Оборотная сторона правды, или что скрывает ложь...

Огромное каменное здание в самом центре города сейчас почти безлюдно. Но чуть позже именно сюда прибудет делегация Правительства и официальная делегация Повстанцев, которые собираются обсудить перемирие и пути выхода из жесточайшего кризиса. Эта гражданская война продолжается около четырех месяцев, но счет раненым и погибшим идет уже на тысячи и обе стороны немного присмирели в последнее время. Большую часть страны охватил хаос, люди или уехали в пока еще безопасные районы, или занимаются грязными делишками, грабя и мародерствуя. По пути сюда Кларк и сама видела, как остатки полиции задержали нескольких таких ублюдков. Она и Беллами прибывают в особняк бывшего мэра Полиса, который теперь является резиденцией Президента и временного Правительства. На противоположном конце города дом губернатора этих владений занимают Повстанцы со своим лидером. — Здесь слишком много охраны, — делится своими наблюдениями Кларк, когда буквально человек двадцать проводят ее и Беллами в ее спальню, — у меня уже есть ты, зачем мне еще один взвод? — Так и должно быть, — он быстро проверяет окна и видит, что на стене, которая окружает имение, находится еще много солдат. А потом разворачивается и наконец-то может осмотреть помещение. Он никогда еще в своей жизни не видел такой красоты и роскоши. Кровать из красного дерева под балдахином, дорогие и тончайшие шторы, мягкие ковры и прочие удобства — будто бы он попал в странную сказку. Но Кларк абсолютно не обращает на все это никакого внимания и хмурится, когда стягивает с себя грязную куртку. — Этому дому повезло, в отличие от моего, который разбомбили. А что стало с твоим домом, Беллами? За последние несколько дней они очень привыкли друг к другу. Проводя рядом круглые сутки, невольно начинаешь озираться и искать ее, когда Кларк исчезает из его поля зрения. Вот и сейчас он усаживается рядом и вяло отвечает: — Не знаю, наверное, стоит еще, если его не обчистили. Хотя, там абсолютно нечего вычищать. Одна беднота. — Но это твой дом! — странно восторженным голосом говорит Кларк. Беллами смотрит на нее и не узнает, ибо та сильная и закрытая девушка куда-то исчезла, теперь перед ним спокойная, чуть радостная и мечтательная Кларк, такая непривычная, — у тебя есть куда вернуться, Беллами, почувствовать, что твое прошлое всегда рядом.. А у меня не осталось ни дома, ни семьи толком. Мать полностью ушла в свои дела, и я осталась одна. Не удивлюсь, если она ушлет меня куда-нибудь после окончания всего этого. Беллами может думать только о том, что он как бы остался без дела. Ибо сейчас Кларк находится под охраной этого взвода солдат и теперь потребность в нем точно отпадает. Что, если Эбигейл Гриффин вышвырнет его так скоро? От таких печальных мыслей он встает и начинает нервно мерить шагами комнату. А Кларк уходит мыться. Наконец-то есть горячая вода и чистая одежда, ибо боевые действия пока не докатились до Полиса, стоявшего в стороне. И город более-менее нормально функционировал. Не думай об этом… Беллами знает только то, что его дико тянет к ней. Даже без романтического уклона, ему постоянно хочется быть рядом с Кларк и разговаривать с ней, или даже просто молчать. Он не может сказать, что влюблен в нее, но и не может сказать, что полностью равнодушен. Она притягивает, странно, непонятно и интригующе. Все время кажется, что невозможно разгадать ее, именно ее, увидеть, что же скрывается за этой маской смелости и бесстрашия. И, кажется, за эти дни он начинает немного понимать… Опасно с ней сближаться. Он никогда в своей жизни не был влюблен, но сейчас можно начать подозревать, что что-то не так. Ну, или ладно, может, это просто плотское желание? У кого давно не было секса, около двух месяцев? В Академии он потрахался с какой-то девушкой, сейчас даже не может вспомнить ее имя. И вот сейчас Беллами постоянно находится рядом с красивой и привлекательной девушкой, которая