И во снах оживали сказки…

писалось под Fleur - Музыка странного сна Локи боялся ложиться спать. Кошмар предыдущей ночи продолжал стоять перед глазами, а память в течение дня выдавала такие фрагменты, что младший принц краснел ни с того ни с сего. На всякий случай, он помолился праотцам и лег. Сон не шел. Чтобы хоть как-то себя занять, бог стал изучать расписной потолок своей спальни, на котором причудливым образом располагались различные древние символы, которые, как он ни старался, так и не смог расшифровать. В созерцании прошло около часа, но в итоге зеленые глаза все же закрылись, и он погрузился в сон. Он сидел на троне, и чувствовал, что занимает его по праву. Но это был не трон Асгарда. В Асгарде не может быть так холодно и снежно, да и трона, вырезанного из цельной глыбы льда, дома не наблюдалось. Его окружают промерзшие до основания каменные стены, по полу стелется позёмка, над троном нависает дерево, не перенесшее дикого холода и целиком покрытое инеем. Время от времени хлопья снега падают на голову сидящего принца, меняя цвет его темных волос на белый, такой же, как и у всего, что его окружает. Локи страшно, он зябко кутается в тонкий серебристый плащ, который не спасает от пронизывающего до костей ветра. Холод и одиночество – вечные страхи Локи. Они часто присутствовали в его снах, особенно в тех, где местом действия был Ётунхейм. Возможно, он и сейчас там находится. Хотя раньше в его снах замков и тронов не наблюдалось, как бы он того не хотел. Внезапно он замечает Тора, сидящего на полу недалеко от трона. Он, в своем ярко-алом плаще и простой теплой рубахе, а не в привычных доспехах, выглядит таким родным, таким теплым и живым посреди этого бледного и лишенного жизни места, что Локи, не удержавшись, устремляется к брату. Присутствие брата немного напрягает, особенно если учитывать предыдущий сон. Тот сидит, ни на что не обращая внимания, и старательно собирает что-то. Подойдя ближе, младший принц понимает, что это осколки зеркала, разбитого на миллионы миллионов маленьких кусочков. Он наклоняется над братом и видит, что пальцы того покрыты мелкими порезами, оставленными острыми краями. - Дай мне свою руку, – требовательно просит он. - Мой господин? – Тор явно находится в замешательстве, как и Локи, удивленный подобным обращением. Не часто, точнее, никогда он не слышал этого слова из уст брата, да и слуги, в основном, предпочитали молчать при встрече с ним. - Дай, - просит он опять, и не дождавшись ответа, сам берет руку громовержца. Широкая и удивительно теплая рука Тора довольно странно смотрится в крепкой хватке тонких, полузамерзших пальцев Локи. Он разглядывает мелкие порезы, а потом наклоняется и осторожно слизывает кровь. - Что вы делаете, господин? – изумленно спрашивает Тор. – Мне нужно собрать это слово, если я хочу получить поцелуй. На лице бога лжи явно читается недоумение. - Поцелуй? – переспрашивает он. - Да, ваш поцелуй господин. Чтобы я не чувствовал холода, - поясняет старший брат. - А если я поцелую тебя до того, как ты его соберешь? В глазах Тора вспыхивает маленький огонек: - Но так же нельзя, вы говорили… У Локи нет ни сил, ни желания слушать объяснения брата. Он понимает, какую сказку оживляет его сегодняшний сон, но при воспоминании о предыдущем, тут же вспыхивает желание, и потому он просто наклоняется и целует его. Целует мягко, едва касаясь губами, но и такой невинный поцелуй заставляет пламя страсти разгореться еще сильнее. Он уже не может оторваться от него, и Тор, повинуясь языку Локи, послушно открывает рот. Руки Тора нежно и неуверенно обнимают того, кого он минуту назад называл господином. Посреди этого объятого льдом мира, маг находит того, в чьих объятиях можно забыть о холоде. Безумство. Он же боялся повторения. Боялся опять увидеть Тора в своих снах. И тем более не собирался снова спать с ним. - Стоп! Остановись! – кажется, он сорвался на крик. Он ловит лицо брата