The Maze Game

      Минхо и Томас уверено вели шанков за собой. Всем пришлось бежать, потому что азиат настаивал, чтобы до места добежали до заката — возможно, тогда они не встретят гриверов. Чаку пришлось скинуть большую часть поклажи, а некоторые его рюкзаки глэйдеры распределили между собой. Ньют бежал вприпрыжку, стараясь не напрягать больную ногу и не отставать ото всех.       Бежали долго, не останавливаясь. Томас периодически выкрикивал ободряющие фразы, вроде «Мы почти добрались» и «Уже совсем скоро». Однако никто не ныл и не задерживался, всем хотелось поскорее добраться до «Выхода».       Когда солнце зашло за стены, и шанков накрыла плотная тень, Томас остановился перед очередным поворотом коридора и жестом велел всем сделать тоже самое, прижавшись к стене за ним. Осторожно заглянув за угол, Томас резко дернулся назад, и глэйдеры услышали леденящий душу звук лязга металла о камень.       — Это гривер? — просил Чак.       — Да, — кивнул Томас, обернувшись на шанков.       — Черт, — выдохнул Чак под общее отчаянье, шепотком пролетевшее между ребятами.       — Возьми это, Чак, — Минхо сунул парню штуку, открывающую дверь. — Держись за нами, понял, чувак? На тебе вся ответственность. Когда нас сожрет гривер, ты должен будешь открыть гребанную дверь и увести девчонок.       — Я, вообще-то, тоже надеялся выжить, — буркнул Брун.       — Тогда держись за Чаком, — пожал плечами азиат.       — Не паникуйте, все будет хорошо, мы справимся, — произнесла Тереза, завязывая волосы в хвост.       — Когда Чак прорвется с ключом, дверь откроется, — сказал Томас. — Если будем держаться друг друга, действовать вместе, как команда, все получится, ясно? — он посмотрел на Эвиту, поджавшую губы и стиснувшую в ладони пальцы Ньюта. — Мы выберемся сейчас или мы покойники, — он перевел взгляд на Ньюта и коротко кивнул, видя решимость в его темных глазах. — Готовы? — он громко стукнул тупым концом копья о каменный пол.       Вдохновленные речью шанки достали оружие, которым владели — у кого-то были ножи или ятаганы, кто-то вооружился заостренным копьем. Эвита сжала в другой руке теплую деревянную ручку своего кинжала, чувствуя, как страх перед сражением с чудовищем сковывает ноги. Ньют ласково провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, пытаясь через этот незамысловатый жест передать свою поддержку и храбрость.       — Ладно, — кивнул Томас, поняв, что пока шанки настроились, медлить нельзя. — Вперед!       Выпустив из груди самый сильный ор, на который только были способны, чтобы не успеть испугаться и сохранить воинственный настрой, глэйдеры бегом кинулись за угол в широкий коридор, в котором всего через метров десять по обеим сторонам образовалось по обрыву.       Гривер уже поджидал их, переминаясь на железных конечностях у стены, образовавшей тупик коридора. Монстр обернулся на шум и, увидев пару десятков шанков, резко запрыгал им навстречу, словно скорпион, приготовив к атаке несколько страшных оружий на концах своих чудо-ног.       Те шанки, в руках которых были копья, встретили гривера первыми, вонзая в его рыхлую плоть острые наконечники. Гривер шипел то ли боли, то ли от злости, но не сдавался и от натиска не ослабил атаки своих механических конечностей.       — Толкайте! — кричал Томас. — В обрыв!       Эвита потеряла ориентацию в пространстве и времени, как будто бы лишилась слуха и зрения в первые секунды столкновения с монстром. Вокруг нее постоянно пролетали металлические лапы с циркулярками и триногами, смазанные лица шанков и деревянные копья. Девушка, недоумевая, как она до сих пор жива, ошалело отмахивалась клинком от конечностей гривера, пока кто-то не схватил ее за руку и не оттащил назад.       