Кошмар наяву

От идеи лежать одетым пришлось отказаться практически сразу. Ритуал раздевания, устраиваемый Кьёраку перед каждым омовением, действовал на нервы. Бьякуя вспоминал женщин, пришедших в дом для приготовления Хисаны к первой брачной ночи с будущим супругом, и прямо таки видел себя на месте невесты. Даже последующий процесс принятия ванны не спасал положения. Но не лежать же грязным? Приходилось позволять делать с собой это. Возможно, дело в том, что всёх, кого Кьёраку когда-либо раздевал, он же потом и трахал. И сейчас, помня о случившемся, старался снять одежду гостя особенно осторожно, чтобы не повредить тонкой душевной организации, и ни в коем случае не напомнить о беде. Вот только Бьякуя чувствовал себя от этого невинной девушкой, а от понимания мотивов действий Кьёраку легче совсем не становилось. В общем, раз на третий Бьякуя сообщил, что готов лежать обнаженным. С тех пор его просто поднимали на руки и относили в ванну, не дав предварительно почувствовать себя последней девственницей Сейретея. Правда, когда парочка вынужденных сожителей занимала места на футоне по обе стороны, Бьякуя начинал ощущать свою наготу намного острее. Впрочем, раньше, когда на нем было полное облачение шинигами, легче отнюдь не было. Потому пришлось примириться с этим маленьким неудобством. Да и хозяин дома прекратил засовывать руки под одеяло словно невзначай. Тоже плюс. Вообще Укитаке и Кьёраку оказались беспокойными сожителями. Естественно, в том числе и из-за отношений связывающих двоих. О них говорили как о самой стабильной паре Сейретея, и Бьякуя всегда немного удивлялся этому. Более не походящих друг на друга шинигами стоило поискать. И всё же каждая ночь в течение недели проведенной Укитаке здесь проходила в страстных стонах и мокрых шлепках. Бьякуя и рад был бы не слушать, но тонкая рисовая бумага переборок не доставляла такой радости. Сегодня, как обычно, Бьякуя лежал, разглядывая потолок, слушая стоны Укитаке в соседнем помещении, и считая резкие вздохи и выдохи: «О, Кьёраку», замыкающие почти каждый оргазм. После третьего раза эта вечно поддатая скотина, а иначе к шинигами в чьем доме жил в такие моменты относиться не получалось, что-то мыча, кончал сам, оба быстро принимали ванну, и всё ещё храня на себе остатки приторного запаха страсти, ложились по обе стороны. Так случится и сегодня. Вот только, после дневного секса с Укитаке, сможет ли Бьякуя спокойно реагировать на прижимающееся к нему стройное ещё остро пахнущее сексом тело бывшего капитана? Бьякуя закусил было губу, одной только мысли хватило, чтобы потерять самообладание, но тут же взял себя в руки и надел обычную бесстрастную маску. К сожалению, это можно было сделать только с лицом, орган, вздыбивший одеяло и не подумал реагировать на решения владельца. Но даже если прикрыться руками, это не поможет, стоит парочке только коснутся его, как они сразу же всё поймут. Сомнений быть не может. Могут ли они не заметить, как вздымается одеяло, когда вернутся? Ну, или хотя бы сделать вид, будто не заметили? Раньше такое проходило… Но это всё равно не избавит его от двух тел по обе стороны. Пока они не вернулись, у него есть несколько минут, чтобы прийти в себя и успокоится. Слушая шум текущей воды в ванной, Бьякуя с тоской глядя в потолок, размышлял о том, в какой момент же он сдался, и позволил делить с ним футон? На самом деле первое же утро встреченное после прихода Укитаке Бьякуя встретил в их обществе. Но если на Кьёраку он готов был взъяриться, то, обернувшись ко второму капитану, осторожно тронувшему плечо, и увидев мягкую теплую улыбку, потерял запал. А Укитаке приложил палец к губам, прося не будить спящего друга. Так они пролежали пару часов, пока Кьёраку не соизволил проснуться. Тут уж Бьякуя высказал обоим всё, о чем передумал за время столь тесного общения. К сожалению, это не произвело на пару ровным счетом никакого впечатления, и капитаны на следующее утро вновь проснулись лежа на одном футоне. Бьякуя сделал ещё одну попытку объясниться, но, как и за день до того, это закончилось ничем. Меж тем силы явно возвращались к нему, в том числе и в сексуальной области, а в полной тишине слух обострился и теперь Бьякуя слышал больше, чем стоило. Прекрасно отдавая отчет, чем они там занимаются, иногда он готов был разорвать обоих. Нельзя же так, его только изнасиловали, а они каждую минуту готовы трахаться! Но, хуже было в тот день, когда впервые собственная плоть признала эти звуки вполне возбуждающими. Бьякуя переносил эрекцию с феноменальным мужеством, не желая ли оставлять на простынях следы, или просто отказываясь признавать сам факт возможности возбуждения от, пусть и невольного, но подслушивания за сексом других мужчин. Он и сейчас считал себя гетеросексуальным, даже помня о позоре на поляне. Да и до их появления в комнате обычно удавалось справляться со своей проблемой. Стоило подумать в всевозможных страшных и отвратительных вещах, как вскоре одеяло опадало. Но не всегда. К счастью, в такие моменты Кьёраку и Укитаке благородно не замечали эрекцию. Но сегодня всё точно будет не так. Сомнений в этом не было. Укитаке. Укитаке… Укитаке! Как сейчас за Укитаке хвостом бегают два офицера, так когда-то действовал и сам Бьякуя. С маленьким отличием, он пытался не демонстрировать нежданно вспыхнувшую юношескую влюбленность и выглядеть уравновешенным. Даже какое-то время считал, будто это удавалось. Но вот сегодня утром, глядя в темные глаза, Бьякуя отчетливо понял: всё-то капитан о том чувстве знает. Даже то, что, казалось бы, пряталось глубоко в сердце. О чем не хотелось признаваться себе же. Ведь не признаешься себе, что любовь никуда не делась, лишь тихо дремлет в ожидании часа. Да отражается в ненависти к Кьёраку, как более удачливому сопернику. Бьякуя вновь чувствовал себя лейтенантом, как много лет назад, а ведь раньше слушая об этом считал подобные чувства сказками. Но если бы кто-то в этот момент задал вопрос: правы ли те, кто утверждает, будто первый капитан остаётся в сердце навсегда, сейчас Бьякуя вполне мог бы ответить – правда. Укитаке… Нет, чувство его к настоящей любви отношения не имело, в этом стоило признаться себе сразу. И всё же Бьякуя не понимал, почему так колотится сердце, предвкушая его скорое появление здесь. И любовь не любовь, и секс бывает лучше, а то давнее чувство снова здесь с ним, и логика летит к черту, оставляя голые эмоции, заставляющие быстрее биться сердце. Не любовь и не страсть, но что же с ним тогда?! Кто оставил первую любовь позади, тот поймет. Первым в комнату вернулся Укитаке, он улыбнулся и, скинув кимоно, полностью обнаженным скользнул под одеяло. Бьякуя прикрыл глаза, ощущая, как от прикосновения к его плечу обнаженной груди человека, этим днем ставшего любовником, пусть и не в полном смысле этого слова, по всему телу поднялись дыбом волоски. Он хотел попросить Укитаке одеться на ночь, но губы предали, так и не разомкнувшись. Хотя Бьякуя понимал, что без Кьёраку им в этот раз не обойтись, но почему-то нисколько сейчас не беспокоился о том. И когда одеяло заскользило по телу к ногам, не сразу сообразил, с чего это оно так действует. Даже не сразу заметив, когда именно в комнату вернулся Кьёраку. Иногда и правда тяжело думать головой, когда кровь устремляется совсем к другим органам. Когда же кончик языка коснулся члена и провел по нему дорожку от основания к головке, Бьякуя запоздало попытался дернуться и отстраниться. Но их было двое, они были явно сильнее, хотя и не собирались действительно принуждать, потому Бьякуя позволил Укитаке прижать свои запястья за головой, и навалиться голой грудью, едва не царапая своими сосками ставшую неожиданно безумно чувствительной кожу. Бьякуя вздохнул, и тут же на его плоский живот легла широкая ладонь то гладя, то чуть царапая, то пощипывая, пока все прикосновения не стали безумно чувствительными. Тогда другая ладонь скользнула между ног, но Бьякуя дернулся, сбрасывая возбуждение: - Нет! – вот уж чего он точно не собирался делать, так это трахаться с ними! Да и не только с ними, вообще ни с каким мужчиной! - Хорошо, сегодня мы этого делать не будем, - миролюбиво согласился Шинсуй, и чуть сжав яички, вновь принялся вылизывать член. - Что значит сегодня!? – Бьякуя не собирался пропускать это обещание мимо ушей, но тут его заткнули более эффективным способом, чем ответ. Укитаке шепнул «не бойся» и тут же завладел ртом, теперь ответить просто не получилось бы. Бьякуя боролся, пытаясь сбросить с себя то ли Кьёраку, то ли обоих, но при этом не отвечать Укитаке не было никаких сил. И через пара минут ничего не осталось, кроме как кончить. - Так мало! – обиженно протянул Кьёраку, оставляя в покое член, и смотря на возлюбленного, - Широ, ты ничего мне не оставил! - Ну прости, Шинсуй, я просто не смог удержаться, - тихо рассмеялся Укитаке, оставляя губы бывшего лейтенанта в покое. - Всегда ты так! – вновь обиженно протянул Кьёраку, разглядывая опавший член Кучики и прикидывая, способен ли его гость выдержать ещё один раунд. Но что-то про себя подсчитав, он просто вытянулся на футоне, накинув на всех троих одеяло, и заявил: - А теперь всем спать! Будто Бьякуя мог после этого спать! Когда очнулся впервые после изнасилования, он думал больше никогда не сможет быть не то, что с мужчиной, даже с женщиной. И вот спустя неделю он уже имеет двоих любовников и одно воздыхателя, чьё чувство способно натворить неизмеримых бед. Одна беда, впрочем, оказалась самим Кучики измерена. И надо признать, одна только мысль о том, что пустой хочет его настолько, чтобы заставить Ичиго изнасиловать, волновала и ставила всё на свои места. Это не отменяло планов на месть, просто ощущение высшей несправедливости исчезло. С ним это сделали, потому что любят. А секс между мужчинами оказался вовсе не так страшен, как казалось когда-то. Бьякуя