнула. Просто стресс накопился. Не привыкла я к вечной толпе народа, которой не все равно, которая лезет в душу и шерсть. Все это как снег падает по снежинке на крышу… И вот оно упало, завалив меня целиком. Фениксу я ничего не сказала, только грустно и шумно подышала на бумажки, шевеля края. Дождаться бы брата. У него неплохо получается меня отвлекать и собирать все мое внимание на своих выходках. А теперь его нет, и я изволю грустить. Мне на лоб легла тонкая рука, поглаживая. Я скинула. Меня и так достаточно чешут. Все так и норовят мне шевелюру испортить! Хоть ты не начинай. — Если Портгас согласится остаться, что намерена делать-ей? — То же, что и обычно. — И например? — Вряд ли это случится, — я переложила голову, чтобы глядеть в окно. — Он не привык сдаваться. И у него есть мечта. Он упрям и не откажется от нее. — Многие так говорили-ей, а сейчас служат тут. — Вы недооцениваете Эйса. Если такое случится, я сочту это за подвиг и даже лизну Батю за старания. Феникс засмеялся: — Ловлю на слове-ей! Он вернулся к работе, я не двинулась, наблюдая за движениями кисти. Я давно уже научилась бороться со звериными инстинктами, но иногда хочется просто забыться. Когда я только попала в это тело, большая часть моих движений была подчинена строгому регламенту и правилам животного мира: наесться, поспать, изучить территорию, дернуть за ниточку, вцепиться в одеяло, потому что под ним дернулся мой же хвост... Когда я начала ходить, у меня начали получаться уже более осмысленные движения, появился контроль. Потом все больше и больше, пока я не освоилась. Но иногда во мне, хоть убейте, хочется положить лапу на шуршащую мышку. Ам. Феникс непонимающе уставился на лапу, прижавшую его руку к столу. Мне было столь лениво держать ее, что я обессиленно позволила ей соскользнуть со стола и упасть на пол. Сил совсем не было, но глаза совсем не закрывались, разум был чист и в то же время мутен. Странное состояние усталой бодрости. — Спать? — Мням. Не хочется спать. Марко встал к платяному шкафу, но мне было вломину даже голову повернуть. Чего я там не видела… Я же кошка… — Тогда расскажи что-нибудь, — хмыкнул Феникс. — Сказку о Красной Шапочке? — подковырнула его я. — Можно и ее, но я уже слышал. Давай другую-ей! Я фыркнула. Люблю, когда люди честны в своих желаниях. Подкупил ты меня, Марко, поэтому будет тебе сказка про Золушку, которую я хотела рассказать мелкому Эйсу. Версия для взрослых. Жила-была на свете одна девушка, была она аристократкой и любила своего отца. Матери у нее не было, поэтому отец решил ее завести. Женился он на самой обычной женщине с двумя дочками, чтобы была у дочурки компания одного с ней возраста. И жили бы все себе неплохо, но совсем неожиданно отец скоропостижно скончался, оставив дочку мачехе и двум сводным сестрам. Чтобы малявка не возбухала на тему наследия, мачеха быстро загнула ее образование на корню и загрузила работой по самые брови. Не продохнуть, не выдохнуть. Сама она и ее дочери стали жить припеваючи на ее деньги и в ус не дуть. Жизнь нормализовалась, Золушка теперь не шиковала, ходила в обносках, работала с утра до ночи, но не слишком жаловалась. Так и выросла. Но вдруг в город заехал известный дозорный. Имени уже не найти, оно стерлось во времени, но кликуха у него была Принц. За то, что девушек этот капитанчик клеил на свой белый кораблик пачками. И был он так известен и красив, что мэр устроил бал в его честь у себя в поместье. Были приглашены все совершеннолетние девицы, которым не жалко чести — знали об убойности его обаяния все. Но честь не честь, а посмотреть на приезжего хотелось всем. Мачеха начала снаряжать своих дочур на бал. Тем более