Противостояние

Звёздная дата 2259.52 - Ба-дам… та-дам… та-дам-ди-да-дам… Звуки резали по ушам. Жёсткие, как высохшая и готовая рассыпаться пылью наждачка. Они были не единственными звуками в этой пустой камере. Время от времени пение разбавлялось всхлипами и болезненными стонами. Где-то на заднем фоне монотонный, едва различимый голос компьютера методично отсчитывал время на чужом языке. - Обезь… ян… ка… гналась… Он не осознавал, что раз за разом повторяет эту песенку. Что его плач и стоны боли снова и снова перемешиваются с повторяющимися слогами, словно заело старую земную пластинку. Слова были тихими выдохами. Сорванные связки не могли воспроизводить ничего мощнее легчайшего шёпота. - За ла-а-а-а-аской...* В детстве мама учила его играть эту глупую песенку на маленьком пианино, что стояло в их гостиной. У него никогда не имелось особого таланта к музыке. Он отчётливо помнил аромат маминых духов. Она сидела с ним рядом и терпеливо показывала, на какие клавиши нужно нажимать. Он помнил тепло её ладони, лежавшей на его пояснице, ощущение материнского объятия, если ему удавалось сыграть эту детскую песенку без остановок или с минимальным количеством ошибок. Это были одни из редких моментов его детства, когда он мог некоторое время усидеть спокойно. - Ба-дам… Та-дам… Что будет с ней, когда ей сообщат, что её младший сын, следуя установленной отцом и братом традиции, погиб при выполнении миссии Звёздного флота? Ему не понравилась эта мысль, и его сознание шарахнулось от неё, словно пугливое животное. Он не имел ни малейшего понятия, сколько времени уже провёл здесь… В подвешенном состоянии. Как тушка. Хах. По разбитым губам скользнула улыбка. Он почувствовал, как из уголка рта потекла струйка крови и на автомате слизал её. Хотелось пить. Железный привкус крови только усилил жажду и сделал сухость во рту ещё ощутимее. Он случайно шевельнул левой рукой, и боль от сломанных костей запястья тут же прошила всё его измождённое тело. Но не было сил даже вздрогнуть. Из опухшей конечности текла кровь, кожа под удерживающей его в неподвижности цепью болезненно пульсировала. Неважно. В конечном счёте боль уйдёт. Жажда успокоится. Ему суждено здесь умереть. В одиночестве и муках. - Ба-дам… та-дам… та-дам-ди-да-да… Боже, как хочется пить. *** Звёздная дата: 2259.52.5 Когда сканеры "Энтерпрайз" засекли небольшой корабль, временно исполняющий обязанности капитана Спок так сильно стиснул подлокотники капитанского кресла, что металл, недовольный подобным отношением, издал тихий стон протеста. Яростный гнев при виде данного судна был абсолютно нелогичен. Но неоспорим. - Повышенная боевая готовность. Вой сирены и красные огни ещё больше усиливали всеобщее напряжение. Это был тот самый корабль, что атаковал "Энтерпрайз". И забрал их капитана. - Энсин, докладывайте. - Есть, кэптин, - Чехов забил по кнопкам на своей консоли. Споку приходилось прилагать усилия, чтобы говорить спокойно, пока молодой человек работал. - Рулевой, сколько осталось до точки пересечения? - Четыре целых, шесть десятых минуты, капитан. - Кэптин, - молодой голос Чехова выдавал отчаяние от полученной им информации, - сканеры дальнего диапазона говорят, что судно находится на орбите планеты, но какие-то помехи мешают просканировать корабль изнутри… - Капитан, я не получаю никаких сигналов ни с корабля, ни с планеты. Похоже, нечто также блокирует работу коммуникаторов. - Голос мужчины у коммуникационной станции тоже пропитан эмоциями. Спок различает в нём страх и лёгкую панику. - Отключите варп, рулевой Мэйтос. - Доверять неизвестному судну, оснащенному дальнобойным оружием, больше не стоило. Было бы нелогично предполагать, что неисправность сенсоров "Энтерпрайз" означает и плохую работу чьих-либо других приборов. - Есть, сэр. - Двигатели заурчали спокойнее, и звездолёт начал замедляться. Спок поднялся с кресла и встал рядом с энсином у научной станции. Рукам не терпелось добраться до необходимой информации. - Энсин, просканируйте поверхность планеты на предмет признаков жизни. - Е-есть! Сэр! - на секунду Спок задумался, почему голос энсина звучит на тон выше обычного, а потом понял, что возможно, он просто стоит слишком близко к существу, гораздо ниже его ростом. Спок знал, что его присутствие всё ещё пугает некоторых членов экипажа "Энтерпрайз". В обычной ситуации он не стал бы так носиться с чужим чувством безопасности, но сейчас ему была необходима информация. Поэтому Спок сделал шаг, отходя от энсина. В этот момент открылись двери турболифта. - Чёрт возьми, почему мы остановились? Что вы... - Голос главы медперсонала затих, когда тот увидел на экране вражеское судно. Спок заметил, как руки Маккоя сжались в кулаки, а лицо пошло багровыми пятнами. Это было общеизвестным признаком того, что доктор вот-вот выйдет из себя. Теперь Спок видел электронные возмущения в атмосфере. Это вполне мог быть и обычный шторм, он не мог сказать точно. Но чем бы это ни было, оно мешало просканировать корабль напротив. Спок слышал тяжёлое дыхание доктора, который смотрел на чужое судно. Маккой был явно на грани истощения. Как и все они. Спок знал, что Леонард явился на мостик по своему обыкновению, стоило им сбросить варп-скорость. И опять же, следуя своей давней привычке, он первым делом гневно взирал на Спока. Глаза доктора сузились ещё больше. Временно исполняющий обязанности капитана Спок, энсин Чехов и главный инженер Скотт были единственными членами альфа-смены, не пострадавшими от загадочной болезни, поразившей "Энтерпрайз" после похищения капитана Кирка. На их удачу, глава медицинской службы также не пострадал. Вся бета-смена оказалась под ударом болезни. Люди, что сейчас находились на мостике, по мнению Спока, не являлись лучшим экипажем для поисково-спасательной миссии, однако выбора всё равно не было. Логически рассуждая, Спок понимал, что после назначения капитаном Кирка этих людей тестировали множество раз, доводя их профессиональные навыки до совершенства. Поскольку часть экипажа слегла от странной болезни, многим приходилось работать в две смены. Они все были хороши в своём деле, и всё же Спок предпочёл бы видеть на мостике Сулу с его мгновенными рефлексами и Ухуру, непревзойденную в своих ксенолингвистических познаниях. Болезнь далась им нелегко. Когда умирали первые пострадавшие, Маккой мог лишь беспомощно наблюдать. Ему потребовалось двое суток, чтобы выявить симптомы болезни, дабы суметь отсрочить смерть и найти лекарство. Казалось, в анамнезе разных пациентов нет ничего общего, люди заражались неизвестно отчего, и Маккой до сих пор так и не понял, что же является причиной болезни. Вдобавок к этому Спок не мог объяснить, каким образом с корабля исчез капитан. Никаких признаков пользования транспортатором не было. Неизвестное судно приблизилось к "Энтерпрайз", а через минуту в вентиляционных шахтах корабля появились неизвестные микроорганизмы. Когда об этом стало известно, на "Энтерпрайз" начался хаос, и в этом хаосе они поняли, что Кирк исчез. Для всего экипажа эти десять дней были мягко говоря непростыми. Дабы не усугублять упаднические настроения в альфа-смене, Спок и Маккой вели разговоры исключительно в переговорной. - Энсин Чехов, энсин Келли, доложите мне о результатах. Я буду в переговорной. - Есссэр! - Есть, кэптин. Приподняв бровь, Спок проследовал за Маккоем в скромно обставленную комнату. Он ни капли не удивился, когда - едва двери успели захлопнуться - доктор достал трикодер и принялся считывать его показания. - По-прежнему никаких симптомов? Хотя нет... Нет... Вижу. Повышенный адреналин. Истощение. Вполне ожидаемо. Спок чётко слышал тихое бормотание Маккоя, оставляя его без всяких комментариев. Он по-прежнему считал большинство