Что стоит выжить в Лос-Анджелесе?

Следующим днём придя в школу я заметила девчонок у входа. Втроём они стояли в небольшому кругу и перешёптывались. Подойдя ближе, я поздоровалась с ними. Девки одарили меня убийственными взглядами и демонстративно вошли в школу, не проронив ни слова. Бойкот значит? Окей. Не больно-то и хотелось общаться с этими напыщенными курицами. А ведь недавно я считала Лейлу своей лучшей подругой. Уже пора понять, что люди по своей натуре мерзкие создания и им свойственно предавать. На уроках Лей так же отказалась сидеть со мной. Ну и к чёрту её. Подумаешь, большая потеря. Эти два дня были самые скучные в моей жизни. На репетиции я не хожу. Там меня никто не ждёт. На уроках сижу в гордом одиночестве, так же как и на переменах. Я с нетерпением ждала когда же пройдёт два следующих дня, что бы наконец позвонить Скольду. Несмотря на все предупреждения, я решила, что буду с ним встречаться, пока есть возможность. Получилось так, что Тим позвонил мне сам, что удивительно. И главное он это сделал во время урока! Всем известно, что в моей школе очень строго с телефонами, поэтому, как только по классу раздался звонок мобильного, преподавательница по экономике тут же оторвалась от книги и грозно посмотрела в мою сторону. — Уорнер! Вы первый день в школе? Не знаете, что мобильные устройства запрещены? Немедленно выключайте телефон и положите мне на стол! — скрипучим голосом скомандовала женщина. Я уже успела заметить номер Тима на дисплее и сбрасывать не собиралась. — Простите, но это важный звонок. Мне нужно выйти. — стараюсь быть предельно вежливой и встаю со своего места. От возмущения женщина даже покраснела. Она явно не привыкла к неподчинению учеников. — Даже не вздумай покидать этот кабинет! Иначе будешь иметь дело с директором! — начала надрываться училка. — Ну и отлично. — мне уже надоел гудящий в руке мобильник, поэтому скинув тетрадь в рюкзак и выйдя из класса под удивлённые взгляды учеников я ответила на звонок. — Да, Тим. — подношу технику к уху. — Что так долго? — ворчит. — Просто ты во время урока позвонил. Мне пришлось скандалить с училкой. Сразу после моих слов швед закашлялся так, как будто подавился. — Не понял! Какой урок? Какие училки? Ты прикалываешся? Джон говорил, что тебе восемнадцать лет! — по голосу не сложно понять, что у Скольда паника. Видать думает, что я несовершеннолетняя. В какой-то момент мне даже стало смешно. Впервые слышу его встревоженный голос. Хотелось бы посмотреть на его лицо сейчас. А то всегда на его моське либо пофигизм, либо жуткое спокойствие, чаще ухмылка, ну, а совсем редко улыбка. — Аллё! Я с кем разговариваю?! — устав ждать ответа, Тим прикрикнул на меня. — Да слышу я тебя. Успокойся. Мне восемнадцать лет, просто приехав в Лос-Анджелес, я снова пошла учиться в школу… это долгая история. Тим молчал секунд десять. — Ладно. Объяснишь при встрече. Сегодня в пятнадцать часов в кафе Hard Rock. И прошу не опаздывать. — отключился. Ни фига у него тон! Говорит так, будто мы с ним чуть ли не полгода встречаемся! «Не опаздывать». Вообще офигевший. Мало того что он пользуется мной, ещё и так нагло разговаривает. Надменность это черта характера Тима. Особенно это замечается, когда он общается с теми, кто младше его. Смотрит на тебя, как на говно. Особенно я обратила на это внимание при первой встречи с ним, на репетиции. Он очень любит отчитывать, делать замечания и командовать. Но при этом терпит критику только от авторитетных людей. Помниться во время прогона песни Джон сделал Скольду замечание по поводу того, что он слишком спешит. Швед в ответ молча кивнул и исправился. Но когда я сказала шведу, что он сбился с ритма, а это было именно так, просто я сказала это первой, так как была ближе к нему, чем Джон. Тим тут же прекратил играть, близко наклонился к моему лицу и серьёзным тоном прошипел: «Ты меня ещё учить будешь?» Ладно, на это можно не обращать внимание. В конце концов, мало взрослых людей, которые прислушиваются и уважают младших, особенно если разница в возрасте тридцать лет. А вот мой папаша куда хуже воспринимает критику и замечания. Даже если Мэнсон реально облажался