Замыкая круг

— А когда я только родился… — Когда тебя только создали, — поправил Льюис и безжалостно добавил. — Демоны не рождаются, к нам это слово не подходит вовсе. Мы — слияние ненависти, крови и огня. — …Я был ещё совсем маленьким… — ничуть не расстроившись из-за поправок, продолжил Габриэль. Льюис не преминул все уточнить и здесь: — Ты никогда не был маленьким: данный тебе образ сохранится у тебя с самого твоего создания до развоплощения, если ты его когда-нибудь захочешь. Несмотря на явный пессимизм напарника и его откровенно выраженное желание испортить день романтично настроенному Габриэлю, тот все равно продолжил так же воодушевленно: — Я тогда ещё ничего и никого не знал вокруг. И из всех демонов первым я увидел тебя. У тебя ещё были не крашеные волосы, но ты уже был в малиновом. Я подумал, что ты классный, и захотел с тобой дружить… Льюис скосил взгляд на Габриэля и стал слушать внимательнее, но тот сменил тему. — А суккубы надо мной издевались… С самого начала. И рыжий я, и… женственный, на девчонку похож, сказали, что из меня бы суккуб хороший вышел… Я тогда и начал волосы в хвост завязывать… — Тебе идёт хвост и распущенные тоже, — буркнул Льюис и смущенно отвернулся. — А ещё… один инкуб… Эдуард его зовут… Он… В общем, я же тогда ещё толком не знал о том, какие инкубы… И он украл мой первый поцелуй. Малиновый непроизвольно стиснул зубы и злобно сощурился, не оборачиваясь к Габриэлю. Тот скользнул словно ненароком по его напряженному плечу и продолжил: — Однажды Люциус забрал мою плеть, я тогда её глупо выронил, ну, ты помнишь… А ногти я с детства грызу, ну, то есть с тех пор, как меня создали. А ещё… — Габриэль! — обернулся к нему Льюис. — Зачем ты мне все это рассказываешь? — Потому что люблю тебя, — объяснил рыжий, виновато улыбнувшись и взяв напарника за руку. На это у малинового не нашлось ни комментариев, ни желания портить момент. Демон прижал к себе любовника, утыкаясь носом в его рыжие волосы. Габриэль скользнул пальцами по его спине и тихо шепнул: — А ещё я хочу эсэм. Прямо сейчас. — А пристрастие к мазохизму у тебя с какого момента, кстати? — заинтересовался Льюис. — Не с самого же начала! — Ты же… сам меня стал таким образом за провинности наказывать… А когда понял, что мне это нравится, то вознаграждать… Так что вопрос, скорее, с какого момента у тебя пристрастие к садизму… такого рода… — немного насмешливо и откровенно игриво посмотрел Льюису в глаза рыжий. Демон покраснел и перевёл тему поцелуем, снова прижимая Габриэля к себе. Не говорить же ему в самом деле, что в начале их дружеских отношений, когда рыжий бегал за Инверно, он уже хотел его так сильно, что готов был к любого рода близости: пусть даже извращенной и болезненной. Габриэль так остро реагировал на удары, и Льюису доставляло такое удовольствие наблюдать за его сладкими мучениями… Что он и не заметил, как они с ним втянулись в игру в садиста и мазохиста и потом уже оставили эту практику, когда стали встречаться… поняв, что она нравится им обоим.