Давай падать вверх

Сладко потягиваясь в кровати, Гермиона начала вспоминать о вчерашнем вечере. "Драйк…„Вставая с кровати, растянула Гермиона его имя, и, накинув халат, направилась на кухню. Поставив чайник, она села на стул, подложив под себя одну ногу. Ожидая пока вода закипит, девушка взяла газету, которая лежала под рукой. „Ежедневный пророк“. "Бывший Пожиратель Смерти, Люциус Малфой скончался при загадочных обстоятельствах. Причина смерти не разглашается. Ведется следствие“. Кричала главная страница Пророка. На колдографии была запечатлена только что овдовевшая супруга Лорда Малфоя. Убитая горем, в черном платье до щиколоток, на голове шляпа с вуалью, того же цвета что и платье. А тихо подрагивающие плечи кричали о жутком горе, на лице отчетливо были заметны дорожки от слез. Держа в руках платок, изредка протирая щеки, она говорила с аврором, который с удрученным и уставшим от своей работы видом, предположительно опрашивал Леди Малфой. И на одну минуту Гермиона вспомнила, как лежала посредине гостиной Малфой-Менора, который мрачно красовался на заднем плане колдографии в „Ежедневном Пророке“. Как страдала от круциатусов бешеной сестры Нарциссы, как проклинала тот день. И сквозь пелену от боли видела, как в углу стояла Леди Малфой, на лице едва заметна была отображена гримаса ужаса, а пальцы рук были сжаты в кулак. Она помнила как жена покойного Пожирателя, вздрагивала каждый раз, когда Белатрисса вскрикивала „Круцио“ и от радости причинения боли, радовалась и скакала по всему залу ненормальная. Встряхнув головой прогоняя эти болезненные воспоминания, Гермиона еще раз пристально всмотрелась в колдографию. Там не доставало одного человека, еще одного Малфоя, Драко Малфоя.  — И где он? Струсил показываться на глаза репортерам? — Вслух озвучила девушка, откидывая газету подальше. Tall Heights — Spirit Cold На самом деле это было странно. Даже в статье ни разу не упоминалось имя младшего Малфоя. Зная, что он всегда был под покровительством своих родителей и ни на шаг не отходил от отца, это было действительно подозрительно. Ниже была фотография уже с похорон. Нарцисса так же стояла одна, без своего сына, окруженная несколькими волшебниками, предположительно друзьями, если их можно было так назвать, покойного супруга. От статьи отвлек свистящий чайник. Гермиона встала из-за стола, выключила плиту, и принялась наливать кипяток в чашку. Голова снова начала наполняться неприятными мыслями. Открыв кухонный шкафчик, девушка встала на носочки, доставать банку чая. Раздался звонок, та испуганно дернувшись и, забыв про чай, направилась к входной двери. » А это еще кто“. Гермиона посмотрела в глазок и по инерции достала из бездонного кармана халата, палочку. -Кто там? — Встревоженным голосом проговорила та. -Это Джон Долиш, мисс Коллинс. По поводу Малфоев. — быстро протараторил мужчина по ту сторону двери. Гермиона начала припоминать его, он работал в Аврорате. На секунду закрыв глаза и задумавшись, сразу промелькнула та статья в Пророке. Спрятав палочку обратно в карман, Гермиона открыла дверь. Перед ней стоял мужчина лет 50-60, с русыми зачёсанными назад волосами в темно-коричневом пальто и с портфелем в руке.  — Проходите мистер Долиш. Довольно неожиданный визит. Мне казалось, что вы давно на пенсии.-Кивнула головой девушка, пропуская в дом. Этот человек всегда отличался преданностью Министерству Магии и непосредственно самому министру. -Я действительно прошу прощения за него. Я действительно хотел выйти на пенсию, но понял, что мне на ней делать нечего. — Переминаясь с ноги на ногу, Долиш продолжил.- Я хотел поговорить с вами по поводу смерти Люциуса Малфоя. „Причем здесь я?“ про себя подумала Грейнджер.  — Тогда, — она указала рукой на гостиную, — проходите.