Догонялки

Многочисленные трещинки, похожие на паутину, да пятна покрывали весь потолок и казались куда более интересными, чем фильм. Смысл слов, доносящихся из колонок телевизионной коробки, так и не дошёл до обитателей дома, став такой же частью звукового комка, как шипение масла на сковородке, как шум воды и звяканье посуды. Старый диван кряхтел и кашлял пылью после каждого движения лежащего, а лучи, пробивающиеся сквозь занавески, освещали пылинки, делая их похожими на блёстки. Они сияли в комнате, горящей от света и тихой от утра. Хотелось не говорить, а только созерцать тишину да нежиться в тепле. Молчала улица, молчал дом, молчала квартира. Только Кирилл не хотел наслаждаться утром, он бесконечно ворочался, хватался за голову и мычал, когда стыд с особенной силой накрывал его. Вспоминая ночь, Кир не мог заставить себя взглянуть в глаза Юлэджи, о котором он думал, занимаясь сексом с мужчиной. Мужчиной… Кирилл пытался оправдаться алкоголем и неудовлетворённостью, но другая его часть тут же закричала: «Не верю!» А эти воспоминания о сильном теле, о стонах… Всё начиналось сначала. В конце концов Кир устал бороться с собой. «Ну с мужчиной, ну и что? – пытался разобраться он. – Я занимался сексом и с Лёшей. И с ним… было не так, как с женщинами… приятно…» Болью отдалось в горле, на секунду стало трудно дышать, а мир помутнел. Тогда он не нуждался в признании, но теперь… Боль утраты немного утихла, а принимать свою гомосексуальность всё равно не хотелось. Почему? Кирилл сделал много неправильного в своей жизни по отношению к другим. А теперь и по отношению к себе? Это пугало. Но ещё страшнее было продолжать в том же духе и дальше. Кирилл, ошарашенный, рассматривал трещины на потолке. Стало легче и проще, но в то же время тяжелее и сложнее. Новые мысли и чувства так поглотили Кира, что он не услышал, как хлопнула входная дверь. – Явился! – послышалось бурчание Юлэджи. – А я уж понадеялся, что ты сдох. – И тебе привет, жёнушка! – радостно начал Кнакл. – Я… – Сколько денег просрал? – А чё сразу я? Это вон Киря решил всё в меню опробовать! – совершенно беззастенчиво сдал друга революционер, заглядывая на кухню, где чем-то вкусно пахло. – Я, между прочим, наоборот, с наваром! – Кто та несчастная? – Юлэджи страдальчески закатил глаза. – Это были две очень счастливые несчастные. – Один на одну, один на двух, один на шестерых… Баранья оргия! – Сам ты баран! Я тебе, вообще-то, подарок принёс! – Что это?! Кирилл привстал, с интересом вслушиваясь в разговор. Чего там Кнакл притащил? – Ты мог стащить золото или деньги, но ты украл грёбанный фартук?! И после этого ты не баран?! – Розовый тебе идёт, ты часто на кухне, вот я и подумал… Воображение тут же нарисовало улыбающегося юношу, держащего большую кастрюлю, наполненную ароматным борщом. Розовый фартук поверх голого тела скрывал всё самое интересное, и эта неизвестность заводила больше всего. С глухим стоном Кир упал на подушку. – О! Киря, ты чё? Похмелье? – Типа. – Завалил вчера какую-нибудь красотку? – Да… – Горячая сука попалась? – Хот-дог просто! – иронично ответил Кирилл и накрыл голову одеялом, давая понять, что развивать эту тему он не хочет. Юлэджи откусил кусок жареного хлеба и выглянул в окно. Ну почему так долго? Все четыре конфорки уже давно наполняют комнату газом, а их всё нет и нет. – Эй, Кнакл! Сходи в магазин, есть вообще нечего, хлеб приходится жарить, да и Кириллу бы таблеток, он задолбал стонать. Кнакл состроил недовольную мину и, поломавшись, сдался. Как только он покинул квартиру, Юлэджи рванул в прихожую и начал надевать кроссовки. Кирилл даже на эмоцию не скупился, настолько необычным было поведение друга. – Надевай. – Юноша кинул