и не прав он никогда не признается в этом, а будет стоять на своём. Не важно, кто ему об этом скажет. Размышления об отношении взрослого поколения к младшему у меня закончились, когда я добралась до дома. Нужно переодеться прежде чем идти в кафе. Вообще я бы и так пошла, не переодеваясь, но сомневаюсь, что Тим оценит мою жёлто-голубую кофту с нарисованным медведем. Как я поняла, его выбешивают милые вещи. Тоже мне, Мистер Брутальность, блять. Сам-то когда-то в куда более убогих костюмчиках выступал… Повезло, что я из жадности прикупила по скидкам шмотки, которые Тима вряд ли взбесят. Одеваться, как гот я больше не хочу. Поэтому напяливаю на себя футболку без рукавов, белее похожую на майку чёрного цвета с рисунком наподобие флага США, только вместо полос ружья, а вместо звёзд пули. Забавный рисунок. Так же одела леггинсы с рисунком автомата на правой ноге и пистолетом на левой. Ещё я решила одеть камуфляжную ветровку с не большой надписью u.s. army с правой стороны на груди. Надо было в таком прикиде идти гулять в тот раз. Тогда бы точно не один мужик не рискнул бы доебаться. Напялив ко всему прочему кроссовки и прихватив любимый рюкзак, который совсем не смотрится с этим костюмом, (ну и пох) я поспешила покинуть дом. И это получилось бы, если б Мэнсон не окликнул меня в коридоре. Затормозив, оборачиваюсь назад, вижу, как папаша выглядывает из студии и манит к себе рукой. Ну чего там ещё? — Зайди. — Брайан подтолкнул меня рукой в помещение. Войдя, я увидела Твигги и Гила. Уайт держал в руке бас, а Шэрон сидел за барабанами. И когда это они успели притащить в дом установку? И почему так часто стали пользоваться домашней студией? На нормальную денег жалко? Завидев меня, Джорди прыснул от смеха. — Ты прям из крайности в крайность бросаешься. Мне очень хотелось показать Рамирезу фак, но не стала, так как отец рядом. Однажды мне нехило влетело, когда я словесно послала Джорди. После этого мой затылок болел ещё несколько дней. Как говорит Мэнсон: «Посылать Твигги имею право только я». Уже не терпится узнать, нахрена меня сюда позвали. Время идёт, а мне опаздывать нельзя. Поворачиваюсь к Уорнеру. Вопросительно смотрю на него. — Нам срочно нужно записать соло партию. Пол — уёбок, до сих пор не приехал. Поэтому его заменишь ты. — отец проходит по студии, идёт к столу с проводами и берёт от туда наушники, правой рукой указывает на мою гитару в углу. Вот! Вот о чём я говорила! Наглость! Самовлюблённость! Вот какой Мэнсон человек! Ему похер на людей! Похер на их дела и желания! Ему приспичило сегодня песню записать, а то, что у других людей есть важные дела плевать! Неужели нельзя было предупредить заранее? За день? За два? За месяц, в конце концов! Я же тоже человек! — Извини, но не сегодня. Твигги случайно дёрнул струну на басу. — Чего? — отец, состроив непонимание на лице, повернулся ко мне. — Мог бы предупредить заранее, что песню собираешься записывать. Я бы отложила все свои дела. А сейчас прости, но у меня важная встреча. — разворачиваюсь, иду к выходу. — Ты издеваешься? Нам срочно нужно записать эту песню! У нас мало времени! — завёлся Джорди, разводя руками. И он туда же. Окей Джо! Тогда, если я тебе вдруг позвоню в какой-нибудь день и скажу: срочно беги ко мне записывать песню, не интересуясь какие у тебя дела, ты должен всё бросить и нестись ко мне, понял? Но я больше чем уверена, что ты, как и любой нормальный человек пошлёшь меня на хер! — Я уже сказала, у меня дела! Надо было предупреждать заранее! — прохожу мимо установки Гила. — Твои «дела» могут подождать! Сама скулила несколько месяцев назад, что хочешь участвовать в какой-нибудь записи! Теперь возможность представилась, а ты сваливаешь! Усмири, наконец, свои заёбы! И разберись, чего ты хочешь от жизни! — орал Мэнсон. Дальше я слушать его не стала, просто хлопнула дверью. У меня нет возможности тратить время на разборки с ними. Только я сделала пару шагов, как из-за закрытой двери студии послышался грохот. Такой звук, будто упала стойка с дисками. Хотя, скорее всего так оно и есть. — Блять! Брай! Уймись! Было ещё много криков, но я уже не вслушивалась и покинула дом.