Nitrogenium

Тэхену непривычно дышать качественно отфильтрованным воздухом. Он смотрит на счастливые лица вокруг, косится на своего спасителя и не может понять, что делает здесь. Чонгука с ног до головы прощупывают, тискают и пичкают витаминами и другими полезными штуками. Затасканный мелкий просит(требует) отстать от него, но хены все как один глухи к его словам. А потом он смотрит Тэ в глаза, и в глаза Хесана следом, и та же лавина заботы обрушивается и на него. Он не понимает ничего вокруг, не успевает отвечать на вопросы кивками и вообще ничего не осознает, пока его не отправляют в дальнюю комнату. Вакуум в голове рассасывается, когда он видит своего хена, распластанного под одеялом. Икдже не спит. Смотрит внимательно и хлопает рукой рядом с собой, улыбается. Тэхен снимает тяжелые плотные кожаные штаны с носками и падает на кровать. - Сильно измучили? - старший смеется и укрывает долговязого тонсена, - как там Чонгуки? - Меня отправили сюда раньше. - Ясно... значит решили, что тебе надо больше сна, - Икдже хмурится, но сразу закрывает глаза и вздыхает, - я ничего не рассказал пока, но они должны все знать. Они наша семья. - Наша? - Тэхен спрашивает сначала с недоумением в глазах, но оно тут же тонет в радости и всторге, - а тот низкий... - Не бойся, Юнги добрый... - Икдже улыбается и кивает сам себе, - он волновался за меня все эти дни. Он мой близкий друг, надеюсь вы поладите. Тэхен хмыкает, но в ответ лишь прикрывает глаза. Под веками картина их "спасителя" с револьвером в руках. Дуло смотрело точно в тэхеново лицо, как и убийственные дикие, горящие какой-то отчаянной решимостью глаза. - Наша семья... - все же подает голос Тэ, вспомнив плачущего в объятиях Икдже того же Юнги.