Соль

Я удивляюсь при виде огромного столпотворения в холле, который превратили в прекрасное место для проведения балла. На стенах горят необычные рожки, похожие на газовые, их резкий свет тускло и криво отражается в мраморных арках. Пол усыпан ярко-красными коврами. Очень красиво, если не считать собранных воедино первогодок и второгодок всех факультетов воедино. Сегодня они намерены провести обряд посвящения. Мне становится жутко при мысли, что этот обряд выйдет из-под контроля или я не смогу справится с ним. Прижимаюсь ближе к Чонгуку, в надежде обрести покой от тепла его тела. Мысль о Чонгуке в костюме немного волнует, словно бабочки в животе. - С тобой все хорошо? Ты побледнела. - Чонгук убирает пряди моих волос за ухо. Он смотрит на меня, непроницаемыми черными глазами, что невозможно угадать о чем он думает. Этот парень хорошо умеет прятать свои мысли и чувства. Мимо нас проходит второгодка в форме официанта несся с собой на подносе бокалы с жидкостью. Чонгук успевает взять пару, и передать один из них мне. Я глотаю залпом, похоже что это апельсиновый сок, но вот смотря на своего партнера, я убеждаюсь в обратном. - Что такое? - Ты чувствуешь? - я качаю головой в недоумении. - Привкус алкоголя с соком. О господи... Я чувствую только запах твоего тела и одеколона, и это гораздо сильней, чем какой-то сок разбавленный. Но сделав последний глоток, я понимаю, что сок неслабо разбавлен. Какое-то тепло разливается по всему телу, заставляя терять равновесие. - Мне нужно что-то нормальное, вроде воды. - я пытаюсь перекричать шум. - Иначе из-за этого сока я... - не в силах объяснить, я просто делаю незамысловатые движения руками перед самым носом Чонгука. - Я понял, сейчас принесу что-нибудь. Будь здесь и никуда не уходи. Я смиренно прикладываю руку к виску, - Есть капитан! - остаюсь в таком положении, пока его силуэт окончательно не слился с толпой. Однако в голове совсем иные мысли: он не поцеловал меня перед уходом! Мимо меня проскальзывает еще один второгодка с подносом одноразовых бокалов. Жидкость в них прозрачная. - Вода? - Ага. - он дает один мне, и так же торопливо уходит. Из-за сухости во рту и сильной жажды, я на свою никчемную голову делаю немаленький глоток, который опаляет мне всю ротовую полость и глотку в придачу. Это же соджу твою мать! В ярости бросаю бокал на пол, пытаясь выглядеть хоть одного из преподавателей. Второгодки травят нас алкоголем, при том, что где-то в зале ходят учителя. - Как ты себя чувствуешь? - Хуже, чем от сока. - я протягиваю руку вперед, чтобы получить выпивку, которую должен был принести Чонгук, но вместо этого получаю хилую пять по ладошке. - Какого ... - Мне очень важно твое состояние. - этот человек обнимает меня за талию и подтягивает поближе к себе. Чувствую себя хуже, чем обычно. Это Тэ! Голова кружится от алкоголя и раздражения. Что ему от меня надо? Я его сюда не звала. Ведет себя со мной, как с игрушкой. Мне хочется сказать, что бы он отстал и что мое состояние его никак не касается, но, ко мне приходит понимание того, как я налакалась соджу. Так что молчу. Почему он не уходит? Пытаюсь оттолкнуть его от себя, но у меня недостаточно сил. - Мне жаль. Я хочу все исправить. - одной рукой он обхватывает меня за талию, а второй держит за подбородок, откидывая мою голову назад, собираясь меня поцеловать. - Нет, Техен, перестань! Ты что дурак? - я отталкиваю его, но не могу его сдвинуть. Его рука в моих волосах, он не дает мне отвернуться. - Да пойми ты, — шепчет Техен, почти касаясь моих губ. Его дыхание влажно и пахнет сладко. Он нежно целует мою нижнюю губу. Я испугана и беспомощна, мне вновь трудно дышать. Кажется, я сейчас взорвусь! Мысли бурлят в голове, пытаясь прорваться сквозь эти объятия. Мне слишком жарко, слишком громко и слишком много его прикосновений. Я снова расплачусь. Голова идет кругом... кажется, легкие сейчас сдуются. Пытаюсь оттолкнуть не его, а себя саму. Получается. Тэ не предпринимает никаких попыток вновь заключить меня в объятия, поэтому я на своих ногах медленно но верну плетусь в неизвестность. Но ноги предательски заплетаются, словно на лыжах и я поскальзываюсь на собственно-пролитом соджу. Голова с глухим стуком врезается в мраморную арку. Сверху падает газовый рожок. Последнее, что я слышу перед тем, как упасть без сознания на пол, это собственное ругательство: - Твою мать!