человеческих эмоций нелогичными, однако относился с пониманием к некоторым психологическим потребностям. Например, сейчас СМО было необходимо подбодрить себя. Дать себе ощутить, что окончено какое-то небольшое дело. Данные были верными. Спок действительно был истощён. Для поддержания повседневной активности вулканцам достаточно очень малого количества сна, однако с тех пор как Спок принял на себя обязанности капитана, ему не удавалось спать вообще. В свободное от смен время он спускался в биолабораторию, чтобы помогать Маккою в исследованиях вируса. Около 76,8 процентов экипажа пострадали от вируса, поэтому Маккою не хватало персонала, чтобы ухаживать за больными, а исследованиями заболевания он занимался в одиночку. Ситуация складывалась крайне неприятная. Споку отчаянно требовалась медитация. Немедленно. Чтобы установить лучший контроль над всеми этими мыслями. Спок понимал это. Осознавал, что на настоящий момент это самое логичное действие, однако попросту не мог найти времени. - Доктор. Маккой поднял на него взгляд. Но прежде чем Спок успел продолжить, по внутренней связи раздался взволнованный голос Чехова: - Кэптин! Кэптин!! - Спок тут же повернулся на каблуках и вылетел из переговорной еще до того, как Чехов успел произнести последний слог. Маккой следовал за ним. - Докладывайте. - Электронная аномалия - не просто шторм. Она создана намеренно, вроде того, как с помощью устройств создают радиопомехи! - пальцы Чехова порхали над приборной панелью. - Сканирую, сэр, - выдохнул он, едва дыша. Спок поймал себя на том, что барабанит пальцами по колену, и, поразившись собственным действиям, немедленно прекратил. Над приборной панелью раздался пораженный возглас. - Кэптин, я поймал сигнал капитана Кирка! Очень слабый. И... показатели, сэр. Показатели говорят, что на судне есть кто-то едва живой. Не уверен, человек это или нет, но это гуманоид! Спок резко повернулся к турболифту. - Спок - Скотту. Встретимся в транспортаторной А. Лейтенант Джаспер, собирайте десант. - Двери турболифта уже закрывались. - Есть, капитан. - Принято, сэр. В напряжённой тишине слышался лишь мерный гул движущегося турболифта. Пройдя сквозь открывшиеся двери, Спок поспешил преградить путь рвущемуся на платформу транспортатора Маккою, но тот не успел затормозить и врезался в вулканца. На короткое, но крайне неприятное мгновение Спока захлестнул вихрь человеческих эмоций. Злость. Тревога. Боль. Чувство собственной бесполезности. Спок приподнял бровь и поспешил отстраниться. - Вы не включены в десант. - Чёрта с два! - Вашей главной обязанностью является предоставление помощи экипажу этого корабля. В отсутствие главврача вероятность разработки вакцины против заболевания ничтожно мала. Маккой неразборчиво выругался. Его злость была так сильна, что мешала как следует произносить слова. К этому времени в транспортаторную подоспели остальные, и по мнению Спока, как раз вовремя, потому как, судя по всему, доктор был готов перейти к рукоприкладству. Близкая работа совершенно не улучшила их отношений. Определённо. - Две команды. Одна телепортируется со мной на вражеское судно. - Спок посмотрел на лейтенанта Джаспера. Лейтенант кивнул в ответ, сделал знак одному из своих подчиненных, и тот тут же занял место рядом со старпомом. - Лейтенант Скотт, управление на вас. - Есть, сэр. - И только посмей не вернуть его, ты чёртов... остроухий... - не договорив и матерясь сквозь зубы, Маккой повернулся к выходу. - Лейтенант Скотт, включайте. Переплетя на груди руки, Спок стоял в ожидании знакомого чувства транспортации, которая расщепит его тело на отдельные молекулы. Но ничего не произошло. - Включайте, мистер Скотт. - Голос Спока потерял некоторую степень уверенности. - Я... не могу, сэр. Что-то... - Скотта прервал сигнал коммуникатора. - Кэптин! Снова электронные помехи. Мы потеряли сигналы с планеты. Спок выгнул бровь. *** Звёздная дата: 2259.54.6 За последние два дня ситуация на "Энтерпрайз" слегка улучшилась. Так думал Маккой, глядя на планету сквозь иллюминатор в своём кабинете. Он и правда сумел найти вакцину против вируса (который среди экипажа успели прозвать гнилошеей) и остановил его распространение. Вирус во многом походил на земной грипп, но сопровождался настолько высокой температурой, что больные "сгорали" за несколько часов. Поскольку вирус распространялся по системе вентиляции, взять его под контроль было довольно трудно. У заражённых опухала шея, после чего она покрывалась струпьями, и кожа начинала отслаиваться. Ткани под струпьями постепенно обретали темно-синий или чёрный цвет, становясь похожими на кровоподтёки. В конечном итоге под воздействием вируса отслаивались довольно обширные кожные слои. Словно чей-то злой ум себе на потеху смешал древнюю земную чуму и проказу с орнаранской чумой и лёгочной нематодой. От организма к организму вирус постоянно мутировал, и найти вакцину было непросто. Однако Маккою всё же удалось это сделать, а также остановить дальнейшее заражение, и теперь он работал над устранением индивидуальных симптомов тех, кто всё-таки успел заразиться. Каюты экипажа превратились в карантинные палаты. Маккой отпил виски, с наслаждением ощущая, как в желудке тут же разливается огонь. Конечно напиваться он не собирался. (Чёрт бы всё это побрал!) Просто как врач он прописал себе небольшой перекур, прежде чем окончательно вырубиться после трудового дня. Медленно, но неотвратимо ситуация становилась лучше. Сулу и Ухура вернулись к своим обязанностям, что и позволило ему и зеленокровому гоблину взять так необходимый им перерыв. Вообще-то Маккой планировал ещё немного понаблюдать их в лазарете, поскольку у обоих всё ещё шелушилась кожа и не до конца исчезли кровоподтёки, но они наперебой уверяли его в своём хорошем самочувствии и рвались вернуться на службу. При сложившейся ситуации Ухура, Сулу, Чехов и Скотти несли дежурство уже несколько полных смен подряд. Споку Маккой назначил отдых, хотя и не был уверен, что остроухий примет его совет во внимание. Сам Леонард проспал подряд семь часов, пока медперсонал не разбудил его, требуя совета. Чехов изучал помехи, которые создавал какой-то источник на планете. Парню требовалось сделать перерыв на сон, но он так упрямо выискивал хоть малейшую крупицу информации, что Маккою пришлось выгонять его с мостика чуть ли не силой. Но даже тогда у доктора оставались подозрения, что Чехов каким-то образом продолжает свои исследования уже в каюте. Вообще за эти дни Чехов и Спок сработались и теперь делали это так слаженно, что Маккою стоило больших трудов не проводить параллели с Тёмным рыцарем и Чудо-мальчиком. По крайней мере, вслух. Доктор усмехнулся в стакан с виски и сделал ещё глоток. Эти двое выяснили, что каждые сутки в помехах появляется 6,4-минутное "окно", когда все функции связи восстанавливаются. Вчера они были не готовы, но теперь точно знали, когда это "окно" случится в следующий раз. Маккоя так и не включили в состав десантной группы, но Спок потребовал главам всех служб явиться в транспортаторную с отчётами за десять минут до возникновения "окна". Маккой сверился с хронометром: оставался один час двадцать минут. Кроме того, они со Споком вновь уходили в переговорную ("переговоры" закончились криками гневно жестикулирующего доктора и неоднократным повторением слова "нелогично") и пришли к предположению, что Джим находится где-то на планете, а два неидентифицированных гуманоида - на корабле. Сенсоры действительно обнаружили датчик Кирка на планете, поэтому Маккой был уверен, что они идут по правильному пути... В целом. Ладно, частично. Неважно. Чёрт возьми, он ведь доктор, а не специалист по сканированию! Маккой сделал ещё глоток и вздохнул. Пора готовить медотсек к