почувствовал, как краска заливает щеки, хорошо хоть темно и никто не увидит такого позора! Что бы сказали окружающие, узнай они о подобных мыслях? Нет, нет, ни в коем случае не думать, выбросить подобное из головы! Нужно сосредоточиться на другом. Кьёраку твердо намеревается трахнуть его как это обычно делает с Укитаке, и если чего-то не противопоставить, точно добьется своего. Быть может сослаться на Унохану, ей точно никто и ни в чем отказать не может? Да, наверное, это выйдет, при следующем поползновении к той самой части тела, нужно попросить разрешение врача на подобный секс. Вряд ли Кьёраку решится спросить такое у Уноханы, а если и решиться, та этого не позволит. Успокоив себя подобным образом Бьякуя смог таки уснуть. Некоторое время их сексуальная жизнь шла мирно и размеренно. Как и ожидалось, Кьёраку был ошарашен подобной просьбой, вот только Бьякуя недолго радовался. Когда в очередной раз Унохана зашла проведать своего пациента, этот… вечно небритый… воняющий саке… капитан, не нашел ничего лучше, чем прямо задать такой интимный вопрос!! Теперь уже настала очередь Кучики ошалело хлопать глазами. Хуже всего оказалось лишь то, что после данного Уноханой разрешения отступать было некуда. Значит вскоре они будут делать с ним Это! Комната поплыла перед глазами при одной только мысли о том. Хорошо хоть Кьёраку не стал торопиться. Бьякуя не был уверен как будет реагировать после устроенного ему Ичиго. Хотя после изменения статуса с сослуживцев на любовников Укитаке и Кьёраку больше не уходили из комнаты, чтобы заняться полноценным сексом, Бьякуя всё равно старался в эти моменты на них не смотреть. Понятно ведь, пытаюсь показать, насколько такой секс может быть приятен. А заодно убедить оставить Ичиго в покое. Вот только не получиться у них ничего их этого. Мальчишка должен быть наказал и по настоящему прочувствовать каково это, когда тебя посреди леса кто-то имеет в зад! Одно только смущало. Это тело Ичиго делит с пустым, а значит месть коснется обоих? Как-то это не очень правильно получалось. Мстить тому, кто тебя так сильно любит. Смогут ли они потом быть вместе? Но насиловал же тогда Ичиго, а не пустой? Ужасно. Какой-то замкнутый круг из причин и следствий, и выхода не найти. Но мстить надо. Этот вопрос уже некоторое время не давал покоя. Иногда даже вытесняя мысли о должном произойти в самое ближайшее время акте. Месть и секс мешались в голове со страхами и выдавали порой жуткие решения. Бьякуя взял себя в руки и решил решать проблемы по мере поступления. А первой проблемой был анальный секс. Вот только Кьёраку, как это не удивительно, не торопился ничего никуда вставлять. А раз сомнений нет, в том, что он всё равно в итоге это сделает, то Бьякуя решил в первый раз сделать это с Укитаке. Как только подвернется случай. И секс этот точно должен оказаться первым осмысленным. Когда Бьякуя рос, его и с такой формой любви знакомили. Просто аристократы должны получить образование во всех областях. Но кроме неприязни тот раз ничего не вызвал. Вторым оказалось собственно изнасилование. Здесь, признаваясь себе, было хорошо, хотя и не совсем. И вот сейчас, когда Кьёраку не пришел ночевать, между ними с Укитаке случилось это можно сказать впервые. И Бьякуя крайне удивился, поняв, насколько ему понравилось. Бывший капитан и раньше выглядел чудесным любовником, но когда между ними случился полноценный секс, Бьякуя впервые осознал, скольких замечательных моментов он сам себя лишил. Жаль только, продолжаться долго это не могло. Жизнь вдвоём для них не предполагалась. Уже на следующий день вернулся Кьёраку: - Бьякуя, у меня для тебя сюрприз! – присев перед лежащим капитаном, он словно драгоценность положил рядом с футоном сверток. - Что это? – Бьякуя пытался понять, почему в глазах Кьёраку облегчение мешается с каким-то диким выражением. И не разобраться, к чему относиться. - Открой, - улыбнулся Кьёраку, тут же добавив, - Ичиго дал согласие, через несколько дней вы с ним встретитесь. А это Урахара передал специально для тебя. - От Урахары? – уже одного этого хватало, чтобы заставить напрячься. Но всё же Бьякуя сверток открыл. И каково же было его удивление, когда внутри оказались целые кенсейканы, и капитанская накидка шестого отряда. Сначала возникло возмущение, неужто его собираются этим купить!? Но потом пришлось признать, в таком виде ему значительно проще будет идти на встречу. Какое-то время казалось, что её так и не будет. Но раз Ичиго согласие дал, приходиться верить в невозможное. Ему действительно отдадут мальчика. Вон, даже сделали всё, чтобы в этот момент он чувствовал себя увереннее. Но ведь такого быть не может? Наверняка Урахара уже всё предусмотрел, и планирует сделать всё, чтобы месть не состоялась? Но у него ничего не получиться, уж в этот-то Бьякуя был уверен. Ну а пока он с беспокойством наблюдал, как после разговора двоих странное выражение появилось и в глазах Укитаке. - Что случилось? – всё же спросил Бьякуя, хотя почему-то был уверен, что ему не ответят. Но опять это оказалось не так. - После того как всё закончиться, ты пойдешь к Урахаре, у него есть какие-то идеи, как можно объяснить твое месячное отсутствие, - Укитаке не стал объяснять всего, не до того сейчас, вот разберутся с первым этапом, там и подумают. – А Ичиго поживет некоторое время у нас. - И это плохо? – Бьякуя не совсем понимал, почему Укитаке внезапно замолчал. Но почувствовал, что рассказывать всё ему не хочется. - Не совсем, - собравшись с силами ответил Укитаке, сейчас важно было дать информацию очень осторожно. – За помощь Урахары платит Зангетсу, ты ведь помнишь занпакто Ичиго? Исследователю удалось их разделить, и сейчас он хочет, чтобы Зангетсу остался с ним и тобой, а Ичиго ушел с нами. Он хочет разделить шинигами и занпакто, этот план навсегда нарушит между ними связь. - Разделить? – Бьякуя подумал о собственном занпакто и удивился, поняв какой животный ужас воцарился в душе при одной только мысли, что сенбонсакуры рядом с ним не будет. Разделить Ичиго пополам. На человеческую душу и меч? Отвратительно! Сколь ни был велик гнев на мальчика, но стоило признать: даже он этого не заслуживал. А ведь с Урахары станется, он может действительно это сделать, и вовсе не ради того, чтобы Бьякуя отнесся к Ичиго бережнее, чем тот заслуживал. Но долго думать ему об этом не пришлось, Кьёраку как-то странно посмотрел, словно знал, чем они с Укитаке занимались тут ночью, и тут же широко улыбнулся. Бьякуя даже повернулся к бывшему капитану, пытаясь понять, когда тот мог что-то рассказать. Но получил лишь спокойную улыбку в ответ: - Это чувствуется. Сразу. Всё становится другим, ты позже сам поймешь. Мысли об Ичиго мигом вылетели из головы, сменившись попыткой понять, о чем это Укитаке говорит? Можно подумать слова хоть что-то проясняли. Но думать об этом было уже некогда, ибо Кьёраку решил перейти к непосредственным действиям, отбросив одеяло в сторону, мгновенно распутал пояса собственных хакама, и через пару секунд полностью обнаженный опустился рядом на футон. Бьякуя вздрогнул и попытался отодвинуться, к своему удивлению обнаружив с другой стороны от себя Укитаке. Когда бывший капитан успел раздеться и лечь рядом Бьякуя не заметил, увлеченный слежением за действиями Кьёраку. Попытка следить за обоими сразу, ожидаемо не принесла положительных результатов. Стоило только отвлечься на Укитаке, как тут же между ногами обосновалась ладонь Кьёраку. Но не успели губы приоткрыться, в попытки выразить все, о чем сейчас думал Бьякуя, как ими тут же овладел Укитаке. Рука между ног тем временем медленно двинулась к анусу, а о член потерлась небритая щека. Бьякуя попытался отстранить обоих, подошвы уперлись в футон, он попытался вывернуться из цепких объятий Кьёраку, но вместо того, чтобы отпустить, тот одним уверенным движением засунул два пальца ему в анус, а член взял в рот. Бьякуя задохнулся от двойной стимуляции. Попытки соскользнуть с пальцев, и при этом не особенно интенсивно двигать бедрами навстречу губам Кьёраку, чтобы случайно не прикусил, естественно не принесли желательного результата, наоборот лишь сильнее распалив. Тем обиднее оказалось, когда неожиданно отпустили. Укитаке и Кьёраку уселись рядом на футоне, улыбаясь, заглядывая в глаза и медленно ласково водя по телу руками, продолжая возбуждать: - Ну что, пойдем дальше? – Укитаке тепло улыбался потерявшему невозмутимость аристократу, следя краем глаза за ладонями Кьёраку, дошедшими было до ключиц, отчего Бьякуя возмущенно застонал, двинув бедрами, и попытался схватить свой член ладонями, чтобы закончить изощренную муку. Но Укитаке не позволил, перехватив руки и резко заведя за голову, так, что едва ли кости не хрустнули. А Кьёраку тем временем вновь спустил ладони на живот, потом, обойдя вниманием член, скользнул на бедра, большими пальцами лаская нежную кожу внутренней стороны. Резко развел ноги Кучики в стороны, удобно устроившись между них. Подхватив под колени прижал к футону, растягивая связки и любуясь бесстыдно раскрытой промежностью. Бьякуя вновь застонал покраснев: член стоял так, что теперь ни у кого бы не возникло сомнений – обладателю такое обращение ой как нравиться. К удивлению Кучики Укитаке с Кьёраку ничуть не удивились подобной реакции. Только Шинсуй всё же немного испортил момент, спросив: - Готов? - Да! – простонал Бьякуя, возмущаясь про себя, неужели и так не очевидно? Но тут уже стало не до посторонних мыслей. Шинсуй засадил на полную глубину не использовав смазки! С другой стороны, зачем она шинигами вообще? Мелкие травмы заживают мгновенно, уже через пару минут можно сидеть спокойно, как бы ни разодрали. Но всё же это резко отличалось от секса с Укитаке! А Шинсуй двигался и двигался внутри, подбирая скорость и глубину проникновения, и вскоре Бьякуя едва удерживался, чтобы не стонать в голос, пытаясь вывернуться