Славься, Темная Властительница!

В замок Мизори вернулась злой, голодной и разбитой. Бросила взгляд на трон. Пальцы рефлекторно сжались в кулак, который вскоре загорелся ярким голубым светом. - Жалкий планктон!!! - молния ударила в невинное сидение, разойдясь по округе серией вспышек. Но трон остался стоять. Подойдя поближе, Торвальд не поверила своим глазам: - Железный! И действительно, хотя в некоторых местах кресло и оплавилось, а обивка вообще начисто сгорела, сам трон по-прежнему возвышался на своём постаменте. - Это символ власти, - сверху послышался знакомый голос, - он должен быть надёжным. Золото - слишком мягкий металл. - К тому же дорогой, - усмехнулась героиня, присаживаясь на ступеньку. - Всё было, как ты и предсказывал. Я облажалась. Облажалась по всем пунктам. - И даже не представляешь, насколько, - филин переместился на спинку кресла. - Вышла с неподготовленной речью в народ, выдвинула идиотское требование, а главное - закрыла глаза во время выступления. Ты хоть представляешь, что сделала? - Да, я так ничего и не получила. - И это большая удача. Потому, что если учинишь такое ещё раз, получишь десяток стрел в грудь и пару кинжалов в спину. - Какая забота. Теперь меня жалеют дьявольские птицы, - усмехнулась девушка, всерьёз задумавшись, а не поджарить ли этого надоеду? - Ты до сих пор не поняла одну вещь, - продолжал гнуть своё филин. - То, что я работал на короля, вовсе не делает меня твоим врагом. Так или иначе вся страна на него работала. «Дьявольский повар» пёк ему «дьявольские пироги», «дьявольский конюх» седлал «дьявольских лошадей», а «дьявольский садовник» стриг «дьявольский газон». - Но у них не было выбора. Здесь их земля. Не могли же они всё бросить? Жёлтые глаза филина округлились до невероятных размеров. - Чёрт. Прости, до меня не сразу дошло, - Мизори вспомнила рассказ Гуама. Всё правильно! Он пережил пятнадцать правителей, но служил им не потому, что был героем или злодеем. Просто замок был его домом. В мозгу завертелись шальные мысли. Странница вспоминала свои былые приключения. Пещеры, склепы, леса. А что, если все эти крысы, пауки, летучие мыши и кролики не были врагами, а всего лишь защищали свои логова? Впрочем, птица и не думала сердиться. За свою долгую и нелёгкую жизнь Латокинт повидал немало сложных характеров. А у этой девушки были смягчающие обстоятельства, начиная от возраста и завершая профессией. В отличие от волшебников с их педантичным следованием букве магической науки, колдуны черпали силу из собственных эмоций. Это неизменно накладывало свой отпечаток на психику чародеев. Они были порывистыми, шумными, страстными. Резкие перепады настроения происходили по поводу и без повода, гнев сменялся милостью, любовь ненавистью, радость грустью. Сейчас Мизори было грустно, и он её прекрасно понимал. - Завтра уже послезавтра, а я до сих пор ничего не сделала, - продолжала сокрушаться королева. - Теперь меня совсем перестанут уважать. - Вот только не надо ныть, - бывший министр слетел со своего насеста и опустился рядом с королевой. Переборов в себе чувство гордости, филин состроил смешную рожицу и громко ухнул, выжимая из девушки улыбку. - От твоего нытья проблем меньше не станет. - А что мне делать-то? Даже если я придумаю указ, то не смогу его объявить без герольда. - Можно написать объявление. Писать-то ты умеешь? - С ошибками, - потупилась Мизори. Грамматика всегда давалась ей с трудом. - Может, ты сделаешь это за меня? - Во-первых, я уволен... - Уже нет. - А во-вторых, есть гораздо более подходящая кандидатура. Не соблаговолите ли проследовать в подвал, Ваше Величество? *** - Ха-ха, ха-ха-ха, - Мизори Торвальд отчаянно пыталась взять себя