Мы видели бога

У тебя был небольшой список: Майонез Яйца Лук Чипсы Кефир Хлеб Ты не вполне уверен, что именно эти наименования повлияли на появление в твоей жизни бога, но вы встретились в круглосуточном супермаркете. Ты — в слишком большом и дешевом пиджаке на домашнюю футболку; он — в нелепой желтой пижаме с голубыми китами и чайками. Иногда мечтая найти любовь, ты мечтал однажды влюбиться пугающе сильно и глупо, как в ромкомах; однажды влюбиться, чтобы узнать это чувство, и все, и перестать. Было такое подозрение, что с чистой всепоглощающей любовью долго не живут, но тебе это было и не нужно. Всего раз, спринтом. Ты полюбил бога тут же, между стеллажом с продуктами по акции и низкими прилавками с выпечкой. Его чёрные глаза заглянули в тебя, и ты рухнул в них. В данной ситуации ты, очевидно, склонен к романтизации, — на деле ты рухнул в залежи туалетной бумаги по двадцатипроцентной скидке, столкнувшись с чьей-то осиротевшей коляской. Бог ухмыльнулся подкупающе мягко (как та бумага, в которой ты валялся), и протянул тебе руку. — Утра, ловкач. Ты глянул на своё пустое запястье, чтобы выиграть хоть пару секунд, потому что не был уверен в своём голосе, а потом неуверенно пробормотал: — Ночь же? — Она бывает только в полночь, — снисходительно пояснил бог, легко поднимая тебя из сугроба туалетной бумаги. — До этого одиннадцать вечера, а после — час утра. — Хм, тогда да, доброе утро. Вы все ещё держались за руки, а продавец приближался со стороны мясного отдела, чтобы проверить источник шума. Рукой с воображаемыми часами ты схватил с другой скидочной пирамиды коробку сока, и вы рванули в тёмное промозглое утро. Бог долго не давал вам остановиться, направляя по лабиринту узких переулков. Ты запутался в направлениях очень скоро, как это часто случалось с тобой в этой части города, но бог вёл уверенно и будто лучился мальчишеской озорной улыбкой, хотя ты и не мог сейчас видеть его лица. В какой-то момент переулки внезапно кончились, вы на импульсе вывалились на пустую набережную и врезались в стену ветра. Бушующие воды пеной рассыпались над высоким поребриком, спугивая голубей, которые то и дело продолжали приземляться на мокрую плитку. — Утро — моё любимое время суток. Самое тихое, — мечтательно произнёс бог под оглушительный грохот волн. Ты не знаешь, как услышал его. Сейчас кроме бушующей стихии ты, казалось, не был способен ничего воспринять. Она затягивала взгляд и мысли, и ты боялся даже пошевелиться, хотя все тело постоянно порывалось убежать или хотя бы свернуться клубочком под ближайшей лавкой. Бегущая на камни волна завернулась в себя, прямо как в фильмах. Ты сжал крепче горячую руку бога, — она единственная сейчас держала тебя на плаву. Он сжал руку в ответ и к восхитительному солёному страху хлынуло другое яркое чувство.