Киру ботинки. – Зачем? – Надевай! Кирилл почувствовал, как в нём просыпается раздражение. Он недовольно уставился на юношу, собираясь требовать объяснений, но, увидев его лицо, проглотил слова и послушно надел обувь. «Неужели Юлэджи что-то заметил? Но тогда Кнакл!..» – в ужасе подумал Кирилл. Вся гамма чувств, отразившаяся на его обычно безэмоциональном лице, позабавила Юлэджи, но в ответ он лишь отдал пистолет и вновь удалился на кухню – ждать, вдыхая газ. Только сейчас Юлэджи понял, как повезло ему со старой плитой, на которую он поначалу ругался. Не прошло и пяти минут, как входная дверь вылетела из петель. Спрыгивая с подоконника и выбивая спиной стекло, Юлэджи выстрелил в плиту. Взрыв откинул его тело, оплетаемое дымом, вместе с остатками окна. – Бомба?! – заорал один из тех грэмдразовцев, что пытался скрутить Кнакла. Густой дым, уже не помещаясь в квартире, валил из её выбитых окон. Революционер воспользовался тем, что противник на секунду отвлёкся, и сумел вырвался, едва не угодив при этом под пулю. Снайпер, засевший в квартире, уже успел обрадоваться, когда один из преступников, ударившись о стену, полетел вниз. Но Юлэджи быстро пришёл в себя и, зацепившись руками за перила, влез на балкон. Зажав в зубах нож, он скрылся в чужой квартире. Грэмдразовец расстроено вздохнул: втягивать гражданских крайне нежелательно для операции. Хорошо, что Боринг предвидел подобный исход и приказал следить, чтобы жильцы не покидали квартир, а преступники не перемещались по их жилью. В подтверждение этому из другого окна вскоре вынырнул Юлэджи и запрыгнул на соседний балкон. – Шустрый. Снайпер решил подпустить преступника поближе. Тот ловко прыгал и хватался за трубы, словно всю жизнь занимался только этим. Выстрел. Юлэджи оказалось достаточно лишь наклонил голову, чтобы увернуться от шоковой липучки. Вторую и третью он отбил ножом. Керамическим. Как знал, сукин сын. – Да быть не может! – вскрикнул мужчина и нервно перехватил винтовку. Ещё выстрел! Ещё и ещё!.. Пятый!.. Десятый! Вот и его товарищ подключился к охоте. Мужчина чувствовал, как им овладевает паника. А преступник меж тем продолжал путь, с завидным упорством приближаясь. Боец вдруг осознал, что если ничего не предпримет, то его просто убьют. Злые глаза на залитом кровью лице не оставляли сомнений, что преступник доберётся до него, чего бы это не стоило. – Дис, приём! Как обстановка? – раздался голос Бэйли в наушниках. – Объект Икс успешно отбивает наши выстрелы и продвигается к моей позиции. – В таком случае… «Дельта», даю добро на использование пуль по отношению к объекту Икс. Повторяю!.. «Омега», выводим продиджумов. В этом отряде всего два продиджума: силовой и монстула*. Но их определённо хватит, чтобы завалить одного красноволосого типа. Куда большей проблемой сейчас являлись некий Юлэджи и Кирилл Серебряков. Кирилл лежал на полу, сквозь мутную пелену наблюдая за миром. В ушах гудело, а любая попытка подумать вызывала острую боль в области затылка. «Что произошло?» – единственная мысль, которой удалось прорваться сквозь море неприятных ощущений. Вот кто-то пытается выбить дверь. Кирилл бежит к окну, чтобы вылезти из него. А потом ощущение полёта. Кир резко поднялся и зажмурился, хватаясь за голову. Когда боль отступила, он стряхнул с волос осколки стекла и осмотрелся. Похоже, что взрывом его выбросило в квартиру противоположного дома. Кирилл осторожно выглянул в окно. На улице сражались его товарищи, и на этот раз грэмдразовцев было настолько много, что победить их, казалось, просто невозможно. У противника преимущества: число, оружие, технологии. Захотелось просто сбежать – так подсказывал разум, но Кир не послушал его. В квартиру уже