Кто не умрет, не войдет в Мое Царство...

***

      Холодный, неприятный – косой и резкий – свет датского дня изрядно раздражал датчанина. Раньше он любил в своей стране абсолютно все. Теперь ему не хватало выразительной мрачности канадских пейзажей и ласкового, теплого лондонского света… Присматривая за домом приятеля из незаметной точки, Мадс дожидался появления курьера с обыкновенной, хотя и большой, картонной коробкой под мышкой. Проследив, что тот ушел и точно его не увидит, Мадс забрал посылку, приоткрыл, проверил содержимое и послал с нового мобильного смс-подтверждение о получении. Тем не менее, эта редкая вещица в ближайшее время ему не пригодится. Он вернулся домой как раз, когда Ханне вышла за продуктами, и припрятал костюм Ганнибала на чердаке, в теплом, сухом и неприметном месте. Не в этот раз, но он может понадобиться. Реклама природных резерваций напомнила Миккельсену об одном из излюбленных в Скандинавии видов отдыха – экофермах. Поискав что-то похожее на просторах Дании, он сумел найти заведение с приличным количеством содержащейся живности. Если люди – всего лишь животные, он вполне имеет право начать с любого другого. Что-нибудь посерьезнее ягненка, конечно. В конце концов, Мадс не был настолько уверен в своих силах, что бы они там не снимали. Он ведь не Ганнибал… “Или это только пока?” – мелькнуло в сознании. Выбрав в подходящем “санатории” не только опцию “забивание молодого бычка”, но еще и “полный курс разделки туш. Для профессионалов”, Мадс удовлетворенно отключил компьютер. Уже через пару дней во всем этом появится некий смысл. Смысл… Проверив свой обычный телефон, Мадс обнаружил там только одно сообщение от Виолы. Хью не звонил. Столкновение с неизбежной правдой медленно убивало Миккельсена. Ганнибала такая мелочь, как правда или неизбежность остановить не смогла бы…. Стиснув от боли зубы и прикрыв глаза, мужчина физически ощущал, как его чудесная, правильная, дорогая ему семейная жизнь сдавливает, как тиски. Как и всякая нормальная жизнь вокруг, которая буквально душила… *** - Ты куда-то собрался? – вопрос был задан в воздух, когда Ханне увидела стоящую на столе посреди комнаты большую спортивную сумку Мэса. На звук голоса ее владелец вернулся в комнату. На нем был светло-серый спортивный костюм, который даже она уже с трудом припомнила. - Меня не будет пару дней. – Мэс прошел к обеденному столу, и женщина увидела набор ножей, которые он аккуратно проверил и уложил в сумку. - Это… те самые? – Ханне хорошо запомнила эти приборы, поскольку Мэс показывал им видео со съемок: он научился отлично с ними обращаться, чем страшно гордился. - Увы, те забрать я не догадался. А стоило бы. Увидимся на днях. Ханне совершенно не собиралась интересоваться, куда и зачем Мэс вдруг собрался… с ножами в сумке. Она мучительно пыталась не чувствовать себя той, другой, его женой, дорого поплатившейся за любопытство. Гораздо острее она сейчас переживала другое: необходимость понять, что это действительно ее муж. Мэс. Сдавшись в попытках объяснить, что с ним происходит, Ханне с печалью вынуждена была признать, что есть другой человек, который – теперь – лучше нее представляет, что не так с ее Мэсом. Поскольку тот уехал со своим мобильным, а у нее, несмотря на всю их дружбу семьями, номера самого Дэнси не было (беспокоить Клэр почему-то не хотелось), она нашла планшет мужа и позвонила Карлу. У сына ушла пара минут на то, чтобы синхронизировать содержимое планшета и мобильного, и в списке контактов первым именем высветилось «Хью». Потом шел «Брай», «Ульрих», «Клэр» (Клэр??!) и только затем «Дом» и «Виола». Карл с интересном выслушал просьбу матери, и с готовностью взявшись выудить из памяти гаджета контакт мистера Дэнси, словно невзначай сказал: - Мам, если… ну, если встанет вопрос… В общем, если вы с папой решите, ты учти, что мы с Виолой совершенно не будем возражать, и нас это ничуть не обидит. К счастью, смысл сказанного сыном дошел до Ханне намного позже, чем состоялся их с Хью разговор.