Оборотная сторона правды, или что скрывает ложь...

Розы расцвели точно вовремя. Кларк сидит на усыпанной гравием дорожке и с наслаждением вдыхает великолепный аромат от этих цветов с шипами, но таких прекрасных одновременно. Скоро приедет Уэллс, и они отправятся пить кофе на терассу, стараясь болтать о разных пустяках, не касаясь остальных тем. Прошло два месяца с тех пор, как было заключено перемирие. И если бы все было так просто, как и казалось в то время… Через три дня после допроса Диана Сидней подкараулила Кларк в одном из коридоров, вывалив на девушку шокирующую информацию. Слив о наступлении был по личному приказу Президента Гриффин, для того чтобы была реальная причина начать переговоры о перемирие. Эбби рассчитала все правильно, мятежники тоже находились на последнем издыхании и с радостью воспользовались такой возможностью. А затем очень удачно стало известно о том, что Беллами Блейк — шпион, подобравшийся так близко к дочери Президента. Непонятно, чья это была идея, но было предложено повесить на Беллами все преступления, обвинив в государственной измене. Диана смогла добиться освобождения парня, который вместе со своей сестрой исчез в неизвестном направлении. Мятежникам пришлось пойти на значительные уступки перед действующим Правительством, но все равно страну ждали большие и очень основательные перемены. Кларк просто не хотела видеть мать. Ее тошнило теперь и от нее, от глупых и лицемерных заявлений о том, что все это было во благо страны. Да, Беллами Блейк был на другой стороне, но не стоило обвинять его в том, чего парень действительно не совершал. Полное и окончательное разочарование в жизни опустошило ее, ибо теперь Кларк боялась верить даже своему лучшему другу, ожидая подвоха от всех, кого знала. И поэтому совершила опять то, что получалось лучше всего. Она сбежала. Их пригородный дом в Арке уцелел, как и весь район в этой части города. Сейчас было плоховато со снабжением и связью, но постепенно все налаживалось. Такой большой особняк был слишком велик для нее одной, и Кларк предложила нескольким одиноким старикам, а также молодым семьям поселиться в другой части дома. Места хватало всем. Кларк устала быть не собой. Устала быть роботом, который закрывается от всего мира и просто механически идет к своей цели, не думая ни о чем. Боль нужно пережить, а не заталкивать ее внутрь себя, заглушая новыми эмоциями и планами. Она так и не пережила боль после потери отца, а после этого навалилось еще и предательство Беллами. Беллами Блейк. Враг. Союзник. Друг. И еще что-то большее… Уэллс находит ее всю испачканную грязью и пытающуюся пересадить розы в цветнике. Несколько секунд парень критически наблюдает за тем, что некогда нежная девушка безуспешно пытается сделать, а потом негромко смеется. — Кажется, садоводство не твоя ипостась, Гриффин! Они крепко обнимаются, а потом отправляются на терассу. На краю сознания постоянно крутится мысль, что когда-то она, мать и отец здесь отдыхали, наблюдая за воистину волшебным закатом на горизонте. А сейчас отец умер, а мать она давно не видела. — И как продвигается твоя карьера общественного деятеля и юриста? — беспечно спрашивает Кларк, предлагая печенье и кофе. — Неплохо. Работы очень много, сейчас законодательное собрание прорабатывает многие законы и старается учитывать мнение большинства. В общем-то, хорошо, что война быстро остановилась, иначе потери были бы просто разрушительными. Сейчас хотя бы есть шанс понять свои ошибки и сделать мудрые выводы. — Мне нравится здесь, — негромко отвечает она, наблюдая, как солнце вновь начинает склоняться к горизонту, — я работаю на общественных началах в больнице. Правда, я не врач, но делать перевязки и ухаживать за больными могу. Университет разрушен, так что пока непонятно, где можно восстановиться для продолжения обучения. — Так и не собираешься вернуться? — он задает этот вопрос очень аккуратно, ибо раны еще довольно свежи, — знаешь, мне пришла заявка на должность моего пресс-секретаря. От Октавии Блейк. — И зачем ты мне это говоришь? — Просто, чтобы ты знала. Кажется, она вернулась в город. Рэйвен и Финн прочно обосновались в центре обеспечения информацией. Ты знаешь, я нашел Гласс! Она работает в больнице и очень хороша. Они вместе с Харпер! .. — Отлично, — сварливо поджимает губы