в руки, но рот никак не хотел закрываться, а с уст срывались исключительно полубезумные смешки. - Хи-хи, хо-хо. Нет, она ведь действительно шутила, когда говорила о втором министре. Филин ещё куда ни шло, но это уже ни в какие ворота! В самом дальнем каземате в углу одной из камер на подстилке из соломы сидела курица. Самая настоящая курица, с клювом и гребешком. Клуша сидела, подогнув под себя лапки, и с интересом разглядывала колдунью. - Какого гарлога, Гуам? Только не говори мне, что эта ку... - Дракон, - резко перебил девушку филин, поднеся крыло к её губам. - Это дракон, а я, между прочим, Гуамоко. - Но это же... - Это чёрный дракон! - повысил тон филин. Мизори протёрла глаза. Курица была такой же чёрной, как первый снег. - Потому что, если бы это был не дракон, а, например, собака, кошка или, допустим, курица, то она вряд ли умела бы писать, - особый акцент был сделан на словах «допустим, курица». - А Белина прекрасно владеет пером и чернильницей, пишет под диктовку, рисует листовки и карикатуры. - Понятно, значит, второй министр Ледяного Властелина... - Нет. Белина всего лишь секретарь. То есть она была секретарём у позапрошлого правителя, Хладному Королю она не служила. Старик совсем выжил из ума, он считал, что госпожа Белина курица. - Она умеет говорить? - Не совсем. Драконы существа необычайно гордые и говорят исключительно на родном языке. Но не переживай, она всё понимает. - А можно попросить её сказать что-нибудь на драконьем? - Можно, но не рекомендую. Если, конечно, у тебя нет желания менять бельё. Драконий язык действует на людей весьма специфично, условный рефлекс, так сказать. - Белина, значит? - девушка опустилась на корточки, вглядываясь в птичий зрачок. - Госпожа Белина, согласны ли вы стать придворным писарем Параракса? Курица на мгновение задумалась, потом нехотя встала и слегка кивнула головой. То, что произошло в следующее мгновение, показало Мизори, что в этом мире она повидала ещё далеко не всё: развернувшись в сторону гнезда, птица открыла клюв и, выдохнув струю пламени, сожгла его дотла. Потом старательно выгребла из пепла несколько оплавленных колечек, которые положила в мешочек, висевший у неё на шее. Оторопевшая Торвальд отчаянно ловила ртом воздух, в то время как Белина, расправив крылья, взмыла вверх, приземляясь молодой правительнице на плечо. Коготки накрепко уцепились за мифрильный наплечник, в нос ударил запах серы. Птица села, упираясь в девичью щёчку мягким бочком. Не таким, ой, не таким, Мизори представляла себе государственный аппарат! На обширных землях Западного континента, где-то между Гарвеей и Остральгом есть небольшая страна - Параракс. Её север упирается в море Алых Рифов, а запад окаймляет горная цепь. Несколько десятков деревень, жмущихся по берегам рек, маленький порт и непролазные чащи - вот и все достопримечательности, что может предложить это место случайному путнику. На фоне всеобщей серости выгодно выделяется столица. Город по праву считается одним из красивейших на континенте, незатейливая архитектура пригородов здесь переплетается с работами лучших градостроителей Западных земель. Виной тому частые смены власти и желание каждого нового правителя привнести в городской стиль что-то своё. Вот и сейчас в одном из окон замка горел свет. Несмотря на глубокую ночь, в кабинете царила атмосфера кипучей деятельности. У камина мирно лежал доспех, за столом, шурша бумажками, восседала Мизори, за её спиной уместился Гуамоко. Белина выводила строчку за строчкой. Утро встретило параракчан целым ворохом объявлений. Стране требовались стражники, почтальоны и дворники. Но самым печальным был перенос послезавтра на неопределённый срок...