ломились грэмдразовцы, ещё толчок, и дверь вылетит окончательно. «Четвёртого бы сюда…» – с грустью подумал Кирилл, готовясь драться. С трудом Кнакл уворачивался от дротиков и шоковых липучек, прячась за домами, машинами, мусорными баками и даже людьми. «Да что за херня! В прошлый раз их было меньше! Что такого мы натворили, что за нами элита охотится?!» – думал Кнакл, чувствуя страх. Ещё минут пять, и он слетит с катушек. Выстрел ВП* сломал бы ему ногу, если бы Кнакл вовремя не подпрыгнул, и всё же шоковая липучка достигла живота. Пока Кнакл дёргался от боли, его ноги сковали на удивление крепкие канаты. Революционер попытался доползти до пистолета, но один из бойцов, потянув верёвку, оттащил его, словно пса на поводке. Усыпляющий дротик пролетел совсем рядом с рукой. Несколько дул уже нацелились, готовые к выстрелу. «Только не в тюрьму! Только не снова!» – успел подумать Кнакл, прежде, чем трое мужчин повалились на землю. Кровавая лужа под их головами свидетельствовала о смерти. Товарищи убитых вздрогнули, не сразу обратив внимание на Кнакла, пытавшегося встать. Смех в их наушниках нервировал. Снайпер Дис мёртв. Кнакл стрелял в противников вместе с невидимым, но очень метким помощником. Попадал революционер нечасто, зато это отвлекало спецотряд. Порой помощник затихал: до Юлэджи вновь добирались грэмдразовцы, а затем выстрелы возобновлялись. Чуткий слух продиджума уловил шаги за спиной, и Кнакл обернулся. – «Бета», переключаемся на Икс, – раздалась новая команда. Кнакл не обратил внимания на отступление большей части грэмдразовцев, свора которых бросилась теперь лишь на Юлэджи. Страх уничтожил мысли и силу воли, оставив лишь тупое желание сбежать. Да хоть сдаться тому же «Грэмдразу»! Но ноги словно приросли к земле, а дыхание перехватило. Эти жуткие глаза… Он посмотрел в них единственный раз, но навсегда запомнил то пожирающее чувство ненависти. Холодная капля пота, пробежавшая меж лопаток, слегка привела Кнакла в чувства, и он хриплым голосом выдавил: – Пятнадцатый? – Хм… Мы знакомы? – Капучер потёр переносицу. Лицо преступника казалось смутно знакомым. Кнакл нервно хихикнул. «Этот ёбанный психопат меня не помнит!» Он ощутил прилив нездоровой радости, граничащей с безумием. Боевой товарищ Капучера кинулся на Кнакла. Революционер успел прикрыть лицо, но в его руку впились острые крепкие когти. Они, разрывая мясо и едва не задевая кость, поползли к локтю. Кнакл схватил запястье монстулы, пытаясь сломать его руку, покрытую тёмно-красным панцирем. Монстулы заслужили больше сочувствия, чем любой другой продиджум. Одна из групп генных инженеров развлекалась до тех пор, пока их не разодрали собственные детища – полулюди. Монстулы. Другие продиджумы хотя бы выглядели как люди, но эти же… Кнакл не испытывал жалости к врагу, такое существо, как монстула, вообще трудно жалеть даже другому продиджуму, поэтому ударом ноги революционер отправил его в полёт, но монстула не упал, а перевернулся в воздухе и проскользил всеми четырьмя конечностями по асфальту. – Ми́у, не мешай мне, – предупредил Капучер, доселе просто наблюдавший за битвой. Монстула не послушал товарища. Его мышцы напряглись, готовя тело к прыжку, но стоило Миу дёрнуться, как его тут же впечатали в стену. – Я же просил. – Капучер отпустил волосы Миу, который, размазывая кровь, сполз со стены и больше не шевелился. Кнакл попятился, боясь повернуться к врагу спиной, но было поздно. – Я УБЬЮ ТЕБЯ!!! – завопил Капучер, кидаясь на революционера. Сколько бы Кнакл не стрелял, движения противника были быстрее, и он с лёгкостью избегал пуль. Когда закончились патроны, Кнакл вырвал ограду и запустил её в Капучера. Дротик со свистом пролетел рядом с