принятию друга и тех двух застрявших на корабле бедолаг. Спок настоял, что на вражеское судно транспортируют именно его. "Это логично, ведь только я обладаю иммунитетом к поразившей "Энтерпрайз" болезни. Также иммунитетом обладает и член службы охраны, который пойдёт со мной. На этот раз у нас преимущество по части готовности и осведомлённости. Я не предвижу никаких проблем, доктор". Чопорный ублюдок. Маккой погрузился в работу, не забывая поглядывать на хронометр, медленно, но верно отсчитывающий оставшееся время. *** Пытаясь успокоить водоворот бесполезных эмоций, Спок провёл несколько часов в глубокой медитации. В результате ментальные щиты были успешно восстановлены, вдобавок трёхчасовой сон чудесным образом обострил мышление и помог сфокусироваться. Спок ещё раз обсудил план с офицером охраны и двумя медиками, которые по настоянию доктора Маккоя также были включены в десант. Задача группы, направлявшейся на планету, была проста: телепортировавшись согласно координатам капитана и убедившись, что тот пригоден для транспортировки, поднять его на корабль. Устав Звёздного флота запрещал просто нацелиться на координаты капитана и поднять его на корабль, поскольку требовалось лично убедиться в том, кого именно телепортируешь. Было бы неразумно нарушать Первую директиву, когда требуется всего лишь визуальное опознание. Однако Спок счёл данное предписание нелогичным. В случае похищения члена экипажа его спасение должно производиться без высадки десанта на вероятно - предположительно - опасную планету. Маккой также настоял, чтобы все члены десантной группы надели защитные костюмы, позволяющие дышать запасом чистого воздуха - таким образом исключалась всякая возможность заражения. Задача Спока была несколько иной. Своей целью он сделал поиск ответов. Ответов, которые мог дать лишь тщательный осмотр вражеского судна. Кем были нападавшие? И что заставило их напасть на офицеров Звёздного флота? На данный момент ответов ни на один из вопросов не было. Когда открылась дверь транспортаторной, Спок с удовлетворением отметил, что все уже собрались и ждут начала действий. Дабы сэкономить время, мистер Скотт планировал телепортировать обе команды с интервалом всего в несколько секунд, поэтому десант для высадки на планету уже ожидал своей транспортации на платформе. Один из энсинов вручил кивнувшему Споку фазер и трикодер. Привычным жестом старпом повесил трикодер через плечо, фазер остался в левой руке. Мистер Скотт настрого приказал поднимать всех членов десанта - в независимости от характера обнаруженной информации - до закрытия шумового окна. - Хорошо, парни. Приготовьтесь к транспортации. - Мистер Скотт кивнул Споку и офицеру охраны, и они приблизились к платформе, готовые тут же занять освободившиеся места. Конечно, транспортация занимает какие-то секунды, однако, принимая во внимание, короткий промежуток шумового "окна", было жизненно важно экономить каждую секунду. - Включайте. Едва пятеро десантников растворились в транспартационном свечении, Спок и офицер охраны ступили на платформу. - Включайте! - переглянувшись со Споком, скомандовал Скотти. У Спока возникло типичное для транспортации ощущение, что его тело буквально разбирают на молекулы. Его уже слепил яркий белый свет, но, прежде чем их маленький десант успел переместиться полностью, ушей достигло паническое: - Сэр! Кирк не... В следующую наносекунду, ещё до того, как Спок перенёсся на вражеское судно, случилось следующее: короткое предупреждение "Кирк не..." побудило Спока броситься вперёд. И это спасло ему жизнь. Полыхнуло красным, но Спок нырнул вперёд чуть ли не во время транспортации. Нечеловечески быстрые рефлексы заставили броситься на пол и перекатиться через плечо. Рядом раздался мучительный вопль офицера охраны, которого всё же настиг красный луч. От его света плоть человека сгорала прямо на глазах. Спок обвёл взглядом отсек - никого. Что бы ни атаковало несчастного офицера, оно было оставлено в качестве ловушки. Сохраняя предельную осторожность, Спок двинулся к распростёртому на полу телу. Нижняя часть торса и большая часть ног полностью сгорели. В этот момент Спок услышал, как компьютеризированный голос осуществляет нечто вроде обратного отсчёта, и поспешил к дверям. Сенсоры показали наличие двух гуманоидных форм, и сейчас у Спока появилось ужасное подозрение, что одной из них был капитан. Офицер охраны, отправившийся на планету, предупредил: "Кирк не..." - и сейчас Спок перебирал в мозгу все возможные окончания этой фразы. Он смутно узнавал язык, на котором говорил компьютер. И хотя без должного изучения Спок не был ни в чём уверен, ему казалось, что обратный отсчёт звучит на кардассианском. То и дело вспыхивающие красные огни тревоги не оставляли сомнений в том, что корабль запрограммирован на самоуничтожение. В поисках зафиксированных сенсорами жизненных форм Спок поспешил к следующему отсеку. Он быстро подсчитал: мысленно соотнес цифру, которую произнес компьютер, со временем, оставшимся до окончания "окна". Получалось, что судно самоликвидируется ровно за три секунды до того, как у них будет последняя возможность телепортироваться обратно. Спок раскрыл коммуникатор и ничуть не удивился, когда тот издал глухой монотонный звук. Связаться с Энтерпрайз было невозможно. И не было времени искать и дезактивировать прибор, создающий помехи на их частоте. В эту секунду прозвучал сигнал трикодера - напоминание о том, что одна из жизненных форм на этом корабле всё ещё упорно цепляется за жизнь. Однако показатели считывались слабо. Расстояние было слишком большим, и трикодер не мог предоставить сведения о состоянии систем организма. Тем не менее теперь Спок точно знал, что на борту кто-то есть. Показателей второй жизненной формы, зафиксированной ранее сенсорами Энтерпрайз, трикодер не улавливал. В запасе оставалось всего 5,23 минуты, и Спок побежал. Полагаясь на показания трикодера, он миновал несколько металлических лестничных пролётов и спустился в нижние отделы судна, которые, по всей видимости, служили в качестве грузового трюма. Это заняло больше времени, чем планировал Спок. Оставалось четыре минуты. Спок миновал нечто, напоминавшее столовую и казармы и оказался, видимо, в медлаборатории. Одного быстрого взгляда внутрь помещения хватило, чтобы сердце зашлось в бешеном темпе. Спок резко затормозил и чуть не поскользнулся на луже крови. Кровь была повсюду. Жёлтая униформа Звёздного флота разодрана в клочья. Спок моргнул. Резкий запах крови висел в отсеке густой завесой, смешиваясь со зловоньем испражнений. На медицинском столе лежал обескровленный человек. Он был распят и прикован цепями. Спок слышал лишь бешеный стук своего пульса. Каждый судорожный удар контрастировал с бесстрастным компьютерным голосом, что вёл обратный отсчёт до самоликвидации. Просто стоять и смотреть на мёртвого мужчину было нелогично, но Спок в буквальном смысле не мог заставить себя шагнуть вперёд. Он лишь слушал, как в висках стучит кровь и как, словно эхо, этому вторит слишком быстрое биение сердца. Спустя целую вечность Спок сумел сделать шаг. Затем второй. Лицо мужчины было повёрнуто в противоположную сторону. Спок подошёл к телу и повернул голову к себе с неожиданной нежностью. Кожа всё ещё хранила тепло. Чувствительные пальцы Спока ощущали, как оно постепенно её покидает. Он видел черты человека, навсегда застывшие гротескной маской первобытного ужаса. Это лицо было Споку незнакомо. Это не он. Время тут же потекло в привычном ритме. Две минуты! Вцепившись в свой трикодер, Спок быстро повернулся к выходу из лаборатории. Он снова бежал. Под ботинками звенели металлические планки лестничных пролётов, и каждый шаг будто аккомпанировал ровному голосу, отсчитывавшему