из держащих его рук и помочь себе достичь оргазма. Кончил он на свой живот, но передохнуть ему не дали, перевернув лицом вниз и вновь вонзаясь в приподнятый навстречу зад. В этот раз всё случилось даже быстрее, теперь Кьёраку точно знал подходящий ритм, а когда он кончил, его место занял Укитаке. И Бьякуя, впившись зубами в подушку, давил стоны, впервые задумавшись о том, что же помешало ему стать любовником капитана ещё тогда, во время работы в одном отряде? Но мысли не задержались долго, отвлекшись на движение внутри. Когда же всё было закончено, и они втроём растянулись на футоне, тяжело дыша и всё ещё не остыв от безумного секса, Бьякуя вновь ощутил легкое раздражение, когда парочка через него начала миловаться. Но они, почувствовав это, быстро закончили, и, после ритуального уже омовения, без которого Бьякуя спать не мог, все трое легли спать. А Кучики который раз не спалось. Он думал, почему такой секс доставляет ему удовольствие. Это неправильно, существуют нормы поведения в постели, прописанные и оставленные для них предками. Вот Хисана была идеальной женщиной. Как и требовалось, лежала под ним спокойно, словно ничего особенного не происходит. Почему же он сам так не может? Почему его возбуждает принуждение? Хотя не от всех, конечно, или от всех? Мысли о поляне и оставшейся на ней собственной сперме не давали покоя. Возбудиться и кончить когда тебя насилуют! И всё же ни Кьёраку, ни Укитаке не удивились, заметив позорящее его возбуждение. Быть может всё не так страшно? Ведь Широ никогда за прошедшие две недели не вел себя в постели, как того требовали приличия. И Шинсуй вполне доволен этим. Бьякуя чувствовал, за прошедшее время он узнал о сексе больше, чем за все годы жизни с женой. Хотя, чего уж там, женщина никогда не сможет дать подобного своему мужчине. Вероятно, это было очень хорошо. И снова мысли сбились с мерного течения, Бьякуя уснул. Шинсуй на следующий день вновь покинул их, оставив наедине. И они вновь с упоением занимались любовью, когда неожиданная мысль заставила Кучики сжаться. - Что случилось? – мягко спросил Укитаке, наматывая прядь черных волос на палец. На самом деле он знал, из-за чего Бьякуя напрягся, поскольку и сам уже думал об этом. И даже немного огорчился, когда услышал подтверждение своим мыслям. - Мы ведь не сможем встречаться, когда я вернусь? – после месячного отсутствия и такого же времени установленного барьера вокруг дома Кьёраку прийти и неожиданно упасть в объятия этой парочки, значило во всем сознаться. Сколько времени пройдет, прежде они смогут более-менее официально начать встречаться? Год, два, больше? Вот так неожиданно обрести и тут же снова потерять!? Невыносимо. - Боюсь, когда ты вернешься, тебе будет не до нас, - постарался ехидно улыбнуться Укитаке, но то ли его лицо не создано для подобного выражения, то ли Бьякуя просто понял, что за этим стояло, и поверил своему разуму, пришлось заканчивать совсем по другому. Уже серьёзно Укитаке продолжил: - мы будем рады тебе в любой момент, но если ты хочешь сохранить произошедшее в тайне, то лучше таких встреч пока избегать. Вот так, это действительно должно случиться, потеря, вслед за обретением. Грустно и больно. И чтобы лишний раз себя не огорчать, Бьякуя принялся думать о другом существе, внимания которого, как вопила интуиция, избежать не удастся. Ичиго изнасиловал его, потому что этого хотел пустой в нем. Дикая яростная тварь. Бьякуя хорошо помнил то сражение, когда почувствовал это впервые. Вот только сейчас, при мысли о нем, по спине пошли мурашки. Быть может, они и раньше ходили, но Бьякуя только теперь полностью отдавал себе отчет в их значении. - Не волнуйся, ему будет трудно подойти, особенно после того, как отомстишь Ичиго. Как бы то ни было, а тело то у них одно. – Укитаке улыбнулся, поняв, что зерно сомнения упало на благодатную почву. А Бьякуя чуть нахмурился, признавая его правоту, и пугаясь неожиданному подтверждению собственных мыслей, но всё же не в силах отказаться от мести. До назначенного дня оставалось всё меньше времени. А жизнь меж тем продолжала течь своим чередом. И сексуальная в том числе. - Такой красивый! Не отдам тебя никому! – страстно шептал на ухо Кьёраку, кусая плечо и мощными движениями вбиваясь в зад. Бьякуя пытался отстраниться, когда партнер слишком глубоко входил, но в качестве наказания ему тут же больно сжимали соски. Бьякуя прогибался назад, облегчая вход, но тут же резко выдыхал от боли в яичка, сжатых ладонью Укитаке, согласно урчащего, кусая плоский живот. Бьякуя, зажатый между ними, пытался понять, почему с того самого момента они занимаются сексом только так? Нет, он был не против, ощущение движения внутри себя действительно нравилось, но хотелось и других ролей в сексе, и всё же попытки оказаться сверху ни к чему не приводили. - Ты должен сначала понять, насколько хорошо быть снизу, - смеялся в ответ Укитаке, борясь с ним и опрокидывая на живот. Бьякуя никак не мог понять, как же это ему удается. Вроде такой изящный и тонкий, но всегда их борьба заканчивается одним и тем же – членом в заднице, и вовсе не чужой. С Кьёраку же Бьякуя никогда не бывал один на один, чтобы хотя бы предложить подобное. А в один из дней удалось поймать себя на странном ощущении – у него больше не было потребности играть активную роль. Тогда же он впервые трахнул Укитаке. - Видишь, секс это просто способ доставления удовольствия, а вовсе не способ самоутверждения, – шептал Укитаке, выгибаясь под ним. И Бьякуя понял то, о чем ему говорили раньше. Мужчина это не тот, кто вставляет, а женщина не та, кто принимает. Предпочтения в сексе не способны изменить пол, или добавить мужественности тому, у кого её нет. С того дня Бьякуя больше не боялся своих желаний, скорее сроднился с ними, удивляясь, как можно было не замечать очевидного. И всё же о мести он не забывал ни на минуту. Быть может, не веря в возможность того, что Ичиго ему отдадут и позволят свести счеты? Или размышляя о пустом, которому в любом случае тоже достанется? Сможет ли сам Бьякуя потом серьёзно отнестись к этим отношениям, помня, как мстил? Урахара прав, всё должно закончиться на той поляне, но реально ли это? Как можно наказать за насилие, которое тебе же самому и понравилось. Наказать того, кто безумно желает тебя? Но нельзя же просто вот так взять и отпустить? Хотя Урахара наверняка именно этого и будет добиваться. И если продемонстрировать им своё непреклонно желание расквитаться, хорошо, не убивать, а просто трахнуть, отдадут ли ему Ичиго тогда? Наверняка нет. Осознание этого факта безумно бесило. Время шло, идей не возникало. Даже секс перестал радовать, но к счастью Кьёраку и Укитаке не настаивали. Да и вообще иногда казалось, будто они тоже переживают. О такой возможности даже думать не хотелось. О ком они могли переживать? Не о нем же самом, значит об Ичиго. А дни всё шли и шли, и вот это уже не дни до часа икс, а часы, а следом минуты. Укитаке на что-то намекал, о какой-то другой возможности мести, но Бьякуя был так напряжен, что мог думать только о поляне, на которой они вскоре все окажутся. - Я помогу тебе, - шепнул Укитаке, расчесывая волосы, готовя кенсейканы. - Эх, красавчик, оставайся с нами, навсегда, - пошутил Кьёраку, но почему-то веселее от этого не стало. Потом они помогли ему одеться, Бьякуя в какой-то момент испугался, что просто не сможет это сделать, так дрожали руки. Но вот всё готово, посмотревшись в зеркало, Бьякуя увидел привычное отражение, и это помогло. Даже удалось изобразить на лице привычную бесстрастную маску. Немного посидели, натянуто друг другу улыбаясь, но вот Укитаке встал, сказав: - Пора. И они вышли из дома, потребовалось несколько мгновений, чтобы убедиться в отсутствии чужих глаз рядом с домом. Барьер был снят, и тут же открыт портал на землю. Трое ступили в коридор, и через минуту оказались на месте. Вот только глазам предстала вовсе не поляна, а странная беседка. - Когда вы закончите, приходите сюда, мы вас будем здесь ждать. – Спокойствию Укитаке можно было позавидовать. Бьякуя же недоуменно посмотрел на него, почему-то до этого казалось, что если мальчика и отдадут, то все будут стоять и смотреть, как бы он не причинил Ичиго вреда. Их оставят наедине? Быть такого не может! В полном молчании они прошли по дороге, пока впереди не показалась поляна. Ступив на неё, Бьякуя нервно огляделся. Именно здесь месяц назад по воле злого рока он встретился с Ичиго. К счастью в этот раз они пришли первыми. Это позволило немного унять разыгравшиеся нервы. - А вот и наш мальчик пожаловал, - невольно вторгся в нерадостные размышления Кьёраку. Намеренно, конечно. Маленькая хитрость сработала. Бьякуя мгновенно натянул маску аристократа и выглядел сейчас скорее зловеще. Взгляни Ичиго на него мгновением раньше, ни за что не испугался бы. Сейчас самое то, если бы Кьёраку нужно было остаться с Кучики тет-а-тет, пожалуй, он испытал бы по этому поводу несколько совсем безрадостных мгновений. Ичиго не подвел. Едва взглянув в лицо шинигами с которыми его сейчас должны были оставить, тут же затрясся, как осиновый лист. И крепче вцепился в руку идущего справа Зангетсу. Занпакто остался бесстрастен, а Урахара продолжал улыбаться, будто ничего особенно не происходило. Приблизившись к стоящим, он ухмыльнулся ещё шире: - Смотри, какого зайку мы тебе привели, Бьякуя. Зангетсу, покажи товар лицом. То есть в данном случае попой. Занпакто встал перед хозяином на колено, осторожно потянул пояса хакама, одной рукой при этом, умудряясь сжимать ладонь Ичиго. А спустя пару секунд, Зангетсу мягко увлек хозяина вниз и, заставив встать на четвереньки, запрокинул подол кимоно вверх, закрывая голову. Когда последняя деталь от нижней части одежды оказалась отложенной в сторону, взгляду всех стоящих мужчин открылись мягкие розовые полукружия. Ичиго в этот момент не просто