лицом. «Целился в глаз! – сообразил Кнакл. – Неужели и вправду вспомнил?!» Второго выстрела не последовало: Капучер сжал рукоять пистолета настолько сильно, что она смялась, как какая-то тряпка. С рычанием Капучер выбросил пистолет, решив положиться лишь на собственное тело. Эти руки слишком сильны, чтобы держать оружие. Кнаклу ничего не оставалось, кроме как уворачиваться от кулаков. Он понимал, что один удар этого чудовища в лучшем случае переломает ему кости, а в худшем – убьёт. Юлэджи выругался. Он слишком увлёкся, и теперь его окружили. Нет ни Кнакла, ни Кирилла, которые могли бы, уж если не помочь, то отвлечь врагов. Верх, низ, лево, право, даже подъезд! На сей раз Боринг постарался, и теперь его псы ожидают дальнейших действий юноши! Продиджумы вновь способны сражаться, а против них в рукопашной у Юлэджи мало шансов, Бэйли свыкся с новыми протезами, замкнутое пространство… Медлить нельзя, иначе грэмдразовцам надоест ждать, и они просто выломают дверь. Стиснув зубы, Юлэджи совершил поступок, достойный самоубийцы, – выпрыгнул из окна. Его встретил шквал усыпляющих дротиков, большинство из них юноша сумел отбить, но несколько всё же впилось в руку. С озлобленным криком Юлэджи выдернул иглы. «Нужно добраться до крыши, а там на другой дом. Ещё четыре этажа», – решил он. Единственным преимуществом Кнакла стала только реакция, благодаря которой он успел сжать кулак, едва не коснувшийся его лба. Кнакл с трудом сдерживал Капучера. Даже асфальт не выдержал такой нечеловеческой силы и треснул под ногами. Решив, что высвободить руку из тисков трупа будет намного проще, Капучер приготовился бить по рёбрам, но удар Кнакла настиг его первым. Прямо в солнечное сплетение. Капучер с хрипом подлетел, но не упал. Сгорбившись, он сделал шаг назад, хватаясь за грудь и судорожно пытаясь глотнуть воздуха. Капля крови шлёпнулась на землю и скрылась в одной из трещин. Капучер пошатнулся, будто собирался потерять сознание. – Хи! Да шучу я! – улыбнулся он и одним лишь пинком заставил Кнакла отлететь. Страх и желание жить даровали революционеру силы, и он смог отползти за секунду до того, как куски асфальта взлетели в воздух. В безумной радости Капучер слизнул кровь с костяшек. Под визг хозяйки квартиры Юлэджи ухватился за подоконник, скользя ногами по стене. Ещё чуть-чуть и он бы схватил трубу, но резкая боль в ноге прервала его борьбу за жизнь. Юлэджи видел алые капли, не поспевающие за телом. В невесомости было так трудно вздохнуть. А затем новая вспышка уже непрекращающейся боли. Стоило лишь на долю секунды прикрыть глаза, чтобы моргнуть, как появились канаты, не позволяющие упасть его обездвиженному телу. Юлэджи не сдержал крика, когда отливающая металлическим блеском верёвка с силой впилась в мясо ноги, а игла дротика проткнула руку. Юлэджи затих и больше не шевелился. Его тело осторожно опустили на землю, а затем распутали. Боринг достал наручники. Какого же было его удивление, когда спящий юноша вдруг соскочил и кинул гранату. – Пятнадцатый, послушай! – безуспешно пытался достучаться до противника Кнакл. – Сдохни! Сдохни! Просто сдохни!!! – продолжал вопить Капучер, приближаясь к нервному срыву, просто смотря на революционера. Его жалкие попытки оправдаться лишь сильнее злили. Кулаки Капучера пролетели рядом с Кнаклом несчётное количество раз. Со стороны это походило на борьбу ненависти и страха. Но ненависть оказалась сильнее, она затмила перед собой всё, кроме Кнакла. Именно поэтому революционер успел увернуться от гонящей прямо на них машины, а Капучер – нет. – Кирилл?! – ахнул Кнакл. – Залезай! Кир, одетый в окровавленную одежду грэмдразовца, выглянул из окна и внимательно осмотрел Капучера. Эти