Котячий ребенок

Мне сообщили, что брата можно будить, и больше его не будут держать под наркотой! Так что его пробуждения можно ждать в самые короткие сроки. Если точнее, то сегодня-завтра. Ура-ура-ура! А потом мне сообщили, что от Бати я переезжаю к Фениксу. И с хуяль? А потому, что брат будет обретаться в медотсеке и может меня заметить. С большой вероятностью, заметит. А я, типа, обещала, что не буду показываться на глаза… Так что меня взяли за шкирку и любезно подкинули под дверь старпому. Тот был совсем не доволен, что придется делить свою комнату с такой пушистой задницей, как я. Я тоже была не в восторге. Это же личное пространство! Я знаю, что такое жить с кем-то, знаю, как неприятно находить чужие гадости, сдвинутые вещи не на своих местах, да даже запах чужой и чужую морду! А! Я на такое не пойду! Я даже у Бати сплю под кроватью, чтобы меня было и не видно, и не слышно! Да как можно?! Но Феникс вежливо открыл передо мной свою дверь и дал напутственный толчок, загоняя на свою территорию. Везде пахло этой птицей — пеплом, бумажной пылью и временем. Я скромненько изучила кубрик и решила устроиться в углу между кроватью и шкафом, там было лучше, чем в пыли под кроватью. Павлин хмыкнул на мой выбор и опять уселся за столом разбирать бумаги. Я так поняла, именно он делает всю подобную работу, ведет подсчет и бухгалтерию, отслеживает награды и отмечает перспективных новичков. В общем, мозги всея Моби Дика. А можно мне тоже почитать что-нибудь? Газетку или типа того… Я подлезла к краешку стола и положила на него голову. Феникс непонимающе на меня посмотрел. Книжку. Я глазами указала на стопку макулатуры. — Книжку можно? — А ты читать умеешь-ей? — насмешливо поинтересовался он. — Не особо, но я в процессе обучения. Я получила книгу по навигации и уселась читать, периодически отвлекая Марко своими «а что значит вот это слово». Феникс мужественно терпел, снисходя до меня с высоты своего стула и поясняя написания слов. Местный язык вгонит меня в могилу однажды. Почему нельзя писать буква-звук, а не буква-слог? На мои возмущения Феникс посмеивался и отмахивался. Наверняка, все учащиеся этим вопросом рано или поздно задаются. Но книжка была воистину интересная: про движение облаков, как они устроены и вообще ползают по небу. Там много про движение воздуха вообще было, но основная часть рассказывала, как по облакам отличать, когда будет шторм, а когда — нет. Мне такие знания всегда понадобятся! У меня ведь даже Лог свой есть на три позиции! Ой, а такое в Раю работает? — Работает, конечно, но только средний паз, остальные два не ловят соседние острова. А тебе зачем-ей? — Просто интересно. — Ясно-ей. Он вернулся к разбору корреспонденции, а я — к движению облаков. Читать «по делу» было гораздо легче, чем розовый сахар девчачьих романчиков. С терминологией я была знакома по рассказам Рикки и Вэша. Ништяк. Может, мне в навигаторы податься? В дверь кто-то постучал. Марко пошел разбираться и исчез надолго. Вернулся взмыленный, с горящими глазами перевернул стол и опять куда-то ускакал. Я пожала плечами. Полторы тысячи человек — это вам не хухры-мухры. Удивлена, что он один справляется вообще. Я успела закончить книжку про облака и взяться за штормовые предупреждения, когда Феникс вернулся. Забегавшийся, но довольный, сел за бумаги и с новой силой принялся в них копаться. На этот раз он разбирался со стопкой новых листовок. Может, помощь нужна? В цифрах я шарю получше, чем в буквах. Феникс смерил меня подозрительным взглядом и посоветовал сходить погулять, пока еще можно. Ну как хотите! Мое дело предложить, а ваше дело отказаться. Я уползла