время до смерти. Наконец оказавшись в очередном грузовом отсеке, Спок ощутил облегчение. Путь через корабль занял гораздо больше времени, чем он рассчитывал. Трикодер издал мягкий сигнал, и Спок тут же остановился перед большой и тяжёлой металлической дверью, что разделяла большой грузовой отсек и меньший, вероятно используемый для менее ценного груза. Спок надавил обеими руками на запертую дверь, и та поддалась. Противный скрежет металла о металл - и Спок смог наконец заглянуть внутрь. Однажды, когда Спок ещё преподавал в Академии, Нийота принесла ему земной прибор, использовавшийся в двадцатом веке. Прибор умел запечатлевать то, что хотел его обладатель, и вызвал у Спока немалый интерес. Нийота с радостью рассказывала, что заправленный плёнкой посредством нажатия кнопки он записывает статичное изображение фактически чего угодно. Спок тогда заглянул в маленькое окошко и нажал на кнопку. И хотя плёнки в фотоаппарате не было, он издавал характерный щелчок при каждом нажатии кнопки. То, как увиденное, кадр за кадром отпечатывалось в мозгу, как раз напомнило Споку работу фотоаппарата. Его капитан. Запястья охвачены напрочь залитыми кровью наручниками, прикреплёнными толстыми цепями к стенам. Тело - сплошь в пятнах: фиолетовых, синих, зеленоватых и красных... так много красного... словно капризный ребёнок смешал подряд все яркие краски. Калейдоскоп агонии. Сквозь опухшие, разбитые глазницы смотрел только один глаз. При виде Спока он чуть расширился. От страха. Оставалось тридцать секунд. Эта мысль наконец заставила Спока действовать. Освободить капитана до того, как его вернут на Энтерпрайз, он не успеет. Уйти без капитана - не вариант. Спок быстро развернулся и подбежал к небольшой консоли, что располагалась прямо возле шлюза. Экран то и дело вспыхивал красным светом тревоги, а пальцы Спока быстро летали над клавиатурой. Пятнадцать секунд. Спок заработал быстрее, пытаясь найти способ обойти запущенный процесс самоликвидации. Десять. Семь из восьми пунктов отключены. Четыре. Раздался громкий "бип", которому завторили ещё несколько коротких сигналов, и тревога отключилась. Спок сорвал с одежды датчик и отбросил его к дверям трюма. Датчик тут же растворился в лучах транспортатора: Скотти пытался вернуть Спока обратно на Энтерпрайз. Наступившая тишина оглушала. Услышав надломленный стон, Спок вздрогнул и подлетел к капитану. Цепи были крепкими и плотно скованными, чтобы их пленник оставался в абсолютной неподвижности. Споку потребовалось целых две минуты, чтобы освободить левую руку капитана. Кирк закричал от боли: атрофированным мышцам спины, плеч и рук теперь снова приходилось двигаться. Спок старался действовать максимально осторожно, но знал, что растянутые и подвергшиеся длительному напряжению мышцы будут в любом случае болеть, поскольку кровь начинает снова поступать в ткани. Спок вдруг понял, что капитан надломлено и беспрестанно о чём-то его умоляет. Перестать. Оставить его одного. - Капитан. Отдохните, сэр. Вы... не в себе. Ещё немного, и вы будете свободны, - пытаясь освободить правую руку капитана, коммандер подхватил его, перенося вес тела на себя. Контактная телепатия позволила ощутить глубокий шок, в котором находился человек. В неверии Кирк еле слышно прошептал его имя. Разодранные окровавленные губы снова шевельнулись, на этот раз произнося имя громче: - Спок? - словно не доверяя тому, что услышит в ответ. Спок вдруг вспомнил, что на нём всё ещё биокостюм. Удостоверившись, что у капитана отсутствуют признаки болезни - должно быть, этого корабля она не коснулась, - он снял верхний слой облачения, который скрывал его лицо от капитана. - Да. А теперь послушайте, капитан, использование последних сил на разговоры - неразумная трата энергии. Поэтому помолчите, а я пока вас освобожу. Спок был уверен, что ему не показалось: на короткий миг губы капитана дёрнулись в усмешке. Кирк навалился на него всем телом, полностью потеряв сознание. Спок обхватил наручник обеими руками, растягивая, и вскоре тот легко соскользнул с запястья капитана. Освободив Кирка, Спок замер, обдумывая наилучший план дальнейших действий. В медкабинете было три койки. Одна была... занята. Но две другие, похоже, никак не использовались. Спок покрепче перехватил Кирка, и его желудок сделал кульбит, когда он почувствовал, как под кожей капитана сдвинулись сломанные кости. Земляне такие хрупкие. Нужно быть осторожнее. Двигаясь очень медленно, Спок понёс Кирка в лазарет. Разум продолжал бурную работу, но Спок старался идти медленно, чтобы не потревожить капитана. Они одни на этом корабле, а транспортироваться на Энтерпрайз возможно, лишь убравшись с планетной орбиты. Ужасные травмы Кирка требовали немедленного осмотра доктора Маккоя. Однако если не заставить корабль двигаться, это "немедленно" случится только через 23,46 часов. Максимально осторожно Спок опустил Кирка на больничную койку. Впервые он смог хорошенько взглянуть на капитана со стороны и оценить полученные им повреждения. Левая нога сломана, берцовая кость безобразно выглядывает наружу сквозь прорванную плоть. Многочисленные синяки и кровоподтёки покрывают всё тело от ног до груди. Удивительно, но среди них есть и следы от... от... укусов. Теперь, когда Спок их распознал, он увидел, что большинство синяков похожи на следы от пальцев, особенно на бедрах и шее. Судя по всему сломаны ребра, а также, исходя из числа поверхностных синяков, присутствует внутреннее кровотечение. Логика шептала Споку, что нужно раздобыть питьевую воду или ещё что-либо, что поможет побороть очевидное обезвоживание, но он продолжал просто стоять, глядя на покалеченное тело капитана. Спок протянул руку, но остановился в нескольких миллиметрах от плеча Кирка, отдёрнул её, не желая причинять ему лишней боли. Спок осознал, что его трикодер до сих пор находится в грузовом отсеке, там, куда он поставил его, прежде чем взломать металлическую дверь, которая отделяла Кирка (от него) от спасения. Трикодер не был панацеей, но мог дать хоть какую-то информацию о состоянии капитана. Если бы Спок убедился, что жизнь Кирка в относительной безопасности, он смог бы полностью сосредоточиться на выведении корабля из пагубного поля этой планеты. Но он просто стоял и смотрел. Даже в обмороке черты Кирка искажала боль. Судя по тому, как он был подвешен, оба его плеча скорее всего вывихнуты. Запястья опухли, кожа на них содрана, словно капитан непрестанно боролся, пытался освободиться, пока совсем не выбился из сил. Спок заставил себя оторвать взгляд от капитана и осмотреться. Отвратительный запах преследовал. Спок легко представил, какое разрушительное воздействие может оказать на капитана вид убитого офицера Звёздного флота. Спок быстро взломал несколько кабинетов, надеясь, что лазарет этого корабля организован приблизительно так же, как на "Энтерпрайз". Он нашёл несколько стандартных одеял и использовал одно из них, чтобы накрыть труп, после чего вывез койку в другой отсек. Спок не видел способа быстро убрать спёкшуюся кровь, кроме как накрыть эти места оставшимися одеялами. Не лучший выход, но вполне подходящий для данной ситуации. Нашёл он и репликатор, а также очень примитивный медицинский трикодер. Добывая воду для промывания ран капитана, Спок размышлял над загадками этого корабля. Все системы были запрограммированы на кардассианском, однако дизайн корабля походил на клингонский. Контрольные панели, приборы и мебель были, как минимум, трёхсотлетней давности. Спок сильно сомневался, что найденные во взломанных кабинетах медикаменты ещё можно использовать. Медицинские инструменты больше походили на орудия пыток. Спок попытался использовать репликатор, чтобы добыть воду для капитана, но, к его неудовольствию, тот