глаза, волосы… – Постой! Это ведь тебя я трахнул ночью! – вырвалось изо рта Кирилла прежде, чем он понял, что его вообще-то и другие люди слышат. Отвисшая челюсть Кнакла заставила пожалеть о сказанном. Точно такая же реакция была и у тех троих, что подбежали к Капучеру. Сам Капучер закрыл краснеющее лицо руками. Не дожидаясь, когда товарищи выйдут из ступора, один из бойцов побежал на машину, готовясь в прыжке выломать лобовое стекло, но автомобиль уже набирал скорость. Незнакомые дворы следовали за дворами. Кирилл чуть не задавил нескольких человек, пару раз едва не врезался в забор, помял клумбы и содрал свежий ярко-зелёный газон. Но вечно колесить по дворам Кир не мог, нужно выбираться из города – выехать на шоссе, где окружить его машину будет намного проще. Петляя между автомобилями, нарушая всевозможные правила движения и ежесекундно рискуя жизнями не только своих товарищей, но и других людей, Кирилл упорно ехал вперёд. Неважно куда, главное – как можно дальше от города. – А Юлэджи?! – опомнился Кнакл. Хрип, донёсшийся с заднего сиденья, стал ему ответом. Ветер, проникающий в салон через разбитое стекло, гудел в ушах и трепал волосы, заставляя их лезть в глаза. Но у Кирилла не было времени убирать их: в зеркале уже мелькали знакомые бело-синие машины. Кир отвлёкся только на секунду, чтобы отдать Кнаклу украденный пистолет, и эта секунда едва не стала роковой: с визгом затормозила машина, но Кирилл успел её объехать ценой одного зеркала. Стрелка спидометра неумолимо ползла вправо, но Капучер упорно продолжал давить на педаль газа, игнорируя все попытки начальства связаться с ним. – Блядь!!! – вскрикнул Кирилл, когда машина «Грэмдраза» резко сравнялась с его угнанной. Автомобиль ощутимо тряхнуло, и Кирилл на секунды потерял управление. Капучер неустанно крутил руль, пытаясь прижать машину угонщиков к металлическому отбойнику. Кнакл опустил стекло и взвёл курок, нацеливаясь на Капучера, но он, не обращая внимания на заряженный пистолет, схватил революционера за руку и повернул её таким образом, чтобы пистолет смотрел в небо. Хруст ломаемых костей позабавил его. Пули рассекали пустоту неба, Кнакл хрипел от боли и напряжения в попытке вырвать руку – всё это нервировало Кирилла, мешая сосредоточиться на решении проблемы. Не найдя более удачного выхода, Кир сжал руль и повернул его в сторону вражеского автомобиля. Гильза со звоном ударилась об асфальт, пару раз подпрыгнув, прежде чем скрыться под колёсами. Свинцовый шарик летел прямо в голову Капучера. Мир словно замер, и даже сердце пропустило пару ударов. Как можно описать чувство, в котором смешались облегчение, ужас и сожаление, что охватило Кнакла в тот момент, когда машину «Грэмдраза» выкинуло на встречную полосу? Лязг тормозов. От удара автомобиль перевернулся и, проехав на крыше несколько метров, наконец, остановился. Кирилл резко затормозил, едва не вписавшись в поворот. Пользуясь моментом, он глянул на искорёженную машину своего врага, не сдержав улыбки. Но вся его радость моментально испарилась. Дверь машины просто вылетела, а из салона выполз человек. Очень-очень злой. По телу Кира пробежала мелкая дрожь, и он вжал педаль газа в пол. Капучер злобно улыбнулся и сплюнул кровь. Желание убить человека, сломавшего ему жизнь, заставляло сходить с ума от возбуждения. Тело, едва сдерживая силу и ненависть, накапливающуюся годами, было до боли напряжено. Слипшиеся от крови волосы, сквозь которые виднелись остатки уха, безумие, боль – всё это лишь добавляло азарта. – Оторвались, – облегчённо вздохнул Кирилл, но тут же подавился воздухом. – Смотри! Побежал! – заорал Кнакл, с ужасом наблюдая, как Капучер упрямо бежит за машиной. – Быстрее!!! – Он