Слушай сердце.

Добрались мы действительно поздним вечером. Воздух стал холоднее, а с воды доносился легкий ветерок, почему-то пронизывающий даже сквозь плащ. - Заночуем здесь, – не спустившись и с половины холма, решил Макинтош. Я не стала противиться - слишком устала - да и место действительно хорошее, не так открыто ветру, а воду видно. Раскинувшиеся кругом кустарники и редкие деревца прекрасное окружение для привала - за хворостом не придется далеко ходить. - Позволь помочь, – предложил Макинтош, когда я пыталась потуже затянуть бечёвку навеса. Я передала ему веревку, с которой мужчина без труда справился, тогда как я мучилась уже минуты три. - Спасибо, – поблагодарила я. - Пожалуйста. И он чуть усмехнулся, как тогда, со шлемом, когда они защитили меня от Артура и вновь передали корону. Я чуть улыбнулась, кивнула и поспешила отойти. Слишком честный и добрый этот взгляд, открытый и совсем не задиристый. Казалось, после такого насыщенного дня, я должна свалиться под ближайший куст и проспать до утра, но на самом деле сон никак не желал приходить. Я долго ворочалась, потом делала вид, что сплю, и наконец мне удалось задремать. Сладкое забвение разбил хлюпающий звук прямо над ухом. Распахнув глаза, я привстала, но ничего опасного рядом не оказалось. Лишь блуждающий огонек витал вокруг меня, зовя за собой своим странным, непонятным языком-звуком. Никогда не могла противиться их манящему свечению и легкому скольжению по воздуху, не смогла и сейчас. Я быстро встала на ноги, не издавая ни звука, шагая за синим сгустком огня. Я почти его поймала, но огонек резво исчез прямо из-под моих пальцев, а вместо него появилась целая вереница прокладывающих мне тонкую дорожку огней. Едва я делаю шаг, как один исчезает, а вдалеке, в темноте объятых ночью деревьев, появляется другой. Дорожка из блуждающих огоньков вывела меня из-под крон деревьев на вершину холма, где ветви не застилали высокое ночное небо, в котором яркими точками светятся многочисленные звезды. Тонкий серп убывающей луны ярко светил в холодном воздухе, бросая свои лучи на все вокруг, делая ночь не темной и страшной, а манящей и загадочной. Я уже хотела выйти на поросшую луговой травой и дикими цветами вершину холма, как заметила четкую в ночном прохладном воздухе фигуру, сидящую ко мне спиной. Похоже, не одну меня мучает бессонница в столь чудную ночь. Я решила, что не буду мешать и сделала шаг назад, собираясь так же бесшумно скрыться за ветвями кустарников. Но судьба всегда была вредной... Я сделала еще шаг, и укутывающая все вокруг тишина разбилась вдребезги. - Ой! - я с хрустом наступила на веточку. Макинтош обернулся, готовый выхватить меч. - Прости, не хотела мешать, – уже собралась ретироваться я. - Ничего. Ты не помешала, – не тронул он оружие, и вдруг предложил - Останься. Не знаю почему, но я действительно осталась. Просто уселась рядом, любуясь объятыми ночью холмами и тонким серпом серебряной луны. - Как ты тут оказалась? – спросил Макинтош, оторвавшись от созерцания. - Просто шла за блуждающими огоньками, - пожала я плечами. - Ты всегда за ними ходишь, – выдал он свою осведомленность, – Это может быть опасно. Кто знает, куда они тебя приведут. - Есть поверье, что блуждающие огни могут привести к твоей судьбе, – вспомнилась мне легенда, любимая с раннего детства. Я подняла голову, встречаясь со взглядом глубоких глаз, в ночной темноте ставшими совсем черными. В них было что-то, что-то заинтересованное, что-то подходящее именно этой ночи, что-то тихое, надежное... Я невольно залюбовалась этим внимательным взором, не отрывающимся от моего лица. Смутилась, отводя взгляд и рассматривая расстилающиеся под ногами холмы, извилистые тропы которых сейчас не было видно. Если сейчас посмотреть на воду, то месяц наверняка оставляет тонкий след на ее слегка колыхающейся, а может и совершенно гладкой, поверхности. Звезды отражаются как в зеркале, а холодные лучи отчетливо видно, словно они осязаемы. Ветер как будто ждал, когда я о нем подумаю, чуть