Road In Peace (RIP)

От города Сент-Винсент осталось только название. Пока они проезжали по пустынным улицам, Кас растворялся в болезненном облегчении: зато, по крайней мере, здесь почти нечего жечь. Если и существовал идеальный «переход» в Канаду, то это опустевшее умиротворенное место было им: ни следа электроники. Кас даже увидел где-то одиноко пасущуюся корову и двух ребятишек, гонявшихся друг за другом, вооружившись смешными веточками. Подобные сцены Кас видел только в старом кино. А они оказались правдой. Так может, и Канада – это правда?.. Здесь была церквушка. Старинная, деревянная, во всех смыслах дышащая на ладан. Оттуда даже доносились какие-то песнопения. Кас даже заглушил двигатель, чтобы вслушаться. – Грустно звучит, – чуть хрипло сказал Дин. – Хоть вешайся, – он горько усмехнулся, приподняв потемневшую руку. Для этого ему пришлось сделать усилие плечом, поскольку от локтя до предплечья уже все окаменело. От этого движения у Каса странно подвело горло, и он с удивлением отметил, что готов чуть ли не взвыть от беспомощности. – Может быть, пешком? – кашлянув, предложил он. – Посмотри… город кончается. Скоро граница. – Да, – улыбнулся Дин. Глаза его заблестели в предвкушении. – Вот увидишь, Кас. Все было не зря. За нами пойдут еще люди. Те, кто выжил после пожаров. Пойдем. Они вышли из машины и почти одновременно сделали глубокий вдох. Пахло потрясающе: пропитанный озоном и ароматом влажной земли воздух можно было намазывать на хлеб, настолько он был густой и вкусный. Перед ними возвышались холмы, и было понятно: нужно перейти их, и тогда они окажутся на границе Американской Федерации и вожделенной Канады. Кас хотел заморозить эти мгновения и остаться в них навечно. Дышать чистым, живым воздухом, чувствовать на своем лице легкий прохладный ветер и подниматься по этому холму, изредка поддерживая пошатывающегося Дина, не смевшего поднять взгляд. Но никогда не достигать вершины, потому что там, на этой вершине… Кас поднял глаза, потому что нужно же было их поднять. И увидел в небе черную точку, спускающуюся к ним по спирали. Кас знал, в каких случаях дроны летают по спирали – когда набирают большую скорость, чтобы… – Дин! – закричал он как раз в тот момент, когда робот на полной скорости врезался в беглого солдата, резко выставив вперед четыре лезвия на манер фирменных американских «паучьих ножек». Вот только что тот стоял, больной, почти сломленный, но все же живой, прямо рядом с Касом. А теперь на его груди и частично – на руках – красовались четыре глубоких разреза, и все, что мог Кас – это перевести взгляд с его ран на лицо, где застыло выражение не столько удивления, сколько слабого недоверия. Казалось, в слегка прищуренных глазах Дина витал немой вопрос: что, неужели вот так, когда до границы осталось всего каких-то несколько шагов? Дин еще долго стоял, озадаченно вглядываясь в пустое пространство, а потом медленно повалился на спину и скатился по холму вниз. Дрон исчез из виду. Кас на негнущихся ногах спустился обратно к подножию холма. Тело Дина лежало так, как будто тот решил лечь на влажную траву, расслабленно раскинув руки. Словно на пикнике. В далекой деревянной церквушке надрывался священник, а на горизонте уже было прекрасно видно целую армаду черных машин, сверкающих красными огнями. Кас дотронулся до той ладони Дина, которую не затронула гангрена. Внезапно боль в местах синяков и ушибов стала удивительно отчетливой: как будто собственное тело напоминало ему, что он все еще жив. Это было забавно с его стороны, потому что ни разум, ни душа не напоминали ему об этом уже давно. Тот, кто мог бы заставить их сделать это, лежал, изрезанный лезвиями дрона. Кас отвернулся от распластанного у подножья холма тела. В течение следующих нескольких минут он постарается вообразить, что никакого тела там нет. Что Дин остался в машине. А он, Кас, решил первым подняться на холм. Так он и сделает. *** На вершине холма были белые каменные плиты. Они вели вниз, и