оказался сломан. Продолжая осмотр помещений, Спок обнаружил несколько ржавых контейнеров с водой. Он осторожно провёл над ними трикодером и, не обнаружив отрицательных показателей, с ещё большей осторожностью попробовал воду на вкус. Несвежая и не самая чистая, но, поскольку микробов и бактерий не обнаружено, это лучше, чем ничего. Спок разорвал одно из одеял на полоски и принялся протирать обнажённое тело капитана. Первым делом он намочил полоску ткани и приложил её к губам Кирка. Было заметно, что капитан ужасно обезвожен. Регидрационная терапия должна будет проходить довольно медленно. Другим концом ткани Спок вытер часть крови. Незнакомый медицинский трикодер не функционировал. Спока немного успокаивало то, что сердце капитана билось достаточно сильно и быстро. Возможно, даже слишком быстро. Спок медленно протёр губы капитана вновь смоченной тканью, чтобы часть воды попала ему в рот. Кирк не шевельнулся. Другой полоской ткани Спок промокнул сочащиеся кровью раны. Он как мог обернул тканью открытые переломы, чтобы их хотя бы не касался корабельный воздух, и наложил шины. Предпринимать что-либо ещё без медицинского заключения было опасно. Звёздный флот интенсивно тренировал своих офицеров в оказании первой помощи, и сейчас Спок был за это благодарен. Теперь, когда часть крови с тела Кирка была смыта, Спок заметил ещё больше укусов - он отчётливо видел следы от резцов - и ушибов. Это ужасало, но Споку удалось удержать эмоции под контролем. До тех пор, пока он не повернул Кирка на бок, чтобы обмыть его спину. Капитан много потерял в весе, и теперь кости лопаток остро торчали под кожей. Всё было изуродовано синяками, кровоподтёками и следами укусов. Было видно, что зубы не просто прокалывали кожу, а надрывали её, словно их обладатель не мог себя контролировать. И кровь. Большая её часть высохла и сходила хлопьями, но всё ещё сочилась по ягодицам и бёдрам Кирка. Рука Спока судорожно сжалась на бедре капитана, заставив того застонать, даже будучи в бессознательном состоянии. Этот стон был полон такого страха и отчаяния, что Спок едва не отшатнулся, позволив телу капитана безвольно упасть обратно на кровать. Но Спок сдержался. Он не хотел причинять капитану ещё больше боли и вместо этого положил на кровать ещё одно одеяло, чтобы обернуть его вокруг бёдер Кирка. Капитана не просто похитили. Не просто удерживали против воли на чужом корабле почти две недели. Не просто избивали, нет. Похоже, похитители использовали абсолютно все средства, чтобы сломать Кирка. Его тело. Спок боялся того, как это могло повлиять на разум капитана. *** Спустя час Спок убедился, что Кирк страдает от жара. Неудивительно, учитывая многочисленные повреждения. Увести Кирка с этого корабля стало основной задачей, и, оставив его всё так же без сознания лежать в лазарете, Спок направился к мостику. Связаться с "Энтерпрайз" до возникновения короткого "окна" в помехах было невозможно. Пилотировать этот корабль Спок не рисковал, поскольку на "Энтерпрайз" могли счесть это актом агрессии и открыть по ним огонь. Осмотрев панель управления, Спок понял, что даже такая возможность отсутствовала, поскольку перед бегством бывшие владельцы корабля позаботились, чтобы уже никто и никогда не смог заставить этот корабль взлететь. Исходя из объёма нанесённых повреждений, древности аппаратуры и очевидного недостатка необходимых знаний тем, кто стал причиной этих неисправностей, Спок подсчитал, что сумеет починить панель управления... в течение часа. Но донёсшиеся из лазарета крики заставили Спока сорваться туда ещё до того, как он осознал что делает. Душераздирающие, срывающиеся в хрип, почти нечеловеческие крики. В них слышались боль и абсолютное отчаяние. Не знай Спок о том, что они на корабле одни, он никогда бы не поверил, что эти крики принадлежат его капитану. Кирк жался в углу лазарета, в ужасе осматриваясь вокруг. Крик за криком словно насильно вытягивали у него из горла. Сломанные пальцы невозможно было сжать в кулаки для самообороны, поэтому они лишь безвольно лежали поверх коленей, и это выглядело так, будто капитан пытался стать как можно меньше, чтобы оказаться подальше от того, что он видел. - Капитан, - голос Спока был тих и спокоен, совершенно не выдавая шока, который он получил от увиденного. Он сделал шаг вперёд, затем ещё. Что бы ни видел перед собой Кирк, одно было ясно: своего старшего помощника он не замечал. Поддавшись инстинкту, Спок протянул руку и осторожно коснулся пальцами пси-точек: висок, скула, шея рядом с тем местом, где стучит пульс. Спок прошептал слова слияния. И совершенно не был готов к погружению в тот хаос, куда его тут же выбросило. Нет! Нетнетнетнет---- Капитан, вы должны успокоиться. Вы в безопасности. Со мной. Вместо ожидаемой Споком тьмы, разум Кирка был водоворотом цвета и звуков, картинки воспоминаний атаковали его одна за другой, пока не навалились все разом и не затянули Спока внутрь себя. Он был прикован цепями, его избивали. С каждым наносимым ударом кто-то жестоко хохотал, насмехаясь над ним. Спок чувствовал память/воспоминание/реальность каждого нанесённого удара. Он был на планете, где прятал за своей спиной маленького землянина от тёмной высокой фигуры - отчаяние/голод/отвращение... Нет, только не здесь! Только не снова! Я не могу... не могу/не могу/не могу Капитан. Джим. Джим! Ты в безопасности. Ты должен успокоиться. Спок ощутил волну узнавания, и всё же страх продолжал пропитывать всё вокруг, проходил красной нитью. Желудок Спока свело от отвращения при одной только мысли, что Джим может так бояться чего-либо хоть как-то связанного с ним. Спок?.. Ментальная картинка тьмы, чернильно-чёрных теней теперь словно бы боится Спока. Каким-то образом старпом становится более реальным, цельным, от него исходит ощущение безопасности. Спок - словно невозможно высокая крепость защищающая от кошмаров. Да. Вы должны взять себя в руки, пока не нанесли непоправимого вреда своему телу. Когда вы успокоитесь, я смогу вам помочь. И снова ментальная картинка того, как ночные кошмары пытаются вырваться на свободу, но сдерживаются Споком. Словно он - единственное, что держит их в клетке. Спок готов разорвать слияние, но мысли Джима, его психика тянут назад. Спок словно опутан нитями. Сотнями, миллионами тонких нитей, что удерживают их подсознания вместе. Спок пытается выбраться, но подсознание Джима вцепилось в него, словно ребёнок в любимое одеяло. Нет. нет. только не снова один. Нет... не уходи... не могу... Спок даёт безмолвное обещание и мягко освобождается. Глаз Кирка приоткрыт, на израненных щеках блестят слёзы. Спок опускает руку и встряхивает её. От пальцев как будто... что-то тянется. До этого Спок осуществлял слияние разумов только на Вулкане, к тому же под строгим руководством своего отца. Партнёрами выступали чистокровные вулканцы, поэтому, конечно же, такого "сырого" и эмоционального контакта у Спока никогда не было. Шквал чужих эмоций срывал собственный, и без того хрупкий, контроль над гневом и злостью, направленными на того, кто посмел сотворить такое с капитаном. Спок поспешил окружить себя ментальными щитами, заперев за ними эмоции. Он уложил Кирка... нет, Джима... обратно на кровать и помог отпить воды. После настолько близкого контакта разумов было трудно обращаться к капитану так официально. Это казалось... неправильным. Джим, похоже, не мог остановить медленно льющиеся слёзы, хотя было удивительным, как его тело вообще может производить их при таком сильном обезвоживании. Его капитан выглядел оцепеневшим и несчастным. Закутанный в одеяло и неспособный самостоятельно держать ёмкость с водой. Спок бесстрастно ему помогал. Он помог Кирку как можно удобнее устроиться на койке и поправил