The Maze Game

      Душно.       Хочется пить.       Голова была настолько тяжелой, что, казалось, будто она была сделана из металла.       Третья попытка открыть глаза. Нет, бесполезно: кругом так же темно.       Она снова опустила и подняла веки.       «Наверное, я ослепла».       Или только кажется, что веки движутся, а на самом деле они закрыты.       «Это кома?»       Подняла руку — нет, в сознании.       Зачем-то вытянула указательный палец и медленно поднесла его к глазу.       — Ауч, черт, — выругалась она, зажмурив глаз, в который больно ткнула себя пальцем.       От вырвавшихся слов в горле появилось ощущение, что по нему прошлись наждачной бумагой. Девушка покашляла, но стало только хуже.       «Воды».       Сделав глубокий вдох, она снова пожалела об очередном спонтанном действии. В нос ворвался неприятный запах рвоты и чего-то механического, а сам воздух был затхлым и пыльным.       Она покрутила головой: ничего не изменилось. Закрыв глаза, от которых все равно не было никакого толку, девушка сконцентрировалась на остальных чувствах.       На уши давила тишина. Было не просто тихо, было бесконечно, до тошноты тихо. Словно в уши вставили беруши и поверх надели большие наушники, полностью изолирующие от звуков внешнего мира.       А что вообще представляет собой внешний мир? Он хотя бы существует?        «Я просто умерла. И попала в ад. Или в небытие».       Нет, тогда не было бы ощущения собственного тела и вообще каких-либо чувств. Девушка снова вдохнула неприятный запах. Без зрения и слуха обоняние усилилось в несколько раз. Тошнота подкатывала к горлу какими-то периодическими спазмами. А голова начала болеть в висках и затылке.       Вместе с тошнотой начала расти паника. Девушка не могла понять, где она, что происходит. Сделав два глубоких вдоха, чтобы снизить внезапно участившееся сердцебиение, она сосредоточилась на тактильных ощущениях.       Спиной чувствовалась холодная и ровная стена. Ягодицы разместились на таком же холодном и ровном покрытии. Она опустила руки на пол: металл. Гладкий, ледяной. Инстинктивно девушка поднялась и попыталась встать. Голова тут же закружилась, и она почувствовала, что в глазах точно потемнело, несмотря на окружающий ее непроглядный мрак. Девушка оперлась руками о гладкую стену, чтобы не упасть.        «Да что происходит, черт возьми?!»       Громкий сигнал, как будто одновременно включилась сотня аварийных сирен, прервал тишину так внезапно, что девушка снова рухнула на пол. Грохот от ее падения затонул в непрекращающемся вое. Она ушибла коленку, но даже не обратила на это внимания. Девушка зажала уши руками, хотя это не особо помогало уменьшить действие децибелов. Ей казалось, что ребра вот-вот треснут, так дребезжала ее грудная клетка.       — Ааа! — не выдержала она, закричав до боли в горле.       Через секунды две сирена перестала вопить, и восстановившуюся гробовую тишину теперь пронзал только девичий ор.       В этот момент пол пришел в движение, слегка дернувшись в сторону и начав подниматься вверх. Закашлявшись, девушка перестала кричать. Судя по всему, она находилась на каком-то подъемнике.       Пока происходил медленный подъем, девушка аккуратно, передвигаясь ползком, исследовала окружение. Металлический пол через прямой угол переходил в перпендикулярно расположенные стены из того же материала. Четыре штуки по квадратному периметру. Периодически она натыкалась на какие-то мешки и коробки, и даже нащупала деревянные ящики, посадив в палец занозу.        «Прекрасно».       «И что это за чертов лифт?»       Она снова устало привалилась к стене, сев в ту же позу, в которой так внезапно очнулась. Металлический ящик продолжал медленно подниматься, поскрипывая железными механизмами. Изредка слышался громкий треск стали, словно ящик задевал камни туннеля, по которому полз. Но лифт двигался ровно, лишь слегка плавно покачиваясь, без особого дерганья, которым бы сопровождался удар.       «Может, туннель вовсе и не каменный, — рассуждала девушка. — Может, такой же стальной. Хотя какая разница».        «Как же хочется пить».       Она закрыла глаза и оперлась затылком о холодную стену в надежде, что это освежит ее, и голова перестанет болеть. Но это не помогло.       «Как я оказалась в этом ящике? Кто меня кинул сюда? И куда этот проклятый подъемник движется?»       Она поймала себя на мысли, что не может ответить ни на один заданный самой себе вопрос. Память словно вырезали. Девушка с трудом сглотнула.        «Почему я ничего не помню? И вообще, кто я?!»       От внезапно пришедшего ей осознания того, что она не помнит абсолютно ничего ни о себе, ни об обстоятельствах, приведших ее в этот лифт, девушка начала задыхаться. Паника охватила ее плотным кольцом вокруг ребер, кровь, текущая по венам, резко стала холодной, как будто по ним потекла жидкая ледяная сталь. Конечности онемели, а сердце застучало так сильно, что грудная клетка отзывалась болью на каждый частый удар.        «Как меня зовут? А фамилия? Откуда я, хотя бы?»       Страх полностью завладел девушкой. Слезы непроизвольно потекли из глаз. Соленые дорожки быстро стекали по щекам и шее. Не в состоянии унять дрожь, понимая, что страх никак не отступает, девушка завалилась на бок, прижала ноги к груди и, закрыв лицо руками, резко пахнущими металлом, она зарыдала в голос.       Минуты растянулись для нее в часы, казалось, что лифт вечность будет медленно ползти вверх. Наплакавшись, девушка уснула, убаюканная методичным едва уловимым покачиванием и монотонным скрипом механизмов. Она пришла в себя, когда лифт дернулся гораздо сильнее обычного и застыл.