Кларк, — Беллами теперь точно знает, где искать свою подружку. Да, возможно, она даже и немного ревнует. Но не стоило Уэллсу напоминать о том, что было в прошлом. После того, как друг уходит, она просто садится на крыльцо и продолжает смотреть на солнце. Оно такое теплое, золотистое и вдохновляющее. Вдохновляет на новую жизнь и на новые цели. Нужно как-то пересилить себя и отпустить прошлое, но получается плохо. Кларк просто не может его забыть. Не может, и все тут. Это глупо, это отвратительно и непонятно, но это чистая правда. Они были знакомы всего ничего, но именно Беллами Блейк так сильно проник ей в душу, не давая спокойно вздохнуть все это время. Они целовались, и это было так чудесно. Первый поцелуй за восемнадцать лет, и все было именно так, как она и читала в глупых романтических книжках: идеально. Его руки, обнимавшие Кларк в такой ужасный день, успокаивающие слова и поцелуи… Разум твердит, что все это ложь, так как уже была Харпер и Кларк помнит, какой правдоподобной казалась привязанность Беллами к той девушке. И невозможно забыть о том мерзком первоначальном плане, по которому этот мудак должен был влюбить ее в себя, а затем втереться в доверие. Так что разум все-таки побеждает сердце, но какая-то ноющая тоска не отпускает. Беллами стал каким-то необходимым человеком в ее жизни, и теперь так хочется избавиться от всего этого раз и навсегда. Вздохнув, она встает с крыльца и поворачивается, чтобы отправиться в дом. Пока взгляд не натыкается на такие знакомые карие глаза и становится непонятно, мечтает она или все это действительно происходит наяву. Он здесь. Стоит в обычной гражданской одежде и рассматривает ее простым взглядом. Кларк хочется опять начать дышать нормально, часть ее боится того, что он предатель, но другая часть так глупо рада тому, что Беллами здесь. — В доме много людей, — очень предупреждающе начинает она, — и я могу вызвать охрану. — Я не собираюсь причинять тебе вред, Кларк, — за два месяца девушка нисколько не забыла его голос, кажущийся сейчас таким родным и близким, — я искал тебя и наконец-то нашел. — Мне же хуже, — она делает шаг назад и неуверенно смотрит за его спину, — пришел похитить меня? — Я пришел извиниться, — просто говорит он, — в прошлый раз я не успел этого сделать. И я бы никогда не обидел тебя. — Ты же понимаешь, что ты предал меня? И выглядишь сейчас обманщиком и трусом! — Я знаю. Просто хотел тебе сказать, что я нашел и Харпер и попросил прощения и у нее. Как ни странно, она хорошо мне врезала по лицу, а потом заявила, что у нее новый ухажер сейчас и чтобы я проваливал ко всем чертям собачьим. — Беллами, я не рада тебе, — устало вздыхает Кларк и садится обратно на ступеньку, — не могу простить тебя. Это все слишком… сложно. Он медленно подходит и садится рядом. Теперь оба опять смотрят на краешек солнца, который еще виднеется над горизонтом. Дом стоит на большой возвышенности, и впереди расстилается ковер из зелени, трав и цветов. Будто бы и не было всей это жестокости и всех ужасов войны, которые они повидали. Будто бы родители ушли в гостиную пить чай, а к ней пришел парень, с которым у девушки сегодня свидание… — Мне жаль, что все так вышло, — начинает он, и Кларк чувствует, что эта речь давно продумана и слова тщательно подобраны, — когда я пришел туда, то хотел только одного — выбраться из чертовой нищеты и обеспечить себе и сестре достойное будущее. Диана предложила легкий вариант, и я согласился. Но я бы никогда не обидел девушку, Кларк. И с самого начала там, в Академии, я наблюдал именно за тобой. Сам не знаю почему, но именно ты привлекла мое внимание в самый первый день… Что-то в тебе было… И ты мне понравилась. Но долг был превыше всего, я выполнял задание. А позже защищал тебя и не позволил бы ничему плохому с тобой случиться. Поверь мне. — Я так устала, — вдруг вырывается у нее, и она чуть моргает, пытаясь взять себя в руки, — устала от этой бесконечной лжи, предательств и потерь. Все было зря, никто не добился правды или победы, все только и потерпели поражение. Ты знаешь, что твою тетку все-таки посадили за государственную измену и убийство? — Там ей и место. Она мне не понравилась с самого начала. Как и всегда, простые люди повелись на пустые обещания и слова, поверили в счастливое будущее, а жаждущие власти мерзавцы