дозорный этот, при всех своих недостатках, был богат и красив. Выгодный, короче, парень был, и все хотели такого себе, наивно лелея надежду, что такой клюнет на провинциалок. А тот и клевал, через пару часов уже подыскивая очередную пассию. Но возвращаясь к нашей заморенной работой героине. Мамка ее на бал не пустила, потому что знала, что мордашка у этой замарашки под слоем пыли вполне себе ничего, уж получше заплывших жиром ее крошек будет. Так что девицу нагрузили работой, как ломового коня, и бросили в одиночестве, пока весь город тусил на балу. От обиды Золушка плакала и тихонько драила полы, лелея надежду, что случится чудо, она успеет все домыть и тоже побежит на бал. Даром, что шмоток даже подходящих не было. Ведь у нее был Принц в мечтах, а на остальное было побоку. И вдруг мимо нее проскакал какой-то парень с огромным мешком за спиной. «Ворюга!» — справедливо решила Золушка и вмазала ему шваброй. Однако, незнакомец обронил свой мешок с дорогущими и красивейшими платьями от неожиданности... — Ты же понимаешь, что такое маловероятно-ей? — Ты просто нихрена в чудесах не смыслишь-ей, — передразнила я и продолжила. Так вот, незнакомец получил по морде и упал в ведро с мыльной водой. Золушка совсем рассвирепела и кинулась гада душить. Так-то она была милейшей души человеком, но этот вечер был особенным для всего города и для нее — тоже. Надавала она ворюге люлей и заставила после себя лужу оттирать. Пока ругались, и познакомились. Это оказался Фей, известный в их городе домушник. Он-то думал, что все особи женского пола сейчас на балу, вон, шмоток дорогих натырил, чтобы продать потом… Золушка и обрадовалась. Придушив для верности ворюгу, она оставила его мыть пол, а сама поспешила переодеваться. Ворованное или нет, а ей хотелось позырить на Принца. Была только одна проблемка. Мачеха собиралась вернуться в полночь. Так что Золушка решила, что втихую пошарится на балу и вернется к двенадцати, чтобы никто ничего не запалил. И чтобы никто не узнал лицо, она вуальку напялила. Такая вот загадочная. Ну, снарядилась, привязала воришку к лестнице, чтобы пол дотер, и полетела на бал. На удачу, снаружи ее поджидали фейские подельники. Они и подвезли. Золушка была в восторге от их расторопности и предложила сделку: они ее в двенадцать подкидывают до дома, а потом получают назад свою Фею. Делать было нечего, и ребята согласились. Ну, описывать бал смысла не имеет, скажу только, что под Принца были готовы лечь все девицы от восемнадцати (а младше просто не пускали) и до шестидесяти (старше просто не нашлось), так что наш капитан скучал и мечтал найти хоть что-то стоящее в этом захолустье. И тут как манна небесная на него шлепнулась наша героиня, вся такая красотка в вуальке. Но лица было не видно, так что Принц только понадеялся, что она красотка. Завязалась беседа, в ходе которой на Золушку совершили парочку десятков покушений ревнующие барышни. Все было очаровательно, и все такое… Большие мальчики и девочки понимают, чем подобные знакомства заканчиваются. Очнулась наша героиня, уже когда дело почти закончилось, посмотрела на часы и ка-ак матернулась. Было совсем двенадцать, и если ей не хотелось получить пиздюлей от мамки, следовало бежать очень быстро. Так что с острым сожалением она похватала раскиданный шмот, привела себя в божеский вид и поскакала на всех парах домой. Принц пытался что-то вякать, но ты ведь уже понял, что Золушка была очень жестокой девочкой? В итоге ничего он не успел даже сказать и остался с носом (и не только). Впервые за свою карьеру ловеласа. На следующий день Принц, обиженный на весь мир в общем и одну девицу в частности, уехал, Фея зарекся больше