вообще все дальнейшее пространство, казалось, было создано из белых каменных плит. И на каждой этой каменной плите находилась очень знакомая Касу установка. Это были дроны-базисы, как называли их в инженерном отделе. Неподвижные, но обладающие абсолютной убойной силой. Он остановился на ярко-красной линии, проведенной по белому камню. Ничего нового. Кас очень хорошо знал, что это он и увидит. Здесь не могло быть ничего другого, но почему-то, идя сюда с шатающимся от слабости беглецом из казарм, он искренне верил, что увидит, например, водопады. Широкую реку, за которой будут сверкать дружелюбные, гостеприимные дома. Наоми удивительно благосклонно обошлась с Дином, позволив ему лелеять свою дурацкую мечту о Канаде до самой последней возможной секунды, – и потрясающе жестоко наказала своего мятежного мужа, показав ему, чем на самом деле заканчивалась эта дорога. Кас так и стоял, не двигая даже глазами. Смотреть было не на что, а идти – некуда. Когда прилетели дроны, он медленно развернулся, чтобы поговорить с женой. И почему он не взял с собой оружия? Как можно было так феерически расписаться в собственном смертном приговоре? Пожалуй, единственное, ради чего стоило отправляться в это путешествие – это убийство самого главного и беспощадного дрона, который, на удивление, оказался человеком. – Ты же знал, – с невероятным, несвойственным ей живым интересом сказала Наоми, выйдя из аккуратной черной кабины. – Ты же знал, куда вы едете. Ты знал об этом с самого начала. Солдат был глуп, но ты-то – нет. Чтобы умереть, не нужно было уезжать из Канзас-Сити и оказываться здесь, на самой окраине. Что заставило тебя? Кас краем сознания поинтересовался, не записывают ли этот исторический разговор на камеру. – Столько людей погибло, – стал говорить он и с ужасом услышал, насколько тусклый у него голос. – Ты сожгла несколько городов и позволила умереть своему полковнику… когда могла ликвидировать нас обоих по ДНК-программе в любое время, в любом месте… Наоми понимающе приподняла уголок губы – она знала, как он закончит предложение. – …что заставило тебя? Она даже издала смешок. Потрясающе. Оказывается, она умеет. – А ты не похож на убитого горем. Кас не ответил и даже не поменял выражение лица. Он подозревал, что и выражения-то никакого не было. Наоми склонила голову набок и с полуулыбкой оглядела его. Развернулась, отошла чуть дальше к своему дрону – словно опасалась Каса, даже когда у того не было никакого оружия. – Ты хочешь жить, Кас? – прищурилась она, стоя к нему вполоборота. – Ты ведь ради этого сюда ехал. Для того, чтобы в конце концов выжить. Если прислушаться, понял Кас, все еще можно услышать священника в церквушке. От этих песнопений не было грустно, как сказал Дин. Кас хотел впитать их в себя полностью – пожалуй, это будет одним из самых ярких его воспоминаний о кусочке жизни, которую он прожил в дороге вместе с Дином Винчестером. – У меня к тебе предложение, Кастиэль, – настойчиво продолжила Наоми. – Я предлагаю тебе то, за чем ты отправлялся сюда. Жизнь. Я даже не стану тебя понижать. Мне ничего не скажут – более того, о твоем путешествии никто даже не вспомнит. Все подумают, что ни Омахи, ни Су-Фолса, ни Ортонвилла не существовало. Ты лучше всех знаешь, как это работает. – Да. – Итак? Ты удачно встал, Кастиэль. Тебе не хуже меня известно, что шаг за красную линию моментально активирует базисы. Не жди от канадцев большей гостеприимности, чем от меня. Шаг назад – конец путешествия. Шаг вперед – обнуление. Начало новой жизни. Забвение старой я могу тебе гарантировать. …Кас отмечает: теперь, когда он стоит спиной к границе, ему не видно, что там сзади. А потом это будет уже совершенно неважно. Наоми ухмыляется: она знает своего мужа не только как профессионального инженера, но и как легко внушаемую марионетку. Она искренне считает, что она просчитала все с точностью до самой секунды, в которую Дина рассекают лезвия, и надо признать: она в чем-то права. Кас делает шаг.

AMEN