одеяло. Кожа капитана будто стала горячее. На лбу проступили капельки пота, тело бил озноб. Так продолжалось несколько минут, пока Кирк снова не провалился в беспамятство. - Капитан, я должен как можно скорее забрать вас с этого корабля. *** Служба на мостике - это то, к чему привыкаешь далеко не сразу. Хикару Сулу сидел в капитанском кресле и поглядывал вокруг, напряжённо вжимаясь в жёсткую спинку сидения. Состав альфа-смены сегодня был нестандартным. Чехов спокойно ожидал приказов, находясь за своей приборной панелью. Лейтенант Ухура сидела к ИО капитана вполоборота с напряжённо-прямой спиной и таким хмурым лицом, что Сулу казалось: оторви он её от работы, и она запросто откусит ему голову. Энсин Келли, что подменяла Спока у научной станции, бесцельно смотрела в космос на экране. Заместитель самого Сулу, Джофф Мэйтос, тоже сидел в напряжении, созерцая рыжую планету, яркие лилово-синие вспышки электронных помех и вражеское судно. С минуты на минуту на мостик должен был вернуться мистер Скотт. Он ходил в инженерную, чтобы проверить... чтобы что-то проверить. Сулу так и не понял, что конкретно Скотти сказал ему, и очень боялся выдать свою некомпетентность перед командой. - Сэр, входящее сообщение от Звёздного флота. - Та-а-ак. Ладно. Я... я приму его здесь. Спасибо, лейтенант. Ухура кивнула, после чего на экране появился адмирал Пайк: - Приветствую, лейтенант. - Адмирал, - Cулу сел в кресле ровнее. Может, ему всё же не устроят разнос при стольких свидетелях? - Статус? - спросил Пайк. - Всё ещё в ожидании, сэр. Адмирал выглядел слегка сбитым с толку. - Что по поводу моего приказа? "Приказа? - мысленно опешил Сулу. - Но Скотт не говорил..." - Не совсем понимаю, о чём речь, сэр. По-прежнему никаких вестей о капитане Кирке и коммандере Споке, сэр. Возобновить поиски жизненных форм и телепортировать их на "Энтерпрайз" мы сможем лишь через шесть часов. - У вас был новый приказ, лейтенант Сулу. Сулу моргнул. Новый приказ? То есть... не включающий спасение капитана и старпома? - Вы должны были встретиться с судном "Рилайант", - произнёс Пайк. - Ещё час назад. Исполняющий обязанности капитана Скотт был об этом информирован. "О-о-о, чёрт. Убью этого шотландца". Сулу не довелось долго служить у капитана Пайка, но он всегда хорошо умел читать людей. В глазах адмирала явно читалось беспокойство, а также злость оттого, что ему приходится передавать неприятные для экипажа "Энтерпрайз" приказы. - Эм... У нас произошла... неполадка... с двигателем. Мистер Скотт пошёл проверить, сэр. - Неполадка, значит, - протянул Пайк. - С двигателем. Тот же сарказм, что и тогда, насчёт "парковочного тормоза". Ох, так недалеко и до разжалования обратно в кадеты. - Да, сэр. Чехов повернулся в своём кресле спиной к адмиралу и с комично круглыми глазами уставился на Сулу. "Мда-а, надо будет помочь парню поработать над его покерфейсом". Несмотря на то, что правило "всегда прикрывай задницу своему командиру" не являлось официальным, его явно требовалось выгравировать золотыми буквами где-то в учебниках Академии ЗФ. - Дайте-ка угадаю, - продолжал адмирал, - и починка двигателя займёт... - Около шести часов, сэр. Уголок губ Пайка дёрнулся вверх: - Принято. Конец связи. На экран тут же вернулось изображение, которое экипаж наблюдал уже много дней. Сулу встретился взглядом с Чеховым и выдавил улыбку. Он очень надеялся, что выглядит как уверенный в себе человек. А не человек, вот-вот готовый обмочить штаны. Внезапно станция Чехова разразилась шквалом гудков. Павел тут же крутанулся в кресле, а Сулу снова сел напряжённо-прямо в кресле капитана. - Сэр! - воскликнул Чехов. - Судно! Оно двигается! Сулу прикусил язык, чтобы не наорать на юного энсина. Он и сам видел, что судно движется, чёрт подери! Вражеский корабль летел на импульсной тяге... к Энтерпрайз. - Жёлтая тревога. Орудия наготове. Лейтенант, можете вызвать их? - Пока нет, сэр. - Приблизить изображение на пятьдесят процентов. Весь мостик смотрел, как маленький корабль уходит с орбиты и направляется к ним. - Сэр! С нами хотят связаться! - На экран! - рявкнул Сулу. На экране появилось лицо Спока. Он выглядел невредимым. - Коммандер Спок! - ещё никогда в своей жизни Сулу не был так рад кого-либо видеть. Реакцией на явное облегчение в голосе рулевого стала исчезнувшая под чёлкой поднятая бровь вулканца. - Лейтенант... Я нашёл капитана. Информируйте доктора, что двое будут телепортированы прямиком в лазарет. Мы будем в зоне досягаемости транспортатора ровно через одну минуту двадцать две секунды. Активируйте тягловый луч и поместите этот корабль в грузовой отсек номер три. - Да, сэр. В ответ Спок кивнул, и его изображение исчезло с экрана. - Сулу - доктору Маккою! - Чего там? - голос доктора был хриплым со сна, и в нём слышалось явное недовольство досрочным пробуждением. - Коммандер Спок, сэр! Он нашёл капитана! Они телепортируются напрямую в лазарет! Послышался глухой стук удара и последовавшая за ним ругань. - Давно пора, мать твою! До связи! *** В полубессознательном состоянии Джим ощутил, как кто-то взял его на руки. Такое простое действие, несмотря на всю бережность, осторожность, с какой оно было сделано, вызвало ужасную боль в каждом уголке тела. Чувствуя тошноту, Джим снова застонал. Его держал кто-то очень тёплый, и Кирк понял, что тянется к этому теплу. Оно его успокаивало. - В скором времени мы прибудем на Энтерпрайз, капитан. - Слова прозвучали где-то над ухом, и Джим запоздало понял, что его несут по кораблю на руках, словно невесту. По идее для мужчины это вроде как унизительно, но в тот момент ему было откровенно насрать. Всё, чего Джим хотел, это поскорее убраться с этого корабля. Должно быть вскоре он потерял сознание, потому как в следующий момент Спок уже стоял на платформе транспортатора. Когда их охватил ослепительный свет, Джим ощутил тошноту и поспешил зажмуриться. - Господи боже! Неси его сюда! Если бы у Джима ещё оставались силы, он обязательно бы улыбнулся тревоге в голосе Боунза. Вокруг было слишком много людей, слишком много света и звуков. Джима преследовало нелепое желание сделаться как можно меньше, но стоило ему напрячь тело, как область рёбер пронзило болью и он застонал. Этот негромкий звук прервал всю бурную активность лазарета. Всё вокруг внезапно замерло. Джим слышал лишь, как где-то под ухом бешено стучит сердце Спока. Джим стиснул зубы, стараясь не блевануть на глазах у всех. Всё вокруг кружилось каруселью, он уже ничего не понимал... - Хорошо, Спок. Клади его сюда. Только осторожно. Осторожно!.. Джим ощутил мягкость биокровати. Приятное тепло покинуло его, но он продолжал тянуться за ним, искать этот источник покоя. Когда шею пронзила боль, Джим открыл глаз и увидел Боунза с гипошприцем в руках. Доктор склонялся над ним, и его лицо профессионально не выдавало ни единой эмоции. Только в глазах была настоящая паника. Может, всё это лишь сон? Всего лишь очередная галлюцинация? Он ведь видел их сотни. В голове потоком проносились видения об ошибках прошлого, о его желаниях. Люди, которых не могло быть на том корабле, стояли перед ним, как живые, разговаривали, умоляли, плакали. Всё больше и больше Джим утверждался в мысли, что всё происходящее - очередной сон, очередная его фантазия о том, как он наконец-то оказался в безопасности. После такого слишком больно просыпаться. Реальность не была ему подругой. Джим чувствовал, как горит его тело, ужасная жажда терзает так, что перед глазами всё расплывается и остаётся только отступить, запереть себя в собственном сознании. Джим уже не верил мягкости кровати под собой и боли от уколов гипошприцев Боунза. Всё это происходит лишь в его голове. И это означало, что Спок... что он никогда... Внезапно накатившее