никогда не лазить по чужим домам, если только нет настроения убраться в доме полоумной аристократки и получить десяток ударов палкой по макушке от нее же, мачеха гадала, какую мерзавку предпочел Принц ее упитанным крошкам, а сама Золушка с придыханием вспоминала свою трепетную любовь. Шли годы, Золушка ушла в пираты, потому что мамка ее окончательно задолбала… А Принц все никак не мог забыть ту самую женщину, которая ему сумела отказать, и искал ее лицо среди сотен других женщин по всему океану, где путешествовал. Конечно, не совсем лицо, но он не отчаивался. Потому что забыть странную девицу оказалось совсем не просто. И спустя долгое время ему улыбнулась удача. Нашел он Золушку, и едва схватился за нее, как сразу узнал. Она ему даже знакомо пяткой в глаз заехала! Думал парень совсем не долго, и уже через пару месяцев его видели на судне пиратки Золушки, и не сказать, чтобы он был чем-то недоволен. Ка-анец! Ну как? — Ты уверена, что это можно было ребенку рассказывать-ей? — В детской версии принц примерял хрустальную туфельку, которую Золушка обронила, когда сбегала. Марко бесстыдно заржал. — Туфельку?! О море, да какой ребенок на это купится?! Туфельку! — Любой! К твоему сведению, мне мама рассказывала в детстве эту сказку. — И ты верила? — поднял брови еще выше надменный птах, от высокомерия которого ничего не осталось. Я задрала нос. Я свято верила в туфельки и целомудренные разговоры до тех пор, пока не поняла, что ради простого разговора никто не будет годами за тобой бегать — надо что-то посущественнее. Лет до четырнадцати, когда повстречала свою первую любовь, которая и открыла мне глаза на такую простую истину своей изменой. «Но ты была занята учебой, Сашенька, а у меня потребности!..» В четырнадцать такие страсти кипят… А я с тех пор и закрылась… — Эй, а какой смысл у этой сказки-ей? — отвлек меня от хандры Марко. — Отказываться от чего-то ценного, чтобы получить еще больше, — я улеглась на полу параллельно кровати и вытянула лапы. — Если бы Золушка осталась, то черта с два Принц искал бы ее. А ведь это была ее мечта почти, на балу побывать… Надо упорно трудиться и уметь отпускать. — Отпустить бывает очень трудно… Проще просто не привязываться. Я посмотрела на Феникса. Говорят, что он бессмертен, всегда был с Белоусом. Существо без возраста. И здесь он потому, что ежедневные хлопоты забивают голову и не дают вспоминать? Дают некую цель, иллюзию, что оно никогда не кончится? Наверно. И не мне судить о его холодности. Наверно, жизнь приедается, сереет и мутнеет, когда живешь слишком долго… Меня непроизвольно перетряхнуло. Не хочу привыкать к жизни. Для меня каждый день как первый, каждый миг настоящего настоящий. Я не знаю, что со мной будет, если останется только далекое прошлое, где было хоть что-то и бесконечное будущее, которое обещает лишь однообразие. А если я стану такой однажды? Сменяя тела, но помня о каждом, я… однажды привыкну. И все станет как было: яркое, почти забытое детство, начало, и бессмысленное существование в перспективе. Я боялась забыть себя, умерев в этом теле и опять переродившись, боялась, что мою ошибку исправят. Но теперь мне даже хочется этого. Если я умру, я хочу идти дальше без оглядки. Феникс непонятно хмыкнул и задул лампу. В окно светил тусклый звездный и лунный свет. Я растянулась на боку. В темноте было не слишком видно соседа, и мне даже как-то стало полегче, хотя его сердце все равно билось совсем рядом. — Что по-твоему после смерти? — Путь дальше, — я умиротворенно зажмурилась. — Там вполне себе неплохо, но косяки тоже случаются. Удивление Феникса можно было пощупать, но сказка меня умотала. Давай, птаха, завтра пощебечем.