- Они прошли в большую просторную гостиную, оформленную в классическом стиле. Небольшая люстра с хрустальными подвесками, возле дивана с креслом, стоял терракотовый торшер. Комод из дерева, фасад которого украшен вензелями, огромный стеллаж с книгами. У бывшей гриффиндорки всегда было все идеально. От лучей солнца мебель ярко заблестела, и тряпочки под заклинанием, усердно начали сметать пыль со стеллажей. -Может быть чая? — спросила хозяйка дома, пытаясь быть добродушной. -Нет, благодарю, я надеюсь, что ненадолго задержусь у вас, мисс Коллинс. — Усаживаясь на диван, сказал мужчина, и принялся доставать какие-то бумаги на столик, который стоял недалеко от дивана.-Как вы помните я здесь по поводу… -Люциуса Малфоя. — Закончила за него девушка и напряглась. -Все верно. Скажите Джейн, что вы делали на прошлой неделе в пятницу, около 8 вечера? — Джон взял в руки блокнот, положил его на колени и, сгорбившись над блокнотом, начал что-то записывать. Бывшая гриффиндорка пришла в недоумение. -Я немного не понимаю, почему вы задаете мне такой вопрос, Вы хотите меня в чем-то обвинить? — она округлила глаза, в горле запершило и „Вы“ прозвучало слишком вызывающе. - О, нет мисс. Это приказ управляющего Авроратом и Министра. — Опустил глаза Долиш. Гермиона перестала понимать, что здесь происходит. Причем здесь она и Люциус Малфой. В памяти не возникало ни одного диалога с ним за последние лет пять, может быть только на втором курсе, и все. Да, она его видела на суде по обвинению в убийствах маглорожденных волшебников, но его оправдали, и после этого он исчез из магического мира. Гарри как-то рассказывал о том, что он работал всегда в поместье и ни разу после суда, не выходил в свет ни без супруги, ни с ней.  — В смысле приказ. Может быть, они мне смогут объяснить, причем тут я. — Гермиона повысила тон и встала из кресла. — Вы были правы на счет того, что не задержитесь здесь. Движением руки та указала на дверь. Поняв, что его выпроваживают, аврор резко вздохнул, открыл папку, вырвал оттуда лист, поднялся с дивана и протянул вырванный листок Грейнджер.  — Что это? — Девушка вскинула бровь. И посмотрела на обрывок. В глазах начали расплываться буквы. -Приглашение в Аврорат. В течение пяти дней вы должны туда явиться. Если не явитесь, вас ждет административный арест. Гермиона разозлилась окончательно. „Приглашение“ очень неплохо. -Я прошу вас уйти. — Ускоренным шагом та подошла к двери и открыла ее. -Всего хорошего мисс. — Аврор слегка кивнул головой и покинул квартиру Джейн Коллинс. Громко хлопнув дверью, девушка вздохнула. День был почти испорчен. Она снова включила огонь на плите, поскольку чайник уже остыл. Пока вода разогревалась, Гермиона решила проверить почту, надеясь на то, что ее новый знакомый, что-то написал. „Новых писем нет“- показало на экране.

***

Olafur Arnalds — Near Light POV Драйк Неделя назад. Меня жутко мучали кошмары. Я в каком-то замке, бегу по сырому, холодному коридору, не видя ничего впереди. Я глотаю воздух с привкусом пыли, и ощущаю, как она оседает на дне моих лёгких. Я не чувствую ног, но пытаюсь бежать быстрее, а за мной гоняться какие-то люди укутанные в плащи, от них исходит дикая зловещая вонь, из-за масок на их лица мне становиться страшнее. Заворачиваю за угол коридора и сталкиваюсь, с каким-то мужчиной, лицо его изуродовано и расплывчатое, я его не знаю и не могу понять, человек ли вообще это. И я пытаюсь бежать обратно, тех людей в плащах уже нет, и все вокруг меняется. Теперь я стою на краю обрыва. И падаю… Проснувшись в поту, и тяжело дыша, я оглянулся. И я все так же, как и вчера, вечером, находился в своем доме, в постели. Проверив, что палочка лежит под подушкой, я глянул на часы, которые показывали 4:50. Чертыхнувшись, я поднялся с кровати. И нехотя пошел за кофе на кухню. По пути на кухню и заглянув в зеркало, я ужаснулся, мое лицо казалось уже не моим. Покрасневшие глаза и синие круги под ними, говорили о том, что мне нужно бросать пить. Но в ответ моему отвратительному