Тяжело дыша, Эвита резко обернулась и обнаружила за своей спиной Терезу. Брюнетка ловко отбила ятаганом металлическую лапу, а затем оттащила от монстра Каролину, буквально вытаскивая ее из-под пилы гривера. В эту же секунду чудовища схватило трезубчатой лопастью одной из лап Бруна и швырнуло его в обрыв.       С диким криком «Ключ!» мимо девушек промчался Чак, устремившись за выбитой из его рук штуки, которая должна была открыть проход в стене.       — Чак! Там обрыв! — следом за ним понеслась Лиззи, вся перемазанная в слизи гривера.       Мальчик рухнул на колени перед самым краем, по инерции проскользив около метра и по пояс исчез в пропасти. Вчетвером девчонки бросились на помощь Чаку. Лиззи и Тереза схватили парня за ноги.       — Вытаскивайте меня! — завопил мальчик.       Каролина и Эвита вытянули Чака за туловище, с облегчением увидев в его руках ключ.       — Там еще гриверы! — закричал Чак, скорее отбегая в сторону от обрыва и жестом поманив за собой девушек, которые тут же побежали следом.       В этот момент остальным ребятам удалось столкнуть первого гривера в обрыв, и они, отдуваясь, стояли в центре коридора.       — Быстро к двери, открывайте! — крикнул Томас девушкам, по пятам которых неслись гриверы.       Парни снова кинулись в атаку на уже двоих гриверов, чудом оставаясь без дальнейших потерь. Тереза вместе с Чаком и Каролиной уже практически добежали до тупиковой стены, в надежде, что ключ сработает. Лиззи задержалась из-за перекрывшей ей путь механической лапы, а Эвита попросту поскользнулась на слизи и с криком поехала куда-то по диагонали. Ее поймал Алекс, едва при этом не уехав вместе с девушкой в пропасть. Поднявшись на ноги, они оказались сбоку от гривера и начали отбиваться от двух лап, на концах которых были трезубцы, судя по синим вспышкам, с током.       — Работает! — краем уха услышал Эвита визг Каролины, а затем почувствовала легкую дрожь пола под ногами: тупиковая стена поехала вверх, открывая новый коридор, в конце которого, судя по всему, находился выход.        Чак, Тереза и Кэр побежали дальше, а два гривера не поддавались натиску и сами прижимали шанков, благо им удавалось отступать к нужному коридору с выходом.       — Толкайте, не сдаваться! — выкрикивал Томас.       Эвита, получившая небольшой передых после сильного удара кинжалом о трезубец, попыталась глазами найти Ньюта, но в схватке все так смешалось, что она никак не могла сосредоточиться и вообще разглядеть хоть кого-то конкретного, постоянно дергаясь на возможные новые атаки металлических конечностей.       — Томас! — Тереза вернулась к ним. — Там код! Восемь цифр!       — Восемь секций Лабиринта, — услышала Эвита родной тембр с акцентом и почувствовала легкое облегчение.       — Минхо! — крикнул Томас. — Какая последовательность?       — Че? — не расслышал азиат, с чавкающим звуком вынимая копье из плоти гривера.       — В какой последовательности открываются секции? — нервно повторил Томас.       — Семь! — Минхо увернулся от пилы. — Один!       — Лиззи! — послышался крик Адама, а в следующую секунду туловище девушки мелькнуло перед глазами Эвиты и скрылось в обрыве.       — Пять! — продолжал Минхо. — Два! — он отскочил в сторону и оказался рядом с Эвитой и Алексом. — Шесть, четыре!       — Осторожно! — Ньют резко отпрыгнул в сторону и увлек за собой Эвиту, отпихнув при этом в сторону Алекса, к сожалению, не успев дотянуться до Минхо.       Через секунду на то место, где стояли Чистильщик с Поварихой, прямо на азиата плюхнулся третий гривер.       — Минхо! — взвизгнула Эвита, упав вместе с Ньютом и откатившись в сторону, спасаясь от атаки еще одного чудовища.       Бегун древком копья удерживал морду гривера над собой, с каждой секундой теряя силы. Если бы не кинувшийся на помощь Джеф, который из всех не занятых парированием ударов шанков единственный не потерял разум от шока, Минхо бы уже был раздавлен склизким монстром. Медак с криком кинулся на гривера и вонзил копье прямо в его уродскую голову. Но, к несчастью, копье застряло, а Джеф потерял драгоценные секунды, пытаясь вытащить его, и другой гривер перекусил Медака пополам.       — Джееееф! — отчаянно крикнул Уинстон, а Адам еле удержал Мясника от необдуманных действий.       Не растерявшись, Минхо выполз из-под брыкающегося гривера и вернулся к остальным шанкам, которые уже почти вплотную приблизились к тому месту, где пытались открыть выход Чак, Тереза и Каролина.       — Последовательность! Быстро! — крикнул маленький Слопер.       — Так, черт, шесть, четыре, — повторил Минхо. — Восемь, три.       Два гривера успешно загоняли ребят в тупик, а Томас неустанно выкрикивал, чтобы шанки толкали их копьями. Ньют, атаковав своим копьем в очередной раз, лишился оружия — гривер просто перекусил древко, а парень, поскользнувшись, упал. Эвита, стоявшая рядом, так же потеряла равновесие и попала под один из трех шипов трезубца.       Левый бок пронзила острая боль: один из шипов прочертил глубокую царапину чуть выше тазовой кости. Томас вонзил копье в голову атаковавшего гривера и тот сделал рывок назад, освободив Эви. Шипя от боли, та прижала руку к ране и с помощью Ньюта поднялась на ноги. Воспользовавшись маленькой паузой, пока гриверов атаковали другие шанки, Ньют быстро посмотрел на рану девушки.       — Нормально, — отозвалась Эви, прикрывая рукой ранение.       — Иди к Каролине, — не терпящим возражений тоном произнес Ньют, осторожно направляя девушку к стене.       — Готово! — крикнул Чак, когда шанки уже полностью оказались внутри дополнительного коридора. — Дверь открылась!       Каменные стены, которые поднялись вверх, когда Чак поднес к ним ключ, мигом начали опускаться вниз, сдавливая под собой гриверов. Через секунду упала последняя стена и шанки оказались в кромешной тьме. Эвита, помня, что перед этим сжимала в руках локоть Ньюта, вцепилась в него еще сильнее, стараясь прижаться к парню, хоть и совершенно не понимала, где она, где он и где все.       С шипением в противоположной стене открылась тяжелая металлическая дверь с полукруглыми краями, которая бывает на подводных лодках. Тереза, находившаяся к ней ближе остальных, протянула руку и толкнула створку, распахивая ее настежь. Один за другим шанки медленно, неуверенно и с большой опаской пересекли порог этой двери.       Они оказались в очередном коридоре, освещенным всего несколькими люминесцентными лампами прямо над их головами. Через мгновение с одного края коридора в другой начали поочередно включаться остальные лампы, освещая весь коридор, оказавшийся невообразимо длинным.       — Нам типа подсказывают, куда идти, — кивнул Минхо в сторону, где продолжали включаться лампы.       Решив, что это действительно была подсказка, ребята медленно двинулись по коридору, еле передвигая ноги, почти лишенные сил.       Коридор был похож на какой-то заброшенный подвал — на стенах проходили различной толщины трубы, из которых местами валил какой-то газ или пар. Изредка попадались наглухо закрытые щетки.       — Смотри, — пихнул Минхо Ньюта и показал на стену, на которой красовалась огромная цифра 9. — Твой подземный сектор. Гребанная девятка.       Эвита посмотрела на блондина широко раскрытыми глазами, а тот не смог скрыть ухмылку краем губы.       — Ты был прав, — тихо произнесла девушка.       — Толку от этой правды не было, — пожал плечом Ньют. — Без ключа мы бы сюда не попали, — он кинул быстрый взгляд на Томаса. — Как ты? — он дотронулся рукой до раненного бока Эвиты.       — Уже меньше кровоточу, — ответила та, не убирая руку. — Но больно.       — На, перевяжи, — Адам протянул девушке оторванный рукав от своей кофты. — Дизайн от гривера, — пояснил он.       Ньют помог Эвите обвязаться рукавом, а тем временем их окликнула Каролина:       — Народ, тут выход.       — Стебануться, — присвистнул Минхо, когда они подошли к остальным шанкам. — Дверь с зеленой табличкой «Выход»! Вы тоже это видите? Гребанные ушлепки! — радостно обозвался он.        