отчаяние убедило Джима, что лучше всего уже никогда не просыпаться. Слишком больно. *** Звёздная дата: 2259.60 Спок не предвидел подобных осложнений. Для вулканца медитация была способом сконцентрироваться на катре, своей психике, наладить связь с самим собой. И невозможность достижения этой гармонии сбивала с толку. Сводила с ума. Спок упрямо продолжал сидеть на коленях в своей каюте. Воздух был наполнен ароматом благовония, так густо, что Спок едва ли не ощущал его на языке. Он считал удары своего сердца, вдохи и выдохи и жаждал вернуть контроль над своими эмоциями. Спок испытывал проблемы с медитацией уже второй раз в своей жизни, и это приводило его в бешенство. А тот факт, что в бешенство его приводило нечто настолько нелогичное, крайне... раздражал. Капитан называл такое состояние "шилом в заднице". Раздался гудок, и из каютского коммуникатора послышался голос доктора: - Маккой - Споку. Я же знаю, что ты не на мостике, чёрт возьми. Ты мне нужен. Живо в лазарет. Конец связи. Спок ощутил, как его пульс тут же ускорился. Сердце начало проталкивать сквозь вены увеличенный объем крови. Спок быстро затушил благовоние и смахнул с плеч церемониальное одеяние. Когда оно упало на пол к ногам, Спок снял шелковые штаны и поспешно переоделся в форму Звездного флота. Тот факт, что его присутствие потребовалось в лазарете очень... тревожил. В ожидании, пока тело капитана полностью излечится, Маккой никого к нему не допускал. Доктор расспрашивал Спока о том, что же произошло на вражеском судне, но, будучи усиленно занятым лечением капитана, так и не заметил, что Спок нехарактерно для себя стремится уклониться от ответов. После спасения капитана старпом очень редко покидал свою каюту и никого к себе не пускал, в основном появляясь на людях лишь во время смен на мостике. Хуже всего было то, что Маккой запретил ему заглядывать в лазарет, разрешив придти только тогда, когда доктор сам сочтёт это нужным. Ожидание было невыносимо. Спок связался с командованием Звёздного флота и доложил о том, как нашёл капитана на вражеском корабле, умалчивая о природе нанесённых ему повреждений. Командование приказало поделиться предположениями по поводу причин похищения капитана и засыпало всевозможными вопросами. Было неприятно наблюдать, как адмирал Пайк теряет самообладание. Спок не упоминал о слиянии разумов и тех шокирующих образах, которые он при этом увидел. Он и сам пока не успел отсортировать то, чему стал свидетелем, проникнув в голову капитана. И кроме того, как бы неприятно ни было это признавать, услышав крики Кирка, Спок поддался эмоциям: осуществил слияние разумов, не получив на то согласия, и тем самым нарушил семнадцать пунктов устава Звёздного флота. Эффективность турболифтов оставляла желать лучшего: дорога до лазарета заняла довольно долгое время. Спок сделал мысленную пометку донести об этом упущении мистеру Скотту. Тем временем двери турболифта разъехались в стороны, пропуская Спока к пункту назначения. - Спок! Ты уже здесь! Видимо, торопился. "Это очевидно", - подумал старпом. - Что ж, проходи. Можешь пройти к нему. Капитан Кирк по-прежнему лежал на биокровати и спал. Почему-то сейчас он казался меньше и чересчур молодым. Его глаза быстро двигались под веками, свидетельствуя о фазе "быстрого сна". На капитане была свободная больничная сорочка, руки лежали по бокам поверх голубого лазаретного одеяла. Спок замер на месте, ошеломлённый внезапным, сильным и неуместным желанием взять капитана за руку. Как будто прикосновение поможет убедиться в реальности лежащего на кровати Кирка. Такая жажда касания была нелогичной. Спок сцепил за спиной руки, продолжая смотреть на капитана. Благодаря стараниям доктора Маккоя синяки почти сошли, превратившись в жёлто-зелёные пятна. Пальцы и запястья Кирка всё ещё были опухшими, но уже не так сильно, как на том корабле. Плечи капитана покрывали те же синяки, слегка поблёкшие, но по крайней мере Спок видел, что кости под кожей расположены правильно. Маккой мотнул головой в сторону, давая Споку понять, что хочет поговорить наедине. Джим тихо простонал во сне, и Спок сцепил руки за спиной ещё крепче, проходя в личный кабинет доктора Маккоя. Тот, не говоря ни слова, прошёл за свой стол, извлек из ящика бутылку с янтарной жидкостью и стакан. Налил в него алкоголь и тут же вылил обратно, тяжело вздохнув так, словно только что исполнил непосильную задачу. Ненадолго прижал стакан ко лбу. Спок вошёл в кабинет следом, сел на стул и, поставив локти на колени, переплёл пальцы напротив своего лица. В кабинете воцарилось напряжённое молчание, нарушаемое лишь негромким гулом летящего сквозь космос корабля. - Он не очнётся. Слова доктора были произнесены таким тревожным тоном и были пропитаны таким явным страхом, что Спок на секунду перестал дышать. Он приподнял бровь в немом вопросе, пользуясь моментом, чтобы внутренне собраться. - Вы знаете, какие капитан получил повреждения. Все переломы, внутреннее кровотечение, жар и заражение не представляли сложности. Никаких проблем. Разрыв от... от сексуального насилия требовал хирургического вмешательства, но опять же... ничего сложного, - в словах Маккоя не было ни намёка на так свойственное людям хвастовство. Спок понимал, что доктор всего лишь перечисляет факты. Маккой крепче обхватил стакан. - Его просто словно там нет. Он не отвечает на болевую стимуляцию. С самим телом всё в порядке. По крайней мере, насколько оно может быть в порядке, восстанавливаясь после таких… - голос Маккоя дрогнул, - травм. Но вот Джим... Спок мог лишь молча смотреть на доктора. В горле словно сформировался какой-то комок. Когда же он заговорил, голос звучал глуше, чем обычно: - Зачем вы позвали меня сюда, чтобы сообщить об этом, доктор? По логике эту информацию можно было донести через коммуникационную связь. Доктор отпустил стакан и растёр ладонями лицо. - Мне нужно, чтобы вы что-нибудь попробовали. Какое-нибудь ваше вулканское вуду, - доктор изобразил пальцами нечто, что должно было означать какой-то мистический жест, но на деле выглядело скорее как мышечный спазм. Спок поднял бровь. - Слушайте, чёрт побери. Я знаю, что за последний год нашего пребывания на этом грёбаном корабле вы стали друзьями. Мне просто нужно, чтобы вы... дали ему что-то вроде... подзатыльника. - П-подзатыльника... сэр? Лицо доктора потемнело. Он так резко поднялся, что стул, на котором он сидел, упал на пол. В самой нелогичной манере Маккой начал размахивать руками, разразился целой тирадой, периодически бубня себе под нос и расхаживая по кабинету. Доктор настолько погрузился в свою ругань, что и не заметил, как Спок покинул кабинет. Находясь в такой близости от капитана, Спок чувствовал себя некомфортно. Судя по всему задуманное займёт какое-то время, поэтому Спок придвинул к биокровати стул. Я знаю, что вы стали друзьями... Действительно. Спок не стремился к дружеским отношениям с кем-либо, но капитан счёл необходимым проводить с ним время. Принятие пищи, бесчисленные партии в шахматы, поздние беседы после окончания смены, во время которых они обсуждали завершённые миссии. Спок не являлся вулканским целителем разума. И не был советником с Земли. У Звёздного флота имелись строгие регулировки по поводу видов, способных к телепатии. Нельзя вступать в контакт, не получив на то согласия. Люди… так трепетно относятся к своим секретам. У Спока не было ни малейшего желания вступать в ещё более близкий контакт с человеком, с которым он и без того ежедневно рядом. Ему потребовались годы медитаций и рефлексии, чтобы как следует выстроить ментальные щиты, необходимые для преподавания в Академии, где он постоянно был окружён такими нелогичными и чужеродными эмоциями. И всё же, прежде чем погрузиться