дрожал, его мотало из стороны в сторону. Зангетсу высвободил ладонь, вызвав у хозяина стон ужаса, и поднявшись, прямо посмотрел в глаза Кучики: - Он твой. - Мы оставим вас, - улыбнулся Урахара, увлекая остальных мужчин за собой. Как и остальные, он надеялся, что сие зрелище не даст Кучики увлечься своей местью и сделать с мальчиком нечто ужасное. И всё же, как и трое остальных мужчин, он безумно боялся оставлять двоих наедине. Хотя, как и было обговорено уже не раз, это был лучший выход из положения. Впрочем, на то чтобы бросить напоследок Ичиго: - Не волнуйся, тебя потом вылечат, - Урахару хватило. И словно бы для собственного успокоения нервов мурлыкая: - Трусишка зайка серенький под ёлочкой сидит… - Торговец с тремя спутниками покинул поляну. Совсем. Разрешая свершиться справедливой мести. Капитана Кучики, надо сказать, мало тронуло явно режиссированное ради него представление. И всё же он до последнего не ожидал получить стоящего перед ним на коленях со снятыми штанами Ичиго в своё полное распоряжение. Казалось его должны уговаривать не делать этого, он должен добиваться своего права, потом, победив всех взять таки своё. А тут раз – и дали так. Потому Бьякуя сейчас немного растерялся. Ощущение собственной правоты не найдя сопротивления вяло вильнуло хвостом и с тоской уставилось на розовенькую мягонькую попку, возможно в какие-то моменты бывающую аппетитно откляченной, но именно сейчас принадлежащею дрожащему от ужаса «зайчику». Бьякуя с тоской поглядел в небо, Урахаре удалось таки сбить пыл. Воспринимать стоящего сейчас на четырех точках недошинигами кроме как «зайкой» не получалось. Если до этого и была надежда взять своё, то сейчас Бьякуя со всей отчетливостью понимал: трахать «зайчиков» у него нет ни малейшего желания. Ичиго же под ногами всхлипнул, вероятно, представляя себе что-то совсем уж страшное и непотребное. Бьякуя ещё раз оглядел небо, посмотрел в сторону беседки, где ожидали их появления четверо, и, поняв, что ощущение несправедливости никуда не денется, если он не отомстит, опустился рядом с Ичиго на одно колено. Его ладони прошлись по аппетитным полукружиям, не вызвав ровным счетом никакого отклика. Бьякуя нахмурился, член на желал реагировать на «зайчика». Бьякуя взглянул на свой занпакто, Сенбонсакура не умела говорить, но понять всё, что она думает о таком применении себя он всё же смог. Щеки невольно заалели, если это перевести на язык, получилось бы очень нецензурно. Других занпакто рядом не водилось, ибо даже Зангетсу уволокла некая улыбчивая тварь, а думать об Урахаре, так его кинувшем, сейчас что-то печатное или вообще литературное почему-то не получалось. Да уж, узнай Ренджи сейчас, какие мысли иногда посещают голову его капитана, ох, и разочаровался бы в нем. Хорошо, всё-таки, что твои мысли другие люди не читают. Но то всё лирика, желание мести, круглая попка и дрожащий мальчик от этого никуда не делись. Бьякуя сжал ягодицы в руках, посоветовал члену тут же подключаться, для начала развел половинки в стороны, открывая доступ к нужной дырочке, и нахмурился. Растраханый анус он видел, а вот маленькую аккуратную розовую дырочку, сжавшуюся почти в точку ещё нет. Почему-то раньше представлялось, что Урахара как следует подготовит Ичиго к их встрече. А ему подсунули девственника! Но они зря рассчитывали, это его не остановит! Бьякуя провел пальцем по колечку мышц, Ичиго взвыл и подался вперед. - Тихо! Я ещё даже не начинал! – мальчишка заставил себя вернуться обратно, но дрожал так, что даже попытайся Бьякуя засунуть в него палец, и то рисковал бы сломать, не говоря уж о члене. Но поскольку отступить сейчас было попросту невозможно, капитан попытался выполнить поставленную перед собой задачу, приказав самому себе не думать о «зайчиках»! С тем же, впрочем, эффектом, как и от любого подобного приказа. Пока в голове зайцы облачившись в одеяния гейш исполняли традиционные танцы, палец Кучики протаранил вход аж на целую одну фалангу. В ответ мальчишка принялся выть на одной длинной низкой ноте. Член меж тем реагировать не собирался, сообщая голове, что вот лично он трахать никаких «заек» точно не будет, а Бьякуя может сам разбираться, если очень уж того хочет. Предатель! В попе Ичиго очутилось уже две фаланги одного пальца, и вой стал несколько выше. Бьякуя старался чутко отслеживать все волны дрожи и реагировать на них, ибо не сделай он этого, велик был бы шанс остаться без пальца. Не то, чтобы очень страшно, но всё же эта часть собственного тела была дорога, если не своим изяществом, то хотя бы как память. Наконец все части организма были готовы вздохнуть, и признаться себе – ему подсунули девственника! Точно, и абсолютно! Но всё же, исключительно чтобы уточнить, Бьякуя, извлекши палец, всё же спросил прямо: - У тебя кто-то до этого был? - Нет, - пискнул Ичиго, который малость уже устал ждать, когда же его трахнут, и переключился на мысли о том, какие страшные планы зреют в голове Кучики, пока он вот так медлит! Легче от этого вовсе не стало. Затрясло его точно сильнее. Бьякуя меж тем медленно, но верно смирялся с мыслью о том, что трахнуть Ичиго он сегодня не сможет. Ну не стоит у него на зайчиков! Ох, зато как бы он сейчас трахнул Урахару! А главное мстить надо, не отпускать же? Бьякуя снова помял мальчишеские ягодицы, прилива идей к мозгу это не вызвало. К своему, разумеется, мозгу, о чем мог думать сейчас Ичиго, его не особенно волновало. Так-так-так! Отомстить здесь и сейчас подручными средствами, и так, чтобы как Кьёраку с Укитаке годы шли, а вспоминать стыдно! Бьякуя огляделся. Из подручных средств обнаружились только деревья, можно подумать, в лесу обычно садомазо антураж под кустами разложен. Ну что, ветку засунуть Ичиго в зад? Не эстетично это, даже думать не хочется. Хотя… длинные тонкие прутья можно по-другому использовать. Выпороть 15 летнего юнца как ребенка? В качестве наказания за изнасилование? Мысль вместо того чтобы пролететь мимо нагло остановилась рядом с центральной зайкой. Итак, выпороть? Если только в качестве собственной защиты, чтобы всё осталось только между ними. Ведь о таком «героическом» деянии потом не расскажешь никому. Представить только: «я его изнасиловал, а он меня в ответ выпорол». Мда, засмеют, это точно. Интересно, не потому ли о шалости Укитаке и Кьёраку с бывшей академии ничего не знают? И не о том ли они пытались намекнуть? Бьякуя попытался представить, как Ямамото хлещет хворостиной подставленные попки двух нынешних капитанов, и едва не позволил себе рассмеяться. Да уж, если это так, то двое, признавшись, давали ему гарантию, что всё останется только между ними. О таких вещах вслух говорить не принято. И тут пальцы сжимающие попу Ичиго ощутили перемену, мальчик дрожать перестал – устал. Бьякуя ласково провел ладонью, ага, моторчик снова заработал. Но прежде чем приступать к выполнению новой идеи, капитан сделал ещё одну попытку возбудить себя. Схватив Ичиго за бедра и потянув на себя, прижимая плотно к даже не думающему реагировать члену. Мальчик взвизгнул, рванулся и лишь тогда понял, что в него вовсе даже ничего не проникло. Похоже, это испугало намного больше. Бьякуя потерся, но член бодро отрапортовал: «не-а, дорогой, без шансов». Ну нет, так нет, значит придется пороть, а потом поговорить по душам с Урахарой. Бьякуя встал, зашел сбоку, вновь опустившись рядом с Ичиго, подсунул под живот колено, заставив улечься. Так задуманное выполнить будет значительно проще. Но этого оказалось мало, кроме дрожания и всхлипов сейчас было необходимо видеть выражение лица, знать, как он будет реагировать. Бьякуя снял прикрывающую голову мальчика полу кимоно, и вынужденно согласился с Урахарой, хотя и не знал об этом, – на такую несчастную мордочку член бы не встал. С другой стороны он и так не встал, но Бьякуя хотя бы пытался. Зайчики в голове начали исполнять что-то развратное, и капитана замутило. Этого ещё не хватало! Он вновь взглянул на мальчика. Да-а-а, сейчас, глядя на измученное лицо, и правда, хочется махнуть рукой и уйти. Но нет, так нельзя, нужно удостовериться, что у Ичиго не возникнет желания хвастаться достижениями. Бьякуя поднял руку и шлепнул по розовым ягодицам, чистый ясный звук разнесся по поляне, а мальчишка замер, а потом перевел огромные глазищи, недоверчиво вытаращившись. А кто бы ни удивился, если бы изнасиловал, а его за это по попке шлепали? Бьякуя ударил сильнее, на мягкой половинке выступило четкое очертание ладони. Ичиго в ответ покраснел, но больше не всхлипывал, тогда Бьякуя засунул ему руку между ног, ощупывая член и яички. Первый и не думал подниматься, вторые поджались кверху. По крайней мере ясно, что игра не кажется Ичиго возбуждающей. Помассировав для острастки колечко ануса, и вызвав новый прилив дрожи, Бьякуя вновь принялся опускать и поднимать руку, наслаждаясь звоном разлетающимся по поляне. Вскоре розовые полушария стали красными, а капитан подумал, а не добавить ли сюда крови? Но ладонью такое сделать не получиться. Другими материалами его Урахара не обеспечил, а из подручных средств только ветки, да свой же меч в ножнах. «В ножнах, плашмя, по заду, до крови!» Успокоил Кучики пришедшую в ужас Сенбонсакуру. Меч вроде поверил, по крайней мере истерить перестал. А кому бы понравилась идея полосовать попки зайчиков? Сенбонсакура всё же благородный меч! Прикинув последовательность, Бьякуя всё же решил начать с веток. Встав с разложенного кимоно, он подошел к дереву, выбирая наилучший прут. Всё-таки Урахара знал, что делал. Подходящего материала оказалось навалом. Срезав удобную ветку и очистив её от коры, Бьякуя пару раз со свистом рассекши воздух вернулся к заскучавшему без внимания Ичиго. Теперь дело пошло значительно веселее. После ударов на попе стали набухать рубцы, а мальчик начал дергаться и вскрикивать, пытаясь уйти от удара. Бьякуя снова проверил