мило улыбается и которая красивая… Блять. Не думать об этом. Нихера не думать об этом. Должно быть, он сильно задумался, сидя на кушетке, потому что его приводит в себя рука Кларк, опустившаяся на широкое мужское плечо. Только этого не хватало. Кларк специально его трогает? — Эй! Ты о чем задумался? — с интересом спрашивает она, — идешь в душ, пока есть возможность? Я хочу спросить, что с тобой собирается сделать моя мать, ибо кажется, твоя работа может не продлиться долго? Не волнуйся, ты получишь хорошую должность с большими возможностями для карьеры. — Спасибо, — сейчас он очень искренен и встает, - да, я не против помыться, знаешь? Через некоторое время им приносят еду и разрешают прогуляться по дому. Кларк предлагает ему обойти помещение. И в первой же комнате они опять натыкаются на Рэйвен и Финна, которые что-то химичат со средствами связи. — Как думаете, что происходит? — брюнетка швыряет в сторону одну отвертку и ищет на полу другую, — мы только собрали там этот чертов передатчик, и теперь нас заставили его разобрать, и снова собирать, теперь уже здесь! Весь лагерь переместился сюда, а солдаты окружили город. Думаете, перемирие возможно? — Вряд ли кто-то знает, — протягивает Кларк в ответ, — сейчас начались переговоры. До вечера они сидят с ребятами, а после отправляются в спальню Кларк. Дом набит солдатами, невозможно и шагу ступить, чтобы на кого-то не натолкнуться. И когда Эбби прибывает, то первым делом приходит к Кларк. Она просит Беллами выйти и остается с дочерью наедине. Эбигейл Гриффин выглядит изнеможенной и усталой. Глубокие морщинки залегли в уголках глаз, а сами глаза, некогда так ярко горевшие, почти потухли. На лице читается усталость и смирение. — Что там, мама? — взволнованно спрашивает Кларк, когда та садится на кровать и глубоко вздыхает. — Мы подписали перемирие, детка, — мягко говорит Эбби, — дело плохо. Среди нас находится предатель и этот кто-то сообщил Мятежникам очень важную информацию, касающуюся будущего наступления и положения наших войск. В итоге противник нас опередил, и мы бы точно проиграли, если бы напали. Придется пойти на уступки, выбрать новое Правительство, провести реформы. Кларк не может даже и поверить. Потому что все происходит так, будто бы ничего и не было последние полгода. Ее отец погиб из-за всей этой трагической войны, а сейчас они говорят о том, что все было напрасно? — Но мама, папа… — Знаю милая, — Эбби обнимает дочь и целует ту в лоб, — просто именно сейчас так лучше. Лучше для всех нас, для нашей страны и нашего народа. Нужно заключить перемирие и прекратить этот ад. Ты должна быть под постоянной усиленной защитой и охраной. Беллами согласен тебя охранять? — Да. — Хорошо. Ты ему доверяешь? — Да. — Тогда он еще останется здесь. Мне нужно идти, участвовать в составлении мирного договора и выступить перед нашим народом. Будь сильной, Кларк, ибо наша жизнь больше никогда не будет такой, как прежде. ----------------------------------- — И вот такой итог, — невесело говорит Кларк, когда они смотрят по телевизору обращение Исполняющего обязанности Президента к народу, — скажи мне, все это было зря? Оба сидят на полу, прислонившись спиной, к кровати и опять пьют. Но на этот раз не простой самогон, а элитные алкогольные напитки, которые нашли в этом доме. Хотя Беллами в основном делает вид, что пьет, ибо его работа здесь заключается в другом. А вот Кларк начинает уже второй стакан и Беллами мягко перехватывает ее руку, тянущуюся к бутылке. Он опять остро ощущает мягкую и нежную кожу под своими пальцами, и чуть задерживает это прикосновение. Но она, кажется, ничего не замечает, только капризно хмурится. Избалованная принцесса. — Ну, сложно сказать. Может быть, тебе хватит уже пить? Иначе меня могут уволить за то, что я плохо присматриваю за тобой! — Я рада, что ты присматриваешь за мной, — оба одновременно поднимают голову и их глаза встречаются. Беллами уже в который раз видит там