чудовище!!! – истерично завопил Кирилл. – Чтобы человек догнал машину!.. Не бывает таких людей!!! Сколь сильно он не давил на педаль газа, Капучер продолжал приближаться. Паника окончательно завладела Кириллом, когда это существо оказалось на багажнике. Кир уже не смотрел, куда едет. Единственной его целью стало убийство существа, по ошибке принявшего человеческую форму. Машина петляла, резко останавливалась и крутилась в безуспешной попытке скинуть продиджума. Пуля проделала дыру в заднем стекле, но в тот момент Капучер уже перебрался на крышу. Когда он выбил переднее стекло, а Кирилл затормозил, было уже поздно. Машина с грохотом врезалась в дом, сбрасывая с крыши тело и придавливая его к стене. Кирилл очнулся, только когда кто-то хорошенько отхлестал его по щекам. То был Кнакл. Он разбил нос и лишился пары зубов, которые, впрочем, вскоре отрастут. Сзади, вцепившись в ремень, стонал Юлэджи. Его рвало. Дрожащими от нервов руками Кирилл схватился за руль, но, подняв голову, закричал. Капли крови стекали по разбитому стеклу, капли крови заливали салон, покидая тело, нижнюю часть которого придавил смятый ноускат, в то время как верхняя оказалась в салоне… Придавленный Капучер захрипел, струя крови из его рта облила коробку передач. Он дёрнулся, а затем с лёгкостью оттолкнул машину ногой, словно она какой-нибудь стул на колёсиках. Кнакл просто смотрел, как Капучер, сильно хромая, плетётся к машине. Он ошибался, когда считал, что этот монстр уже не может быть злее, чем ТОГДА. Всю эту битву Кнакл отчётливо понимал, что заслужил, но жить так хотелось! Кир зажмурился и надавил на педаль. Второго такого удара чудовище не выдержало. Кирилл, не слишком осознавая произошедшее, просто смотрел на лежащее тело, на друга, чей взгляд был таким сожалеющим. Он решительно отказывался верить в то, что всё кончено, как и Кнакл, в глубине души надеющийся, что Капучер всё-таки встанет. – Рю, приём… – тихий голос Юлэджи вывел товарищей из оцепенения. Кнакл обернулся. В руках юноша держал прямоугольный предмет, больше напоминавший плёнку своей пластичностью, толщиной и прозрачностью, нежели реальный мобильник. – Я потом… – юноша закашлял, – выслушаю твой ор. У нас на хвосте «Грэмдраз», я ранен. Твои люди ведь в курсе? Похоже, из этого дерьма я всё же не выберусь самостоятельно. У Кирилла не было времени удивляться. Он, объезжая машины, пытался уйти от преследователей. И не дай боже попасть в аварию! Грэмдразовцы оказались куда менее деликатными и просто расталкивали чужие автомобили, не заботясь о помятых багажниках и оторванных зеркалах. «Грэмдраз» грамотно окружал его машину, образовывая кольцо. – На светофоре налево. – Юлэджи с трудом ворочал языком и мог в любую секунду упасть в обморок. Кирилл едва не проскочил поворот и, как можно быстрее, крутанул руль, потянув за окровавленный рычаг. Автомобиль сильно занесло, но Киру удалось выровнять его. – Они уже близко! – в панике вскрикнул Кнакл. – Да пошли они все нахуй!!! – раздражённо заорал Кирилл. Улицы за окнами автомобиля уже сливались в единую полосу, но в глазах Кира продолжал гореть нездоровый блеск. Как же хотелось жить! Кнакл вцепился в ремень, а Юлэджи едва сдерживал рвотные порывы. Пулей пролетев перекрёсток, Кир не заметил, как потухли светофоры. Ни он, ни Кнакл, ни Юлэджи не увидели, как новенький «Мопокан»*, у которого почему-то не оказалось водителя, на полной скорости вписался в автомобиль, стоящий во главе погони. Последующий взрыв, ставший полной неожиданностью для всех, нарушил стройную цепочку. Отлетевшее колесо, совершив сальто в воздухе, коснулось асфальта, положив конец погоне. Прижавшись спиной к дому, сидел Капучер. «Если бы этот еблан среагировал на мои