Raspberry jam

      Дождь омывает окна квартиры-студии, освещенной лишь большим торшером, приютившимся в самом углу. Капли тарабанят по стеклу, а Джаред сидит с кресле, смотря телевизор, по которому идет очередной эпизод сериала, так любимого Робертом. Но тот, развалившись на диване, болтает всякую чушь, кажущуюся Джареду сейчас такой важной.       И вот на часах уже полночь, завтра много работы, и Джаред ссылается на усталость, тянется за телефоном, чтобы вызвать такси. Но Роберт смотрит на него с еле читаемой хитринкой и блеском в глазах, когда перехватывает запястье, оказавшись напротив сидящего Джареда. Тот лишь улыбается и кидает смартфон на мягкий ковер, предварительно выключив. Роберт проводит пальцами по его плечам, спускается ниже, ладонь по подтянутому прессу, через толстую ткань толстовки, и Роберт меж разведенных коленей, сидящего в расслабленной позе Джареда. Руки ложатся на острые колени, медленно сжимая бедра движутся к паху, а потом снова к коленям, заставляя Джареда елозить от нетерпения. Роберт задирает толстовку и целует подтянутую загорелую кожу, ведет языком до резинки спортивных штанов, целует под пупком, а потом невесомо прикасается губами к паху Джареда. За ним еще поцелуй и еще, и Джаред понимает, что не на шутку возбудился от этих легких, но таких горячих поцелуев.       Роберт закусывает губу и хитро улыбается. Его взгляд исподлобья заставляет Джареда сглотнуть, а очередной поцелуй через ткань-тихо застонать. Кончиками пальцев Роберт проходится по заметному бугорку, а потом несильно сжимает, отчего Джаред стискивает зубы и откидывает голову на спинку кресла. - Не закрывай глаза, - шепчет Роберт и целует Джареда в губы. Мокрые, жадные, скользкие касания, взгляд глаза в глаза. И это настолько интимно, что Джаред ощущает это каждой клеточкой кожи, и, наверное, он не чувствовал себя так никогда. Будто внутри огромный мыльный пузырь, который переливается всеми огнями спектра - от красного к фиолетовому, от страсти до нежности, от голубого к желтому, от боли до феерического наслаждения. И этот пузырь, кажется, заполнил все внутри, он давит на легкие, сжимает сердце и напрочь отключает хоть какие-то остатки разума. Черепная коробка вмиг становится пустой, все проблемы исчезают в тумане сознания, а мысли улетучиваются и запираются внутри этого мыльного пузыря.       Руки Джареда ложатся на талию мужчины, и Роберт садиться на колени. До боли сжимая бока, проходясь пальцами по ребрам и прижимая к себе плотнее, Джаред задирает рубашку Роберта и прижимается кожа к коже. По телу вмиг пробегают стайки мурашек, а волоски на теле становятся дыбом. Роберт еще выше задирает толстовку Джареда, а потом и вовсе снимает ее, прерывая поцелуй лишь для того, чтобы набрать побольше воздуха, который стал совсем горячим и почти осязаемым. Джаред подхватывает Роберта под бедра, сжимая до боли и предлагает переместиться на кровать.       Остатки одежды валяются в разных углах комнаты, а двое мужчины, оставшись лишь в одном белье, вжимают друга друга в мягкий матрас. Малиновые простыни смяты, они будто провалились в джем, все вокруг стало вязким и сладким, а Джаред запускает пальцы во взмокшие каштановые волосы Роберта, отчего тот непроизвольно мычит. Ладони скользят по подтянутому бледному телу, губы выписывают узоры на животе, а большие пальцы скользнят под резинку серых боксеров Гринвуда и снимают ненужный предмет одежды. Роберт сжимает плечи Джареда и теснее притягивает к себе, обхватывая ногами, совершая нетерпеливые движения пахом по бархатной коже живота Лето. Воздуха категорически не хватает и Роберт, как выброшенная на лед рыба, хватает ртом кислород, когда Джаред кладет руку на его пах, несколько раз проводя по всей длине.       Белье Джареда валяется в другом конце комнаты, а стоны, разрывающие легкие, переходящие на крик, заполнили все пространство вокруг. Шлепки, капельки пота на спине Джареда, влажные волосы на подушке и один мир на двоих.