состояние члена и яичек, но возбуждения так и не обнаружилось. Ну что же, значит, это будет просто наказание, без сексуального подтекста. Хотя, помня своё возбуждение, Бьякуя предпочел бы ответить тем же. Ласки ануса больше не вызывали возмущения, скорее оттого, что болело все и понять толком где его касаются Ичиго не мог. Сейчас бы хорошо трахнуть, но почему-то мысли о влюбленности мальчишки, невинности, и возможности заняться сексом впервые именно с возлюбленным сбивали весь настрой. Потому Бьякуя отбросил мысли о сексе и сосредоточился на порке. Попка ощутимо увеличилась в размерах, кое-где уже выступила кровь, а прут пришлось заменить в связи с полной негодностью. Второй вскоре сломался, ибо чувствительность притупилась, и приходилось бить Ичиго с полного размаха. Пора было переходить к следующему этапу. Бьякуя посмотрел на ножны, чувствуя неодобрение меча. Да уж, Сенбонсакуру для этих целей использовать не стоило. А вот ножны вполне сгодятся. Отложив занпакто в сторону и удовлетворенно отметив, как испуганно охнул Ичиго, предвкушая вероятно секс с рукояткой, Бьякуя ударил его ножнами плашмя. Потом перевел взгляд на лицо, и снова от души шлепнул. Судя по тому, как мальчик едва не ткнулся лицом в землю, в этот раз он даже несколько перестарался. Но остановиться сейчас было просто невозможно. Да, вовсе не о такой мести он когда-то мечтал, но оказывается подобное наказание способно само по себе доставить неописуемое удовольствие. Даже подумалось, что с этого момента он будет лучше понимать Ямамото. А ножны тем временем снова и снова опускались на многострадальный зад. Бьякуя не останавливался, пока не устала рука. Только тогда он позволил себе прекратить. Встав и окинув взглядом открывшуюся картину, Бьякуя проанализировав свои ощущения, и не найдя дальнейшей жажды мести, решил закончить экзекуцию, и вернуться, наконец, к дожидающимся мужчинам. На данный момент стало значительно больше интересовать, какой план придумал Урахара, чтобы объяснить его месячное отсутствие. А Ичиго своё получил, без Зангетсу и лечения сидеть ему будет трудно несколько дней. - Вставай, - скомандовал Бьякуя, вполне удовлетворенно разглядывая, как морщась и охая поднимается пытаясь уберечь свою попу даже от дующего ветерка Ичиго. Желания мучить мальчишку сверх необходимости не возникло, хотя его вялый член Бьякуя ещё раз попытался поднять. Не получилось, видимо боль блокировала все импульсы наслаждения. Это показалось странным, ведь у самого член, сменив гнев на милость, встал. Но сейчас они с собственной плотью снова были в конфликте, только в этот раз член бы за, а разум против. Член попытался настоять. И всё же трахать таких вот милых испуганных зайчиков было не в его стиле. Да и потом внутри Ичиго же есть ещё и пустой. Даже показалось, или всё же было, будто на миг глаза мальчика пожелтели и в них мелькнула нечто похожее на благодарность? Ичиго же стоял голенький посреди поляны светя попой словно светофором, и с ужасом ожидал новых мучений. Бьякуя оставив его член в покое, обошел мальчика кругом, шлепнул ладонью по заду, заставив подскочить, а потом скомандовал: - Одевайся. Ичиго удивленно смотрел на него, не в силах поверить в услышанное. Бьякуя тяжело вздохнул, взялся за пояса хакама и произнес: - Ну если ты так настаиваешь… - скорость с которой мальчишка оделся потрясла воображение. Бьякуя не стал больше тянуть время, развернулся и пошел к беседке, бросив напоследок: - Следуй за мной. Лишь на краю поляны обернувшись, и окинув взглядом недоуменно смотрящего ему вслед Ичиго, Бьякуя вздохнул и остановился. Мальчишка никак не мог поверить, что его могли вот так отпустить и это вовсе не злая шутка. А потом в его глазах появилось странное выражение, поразившее капитана до глубины души: «лучше бы он меня трахнул», казалось говорили этот взгляд. И Бьякуя понял, почему ни Шинсуй, ни Широ никогда не хвалились сделанным. Не скажешь ведь: мы взорвали академию, а нас за это отшлепали, словно детей малых. Во-первых, не поверят, во-вторых, посмеются, никакой тебе гордости и чести, один позор. - Иди рядом, - скомандовал, боясь потерять предельно смущенного Ичиго где-то в лесу. Когда мальчик выполнил команду, Бьякуя весь путь до беседки разглядывал малиновую мордочку, упорно направленную в землю. Когда же впереди показалась беседка, у самого странно заныло сердце, но когда увидел, как смотрят на него Широ и Шинсуй, невольно успокоился. На лицах этих двоих застыло такое бесконечно выражение облегчения и счастья, что даже стало обидно. Да кем они его считали? Они медленно зашли внутрь, и Бьякуя ещё раз испытал чувство гордости, когда мальчишка зашипел и подпрыгнул, попытавшись сесть. Шинсуй в этот момент благодарно сжал пальцы, но так, чтобы никто не увидел. - Ну, мы пойдем, пока нас не заметили, - заявил Укитаке, вставая. Бьякуя остался сидеть, теперь его место было здесь. - Но ведь Зангетсу пойдет с нами? – с ужасом спросил мальчик, смотря на своего занпакто, спокойно продолжающего сидеть рядом с Урахарой. И тут Бьякуя понял, что Ичиго до сих пор не поверил в способность занпакто согласиться с планом Урахары и оставить его. Да и как в этом можно было верить? Разделить шинигами пополам невозможно. Но глядя на исследователя вспоминалось сколько тот раз доказывал сомневающимся свою правоту. Урахара действительно сможет их разделить. Бьякуя дрожал, нервно сжимая ладонь на своём клинке. До этого момента он и сам не верил в такую возможность. Или просто не думал об этом, занятый другими проблемами. Смешно, сейчас он сам готов просить исследователя простить мальчика и оставить с ним занпакто. И Бьякуя сделал бы это, но тут взгляд переместился на мужчину. Зангетсу продолжал сидеть словно бы ничего не происходило особенного. Бьякуя пришел в ярость, сейчас он сам готов был ударить чужого занпакто. Как можно сейчас оставить хозяина?! Ичиго нуждается в утешении, но готов принять его только от Зангетсу, и что же делает его меч? Сидит словно бы они незнакомы! Укитаке с Кьёраку между тем, открыв портал подхватили мальчишку под руки и отправились в Сейретей. А Бьякуя всё не мог оторвать взгляда от вставшего рядом с Урахарой занпакто не делавшего ни одного движения, чтобы помешать расставанию. С каждой секундой всё больше разгоралась в душе ненависть к этому существу. Это из-за его глупости Бьякуя оказался изнасиловал, из-за его холодности Ичиго сейчас переживает сильнее, чем если бы жестко отымели на той поляне, из-за его безразличия в глазах мальчишки стоят слезы! Это Зангетсу нужно было ненавидеть и ему мстить, а вовсе не Ичиго. Ошибки занпакто, а вовсе не хозяина привели к катастрофе. Но вырасти ненависти, так и не удалось. Спокойствие Зангетсу продлилось не долго. Только что спокойно стоявший мужчина упал на землю и теперь дергался в каком-то припадке, даже подойти страшно. Злые мысли исчезли, когда Бьякуя понял, что Зангетсу просто не может покинуть этот гигай! Так вот в чем дело. А уж когда Зангетсу впился ногтями себе в горло, выбора у него не осталось. Бьякуя бросился на лежащего сверху, и пытался отодрать руки сжимающие глотку, но это не получалось. - Что с ним? – ужас в голосе Бьякуя даже не стал скрывать, не до того было, – да помоги же мне! – Бросил он уставившемуся на закрывающийся переход Урахаре. - Связь нарушается, – невпопад ответил исследователь, - если она будет порвана… - Урахара перевел взгляд на Зангетсу. Секунду смотрел, словно чего-то ждал, но потом выкрикнул: – …они оба умрут. Ладони исследователя сложились в какой-то знак и спустя секунду, в руках Кучики Бьякуя оказался пустой гигай. - Ты ещё можешь успеть, - тихо прошептал Урахара, вслед проскользнувшему в последний момент перед закрытием портала потоку энергии, и добавил так тихо, чтобы даже Бьякуя, находящийся совсем близко, этого не услышал. – Зангетсу, ты всегда был безумно упрям, но в этот раз тебе придется объяснить мне, чем лучше смерть, такого разделения? Вы ведь смогли бы жить вместе, как обычные люди. А потом, вспомнив о существовании другого шинигами рядом, Урахара добавил: - Пойдем домой, Бьякуя. Надо гигай отнести, да, наверное, чайку выпить, прежде чем пустого будем искать, за которым ты всё это время охотился, - исследователь улыбнулся и прикрыл лицо веером. Но Кучики сейчас занимали не столь глобальные мысли, как будущее сражение с пустым. Перед глазами всё ещё стояла последняя сцена, и хотя то, как Зангетсу обыграл Урахару, ему понравилось, ведь не столь уж многим за всю жизнь удавалось сделать это, сам факт безмерно бесил. Бьякуя растерял последние крупицы здравого смысла, и плюнул на возможность сделать врагом того, в чьей помощи нуждался, когда не выдержал и решил высказаться. Но сотворенное Урахарой было практически святотатством. - Да, как тебе вообще в голову пришло их разделить!? - Так было нужно, - спокойно ответил исследователь. Его мысли сейчас занимали: пустой, которого нужно найти, Бьякуя, который должен был с ним справиться, и Ренджи, продолжающий кругами ходить вокруг дома, пытаясь отыскать своего капитана. А ведь сейчас этот самый капитан действительно окажется очень близко. Кучики надо спрятать. Обсуждать же и спорить здесь и сейчас Урахара ничего не хотел и не собирался. – Мы и так здесь задержались, нужно уходить. - Пойдем, – коротко ответил Бьякуя, вставая с ненужного теперь гигая. Жестокость исследователя пожелавшего узнать, что же будет, если разорвать связь между хозяином и занпакто поразила. Хотя произойди это всего лишь днем раньше, Бьякуя испытал бы радость. Но то было бы тогда, а сейчас это вызвало лишь ярость. - Не волнуйся, они теперь точно знают, что насилие над телом не самое страшное из того, то может случиться. И узнали всю глубину любви друг друга. Я не причинил бы вреда любому из них. – И, показав на пустой гигай, Урахара добавил: - Ты должен использовать его, внутри тебя никто