приказы, всё закончилось бы не так плачевно!» – с раздражением подумал Бэйли Боринг, подходя к подчинённому. Подняв Капучера за грудки, Боринг уже занёс руку для удара, но, посмотрев в его лицо, со вздохом отпустил. Взрослый парень позорно рыдал. Соль катящихся слёз проникала в мясо разодранной щеки, постоянно раздражая рану. Всё лицо и тело в крови, неестественно вывернутые конечности… с него явно хватит. Митя присел рядом с другом и аккуратно раздвинул его волосы, осматривая остатки уха. Может, ещё не все потеряно? – Сука! Выебал, опозорил, избил! Я теперь ещё и педиком стал! – истерично кричал Капучер. – Э? Почему? – не сдержал любопытства Митя. – Потому что я мелкий!!! – выкрикнул Капучер так, словно это было очевидно. Митя решил не спорить с другом, слишком многое он пережил сегодня и мыслить трезво просто не мог. Митя поддакивал и утешительно кивал, совершенно не вслушиваясь в бредни Капучера, куда больше его волновал разговор Бэйли с Тобо. – Он пистолет ещё в полёте выронил. Одним ножом!.. Он явно использовал снаряжение снайпера Диса! – рассуждал Тобо. – Он напустил газу и выстрелил в плиту. Самоубийца… – Но он каким-то образом узнал о нашей операции. Мы состряпали её на скорую руку за ночь, но он всё равно узнал! – А ещё в прошлый раз пацан смародёрствовал у Рэвина аптечку и оружие. Среди всего этого не должно было быть гранат. А судя по взрыву, это были именно наши, экспериментальные! Я уже про кредитку не говорю… Какой дебил потащит с собой на задание деньги? – Бэйли сжал кулаки, внутренне борясь с эмоциями, которые сейчас бомбили здравый смысл. – Рэ́ви не мог быть предателем! – вскрикнул один из продиджумов отряда. – Мы не можем точно утверждать, Улоф. – А мотивы? – Ты хочешь, чтобы я тебе щас гипотезу выдвинул?! – Кого и следует обвинить в предательстве, так это Капучера, – продолжил тот, кого назвали Улофом. Капучер прекратил всхлипывать и бормотать. Митя заметно напрягся и засунул руку в карман, наверное, собираясь достать шприц с успокоительным. – Он едва не убил Миу, выкинул из машины Дэ́йдо, уехал на ней, игнорировал вас. Да ещё и дал сбежать преступникам, пока никто не видит! И мы можем ему доверять?! – Так, довольно! Госпожа Вирго уже расследует это дело, с Капучером я разберусь сам, но вновь нарушать дисциплину и бросаться необоснованными обвинениями я тебе не позволю. Бэйли с решимостью посмотрел в глаза Улофу, давая понять, что самое время заткнуться. Обычно на этом их ругань и заканчивалась, но сегодня продиджум не сдержался. – Да какие в жопу «необоснованные обвинения»?! Может, вы его специально прикрываете, так как сами в этом замешаны?! Боринг не выдержал и с размаху ударил продиджума в челюсть так, что тот упал. Бэйли поднял его за грудки и прошипел в зубы: – Не слишком ли многое ты себе позволяешь, сукин сын? Меня окончательно доебало твоё поведение, поэтому ты вернёшься в лабораторию. Ходили слухи, что Бэйли симпатизирует продиджумам. Он давал им куда больше свободы, чем другие командиры. Но даже его терпению пришёл конец. Начальство можно не уважать, ему можно перечить, когда ты всего лишь офисный клерк, а не тот, от чьих действий зависят жизни граждан. Слова о лаборатории и презрительный взгляд Бэйли окончательно взбесили Улофа. Ему уже нечего терять. С ненавистью смотря на начальника, продиджум медленно начал подниматься. Огонёк на его ошейнике мигнул, и со звонким «пип» голова Улофа превратилась в один ярко-красный фонтан, разбросавший остатки черепа и обливший всех, кто находился поблизости. Боринг стёр жидкость с глаз и медленно перевёл взгляд с окровавленной ладони на обезглавленное тело. Да что тут вообще происходит?! Чтобы ошейники безопасности убивали!..