воспользовались этим. Диана мерзкая, она заслужила наказание, но хотя бы вытащила меня. Сам не понимаю, почему. Некоторое время оба молчат, а затем ее голос звучит немного нервно: — И что ты делаешь сейчас? Где работаешь? — В охране. Знаешь, я теперь не могу устроиться на хорошую должность из-за моего прошлого. Да и у Октавии проблемы из-за такого родственника, как я. Когда-то мне хотелось защитить ее от призрака отчима, а теперь наша репутация опять испорчена, причем уже по моей вине. И я просто рад, что ты поступила как и хотела — сбежала оттуда и живешь обычной жизнью. — Мать по-прежнему давит на меня. Хочет, чтобы я вернулась в столицу и изучала управление. Ей нужен преемник, а больше нет вариантов. — Зная твою мать, нам долго не понадобиться приемник. Она умная женщина и то, что сама слила тогда план наступления, подтверждает это. Каким бы не было то решение, оно все-таки остановило войну. — Но мама свалила все на тебя одного, Беллами… Ему нравится, когда Кларк говорит его имя. — Да, но все-таки я один человек, по сравнению с миллионами остальных. Возможно, это и стоило риска. Кларк не знает, что и сказать. Ум говорит выгнать его и приказать больше не появляться, но тепло и спокойствие, которое охватило все тело, говорит об обратном. — Где ты будешь ночевать? — выпаливает она и немного краснеет. — Я отправляюсь обратно в Полис сейчас же. Октавия и мама ждут меня. — Но сейчас уже почти ночь. Может, стоит лучше остаться ночевать в городе? У меня есть свободная комната, и ты можешь… — Да, это было бы чудесно, — чуть ли не перебивает он ее, и оба вновь поворачивают лица, ловя взгляды друг друга. Взгляды, говорящие о многом… — То есть тебя простили? — Да. Амнистия и так далее. Даже повернули дело так, что я почти защищал тебя из-за личных интересов… Она встает и жестом предлагает пройти в дом. Ибо солнце уже окончательно село. ----------------------------------------------- На рассвете Кларк думает, что это первая ночь за последние недели, когда она спала спокойно и мирно. Хотя нет, еще раннее утро, а это значит, что ей пора на пробежку. Что ж, Академия отлично закалила ее, и теперь у Кларк новая традиция — каждое утро начинать с дистанции в несколько миль. Беллами уже в гостиной, одетый для поездки. Увидев ее, неловко улыбается и радостно говорит: — Я сварил кофе, ты не против? Не хотел будить тебя, ждал пока спустишься, чтобы попрощаться. У тебя здесь очень уютно. — Спасибо. Я собираюсь на пробежку. Ну, знаешь, привыкла так в Сатворте бегать и теперь не могу по-другому начинать утро. — Это очень хорошая привычка, — говорит он и ставит пустую чашку на стол, — ну что ж, мне пора в путь. Хотел еще… — Я тут вырастила розы, — выпаливает Кларк и чувствует себя полной идиоткой, — может быть, хочешь взглянуть на них? Она не хочет, чтобы он уходил… Он и смотрит. Только вот не на розы, а на нее, будто бы видит перед собой непонятное чудо. Будто бы сейчас что-то надорвалось внутри и продолжает рваться, заставляя непонятный огонь разгораться … А потом Беллами больше не может терпеть. Ибо то, зачем он сюда приехал, вдруг кажется таким быстрым и достижимым. Он может только в два огромных шага преодолеть расстояние между ними и сжать Кларк в своих объятиях, отчаянно целуя. Отчаянно пытаясь запомнить еще раз вкус этих губ, нежные прикосновения рук, мягкие вздохи и запах… Запах такой мягкий и сладкий, заставляющий ум отключиться и не думать ни о чем в этом мире… Они целуются отчаянно и быстро, будто бы это последний шанс в жизни. И сердце начинает колотиться еще быстрее, зная, что она отвечает ему… Что ее мягкие губы так быстро учатся и настойчиво двигаются против его рта… — Я же говорила, что мне нравится целоваться с тобой, — выдыхает она через несколько секунд, ощущая поцелуи на шее, на щеках, на всем лице, — ты хорошо целуешься, Беллами Блейк. — Ты такая противная, Кларк Гриффин, — чуть рычит он в ответ, — где там уже твои розы? Я действительно хочу на них посмотреть! — Сначала мы отправимся на пробежку, — приказным голосом говорит Кларк и тянет его еще ближе к себе. Беллами, кажется, просто не может поверить своему счастью, когда крепко сжимает девушку в своих объятиях, не веря тому, что это опять происходит. Он точно не заслужил второго шанса, но теперь вся жизнь впереди, чтобы исправить ошибки прошлого.