не опознает. Если не боишься, что я не выпущу тебя потом. – Сказав это, Урахара улыбнулся в веер. - Это не обычный гигай? – Сколько Бьякуя на него ни смотрел, ничего странного заметить не удавалось. Но от исследователя можно ждать всего. - Ты не сможешь его покинуть без моего разрешения, - шире улыбнулся Урахара. – Но при этом и твою духовную силу не опознают. Бьякуя прикинул шансы, с одной стороны сам покинуть гигай не сможет, с другой его не узнают, если вдруг встретят. Доверять исследователю не хотелось. Особенно после последней демонстрации. Хотя… О чем это он? Он уже доверился, куда уж больше. И, решившись, Бьякуя занял свободный гигай. - Ты так в нем напоминаешь Зангетсу, что я готов тебя прямо здесь трахнуть, – усмехнулся Урахара направляясь к дому. Послушная воле новая игрушка следовала за ним, но потом торговец спохватился и перестал демонстрировать Кучики свою власть. Маленькая месть за доставленные им проблемы свершилась и хватит об этом. – Держи. - Что это? – Бьякуя принял пульт из рук Урахары. Ярость ещё не улеглась, так попасться! Потеря контроля над собственными действиями и выполнение прихотей исследователя явно были не тем, что можно было бы допустить, знай о том раньше. Но опять же, сейчас было не время и не место, чтобы демонстрировать характер. - Пульт управления. Ты в любой момент можешь покинуть этот гигай, но при этом он разрушиться и вернуться назад ты не сможешь. Второй гигай я тебе не дам. - Но с Зангетсу ты действовал иначе? - Я его просто отпустил, как могу сделать и с тобой. Но не буду, потому что прятать тебя тогда станет во много раз труднее. Но если потребуется, ты сможешь сделать это сам. - А то, что ты сделал только что… - Я не буду больше вмешиваться и управлять этим телом, я продемонстрировал тебе свои возможности, в случае необходимости могу повторить. - Хорошо, если так. Я бы не хотел оставаться в этом гигае долго. – Да уж, доверие к Урахаре должно иметь свои границы. - А вот это уж как получиться. Настолько могущественные пустые, за котором ты мог бы охотиться месяц, на пороге не валяются. Придется подождать, пока я его найду. Всё равно ты должен вернуться позже, чем Кьёраку и Укитаке покажут всем Ичиго. Урахара вновь думал о Ренджи, тот, словно чувствуя что-то, вновь бродил вокруг дома, словно мог найти капитана. Самое смешное, что сейчас мог. - Ренджи знает Зангетсу, нам придется пройти так, чтобы он тебя не заметил. - Ренджи? – Бьякуя удивленно проверил рейацу, и только тут понял, что ничего не чувствует. - Это работает в обе стороны, - чуть поморщился исследователь. – Если делать лишь в одну, то и тебя смогут обнаружить. Придется потерпеть. - Но что Ренджи делает здесь? – за время проведенное в доме Кьёраку Бьякуя мало что узнал о происходящем вне тех стен. Не до того немного было. А сейчас, когда месть совершилась, внезапно почувствовал в себе желание узнать обо всем. - Он ищет тебя, - Урахара повернулся широко ухмыляясь. – У меня. Правда, забавно? И что Кучики Бьякуя может делать в доме такого как я? Что на подобный вопрос можно ответить? Потому пришлось промолчать. Они без приключений дошли до пещеры под магазином, и Урахара показал тайный домик. - Это комната Зангетсу, будет лучше, если ты некоторое время не будешь покидать её, - Урахара открыл дверь, впуская гостя в небольшое, но уютное помещение. – На полигон лучше не выходи, прятать тебя от Ренджи будет труднее, чем Ичиго и Зангетсу, располагайся пока, я зайду через пару часов. Бьякуя медленно прошел внутрь, рассматривая комнату, в которой оказался. Всё оказалось чисто и очень уютно. За небольшой дверью оказалась ванная, которую капитан с удовольствием и опробовал. Лишь иногда удивляясь несоразмерности своего нынешнего тела и представления о самом себе. Особенно поразил размер достоинства между ног, но, тут же успокоил себя Бьякуя, оно не обязательно будет внушительным в эрегированном виде. Проверять это капитан естественно не стал. Необходимость обитать в чужом теле и жить в полной другим существом комнате и так действовала угнетающе. И всё же возможность объяснить свое месячное отсутствие охотой за пустым вполне стоила того. Через час, приведя себя в порядок, Бьякуя принялся за изучения своего временного жилища. За пологом обнаружилась ещё одна дверь, ведущая на этот раз в спальню. Вид неожиданно роскошной кровати смутил и заставил вспомнить слова исследователя о желанности своего нынешнего тела. Стараясь не думать о том, чем могли здесь заниматься Урахара и Зангетсу, Бьякую перестелил бельё, каждую секунду опасаясь обнаружить на использованных простынях застарелые следы чужой страсти, но к его облегчению их не оказалось. Когда же и этот этап обживания на новом месте остался позади, в дверь постучали. - Войдите, - позволил капитан, ощущая себя дома. - Ну вот, уже значительно лучше, - усмехнулся Урахара, проходя в комнату, следом за ним вошла Уруру. Девочка скользнула в спальню и вышла с охапкой белья. Проследив, как за ней закрылась входная дверь, Урахара вновь повернулся к своему гостю: – Ну что, начнем работать? Или сначала чайку попьем? - Работать, - спокойно ответил Бьякуя, оставаться здесь сверх необходимого срока не хотелось. Хотя живот уже начало подводить от голода. Зангетсу явно перед выходом не ел. А если быть точнее, задолго до выхода. И Бьякуя легко понимал почему. - Как скажешь, - промурлыкал исследователь, прикрывая губы веером. – Тогда прошу за мной. – Они прошли в совершенно другое помещение, как оказалось тоже примыкавшее к комнате, в которой отныне вынужден был проводить время Бьякуя. Но в этот раз скрытых дверей не оказалось. Урахара надавил на лишь ему одному известный участок стены, и с легким скрипом часть её повернулась, пропуская их в узкий коридор. Спустя минуту они оказались в помещении, заставленном многочисленными приборами. – Так кого будем искать? - Ты знаешь, - тихо ответил Бьякуя. Когда Урахара впервые сказал о возможности найти пустого, в голове сразу возник образ одного единственного существа. Потому то, не размышляя, Бьякуя и согласился на этот план. Очень многих близких ему людей убил этот пустой. И даже в смерти Хисаны отчасти был виновен именно он. Урахара не мог не знать об этом. И все, кто более-менее в курсе происходившего в своё время в клане Кучики, не удивились бы узнав за кем охотиться Бьякуя. - Этот? – просто спросил Урахара, выводя на экран знакомый образ, многие десятки лет, неотступно преследующий капитана. - Да, - выдохнул Бьякуя, если пустого действительно удастся найти и убить, это будет не сравнимо ни с чем. Даже за сделанное с ним Ичиго Бьякуя сейчас был готов сказать ему спасибо. Ведь именно благодаря этому появился шанс расквитаться с существом виновным в гибели семьи. Ногти впились в ладони совсем не аристократически, но сейчас на это было наплевать. - Насколько мне удалось узнать, эта тварь стала основой, из которой тридцать лет назад был создан этот Менос, - Урахара вывел на экран ничем не примечательную громаду. Но какая разница, какая у него внешность, если внутри был тот, кого Бьякуя мечтал убить очень давно? – Но это не все, десять лет назад он претерпел ещё одну трансформацию. Потом ещё, насколько я знаю, на данный момент, он один из варлордов. – Урахара вывел на экран образ. И даже сейчас, спустя столько слияний и изменений в представшем перед их глазами варлорде можно было угадать то самого пустого. Но сражение с варлордом не будет просто даже для капитана. Урахара вздохнул, но этот вопрос он должен был задать: - Ты точно уверен, что хочешь именно его? - Да, - твердо произнес Бьякуя. Даже если сражение кончиться его гибелью, не попытаться он не мог. – Когда я смогу сразиться с ним? - Не так быстро, его сначала надо найти, - Урахара ввел данные в компьютер, попутно стирая другие варианты. – Я скажу тебе, когда будет готово. Но Бьякуя просто не мог оттуда уйти, он заболел представленной возможностью, он проводил всё время перед экраном, смотря на цифры скачущие по монитору, пока в Урахара просто не выкинул его из комнаты: - Вместо того чтобы проводить время здесь, лучше бы тренировался! С способностями как у тебя сейчас, ты просто умрешь! - Но… - Бьякуя сходил с ума, никогда его мечта не была так близка к воплощению, и всё же правоту исследователя нельзя было не признать. – Я хочу стать сильнее. – Прошептал он глядя в глаза Урахары. – Если Ичиго смог, я тоже смогу… - Я вряд ли смогу сделать тебя сильнее, - тихо ответил Урахара. – Но я знаю как обойти ограничитель силы шинигами. Никто даже не узнает, что ты этим воспользовался. Ты будешь драться с ним в полную силу, но я думаю, ты понимаешь – никто не должен знать об этом. - Я понимаю, - ответил Бьякуя, ему и самому будет не выгодно говорить об этом кому-то. Ниточка потянется и размотает весь клубок. Люди, которые помогали им и так в результате пострадали. Шинсуй и Широ получат выговор за Ичиго скрывающегося у них, Урахара тоже не выглядит счастливым, хотя вроде среди всех он единственный получил желаемое. Ну или почти получил, ведь Зангетсу всё же ушел. Бьякуя получит выговор за месячное отсутствие, у Ичиго теперь сложится вполне определенная репутация и всё это из-за того, что Бьякуя банально оказался не в том месте не в то время. Но всё это мелочи перед возможностью отомстить. Раз и навсегда. И не глупому мальчишке, а злобной твари виной в гибели твоей семьи! Следующие несколько дней они посвятили изучению способа обмана ограничителя силы. Это оказалось не так просто, как выглядело вначале, но вовсе не безнадежно, как подумалось в определенный момент. И когда Бьякуя понял, как это работает, настало время охоты за пустым. Урахара ушел в лабораторию и не выходил несколько часов. Бьякуя изнывал от нетерпения, но поделать ничего не мог. Но долгожданный миг всё же настал, ах, какая это была эйфория. С того момента как на экране появился