колыхнув своим дыханием мои вечно спутанные, непослушные волосы. Я подняла голову, боковым зрением замечая Макинтоша, все еще смотрящего на меня, его волосы, тоже непослушные и вьющиеся, так же чуть развевал ветер. - Что? – тихо спросила я от накатившего умиротворения и дремоты. - Ничего... – так же тихо ответил он, не отводя взгляд. Я вернулась к осмотру раскинувшихся вокруг возвышенностей, просто не в силах выдержать его мягкий, созерцающий взгляд. Говорят, ночью люди становятся другими. Честнее, добрее, лучше. Говорят, они становятся теми, кто они есть. Поэтому, говоря с человеком ночью, ты можешь увидеть его таким, каким никогда не увидишь днем. Я зарылась пальцами в мягкую траву, лепестки каких-то цветов пощекотали мне тыльные стороны ладоней, когда я улеглась на спину и стала рассматривать усыпанное созвездиями небо. Лев, Лебедь, Полярная звезда... Блуждающий огонек, мелькнувший где-то в траве, и беспроглядная ночь... А утро я встретила сладко завернувшись в плед, вдыхая запах костра. - Доброе утро, – потянулась я, стряхивая травинки, забравшиеся между пальцев. Хм, я совсем не помню, когда мы вернулись в лагерь, и как, собственно, тоже... - Мерида, я тебя убью! – не слишком громко, чтобы остальные не слышали, начал ругаться на меня Харрис. - За что? – искренне удивилась я, не припоминая никаких возможных провинностей. - Мало того, что тебя не было пол ночи - мало ли что могло случиться! - так еще и Макинтош вернулся, неся тебя на руках! – разъяснял свое негодование братик, заодно просвещая и меня, – Хорошо хоть просто сопящую, а не потерявшую сознание или мертвую. - Харрис, - улыбнулась я брату, - Ну что за ерунду ты говоришь? Я просто пошла прогуляться. - И уснула? - Именно так. Брат возвел глаза к небу в лучших традициях нашей матери. - Пойдем, завтрак наверняка уже готов. Нам бы уже плыть к клану, а мы не покинули территории нашего. Позавтракали и собрали привал мы без промедлений. Спуститься с холма тоже не доставило нам хлопот, а вот затащить лошадей на ожидающее судно... Люди Макинтоша давно ожидали своего предводителя, собравшись по его зову из ближайшей деревни, где коротали все дни, что лорд проводил на собраниях Совета или в лазарете. - Айлей, - обратился Макинтош к статному мужчине, едва мы поднялись на борт, - Нам нужно попасть домой как можно скорее. - Как скажешь, - кивнул Айлей и тут заметил меня, - Ваше Величество, - опустился он на колено, склонив голову, - Нас не предупреждали о Вашем прибытии. - Это оказалось необходимостью, – кивнула я, тем самым разрешая мужчине подняться. - Айлей, почести нашей королеве выкажешь потом, – жестким голосом сказал Макинтош, – А сейчас давай отплывать, все хотят поскорее вернуться домой. - Тут ты прав... – Айлей осекся и исправился, – Вы правы, мой лорд. Я посмотрела на Айлея, затем на Макинтоша. Это какой-то спектакль? Или кто из них перешел границу дозволенного? Это только при мне везде правит этикет? Или Макинтош не дозволяет неподобающего его статусу отношения? Куррах легко поддался волнам и напору гребцов, унося нас в голубую даль, где уже плохо различима граница неба и воды. Плыть не так долго, к вечеру мы будем уже в клане, но этот день только начался и его надо как-то провести... Харрис, Дугальд, Никэл, Томакхен и Темхас почти все время проводили вместе, конечно, приставленные королевой Элинор охранники не могли потерять из виду своего принца. Макинтош занимался какими-то своими делами, не попадаясь на глаза. Поэтому я оказалась предоставленной сама себе, на небольшом куррахе, где, в окружении занятых своими делами мужчин, мне не было достойного занятия. Поэтому я просто сидела на самой корме, вглядываясь в глубину, пребывая мыслями где-то очень далеко. Куррах легко скользил по воде, рассекая ее носом и прокладывая себе путь в толще воды. Вдалеке вновь появились силуэты гор, но до берега было еще далеко. Я начала уставать - просиживать без дела не доставляет мне удовольствия - а однообразный пейзаж сливался в единую серо-голубую массу.