Власть любопытства

      Приближался конец августа и об этом месяце своей жизни я мог сказать только , что он был замечательным. Я еще никогда не был так счастлив и никогда не работал так продуктивно. Август стал для меня непрерывной чередой открытий. Библиотека, занятия ментальной магией, вечерние медитации, разговоры с Ганнибалом слились для меня в непрерывную волну маленьких откровений обо мне самом. Я стал гораздо лучше понимать и осознавать свои мотивы и цели. Частые визиты к Грейнджерам и традиционные прогулки с Гермионой в конце трудового дня делали лето восхитительным, пожалуй, лучшим в моей недолгой жизни.       Мои отношения с Гермионой стали за этот месяц гораздо ближе, доверительнее, нежнее, что не могло не радовать. Я много ей рассказывал, делился сомнениями и планами, получая в ответ поддержку и уверенность в будущем. Я уже не мог представить, как раньше мог жить без моей Гермионы рядом. Она стала для меня целым миром, неизведанным и непознанным, но манящим и интересным. Я рассказал ей и о сеансах психотерапии с доктором Лектером, с которым я все чаще обсуждал ее и Дамблдора, свое изменившееся к ним отношение.       Первым порывом Гермионы было, конечно, желание предать меня бесконечным мукам, по крайней мере, именно это я увидел в ее взгляде. Правда, я так и не разобрался, что мне вменяется в вину — то, что я нарушил закон или то, что сразу ей не рассказал. Прижимая к груди бушующую девушку, я думал о том, какая же она у меня сильная, и улыбался ей в волосы. Эпизод был исчерпан, когда Гермиона согласилось, что я стал гораздо спокойнее и увереннее в себе с начала лета, и в этом есть заслуга доктора Лектера. Было видно, что это признание далось ей нелегко, но она справилась с собой.       Воспоминание вызвало счастливую улыбку, и я посильнее обнял Гермиону. Мы лежали на небольшой кровати в комнате в Дырявом котле и отдыхали после одного из последних занятий по ментальной магии. Мы уже не валились с ног после трех часов непрерывной практики, но основательный отдых был необходим. Хоть восстанавливающее зелье сняло все наиболее неприятные симптомы, оставив только приятную слабость во всем теле, мы не могли отказать себе в удовольствие полежать, обнявшись, после занятия.       —Ты чего так глупо улыбаешься? — спросила Гермиона, приподняв голову с моей груди.       —Да так, вспомнил о божественной каре, нависшей над моей головой. Боюсь мне не пережить ярости мироздания в твоем лице, — скорбно сказал я.       —Мы еще посмотрим на твое поведение, — она взлохматила мне волосы, поцеловала и снова уютно прижалась.       Не так давно с помощью Добби удалось выяснить, что слежка за мной ослабла и ведется спустя рукава. В частности, во время занятий по ментальной магии никто не старался подслушивать, так как они проходили в полном молчании, так что я был уверен в относительной безопасности.       —Знаешь, я почти разобрался с историей магической Британии. Хочу, чтобы ты проверила мои размышления на логичность, — мне подумалось, что более безопасного времени будет сложно выбрать для такого разговора.       Гермиона попыталась встать, но я протестующее заворчал и попробовал ее остановить.       —Гораздо удобнее и приятнее, когда ты лежишь.       —Как скажешь, а мне удобнее так, — хитро сказала она, развернувшись поперек кровати и положив голову мне на живот.       Я слегка помотал головой, чтобы прочистить мысли и начал, рассеяно перебирая ее волосы:       —Это довольно длинная и запутанная история, не знаю, с чего будет правильно ее начать.       —Начни с того, что считаешь самым важным.       —Хорошо, тогда начну с исторически сложившейся политической ситуации на нашем острове. Помнишь, я тебе рассказывал, что профессор Дамблдор очень старается получить допуск в дом Блэков? Я все старался понять, зачем ему именно этот дом, и, кажется, понял. Все дело в источниках магии. На Британских островах их считанное постоянное количество и каждый контролирует сильная семья или скорее клан. Именно доступ к источнику Блэков, на данный момент законсервированному, требуется Дамблдору. Не знаю, предоставлял ли ему такой доступ Сириус, но сейчас его точно нет.       —Хм, и чем же так важен этот источник магии?       —Дело в том, что каким-то образом «подключившись» к источнику можно стать значительно магически сильнее. Сам механизм «подключения» мне пока не понятен, но точно известно, что новый глава рода или клана должен «подчинить» источник, при этом он становится Лордом. Как это происходит тоже неизвестно, но существуют артефакты, которые способны определить является ли человек Лордом, то есть смог ли он «подчинить» источник. Такой артефакт точно есть в Гринготтсе, возможно, еще у кого-то из старых семей и в Министерстве.       —То есть ты хочешь сказать, что рассказы о силе чистокровных магов совсем не миф? — расстроено посмотрела на меня Гермиона, опершись на локти.       —Абсолютно неверное заключение. Сами чистокровные ничем от тебя или меня не отличаются, а некоторые даже слабее из-за вырождения. Если тебя «подключить» к источнику, как это делает Лорд для всего своего клана, то и силы у тебя будет столько же. Вот как это сделать, и как это на тебя повлияет, уже совсем другой вопрос.       —Ну что же, весьма полезная информация, но как это связано с политической ситуацией?       —Все до безобразия просто. Контроль над источниками дает возможность главе рода или клана создать более сильный боевой отряд и, соответственно, иметь больший политический вес, как представитель данного клана или семьи. Я уточняю именно про клан, поскольку с точки зрения магов «подключение» к источнику уже определяет твою принадлежность, не обязательно быть в кровном родстве с Лордом. Для боевых отрядов наоборот было более характерно как раз отсутствия родства. В них люди набирались в большей степени по способностям в магии и военном искусстве, чем по родству. Умелые воины всегда ценятся в любом обществе, и магическое не является исключением. Сейчас, я думаю, стоит углубиться в историю для большего понимания, если ты не против.       Гермиона даже фыркнула, возмутившись таким предположением, и тряхнула головой, раскидав волосы по моей груди.       —И какой же период истории Британии ты хочешь рассмотреть?       —Период нормандского завоевания, именно последствия этого события мы наблюдаем в современном обществе. Для начала обрисую положение в Англии к середине одиннадцатого века. К этому времени уже более двухсот лет идет война англо-саксов, заселяющих остров, с различными захватчиками – норвежцами, датчанами, норманнами /*прим.авт. Нормандцы – потомки скандинавов, заселивших север современной Франции*/. В результате постоянных войн датчанам удалось закрепиться на Британских островах, образовав правящую королевскую династию. Но к началу одиннадцатого века династия датских королей ослабла и почти прервалась, а сами датчане почти полностью ассимилировались, образовав с англами и саксами единую нацию. Последствием этого стало образования Витенагемота /*прим. авт. Witena gemot – собрание мудрых на старосаксонском*/ — совещательного органа при короле, который по традиции утверждает его на престоле. Такие образования были более характерны для скандинавской культуры, чем для западно-европейской. Например, на Руси был аналогичный орган, называемый вече. В Витенагемот входили на то время самые влиятельные эрлы и тэны Англии, и в условиях слабой королевской власти они имели определяющее политическое влияние. Один из них к середине одиннадцатого века в ходе восстания даже стал королем.       —Хм, это все очень интересно, — Гермиона нахмурилась и закинула ногу на ногу, — но какое место тогда занимали волшебники и Визенгемот? /*прим.авт. Визенгемот, вероятно, образовано по аналогии от слов wizard gemot – собрание волшебников*/       —Я тоже сразу об этом подумал. До статута секретности было еще далеко /*прим.авт. принят в 1689 году*/, так что волшебники должны были давать стратегическое преимущество в междоусобной грызне местных эрлов. И соответственно контроль над источниками магии делали преимущество еще больше. У меня сложилось впечатление, что маги того времени образовывали некую закрытую касту, скорее всего воинов, разделенную на кланы. Политической власти они не имели и находились на службе у эрла или тэна, которые контролировали источник. Визенгемот же был, вероятно, неким совещательным органом, похожим на современную гильдию. Там, например, могли решаться вопросы дележа спорной добычи, улаживаться бытовые конфликты или распределяться юные маги в конкретные кланы. Достоверной информации о тех временах мало, что логично, учитывая дальнейшие события, так что во многом это мои предположения.       —Пока я не нахожу никаких нелогичностей, все действительно могло быть именно так. Но как ты объяснишь, почему волшебники не объединились и не захватили власть?       —Я думаю, есть несколько причин. Во-первых, сказалась постоянная вражда между кланами и желание подмять под себя источники магии. Во-вторых, происхождение большинства магов. В те времена наследственная аристократия определялась тем, что король жаловал какому-то роду надел земли, с которого аристократ мог собирать налог и управлять им. Волшебники же были в большинстве своем выходцами из крестьян. Пусть они и умели колдовать, но были больше ремесленниками и вряд ли умели читать, писать и сносно считать больше, чем это необходимо. Такие люди, пусть юридически свободные, но с детства зависимые от решений своего сюзерена не могли даже подумать о восстании, пока не становилось совсем плохо. Логично предположить, что такое положение вещей культивировалось высшей знатью.       —Разумно, но какое это имеет отношение к нашему положению?       —Самое прямое, исходя из всего этого были написаны Кодексы Крови, которые действуют и сейчас. Перейдем к переломной точке истории, определившей судьбу королевства на долгие века – 1066 год. К этому времени существовало несколько претендентов на трон Англии. Во-первых, это был действующий король Гарольд Годвинсон, выбранный местной знатью после восстания. Во-вторых, Харальд II Суровый, король Норвегии, номинально получивший права на престол в результате интересного исторического казуса, не имеющего к Англии прямого отношения. Так же права имел последний представитель датско-саксонской династии Эдгар Этелинг, но он был еще ребенком и ни разу не был в Англии, всерьез его кандидатуру никто не рассматривал. И, конечно, еще одним претендентом был герцог Нормандии Вильгельм "Бастард" Завоеватель, которому по некоторым данным Гарольд Годвинсон принес вассальную клятву и обещал поддержку. Правда источники, утверждающие это, исключительно нормандского происхождения.       Я перевел дух и запустил пальцы в волосы Гермионы, от чего она довольно сощурилась.       —Осталось совсем немного истории и кое-какие выводы, — успокаивающе сказал я.       —Я бы с удовольствием послушала более подробную расширенную версию. И вообще, это ты мне запрещаешь конспектировать!       —Тогда я продолжу. В 1066 году почти одновременно Харольд и Вильгельм выступили в поход на Англию, ведя с собой значительные армии. Первым Английского берега с северо-востока достиг Харольд, но вследствие нескольких военных просчетов и некоторого невезения потерпел поражение. Однако, английская армия понесла серьезные потери и находилась много севернее того места, где высадился Вильгельм со своими войсками. В ходе кровопролитного сражения с нормандцами уставшая английская армия потерпела поражение, а король Гарольд Годвинсон был убит. К концу года Вильгельм Завоеватель подавил последние очаги сопротивления и стал полновластным королем Англии. Естественно, такое событие не могло не повлиять на распределение политических сил. Так Витенагемот был трансформирован в Большой королевский совет, в состав которого входили нормандские бароны и рыцари. Основные принципы созыва и компетенции сохранились, ограничивая королевскую власть, что дало начало английскому парламенту.       —И что же тогда изменилось в жизни волшебников? Они же не имели политической власти, зачем было что-то менять?       —А вот это самое интересное. Вероятно, местные маги оказали очень серьезное сопротивление, поскольку в отличие от маглов контроль над источниками магии был для них жизненно необходим. Видимо, чтобы не допускать подобного в дальнейшем, Вильгельм повелел своим соратникам-магам сдерживать их. Надо понимать, что в Англии всегда было мало магов, возможно, это связано с количеством и силой источников магии, так что был выбран очень оригинальный способ контроля. Во-первых, на все источники магии было наложено некое заклятье, которое давало откат по связанному с ним человеку при нарушении Кодексов Крови, текст которых был как-то встроен в плетение. Во-вторых, на самом сильном источнике магии, единственном, на котором не лежало заклятье, был построен Хогвартс, именно поэтому он является стратегически важным объектом. Королевским указом все маги обязаны были отдавать своих детей в эту единственную школу, подписывая контракт, также как-то завязанный на источники. По факту, дети становились залогом правильного поведения родителей, и одновременно воспитывались в правильном ключе. В дальнейшем пришедшие с Вильгельмом маги постепенно ассимилировались, образовав знатные и богатые рода. Классическим примером таких родов являются, например, Малфои и Нотты. Откуда пришли Кодексы Крови предпочли забыть, переведя их в разряд традиций, а Хогвартс так и остался единственной школой волшебства, куда посылали своих детей все маги.       —Так, подожди, я не поняла. То есть заклятье наложено на все источники, кроме источника Хогвартса, который одновременно и самый сильный. То есть получается, что нормандские маги ограничили сами себя? И как так получилось, что Хогвартс расположен в Шотландии, когда война с шотландскими кланами шла еще довольно долго после завоевания Англии?       —На счет расположения, вероятно, каста магов в силу малочисленности никогда не делилась по территориальному признаку, а выбор был исключительно по силе источников. Хогвартс, скорее всего, сразу же скрыли от маглов, к тому же маги просто так не будут атаковать собственных детей, а без их поддержки боевые силы маглов были не способны взять замок. А вот момент, когда именно нормандские рода стали посылать своих детей в Хогвартс не вполне ясен, но у меня есть несколько предположений. Первое, пропаганда обучения в Хогвартсе была, вероятно, настолько удачна, что даже новообразованные рода спустя несколько поколений стали отправлять туда своих детей, считая это показателем статуса, правда на специально выделенный факультет – Слизерин. Второе, скорее всего, предполагалось, что контроль над магами будет сосредоточен у короля, даже, если он магл. Кодексы написаны так, что клан или род, привязанный к источнику Хогвартса, имел максимальную власть над другими, а сам глава этого клана обязан присягнуть королю. Никто тогда не предполагал тогда само наличие Статута Секретности, так что сейчас вся власть, по факту, принадлежит директору Хогвартса, ограниченному магическим контрактом, подписанным при вступлении в должность, без него просто нельзя «подключиться» к источнику, и советом попечителей, образованным примерно в те же времена, когда был принят Статут Секретности. Сам текст контракта я найти не смог, но говорится, что его текст не менялся со времен Основателей. Вероятно, его текст не известен никому, кроме самого директора, по крайней мере, это самое логичное, что я могу предположить.       —Интересная вырисовывается картина, — задумчиво протянула Гермиона, глядя в потолок. — Продолжай, пожалуйста, это ведь не все, что ты узнал?       —Да, самое важное. В тех самых Кодексах Крови очень четко прописано, каким образом человек может заявить права на источник и стать с точки зрения закона главой рода или клана, или по-другому Лордом. Во-первых, это может быть право крови, достойнейший наследник или наследница предыдущего главы. Вторая возможность – право магии, при этом необходимо быть магически связанным с источником. Например, Сириус был моим крестным отцом, если он провел соответствующий ритуал, то я магически связан с источником Блэков. Насколько сильно, это другой вопрос, но право на попытку стать Лордом Блэк у меня есть. И, наконец, в-третьих, право силы, то есть захват источника после победы над предыдущим Лордом или его наследником. При этом необходимо «подчинить» себе источник, правда, о том, как это сделать, ничего не сказано.       —То есть получается, что ты имеешь права на два источника: Блэков и Поттеров. По праву магии и крови соответственно, — Гермиона нахмурилась и твердо сказала. — Тебе надо немедленно вступить в права наследования, тогда ты будешь почти независим от профессора Дамблдора.       —Еще есть источник рода Слизерина по праву силы, если Лорд действительно его последний наследник, а это, скорее всего источник Хогвартса. Но я совсем не уверен, что это будет верный шаг.       —Что? Почему ты так думаешь?       —Когда вступаешь в права наследования, ты «подключаешься» к источнику магии и принимаешь все наследие. Оно может включать в себя различные проклятья, невыполненные обязательства и откаты, принятые источником. В общем, это очень опасно и не факт, что большой счет в банке и увеличение в магической силе того стоят. К тому же, учитывая, что я точно все еще являюсь претендентом на наследие Блэков и Поттеров, так сказали мне в Гринготтсе, никто не захватил эти источники по праву силы, крови или магии, а, значит, все далеко не так просто, нужно подходить к этому вопросу очень аккуратно. Кстати, я прочитал, что так называемое клеймо Предателей Крови – это проклятье на источнике за грубое нарушение Кодексов, в которых о маглах не сказано ни слова. Причем проклятье из поколения в поколение усугубляется и дает все больший откат на детей, а «отключение» от источника только замедляет, но не останавливает процесс. Подробно я о нем еще не читал, и не совсем понятно, есть ли такое клеймо на роде Уизли на самом деле, а если есть, то не понятно, как об этом стало известно за пределами семьи.       —Интересно, а термин «грязнокровка» ты не встречал?       —Точно, совсем забыл сказать. Грязнокровки – маги из ослабевшего рода или клана, связанные с источником, загрязненным большим количеством проклятий и откатов. Такие маги часто становятся маргиналами, поскольку никто не хочет брать их себе в род, соединяясь с загрязненным источником. Они часто уходят к маглам, так и появляются маглорожденные. Уже во втором поколении влияние источника минимально, если не установлена прямая связь, так что маглорожденных считают грязнокровками ошибочно. Но ты, Гермиона, и, вероятно, моя мама так называемые обретенные и вообще никак не связаны ни с каким источником магии даже в дальнем поколении. Это легко понять по большей магической силе относительно среднего маглорожденного. Сам феномен обретенных слабо изучен, тут нужны серьезные генетические исследования, но обретенные всегда считались хорошим прибавлением в роду. В общем, это довольно сложно, и, на мой взгляд, не очень важно.       Гермиона села на кровать, заправила выбившуюся прядь волос за ухо и внимательно на меня посмотрела:       —Ты все очень хорошо рассказал, но остался очень важный вопрос. Можно ли очистить источник? И если да, то насколько это сложно?       —Очистить то источник наверняка можно, иначе все источники были бы загрязнены, но сам механизм мне не известен. Вероятно, сам процесс очень трудоемкий и дорогой, и не факт, что его кто-то проводил в последнее время.       —Тогда на ближайшее время у тебя задача поискать информацию об источниках. А мне еще надо проверить кое-что в библиотеке Хогвартса, и я тоже представлю тебе свои выводы по более современной истории.       —Как скажешь, я всегда готов слушать тебя, это намного приятнее уроков, — я блаженно улыбнулся и сладко потянулся.       —Вот только, мне кажется, нам нужны союзники.       Я посмотрел на Гермиону, приподнявшись на локтях. Лучи заходящего солнца, проходившие через мутное стекло, создавали вокруг нее сказочный ореол. Пушистая копна каштановых волос была взлохмачена больше, чем обычно, карие глаза твердо смотрели на меня. Весь ее вид выражал непреклонность, меня снова накрыла волна нежности к самой удивительной девушке. Я притянул ее к себе и в исступлении стал целовать ее лицо, шею, руки, чувствую, как она отвечает мне.       —Извини, я хотел сказать, что ты абсолютно права, — сказал я, остановившись, но не собираясь отпускать ее из объятий.       —Я так и поняла, — весело подмигнула Гермиона, — суть Вашего послания было не сложно расшифровать.       —Мне кажется, нужно возродить ОД, только расширить его на все курсы и все предметы.       Ответом мне была счастливая улыбка Гермионы и еще один долгий поцелуй. Внутри все сжалось от необходимости скрывать истинные мотивы, но я еще не мог посвятить в них Гермиону. Я даже сам не мог поверить, что могу о таком думать, но это был самый безопасный путь.       —Только нужно сменить название, это себя скомпрометировало.       —Может быть Клуб Взаимопомощи Учащихся по Предметам Школьной Программы?       —Гермиона, я говорил тебе, что ты гениальна во многих вещах? Так вот, придумывать названия для чего-либо, точно не твое.       —Может, тогда опять проведем голосование?       —Ну уж нет, мы его организовываем, нам и название выбирать. К тому же, я уже его придумал.       —И какое же?       Я встал, отошел на несколько шагов и, встав в пафосную позу, торжественно провозгласил:       —Отныне и навсегда мы будем называться Легионом Справедливости!       Гермиона со смехом повалилась на кровать.       —Не слишком ли вычурно?       —Зато звучно. Придумаем еще титулы, иерархию, форму, обряды, чтобы было интереснее, и люди потянутся, — заверил ее я.       —Хорошо, но тогда у нас много работы и мало времени!