Томас нерешительно подошел к старой железной двери и, взявшись за местами проржавевшую ручку, распахнул ее с тяжелым скрипом. Казалось, что этой дверью не пользовались, по меньшей мере, несколько лет, однако, на счастье шанков, запертой она не была.       Как только звукоизоляция была нарушена открытой дверью, ребята услышали неприятный визжащий звук тревоги сигнализации. Заглянув внутрь помещения, Эвита с трудом сглотнула: с двух сторон у стен, перепачканных кровью, в неестественных позах лежали трупы людей в белых испачканных халатах. На самой стене мигали желтые лампочки, а дальше за разбитыми витражами находилось еще одно помещение, скрываемое от глаз шанков дымом.       Медленными шагами ребята продвигались по коридору, стараясь не смотреть на трупы. В стене справа располагалось окно, за которым находилась, видимо, какая-то операционная. Сейчас на двух койках лежали два тела, укрытые белой простыней, пропитавшейся кровью.       Кроме людей в белых халатах шанки увидели еще несколько убитых, одетых совершенно иначе: как будто они были военными. В руках некоторых из них были пистолеты.       — Что тут произошло? — нарушил относительную тишину Алекс.       Ему, естественно, никто не ответил. Глэйдеры, нашедшие выход из Лабиринта, ожидали за дверью чего угодно, но явно не этого.       В центре помещения за разбитыми стеклянными дверьми, куда зашли шанки, находился огромный стол, окруженный стульями, на котором были закреплены несколько сенсорных прозрачных экранов. Часть из них были разбиты. В этом зале царил ужасный беспорядок: повсюду в осколках лежали трупы военных и работников в белых халатах, разрушенные мониторы, часть из которых еще работали, изредка теряя трансляцию, множество порезанных проводов, до сих искрящихся током, и ужасный гнилой запах сопровождал всю эту картину.       Ньют подошел к одному из уцелевших мониторов, на которых во множестве экранчиков транслировался Глэйд.       — Значит, они и правда наблюдали за нами, — произнес он, бегая глазами по экранам, изображавшим пустой Глэйд. — Все это время…       Эвита подошла к соседнему монитору, на котором висели фотографии всех шанков. В первых рядах она нашла Минхо и Ньюта, Фрайпана, себя, Каролину и Уинстона. Чуть ниже были Галли, Адам и Алекс, и еще много шанков. Эрни, Леон, Макс и Пауль, Зарт, Луи и Алби, еще какая-то незнакомая девочка и несколько юношей, которых Эви видела впервые, были перечеркнуты красным крестом. Злость поднималась в ее груди подобно магме в жерле вулкана. Однако, неожиданно, среди всех шанков Эви наткнулась на фотографию Томаса и Терезы. Значит, они тоже были в планах Создателей. ПОРОК имел на них свои виды.       Эви обернулась на Томаса, который стоял у центрального стола перед одним из больших сохранившихся мониторов. Почувствовав на своем затылке ее взгляд, брюнет обернулся и встретился с каре-зелеными глазами. Им так и не удалось поговорить о том, что Томас отправил в этот ад собственную сестру, но сейчас по ее взгляду он понял — она больше не злится. Эвита, поддавшись, может, и не уместному сейчас желанию, наплевав на все, подошла к Тому и обняла его.       Крепко прижимая к себе девушку, Томас зацепил взглядом круглую красную кнопку, настойчиво мигающую на панели. Где-то в закоулках памяти шевельнулось: кто-то оставил для них послание. Парень, выпустив из объятий сестру, нерешительно нажал на кнопку большим пальцем.       Тут же включился огромный монитор по левую руку от Томаса. На нем крупным планом была изображена женщина в белом халате, лет за сорок, с собранными в пучок светлыми волосами. За ее спиной туда-сюда сновали другие работники, все одетые в неизменные белые халаты.       — Здравствуйте, — поздоровалась она низким голосом, который тут же показался знакомым абсолютно всем шанкам, мигом подошедшим поближе к монитору. — Меня зовут доктор Пейдж, — представилась она. — Я исполнительный директор компании, осуществляющей Программу Оперативного Реагирования: Общемировая Катастрофа, известную вам, как ПОРОК. Если вы смотрите это, значит, вы успешно прошли испытание Лабиринта. Хотела бы я лично присутствовать там, чтобы поздравить вас, но обстоятельства, похоже, препятствуют этому. Я уверена, сейчас вы все в полном замешательстве, рассержены, напуганы. Я лишь могу заверить вас, что все, что с вами произошло, все, что мы с вами сделали, у всего была причина. Вы этого не помните, но солнце спалило нашу планету, — продолжала она, а тем временем ее изображение на экране сменилось страшными кадрами всемирной катастрофы: выжженные города, целые площади сожженных тел. — Миллиарды людей погибли в огне, от голода, в муках. Последствия были невообразимыми.       Эвита прижала ладонь ко рту, с ужасом смотря на меняющиеся картины с мест катастрофы. «За Лабиринтом ад. Пекло. Адское пекло и мы все сгорииим», — вопил Эрни, корчась от яда гриверов. Он же все тогда вспомнил…       — Но потом стало еще хуже, — продолжала Пейдж. — Мы назвали это Вспышкой. Смертельный вирус, поражающий мозг, — на этих словах снова появились картины, но уже с изображением изуродованных людей, беснующих в руках врачей. — Он беспощаден, непредсказуем, неизлечим.       Никто из глэйдеров со страхом и непониманием в глазах не проронил ни слова, все смотрели на монитор, пытаясь уложить в голове обрушенные на них ужасные новости, говорившие о том, что никого дома за стенами Лабиринта нет, и, выбравшись, они попали в еще более непонятную ситуацию.       — Так мы думали, — голос Пейдж был единственным звуком, кроме сигнализации, нарушавшим тишину. — Но со временем появилось новое поколение, способное противостоять вирусу. И тогда, у нас неожиданно появилась надежда на лекарство. Но поиск его обещал быть сложным. Подростков необходимо было протестировать, даже пожертвовать некоторыми из них. Только в условиях агрессивной среды можно было изучить деятельность их мозга. Все, что угодно, чтобы понять, что делает их особенными. Вас особенными. Вы можете не понимать этого, но вы для нас очень важны. К несчастью, ваши испытания только начинаются, вы скоро узнаете, что не все одобряют наши методы, — на этих словах женщины, Ньют коснулся руки Эвиты и кивнул на экран поверх головы Пейдж, где у дальней стены вдруг взорвалась дверь, а сотрудники в панике забегали по помещению. — Прогресс слишком медленный, люди напуганы, — невозмутимо продолжала женщина, хотя за ее спиной в помещение уже забегали военные, стреляя в людей. — Может, уже поздно для нас, для меня… Но не для вас. Внешний мир ждет вас. И помните, — внезапно она достала небольшой пистолет и приставила дуло к своему виску. — ПОРОК это хорошо, — с этими словами она, зажмурившись, нажала на курок.       Эви, не желая видеть, как голову доктора пробьет пуля, отвернулась, уткнувшись лбом в плечо Ньюта, приобнявшего ее.       Томас, так же отвернувшийся от неприятного зрелища, заметил за стеклянной перегородкой тело Пейдж, упавшее со стула, стоявшего перед монитором, на который она записала предсмертное послание. Спустя всего несколько мгновений после того, как запись закончилась, с громким звуком открылись две тяжелые створки автоматических ворот, словно приглашая ребят пройти в коридор, который они открывали.       Шанки в нерешительности застыли перед ними, не зная, что делать.       — Это… все? — протянул Чак.       — Если там только выжженная земля, — тихо подала голос Каролина, — может, мы зря ушли из Лабиринта?       — Создатели мертвы, — заметил Адам. — Еды нам больше никто не пришлет. И ворота не закроет, а гриверам тоже охота жрать. Лучше уж узнать, что там, чем возвращаться назад.       — Она сказала, мы важны, — произнес Ньют. — И что же нам теперь делать?       — Не знаю, — покачал головой Томас.       — Давайте убираться отсюда, короче, — Минхо решительно сделал шаг по направлению к воротам.       — Ну, уж нет! — раздался позади них громкий голос, знакомый каждому из ребят.       Шанки обернулись: метрах в пяти от них стоял Галли. Он отшвырнул металлический ключ, который помог ему пройти следом за ушедшими глэйдерами.       — Галли? — Томас сделал шаг к Строителю.       — Нет, — остановила его Тереза. — Он ужален, — кивнула она.       И правда, вены на лице и руках Галли были вздуты и потемнели, а глаза, злобно сверкавшие из-под рыжих бровей, были налиты кровью из полопавшихся сосудов. Парень тяжело дышал и его била нервная дрожь.       — Нам не уйти, — сквозь слезы произнес Галли, точь-в-точь как Алби.       Ньют и Минхо, одновременно заметив в трясущейся руке Строителя пистолет, видимо подобранный у одного из мертвых военных, не делая резких движений, спрятали за своими спинами Каролину и Эвиту.       — Нет, Галли, — осторожно возразил Томас, — мы выбрались. Мы свободны…       — Свободны?! — воскликнул Строитель. — Думаешь, там мы будем свободны? Нет, — он покачал головой, а по его щекам стекали дорожки слез. — Из этого места не выбраться, — с этими словами он поднял руку, державшую пистолет, направляя дуло на Томаса.       Вздох волнения пронесся среди шанков, резко дернувшихся назад.       — Галли, послушай меня, — с трудом сохраняя спокойствие, произнес Томас, подняв ладони. — Ты не в своем уме. Ты ужален, но мы можем тебе помочь. Опусти оружие.       — Мое место в Лабиринте… — пистолет сильно дрожал в его руке.       — Опусти его, — настаивал Томас.       — … как и всех нас! — не справившись с дрожью, Галли нажал на курок.       Каролина громко вскрикнула, одновременно с выстрелом, еще несколькими криками шанков и тем, как Минхо точным ударом всадил в грудь Галли деревянное копье.       Строитель, ловя ртом воздух, опустился на колени и повалился на спину, выронив пистолет. Эвита, цепляясь руками за локоть Ньюта, быстро посмотрела на Томаса, в которого целился Галли. Ее брат был цел и невредим, но ведь она четко слышала выстрел.       — Томас… — Чак, пошатываясь на ногах, упал прямо на руки парня, которого секундой назад спас от смерти, закрыв собой и поймав пулю в грудь.       — Чак, — выдохнул Том, ловя смертельно раненного мальчика и, не удержавшись на ногах, опустился с ним на холодный пол. — Черт…       Эвита, упав на колени рядом с юным глэйдером, подложила трясущиеся руки под его голову и слегка приподняла ее, зарываясь пальцами в мягкие кудряшки. Мальчика трясло, и девушка, аккуратно положив его голову на колени, мягко надавила руками на плечи.       «Не вздумай, Чакки, только не сейчас, не тогда, когда мы в шаге от свободы».       — Смотри на меня, — Томас негрубо потряс его за ворот рубашки. — Черт, Чак, смотри на меня!       Мальчик не плакал. Не кричал. А по тому, как сильно было напряжено его тело, Эвита понимала — он испытывал жуткую боль. Когда Чак поднял глаза на Томаса, из его груди против воли ребенка вырвался тихий стон.       — Я с тобой, — не унимался Томас, все еще трепыхая его. — Только держись. Черт, — его голос сорвался. — Черт…       — Томас, — тихо проговорил Чак и протянул юноше резную фигурку человечка.       Эвита тихо всхлипнула, быстро утерев нос тыльной стороной ладони. Бок начинал болеть сильнее, она была почти уверена, что он снова начал кровоточить, но ей было плевать. На ее глазах в руках Томаса умирал самый юный глэйдер. Самый храбрый.       — Нет, нет, Чак, ты сам отдашь это им, помнишь? — Томас опустил протянутую руку мальчика. — Я обещал…       — Возьми это, — произнес Чак. — Спасибо, спасибо… — он медленно выдохнул и закрыл глаза.       Навсегда.       — Нет, Чак, все будет хор… — Томас прервался на полуслове, поняв, что сердце мальчика перестало биться, а дыхание замерло.       