за жесткостью печаль и некоторую тоску, но нельзя поддаваться эмоциям, — в смысле, я думаю, что мы теперь что-то типа друзей? — Ты воткнула мне нож в живот, — картинно закатывает глаза парень, — и теперь хочешь называться моим другом? — Ты до самой смерти будешь вспоминать мне это? — Кларк недовольно прикрывает глаза, но стакан все-таки убирает, — я теперь не понимаю, что мне делать дальше. До всего этого восстания я жила тихо и уединенно, но теперь мама наверняка захочет показывать меня всем и таскать по всяким политическим заседаниям. Но политика — это точно не мое дело. Они много разговаривают. И сегодня, и завтра, и в последующие дни. Работа над перемирием продолжается около недели и все это время они сидят в доме, практически не покидая тот. И не остается ничего иного, как просто сидеть и болтать. Кларк становится немного другой, Беллами это прекрасно видит. Более расслабленной, чуть более мягкой и терпимой. Должно быть, девушка просто зажала себя в тиски и вбила себе в голову идею об участии в войне и то, что теперь она жестокая и бессердечная. Но сейчас, в обстановке, очень приближенной к ее бывшему дому, Кларк становится совсем другой. Иногда даже начинает улыбаться и намного меньше хмуриться. Девушка более искренна и все более человечная. Хотя ему нравился и прошлый вариант. Вариант, когда она дралась с ним тогда, в Академии, яростно давая выход своим эмоциям, своей ярости и своим чувствам, когда они дрались. А потом он побеждал, придавив ее всем телом и наблюдал за поражением, которое приходилось принимать. Что-то странное и необузданное есть в ней, но одновременно легкое и свободное. Кларк по-прежнему дико интригует его, и хочется все сильнее разгадать тайны, которые скрываются в глубине ее сердца. Они хорошо сработались вместе. Она безоговорочно доверяет ему, делая все, что нужно для своей защиты. Сам Беллами не перестает удивляться, как быстро эволюционировали их отношения и стали какими-то… непонятными. И когда он вдруг видит, что Кларк плачет, сидя на полу у кровати, то впервые в жизни ему хочется убить того, кто причинил ей боль. Не понятно, это слезы от горя или от бешенства, но Кларк очень сильно расстроена. — Эй, что происходит? — он садится рядом и просто обнимает ее. В ответ Кларк только утыкается лицом в его грудь и сердито дышит. Через пару минут всхлипы прекращаются и он тихо спрашивает: — Кларк, что случилось? Тебя кто-то обидел? Я ведь вышел, как и сказала мне твоя мать! .. — Мама! Она сказала, что я буду ее преемницей! Я не хочу этого! И теперь они хотят организовать брак! — Что? Беллами так сильно шокирован, хотя и сам не понимает почему. Брак? Кларк и брак? Ее отдадут кому-то? Волна неудовольствия поднимается внутри него при мысли о том, что она будет вынуждена с кем-то спать? Ей ведь совсем это не нужно, Кларк говорила, что хочет пойти работать врачом и не иметь ничего общего с политикой! — Ты уверена? — Да! Беллами, мне нужно уехать отсюда! — она поднимает на него взгляд своих заплаканных глаз, и он остро чувствует непонятное напряжение, охватившее все тело. Это так странно. Все так странно. Странно, что нравится ощущения ее тела в его объятиях и вид ее губ, чуть раскрытых от расстройства. Хватит уже. Думать об этом. — Сбежать — очень глупая идея. Давай мы немного успокоимся и поспим. Беллами впервые видит ее полностью разбитой. Исчезла жесткость и ярость, сейчас осталась только обычная девушка, которой немного страшно. Они забираются в кровать и сегодня оба, не сговариваясь, двигаются еще ближе. Затем он мягко притягивает ее к себе и светловолосая голова утыкается в его грудь, устраиваясь поудобнее в объятиях. Слишком приятно лежать так. Он укрывает обоих одеялом, и она тихо дышит, хотя бы перестав плакать. Ее маленькое тело просто идеально вписывается в его, и стоит уже признаться, что Беллами привязался к ней. Серьезно и глубоко. И у него есть странная уверенность, что это чувство полностью взаимно.