в разум капитана и успокоить его демонов, Спок не раздумывал ни секунды, и теперь отчётливо чувствовал свою вину. Не он ли виноват в теперешнем состоянии капитана? Возможно ли, что он совершил ошибку? Вулканцы не ошибаются, когда дело касается ментальных способностей, неотъемлемой части их культуры. Но - как Джим часто любит ему напоминать - он вулканец лишь наполовину... Спок прокручивал в голове каждую секунду, проведённую на клингонском корабле. Он ощущал чувство вины не впервые. Спок признавал, что виноват во многом. Иногда, когда не удавалось заснуть, он вспоминал все свои неудачи во время службы на "Энтерпрайз", гадая, мог ли он спасти свою мать, свою планету, если бы вёл себя по-другому... Мог ли он предотвратить теперешнее состояние своего друга, его похищение, пытки? Спок вздохнул. Так глубоко, что от его дыхания волосы на голове капитана шевельнулись. Спок протянул руку к лицу Кирка. Пальцы стало покалывать, и Спок сжал и снова разжал их, прежде чем мягко и легко коснуться прохладной кожи. - Мой разум к твоему разуму. Твои мысли к моим... В этот раз все цвета и оттенки были приглушены. Их многообразие исчезло, и теперь поверхность сознания Кирка была пугающе спокойной. Спок вдруг ощутил странное нежелание исследовать эту версию сознания капитана. Сейчас он ощущал себя незваным гостем как никогда раньше. - Привет. Ты кто? Если бы такое было возможно, Спок уронил бы челюсть от удивления. Он наклонил голову вбок, рассматривая маленькое создание перед собой. Человек. Биологический возраст: приблизительно тринадцать лет. Волосы пострижены машинкой, очень коротко. Кожа мальчика очень тонкая, мышцы сухие, слаборазвитые. Но умный любопытный взгляд голубых глаз был всё тем же. Даже годы спустя он оставался прежним. - Я - Спок. Вы не помните меня, капитан? Мальчик сморщил нос в недоумении. - Капитан? Никакой я не капитан. Меня зовут Джим. И... нет. Я тебя не знаю. Почему ты здесь? Тоже прячешься? - Я искал вас, капи... Джим. Мальчик вздёрнул подбородок и прищурился. Всё его тело будто бы ощетинилось, источая агрессию. - Зачем тебе меня искать? Ты работаешь на него? Я НЕ ВЕРНУСЬ туда! Ни за что! Внимание Спока привлекло воспоминание, которое начало транслироваться на фоне приглушенного пейзажа, как слегка расфокусированная голограмма. Он увидел, как эта странная детская-недетская версия Джима укладывает в сооруженную из одеял постель другого ребёнка, ещё младше. Кирк положил рядом с мальчиком истрёпанную и грязную мягкую игрушку. Джим задумчиво качнулся на пятках и отошёл к передней части пещеры, где у входа ещё один мальчик, лишь ненамного младше Кирка, очевидно, нёс вахту. - Кев болен. И голоден. Мы должны найти еду. Ему нужны лекарства, Джимми. Джим из воспоминания поднял подбородок - до боли знакомый Споку жест. Капитан делал так всегда, когда Спок указывал ему на нелогичность его действий. - Я знаю, Том! Думаешь, я не знаю? - Джим выглянул в темноту ночи и поднял голову к звездам. - Я скоро вернусь. Я знаю способ. Знаю, как раздобыть еды. - Не хочу, чтобы ты на это смотрел, - Спок почувствовал, как острый палец тычет его в грудь. К удивлению вулканца, слабое воспоминание вспыхнуло и пропало. Он сосредоточил внимание на маленьком, но оттого не менее властном Джиме, что стоял перед ним. Посмотрел на него с высоты своего роста. Не имея абсолютно никакого опыта общения с человеческими подростками, Спок чувствовал себя не в своей тарелке. - Приношу свои извинения. Мне неизвестно, кого вы имеете в виду, говоря "на него". Я работаю... вообще-то на вас. Доктор Маккой попросил меня вас разыскать. - Боунз? - ещё одно воспоминание, на этот раз менее расплывчатое: Маккой и Джим, оба в форме Звёздного флота, уже наполовину раздетые страстно целуются, лёжа на полу спальни в общежитии. - Эй! - оскорблённо окликает Джим. - Это личное! Спок едва держался за своё сознание. Он резко мотнул головой, пытаясь выгнать засевшие образы. Нийота однажды использовала при нём коллоквиализм "развидеть", и Спок вдруг в полной мере понял значение этого выражения. - Я... Я прошу прощения. - Ты что, какой-то извращенец? - Джим шагнул вперёд. - Погоди-ка, ты... зеленеешь? - он смотрел на Спока снизу вверх и завороженно протянул руку, чтобы потрогать ухо вулканца. Лицо мальчишки вдруг приобрело озорное выражение, а уголок губ изогнулся в усмешке. И тут же вспыхнуло ещё одно воспоминание, словно предыдущую сцену промотали немного вперёд. Маккой из воспоминания сладко стонал, пока парень перед ним целовал его живот, опускаясь всё ниже, потираясь щекой об эрекцию, скрытую форменными брюками. Пальцы крепче сжимают светлые волосы и тянут парня обратно наверх, увлекая в очередной жадный поцелуй. Спок резко отворачивается. И от воспоминания, и от ехидного мальчишки, широкая улыбка которого, кажется, открывает все имеющиеся зубы. - Теперь всё ясно. Ты точно на Него не работаешь. Никогда не видел, чтобы кто-то так сильно смущался. Спок помедлил, чтобы перевести дух, а затем повернулся обратно, избегая взглядом (но по-прежнему отлично слыша) воспоминание, что продолжало мерцать где-то левее. Уголком глаза он видел, как сплетаются тела Маккоя и взрослого Кирка. - Смущаюсь я или нет, не относится к делу. Кто тот, кого вы сочли моим начальником? Все следы веселья разом исчезли с лица подростка. - Я не люблю о нём говорить. Он плохой человек. Джим отступил назад, явно приготовившись бежать. Что-то подсказывало Споку, что он не должен этого допустить. Он протянул к Джиму руку, жестом моля не убегать. - Я понимаю. Прежде чем ты уйдешь, могу ли я задать вопрос? - Боже, ты очень забавно разговариваешь. Так официально, - мальчик пожал плечами. - Конечно спрашивай. Я не отвечу, если не захочу. - Действительно. Не желаешь ли ты вернуться со мной? Маккой... твой... Боунз... ему очень нужно, чтобы ты вернулся. Он очень расстроен. Мальчик смотрел на Спока равнодушно, но в глубине голубых глаз что-то мелькнуло. - Не думаю, что это хорошая идея. Здесь я в безопасности. Я бывал здесь и раньше. Мне нравится, что никто не может меня отыскать. Ну, кроме тебя. Но я не думаю, что ты навредишь мне. - Нет, капитан... Джим. Я не причиню тебе вреда, - Спок чувствовал своё бессилие, и это начинало его злить. Ему требовалось получить ответы. От кого прячется эта молодая версия Джима? Почему он боится возвращаться? Не задумываясь о последствиях, Спок вдруг обнаружил, что в поиске ответов проталкивается дальше в сознание Кирка. Ещё больше вспышек воспоминаний, слишком хрупких, чтобы Спок мог полностью увидеть их содержание. Все они скорее похожи на воспоминания о расфокусированных голограммах, чем на яркие картинки, виденные им ранее. А потом ощущение, будто кто-то вздрогнул от удивления, чувство чужой обиды - и Спока вытолкнуло из сознания Кирка, так сильно, что он был вынужден отшатнуться. Спок со стоном отдёрнул пальцы от неподвижного лица Кирка. - Какого чёрта произошло? Почему так долго? Что? - Судя по потоку вопросов, доктор понял, что Спок осуществлял слияние разумов, и теперь желал получить ответы. Видимо, Маккой стоял в коридоре, поскольку старпом услышал быстро приближающиеся шаги. Спок был рад, что всё-таки решил присесть на стул, иначе, отшатнувшись от такого резкого разрыва слияния, он оказался бы на полу. - Доктор... - голова Спока все ещё кружилась от резкого разрыва слияния. Из странных вспышек памяти Джима в сознании Спока выгравировалось единственное имя. Спок цеплялся за него, не желая отпускать, понимая, что это имя - ключ к разгадке. - Кто... кто такой Кодос? _______________________________________ *песенка Pop goes the Weasel All around the mulberry bush, The monkey chased the weasel. The monkey thought it was all in fun, Pop! Goes the weasel