руками, заставляя смотреть прямо в глаза. – Ты уверен, что ты этого хочешь, Тор? Наследник Одина продолжает смотреть на него обожающим взглядом, но потом во взгляде появляется узнавание. Иллюзия, наложенная на брата неизвестным магом, спадает. - Опять? – в голосе Тора слышится возмущение и капля ярости. – Прошлой ночью не наигрался? - Не хочу тебя расстраивать, мой дорогой брат, но это не моих рук дело. - Врешь! Кто еще в Асгарде мог додумается до такого? Ты совсем свихнулся! - Да? Это не я недавно называл меня господином и сидя на коленях, молил о поцелуе! - Что? – взрывается старший принц. – Кто и может быть на коленях, так это только ты. Я - будущий царь Асгарда! Локи закатывает глаза от того, с каким пафосом это было сказано, и фыркает. Тору это определенно не нравится, и, резко приближаясь, он начинает быстро раздевать брата. - Хм, так все-таки ты решил продолжить игру предложенную неизвестным… - протягивает Локи, и в его голосе звучат нотки сумасшествия. Вместо ответа, громовержец затыкает рот брата поцелуем, затем поднимает легкое тело бога обмана и садится на упавший шерстяной плащ. Локи удобно устраивается на его коленях, кажется, он сходит с ума. Тор, продолжая проявлять инициативу, осыпает поцелуями шею и плечи мага. Постепенно безумная ярость пропадает его из движений и появляется нечто похожее на нежность. Он становится более мягким и возбуждающим. Это чувствуется в его поцелуях, его прикосновениях к плечам, соскам, подтянутому животу брата. Наследник Одина исследует руками тело брата и заканчивает свое путешествие, удобно устроив руку на его члене. Локи дрожит, но не от окружающих его ледяных стен, а от нежных и чувственных прикосновений брата. Он запрокидывает голову, подставляя шею горячим губам и тихо стонет, а затем сам обхватывает член брата рукой. Тор, видя это движение, берет инициативу в свои руки, в буквальном смысле этого слова, теперь члены любовников трутся друг о друга, сжимаемые широкой рукой старшего принца. Через какое-то время они кончают. Тело Локи еще помнит ласки прошлой ночи. Он приподнимается, осторожно садится на член брата и медленно начинает двигаться. Тор проводит рукой по его спине, а затем осторожно притягивает лицо мага, прося поцелуя. Локи ухмыляется и удовлетворяет его просьбу, его язык исследует рот громовержца, отчего у последнего вырывается тихий стон. Младший принц держится за плечи брата, стараясь не сбиться с заданного темпа, и иногда его ногти впиваются в кожу Тора. Любовники движутся в ритме, известном лишь им одним, они кажутся единым целым, наслаждаются друг другом. Они словно бы преодолели какой-то барьер, разделявший их ранее, словно обнаружили невидимую нить, притягивающую и связывающую их друг с другом. Локи, понимая, что он уже на пределе, наклоняется и целует брата так, как еще никогда не целовал, страстно, позволяя почувствовать этот момент полностью. Из груди Тора вырывается тихое рычание и что-то похожее на проклятия в адрес неизвестного извращенца, так беспардонно связывающего сны братьев вторую ночь подряд. Бог обмана смеется, делая в уме безумные предположения на счет этого, как сказал его брат, извращенца. Тор кладет руки на талию Локи, заставляя ускорить темп. Маг пару раз едва не выпускает из себя член брата, в итоге тот крепко обнимает его и кончает с тихим криком. Сделав еще несколько движений, к нему присоединяется младший принц. Все еще находясь в объятиях друг друга, и тяжело дыша, Локи замечает, что осколки сложены в слово. Долго вглядываясь, он шепотом произносит «Вечность» и закрывает глаза, счастливо улыбаясь. Открыв их, он ясно видит цепочку рун на потолке, образующих то же самое слово. Сон закончился, и он вновь в своих покоях. Что ж, это не может не радовать… Но состояние блаженного ничегонеделания не длится вечно. Раздается стук в дверь, и, не дождавшись ответа, она распахивается. На пороге стоит тяжело дышащий Тор: - Нам надо поговорить, брат!