к навигаторам, прояснять некоторые моменты. За окном уже вечерело. Ой, как быстро время пролетело. Штурманы меня встретили любя, всю облизали с кончиков ушей до подушечек лап (Фу!) и только потом ответили, что надо. Пока мы болтали за чаем с плюшками, которые всегда были в рулевой, к ребятам зашел большой мужик с кармашками на подбородке. Таких перлов было много, так что я внимания на него почти не обратила. Ну, кармашки и кармашки. Я тут мужика с плащом на кольцах в теле видела. Мазохист, наверно. Но мужик уверенно подошел и с радостным смехом сообщил, что нашел меня. Булки мои резко поджались, а я встала в стартовую позицию для побега. Мужик, не обращая внимания на мои метания, запихнул руку в правый кармашек… По локоть запихнул! Гранд Лайн, че! Не прекращая о чем-то бормотать и мерзко хихикать, он достал из кармана… Огромный молот. Так, пора бежать! Мужик посмотрел на него недовольно, отложил в сторонку, опять закопался по локоть в карман. На этот раз из волшебной безразмерной сумки достался якорь. Нахрена тебе якорь, мужик?! Мне уже стало интересно, что он хочет достать и что у него там еще хранится. Давай дальше, о могучий незнакомец! Мужик отложил якорь к молоту и закопался опять. Следующими стали набор кастрюль и плюшевый медведь. Не хочу даже знать, зачем он тебе в подбородке… Наконец, на свет появилась моя сумка! МОЯ СУМКА! Я буду жить! Я быстро влезла в кожаные объятия и замерла. А ошейник где?! Мужик вздохнул, посмотрел на кучу хлама на полу. Я тоже на нее посмотрела, но жалеть мужика не стала. Он сам таскает весь свой хлам! А мой ошейник — мой! Короче, засрали мы весь пол. Бедные штурманы и навигаторы Белоуса не знали, куда деваться, и как за курсом следить, потому что их просто погребло под свалкой вещей. Чего там только не было! Даже еда, на удивление, не испортившаяся, хотя по донесению Бламенко (так звали мужика с кармашками) этой жратве было больше десяти лет точно! Жаль только, он сказал это, когда я уже слизнула. В общем, ошейник мы так и не нашли, и нас выгнали пинками из рулевой, чтобы больше не засоряли пространство. Вряд ли меня еще раз пустят туда… Зато я нашла свою сумку! Я сразу же закинулась сладким шариком, достала трубочку и запузырилась. Даже потеря бронированного ошейника перестала быть такой уж потерей. Переживу как-нибудь. Я поблагодарила командира шестой дивизии и направилась гулять по палубе. Лапы завели меня на теплые пока доски кормы. Я блаженно растеклась по поверхности. Вскоре меня нашел Джимбей и сел рядом. Мы посидели-помолчали, и вдруг он протянул мне свернутый листочек с наградой. Их из специальной темной плотной бумаги делают, чтобы подольше не портились, так что они довольно примечательные. Я развернула листок и глянула одним гла… ЧУВО?! Да как они?! Да кт?... Как?! Зачем… Почему меня?! Если я узнаю, кто меня так обозвал, всех порешу! И когда только успели сфоткать?! На листовке была я на больших коленях Бати, съебывающаяся с них вниз с дебильным выражением морды лица. За Кошку Белоуса давали десять тысяч. Ублюдки-ублюдки-ублюдки. Я кинулась на грудь Джимбею. О за что мне такой позор?! Мне же теперь никогда от этого не отмыться! Прозвище оно же одно и навсегда! О вселенная, ты так мстишь мне?! Я растеклась на паникующем от моей паники рыбочеловеке и закатила глаза. Кошка Белоуса… Да я даже не против Бати в своем прозвище! Почему кошка?! Я же тигрица… Мои причитания прибежали слушать все. Даже Батя выглянул. Я трагично закрывая глаза лапой, показала свою листовку. Кошка Белоуса. Это конец моей пиратской карьеры! Еще и морда тупая! Убейте меня кто-нибудь, а то даже Джоз ржет как проклятый…