Эвита низко склонила голову, перестав бороться с желанием расплакаться. Слезы хлынули из глаз, покрывая испачканное лицо солеными дорожками.       — Чак, — Томас еще раз тряхнул мальчика. — Эй, Чак, очнись! Ну же, очнись! Пожалуйста! Черт, — его голос дрожал, он сам весь дрожал, опускаясь лицом на грудь того, кто спас ему жизнь ценой своей. — Черт возьми! Мы сделали это, очнись, — он рыдал у него груди, отчаянно моля, не желая принимать его смерть. — Прости! Черт…       Эвита, громко всхлипнув, дернулась от боли в боку и закрыла мокрое лицо ладонями. Что было дальше, она помнила смутно, в ее голове царило полное непонимание и странное ощущение нереальности происходящего. Ей казалось, что сейчас она снова откроет глаза, и окажется в Глэйде, где раннее солнце разбудит ее, и девушка, ежась от утренней прохлады, выползет из палатки и пойдет готовить завтрак.       Но все происходило на самом деле. Она на самом деле сидела на холодном полу, на ее коленях покоилась голова Чака, отдавшего свою жизнь на пороге свободы…       Словно где-то вдалеке послышался звук открывающихся ворот, но Эвита все еще слышала отчаянные вопли рыдающего Томаса. Глухо послышался голос Терезы, зовущей ее брата, а потом Каролины и Алекса, которые тоже звали их.       Чьи-то руки мягко подхватили Эвиту. Ньют, аккуратно оттащил девушку от Чака и поднял ее на ноги. Убрав ладони от лица, Эви прищурилась — открытые ворота впустили яркий солнечный свет в коридор. Она плохо видела очертания каких-то людей, бегущих к ним.       Военные. Несколько мужчин что-то кричали ребятам, махали руками, показывая следовать за ними в открывшиеся ворота. Ньют тащил девушку за собой, практически на своих руках. Она не упиралась, но никак не могла понять, что происходит. Кто эти люди, куда они бегут, почему они оставляют Чака.       Томас продолжал кричать, но уже на военных, оттаскивающих его от тела мальчика. Что было дальше, Эви не видела, они с Ньютом оказались на улице. Под ногами был песок, он находился повсюду, огромные барханы песка везде, куда только ни посмотри. Как будто пустыня. Солнце неимоверно жарило, прогретый воздух было трудно вдыхать, от ветра поднимались целые столпы песка, мешая нормально открыть глаза и осмотреться.       Наконец, пробежав какое-то расстояние, Ньют выпустил Эви, перехватив ее за руку. Девушка посмотрела вперед — туда, куда бежали остальные шанки вперемешку с военными — там стоял вертолет, который, судя по всему, ждал их, чтобы увести отсюда. Они молча добежали до него, Ньют помог девушке залезть внутрь, потом запрыгнул сам, усевшись у стены, отделявшей кабину от хвоста вертолета, прямо на пол и усадив девушку рядом с собой. Эвита обвела взглядом небольшое помещение транспорта: шанки расположились по периметру, тяжело дыша и привалившись к дребезжащим стенам вертолета. Через несколько мгновений в кабину запрыгнул Томас, тяжело рухнув на пол на свободное место между Эвитой и Минхо. Тут же дверь вертолета закрылась, и он начал взлетать.       — Вы в порядке? — спросил один из военных, последним влезший в вертолет.       Глэйдеры смотрели на него с опаской, подозрением, но больше всего на их лицах застыло непонимание происходящего. Никто не сказал ни слова, все просто продолжали смотреть на мужчину, пытаясь справиться с сумбуром в их головах.       — Не бойтесь, — миролюбиво произнес военный. — Теперь вы в безопасности.       Вертолет немного накренился, поворачивая, и в окно, рядом с которым сидел Ньют, стало видно стены, многочисленные беспорядочные ряды стен.       Лабиринт.       Вытягивая шею, слегка подавшись к окну, все шанки жадно впивались глазами в то место, что было их тюрьмой на протяжении долгого времени. Туда, откуда они месяцами и годами пытались найти выход. Туда, откуда их увозили. Туда, куда они больше никогда не вернутся.

TO BE CONTINUE…