отражению, я улыбнулся и скинул с себя груз печали своей никчемной жизни. После войны было тяжело вернуться в обычное русло. Я не стал возвращаться в Хогвартс, в этом просто не было смысла. После окончания битвы между „плохими и хорошими“, я перестал задумываться о дальнейшем существовании. Меня больше не волновала чистота крови, кто ниже и выше по статусу. Все вообще перестало иметь смысл. Может даже я и благодарен, этой чертовой войне, за это, мне не приходиться думать об этом, думать о том, что со мной будет дальше. Рутина затащила меня с головой на самое дно. Каждый день после работы, мои ноги, против моей воли волочились в какой-нибудь, прокуренных сигаретным дымом, бар, где я без тени сомнения, напивался в хлам и после этого тащился в свой дом. В дом где меня никто не ждет. God Is An astronaut. — Snowfall Я стал Драйком Адамсом, после ухода из поместья. Смена имени пошла мне на пользу, я забыл кто такой Драко Малфой. Моя прошлая жизнь перестала преследовать меня, я мог дышать полной грудью, наполняя свое тело новой жизнью. Каждое воспоминания о прошлом я растворял в бутылке с бренди, и, забывая обо всем, я ожидал понедельника, что бы собрать в кучу осколки своих мыслей и начать все заново. Заносчивый эгоист? Теперь про меня такого не скажешь. Меня можно было просто называть „Потерянной душой“. Без семьи, без друзей, с хаотичными мыслями, и безрассудными поступками. …Пару дней после этого… Спускаясь по лестнице из паба, который находился на втором этаже небольшого кирпичного здания, я закурил трубку, которая ждала меня, в кармане пиджака, и немного пошатываясь, вышел на улицу подышать. В голове начал отдаваться „вечерний звон“ от виски, который был залпом выпит, пару минут назад в пабе. Облокотившись о стену здания, я осмотрел улицу, на которой не было ни души, и прикрыл глаза. „Сраный Поттер и твой дружок Уизли, моя жизнь могла бы быть получше, если бы тогда, в замке, я выдал вас.“ Мысленно обратился я к этим двум придуркам. Я открыл глаза и передо мной все начало плыть. Сделав пару глубоких вдохов, я понял, что мне нужно присесть, сощурив один глаз, я заметил рядом скамейку и раскинулся на ней. Снова закрыв глаза, в голове начали всплывать воспоминания, от которых начало покалывать в предплечье. Я ненавидел боль, ненавидел даже мысль о ней. Метка на предплечье сошла после падения Лорда, и на месте ее остался только шрам, всеми возможными заклинаниями я скрывал этот шрам, я не боялся, что кто-то его увидит, просто не хотелось вспоминать, о том, что происходило на войне. Меня тошнило от мысли, что я участвовал и принимал не самую последнюю роль. В голову начали врываться не самые приятные картинки. Зеленые лучи пронзают тела волшебников и маглорожденных, которые лежат на земле от Петрификуса Тоталуса, Пожиратели подбегают и проверяют пульс каждого, чтобы никто не остался в живых. Следующая картинка, где я прохожу мимо лестницы, которая ведет в подземелье, откуда раздаются раздирающие крики. И я, крепко зажимая ладонями уши, несусь как можно быстрее в свою комнату. Девушка, незнакомая мне, лежит на полу посреди нашей гостиной, вопит от боли, а тетушка Белатрисса бегает вокруг нее, пуская непростительные заклинания. А она просто смотрит на меня с надеждой в глазах, как будто просит, что бы я закончил ее страдания. Мое тело вжимается в колонну, которая располагается возле камина, и я перестаю понимать, зачем я здесь. Крики этой девушки, кажется, ее звали Пенелопа, сожгли все мое терпение ко всему происходящему вокруг меня. Убийства, покорение маглорожденных, за секунду мое отношение ко всему этому, поменялось. Глаза Пенелопы, были полны болью, такой болью которую я не ощущал никогда, мне показалось, что сам я лежал на этом полу, корчась от боли. Если бы она осталось жива, в чем я не уверен, я бы хотел встретиться с ней, и сказать „Спасибо“ за то, что она изменила меня.