вастлорд, и до того как путь открылся, Бьякуя просто не мог спокойно сидеть. Сейчас он готов был целовать Ичиго за то насилие, ведь если бы этого не случилось, тварь так бы и продолжала уходить у него из рук. Наглое мерзкое создание, дразнящее своим видом и убегающая до того, как можно было бы её достать. Показывающаяся намерено, заставляя вспомнить все беды, источником которых она служила. Но теперь, с помощью Урахары она найдет своё упокоение. Жаль только, что Бьякуя не может на манер квинси просто убить его, но всё равно месть состоится. А потом впервые удалось прочувствовать на себе коридор построенный Урахарой. Послужить, так сказать, естествоиспытателем. Да, у исследователя всё получилось, теперь в Хуеко Мундо можно было идти, ничего не опасаясь, силы больше не были ограничены. А уж как удивилась тварь, когда из внезапно раскрывшегося прохода ей навстречу вышел Бьякуя! Не было ничего слаще того сражения. Теперь пустому некуда было убегать. Вот только битва всё равно вышла сложнее, чем можно было бы подумать. Всё же вастлорд не обычной пустой и даже не менос. Но так даже лучше, Бьякуя не простил бы, позволь тварь, сохранившая черты того самого пустого, так просто себя убить. И всё же победа была одержана. Ну вот и всё. Бьякуя огляделся – портал уже закрылся. Всё правильно, они так и договорились с Урахарой. Теперь, когда битва позади, оставалось лишь как можно незаметнее выбраться отсюда и вернуться домой. С победой! Умирать здесь Бьякуя не собирался. А ещё Кучики понял, что на Ичиго больше совсем не сердится. Скорее благодарен. Если бы не изнасилование, не было бы чудесных дней с Шинсуем и Широ, не случилась бы удивительная тренировка с Урахарой. И с ним не поделились бы маленькой тайной, возможно когда-нибудь способной помочь выжить. И в конце не было бы чудесной победы над давним врагом. Да уж, странным образом ведет себя порой судьба. Только казалось мир был разрушен, и тут восстал вновь, лучше чем был. А ещё впереди ожидала любовь, в этом Бьякуя не сомневался. Примерно через день предстала возможность вернуться в Сейретей, и Бьякуя не замедлил ей воспользоваться. Сейчас он шел через ворота по официальным каналам. Его появление заметили все. А Бьякуя прошествовал к главнокомандующему, и гордо подняв подбородок, твердо произнес: - Я уничтожил его! Как-то очень быстро слухи разнеслись по всему Сейретею. И вернувшись в клан, Бьякуя уже мог ничего не рассказывать. Оставалось лишь дождаться назначенного времени и прийти к Ямамото за получением заслуженного взыскания. Вот только дома дожидался ещё один слух, почему-то сразу отнесенный к разряду неприятных. Пересуды о том, как Кьёраку и Укитаке заманив к себе мальчика соблазнили его меч. Точнее не оба, а один только Укитаке. Такого Бьякуя от Широ не ожидал. Но долго раздумывать об этом не получилось, подошло время идти к Ямамото. Больше раздумывать о прошлом не стоило, теперь Кучики беспокоило лишь взыскание, которое должны на него наложить. Память услужливо подсовывало мысли о порке и эта идея пугала до дрожи в коленях. А только зайдя на территорию первого отряда, Бьякуя встретил Широ и Шинсуя. Как неожиданно трудно оказалось сейчас делать вид, будто всё как раньше, и они просто трое капитанов. А ещё, к своему сожалению, Бьякуя вынужден был признать правдивость слухов. Укитаке выглядел влюбленным, а Кьёраку несчастным. Значит всё так и есть, как ему рассказали. Почему-то возникло чувство вины, и в этом он виноват. Не переживал бы так из-за изнасилования, не втянул бы этих двоих в свои проблемы, не влюбился бы сейчас Широ в Зангетсу. Просто потому что не увидел бы его вообще. Они стояли втроем напротив командующего, а Бьякуя ощущал легкую тоску. Широ влюблен в другого, а Шинсуй ни о чем другом думать не может, как только о своём друге. Нет, никогда Бьякуя не будет с ними на равных, всегда будет третьим, как разнообразие в любящей друг друга паре. Ему всегда будут рады. Но! Любовь не делится на троих, лишь разврат. А этого Кучики было мало, и мысли вновь вернулись к тому, чья безудержная любовь начала это всё. Ямамото же что-то вещал строгим тоном, вот только интересно кто-то из них троих слушал ли его сейчас? И тут случилось небывало, даже взыскание вылетело из головы у всех, так и не появившись на свет! Когда Ямамото выдержав паузу готов был уже его произнести, к нему влетел взмыленный лейтенант, и сообщил о краже. У всех присутствующих глаза полезли на лоб, кто такое мог сотворить в Сейретее, под самым носом всех капитанов, в доме главнокомандующего!? Отдав приказ на следующий же день вернуть Ичиго на землю, Ямамото пошел разбираться с происшествием, пообещав сообщить им о положенном наказании в письменном порядке. (Что к слову так и не произошло) Вот так Бьякуя и вернулся домой, думать о том, что же ждет их всех дальше. И он действительно желал всем сердцем, чтобы это дальше было. И словно прочитав его мысли в дом влетела бабочка. Трясущимися руками он развернул принесенную бумажку. Ведь эта бабочка была от Кьёраку. Вот только послание было от Ичиго. Когда Бьякуя прочитал записку с просьбой о встрече, то первым делом смял её и бросил в корзину. Потом немного подумал, потом подумал ещё, и ещё. Прислушался к ощущениям, испытываемым своим телом, согласовал с чувствами и лишь потом признал себе, что, в общем-то, ему довольно любопытно, зачем Ичиго его зовет. Или может не только Ичиго? Или совсем не он? В любом случае произойти встреча должна была на вполне знакомой территории, а значит опасаться нечего. Хотя какие могут быть опасения? Они же со всем разобрались. Но почему же тогда так трепещет сердце? И Бьякуя принял мудрое решение: не стоит так сразу отказываться, время подумать остается. Немного правда, но лучше чем ничего. Бьякуя долго думал, и всё же принял это приглашение. Когда впереди показался дом Кьёраку, разум подленько предложил вообще туда не ходить, но поселившееся где-то глубоко внутри странное предвкушение упрямо толкало вперед. Бьякуя объяснил странное чувство необходимостью понять, правда ли он простил Ичиго. Но разум не готов был сдаться так просто, снова не к месту выдав воспоминание об объяснении Укитаке, почему же Ичиго сделал это с ним. Едва щеки не зарделись, при мысли, что пустой снова может вылезти невзначай, как это было тогда, при битве за Рукию. А ещё и мысли в том, куда в Сейретее могло пропасть кольцо из дома Ямамото! Подленькие мысли, что это мог сделать пустой, например, в попытке продемонстрировать свою решимость. Глупо. Они не смогут быть вместе, лидер клана, капитан шинигами не может иметь возлюбленным пустого. Надо это сразу же всё это объяснить. Постояв так с минуту, Бьякуя решительно пошел вперед, он просто обязан во всем разобраться. Лучше это сделать сразу, чем нести недопонимание сквозь время. Подобные вещи могут плохо кончится, и Бьякуя ощутил это на себе. Кьёраку дома не оказалось, и одного взгляда на счастливое лицо Укитаке хватило, чтобы понять причину. Но спустя минуту было уже всё безразлично. Перед глазами предстал Ичиго. Но не тот, кого он встретил на той поляне в первый раз – уверенный в своей силе и праве ею распоряжаться. А тот, представший перед ним во вторую встречу – испуганный маленький мальчик. Разочарование, затопившее сердце удивило самого, но прежде чем он смог развернуться и уйти, Ичиго подал голос: - Кое-кто хотел бы поговорить с тобой. – И тут же, без всякого перехода прозвучали тем же голосом наглым тоном, слова другого существа: - Ты куда, мы только встретились? - Ты? – Бьякуя без сомнения узнал заполнившую комнату силу, но больше ничего сказать не успел, их комнату прикрыл барьер, и прежде чем он толком смог распознать природу этого барьера, Хичиго продолжил: - Ну вот, теперь нам никто не помешает. - Ты думаешь, барьер пустого посреди Сейретея никто не заметит? – разочарование в сердце как-то само сменилось предвкушением, но Бьякуя не позволил себе этого заметить. Некстати вернувшееся воспоминание о первой встрече на поляне принесло с собой панику, с которой впрочем, удалось совладать за какие-то секунды. - Если бы природа барьера была очевидна снаружи и изнутри, какой смысл бы их ставить? – это было маленькой ложью, но чтобы это понять, Бьякуя должен был оказаться снаружи. Да и барьер маленький и незаметный, смысла кричать на весь Сейретей о себе Хичиго не видел. Укитаке увидит, но будет ли пытаться снять? В любом случае некоторое время у них есть. – Это не важно, главное теперь нам никто не помешает. - И что же здесь должно произойти? – желание поставить пустого на место, осознание собственной слабости, а значит требующейся осмотрительности, да и повторного изнасилования не хотелось. Всё смешалось в душе, и из множества приличествующих случаю фраз Бьякуя выбрал именно эту. - А ты хочешь, чтобы произошло? – Хичиго не планировал разговор, решив действовать по обстановке. Но отсутствие ярко выраженной негативной реакции обрадовало. Значит, действовать мы будем именно сегодня и сейчас! - Нет, - солгал Бьякуя, ощущая, КАК присутствие рядом голодного зверя горячит кровь. Ни с Кьёраку, ни с Укитаке подобного чувства он не испытал ни разу. Но он не был бы аристократом, если бы позволил кому-то заметить подобное. - Правда? – одним движением скользнул Хичиго вперед и оказался рядом. Он не коснулся мужчины, но ток прошедший между ними и так был очевиден. Бьякуя выдохнул сквозь плотно сжатые зубы и попытался отступить, но позади оказался стол. - И что, снова изнасилуешь меня? – убежать в ярость! Только это ему и оставалось. - Скажи «Да», - твердо произнес Хичиго, решив проигнорировать тот факт, что тогда насиловал Кучики вовсе не он, а Ичиго. - А если нет? – помимо воли в душу проникло изумление: с его мнением будут считаться? - Скажи «Да», - повторил Хичиго, взяв ладонь капитана в свою. Ох, кто бы знал, каким напряжением воли он держал себя в руках, игнорируя желание взять своего капитана сейчас же, здесь, на столе! - Но…, - Бьякуя не знал, что именно «но», позволять же неведомой раньше силе диктовать ему поступки он не собирался. И всё же мысли сейчас были сосредоточены только в одном месте – его кисть держал в своей ладони пустой! И почему ему раньше не говорили, что от этого могут подгибаться колени? - Скажи «Да», – приказал Хичиго, прижимаясь всем телом, и касаясь губами точки, где шея переходит в плечо. Бьякуя попытался вывернуться, но его сопротивление оказалось очень легко подавить, под двумя телами качнулся стол, но Хичиго нужно было сейчас совсем другое. И хотя тело требовало незамедлительно переходить к самым решительным действиям, он просто простонал: - Скажи «Да»! - Да! – близость пьянила, но лучшим оказалось именно это, его не трогали, пока он не согласился! Бьякуя облизнул внезапно пересохшие губы, чуть удивившись, когда пустой отстранился, почти возмутился, когда к ладони его прижались жаркие губы, а потом что-то холодное скользнуло на средний палец. Его глаза широко распахнулись, когда он узнал кольцо, украденное вчера из дома Ямамото. Хичиго же сильно сжав ему пальцы, хриплым от возбуждения голосом заявил: - Ты его снимешь, только когда будешь готов во всеуслышанье назвать себя моей женой. - Что!? – возбуждение как рукой сняло. Бьякуя схватился за кольцо, желая тут же сорвать с пальца и послать пустого туда, где птицы не летают. - Ты сказал «да», или с этого момента слово Кучики ничего не стоит? – Хичиго задыхался, ему хотелось немедленно повалить своего капитана обратно на стол, и трахнуть по полной программе, но дело прежде всего! - Нет! – в смятении простонал Бьякуя, в обмане пустого не было бы никаких проблем касайся дело битвы. Но сейчас всё было не так! Его не поймут, это слово он должен сдержать! Особенно если не желает говорить, в каких условиях оно было получено. - Ну что ты! – желание Хичиго никуда не делось, и сейчас была очень хорошая возможность его реализовать. – Иди сюда. – Шепнул он притягивая своего капитана ближе, преодолевая теперь уже серьёзное сопротивление. – Ну же, я предлагаю тебе целый мир, я стану королем, а тебя назову своей королевой! - Нет! Отпусти меня! – паника всё нарастала, и желание само собой сошло на нет. А уж когда он представил себе, ЧТО скажут в клане, когда их лидер мужчина станет королевой. Стало действительно жаль, ну почему он не умер когда его изнасиловал Ичиго? Сможет ли он быть после этого лидером клана? Капитаном? Единственный ответ: - Нет! - Да что с тобой, ты же хотел? – то единственное позволявшее Хичиго до сих пор держать себя в руках, было нежелание повторять подвиг Ичиго. У них с Кучики всё серьёзно, потому надо доказать свою способность держать себя в руках. Потому, сделав героическое усилие, Хичиго его отпустил. - Никакого секса до брака, - Бьякуя сказал первое пришедшее в голову изречение, просто ради того, чтобы что-то сказать. Практически случайная фраза. Он даже сам себя не слышал. Его мысли занимало только одно: почему пустой его отпустил? Видно же насколько хочет. Неужели он серьёзно хочет именно этого?! - Хорошо, я буду ждать твой ответ, - а вот Хичиго очень хорошо понял, что именно сказал Бьякуя. И теперь готов был ждать согласие, хотя бы на это потребовались столетия. Тем более уже сейчас Бьякуя должен будет объяснять, как украденное кольцо попало на его палец. А значит хотя бы Ямамото, но скажет о своём обещании. А чем больше людей об этом узнают, тем легче ему будет решиться. Тем более Хичиго такой хороший – Бьякуя сказал нет, и его не тронули! - Отпусти меня, - вновь повторил Бьякуя, глядя на барьер, может ли такое быть, чтобы пустой его просто отпустил? - Но помни, я жду! – Хичиго снял барьер и смотрел вслед своей любви, удивляясь своему самоконтролю. А он действительно крут, если смог не тронуть свою будущую королеву! Бьякуя же брел куда глаза глядят, автоматически выбрав место где много деревьев и мало шинигами. Занпакто в ножнах притих, тоже видимо не зная, что тут сказать. Да уж, подобного исхода встречи никто из них не ожидал. В общем, если до сего момента Бьякуя и думал о возможном сексе, но только как крайний исход. Подобное же прозвучавшему предложение не могло присниться и в кошмарном сне. Надо бы с кем-то посоветоваться, как себя вести дальше. Быть может в этом случае обещание пустому не стоит ничего? А ещё стоит попросить у Ямамото разрешение носить какое-то время это кольцо. Но тогда и ему придется всё объяснить? Вот уже двое, кому придется доверить свою проблему. Хотя… возможно старейший капитан сможет что-то посоветовать сам? В том случае с Рукией он ведь занимал сторону закона. Пожалуй, его совет вполне подойдет. Не теряя времени Бьякуя, направился прямо в кабинет начальника. Ямамото одного взгляда на Кучики оказалось достаточно, чтобы понять – произошло нечто серьёзное и не для посторонних ушей. Возможно связанное с месячным отсутствием. Ямамото отправил прогуляться весь свой кабинет во главе с лейтенантом, и на всякий случай установил барьер. Теперь их точно не подслушают. - Что-то случилось? – осторожно спросил Ямамото белого как мел капитана. Бьякуя и сейчас умудрялся держать лицо, но было видно насколько трудно ему приходиться. Вместо ответа Бьякуя положил на стол ладони, и впервые за очень много лет Ямамото не нашел что сказать, удивленно разглядывая на пальце аристократа своё кольцо. - Обещание данное пустому ведь держать не обязательно? – с надеждой спросил Бьякуя взявшись за ободок кольца. - Смотря какое обещание, - сложив пальцы, ответил Ямамото неожиданно понимая всё. Ну может не совсем всё, но касающееся кольца так точно. Он знал единственного пустого находящегося сейчас в Сейретее, и невольно восхитился его смелостью и находчивостью. Да уж, Абараи Ренджи сам прохлопал свой шанс окрутить капитана, чья красота стала притчей во языцех далеко за пределами даже Руконгая. Нет, ну до чего же хороши пошли нынче пустые! Прямо из дома увести у них такого красавца! Интересно только, почему это Бьякуя волнуется словно невеста на выданье получившая нежданно предложение? – Расскажи, как есть. - Он заставил меня пообещать, что если я сниму кольцо, я тем самым соглашусь признать его своим мужем перед всеми! – Ох, оказывается, сказать это как есть очень сложно! - Мужчины иногда живут вместе, - осторожно сказал Ямамото, быть может, он чего-то не понимает? Жили бы себе тихонько, никто бы слова не сказал. - Он хочет, чтобы я стал его женой! И об этом знали все! – Бьякуя с надеждой смотрел на Ямамото: вот сейчас он скажет, что обещание исполнять не обязательно, кольцо будет снято и всё это забыто словно дурной сон. - Ну что же, - Ямамото задумался, с одной стороны лидер клана, для которого подобное признание смерти подобно, с другой смелый сильный наглый пустой, уничтожить которого, не убив Куросаки Ичиго, они не могут. Мальчики будут расти, и сила их преумножиться. И в итоге пустой всё равно добьется своего. И если сейчас всё получиться полюбовно, то потом точно нет. Для самого Кучики первый вариант предпочтительней, и тут в его размышления вмешался слабый голос, испуганного такой судьбой молодого капитана, решивший как ни странно всё: - Он сказал, что станет королем, а я буду его королевой. - Ты не можешь нарушать данное обязательство, - ответил Ямамото, удивляясь, как это глупая присказка обернулась правдой. Ведь действительно невеста на выданье и решать отдавать её жениху или нет именно ему. Хотя чего уж решать, и так всё ясно. Если пустой добьется своего, нет, не так. Если Куросаки Ичиго станет королем, то его правление признает и мир пустых и мир шинигами. Поскольку он заключает в себе и то и другое. Пустой возьмет Кучики в любом случае - по добру или по злу. Капитан шинигами стоящий рядом с пустым будет выгоден миру живых, если сохранит способность управлять своим мужем. То есть если его отдать. А если сейчас обязательство не сдержать, то этой возможности он лишиться. Бьякуя сейчас просто испуган, но если Ямамото ещё сохранил способность что-то понимать в жизни, то красавец капитан хочет, чтобы ему помогли найти условие для сдачи. Что же, Ямамото готов был в этом помочь: – Если пустой станет королем, то необходимость быть рядом с ним станет не обязанностью, а твоей жертвой принесенной ради всех живущих людей. – И радость, мелькнувшая в глазах Кучики, подтвердила понятое чуть раньше. Бьякуя, наконец, познал любовь, хоть и несколько странным способом. - Хорошо, я буду держать слово, - но тут глаза вновь наткнулись на кольцо, и как-то сразу вспомнилось чьё оно. – Но как нам быть с ним!? - Мы можем сказать, - Ямамото задумался, расставаться с кольцом совсем не хотелось. – Я отметил им капитана шинигами нашедшего его. Когда ты его снимешь и перестанешь быть капитаном, ты сможешь мне его вернуть. - Я перестану быть капитаном? – севшим голосом произнес Кучики. - Так же как и лидером клана, - спокойно кивнул Ямамото. – Но ведь это тебе решать когда снимать его и снимать ли вообще? - Да, - Бьякуя задумчиво смотрел на кольцо, словно сомневаясь какую же дверь оно откроет: в ад или же рай. - Если это всё, то у меня ещё очень много дел, - всё от него зависящее он для Кучики уже сделал, остальное всё равно будет решать этот красавец сам. - Да, спасибо, что уделили мне время, - Бьякуя встал, и, попрощавшись по форме, вышел, гордо держа спину. Уверенность вновь поселилась в его сердце. Вряд ли кто-либо увидевший его сейчас понял бы, какие события разворачивались всего-то несколько часов назад. Вернувшись к себе домой, Бьякуя попросил не тревожить его, и, усевшись под цветущей сакурой принялся думать. Вот чего Ямамото не мог предвидеть, так это скорости, с которой Бьякуя примет решение и напишет ответ. Вскоре после того разговора Бьякуя отложил перо и послал бабочку в дом Куросаки. Он был вполне доволен собой.