Пьеса сыграна, пьеса только началась

— Посмотри, что ты сделала! Черноволосая женщина выволокла эльфийку на улицу. В нос ей ударил запах гари, снег полетел в лицо. Эльфийка ненавидела черноволосую женщину. Она подняла голову и поразилась: через все небо шел уродливый шрам, отсвечивающий зеленью. Все — и черноволосая женщина, и горы позади нее, все утопало в этой противной, до блевоты противной зелени. И эльфийку вырвало, голова раскалывалась, левую руку сильно дергало. — Чего вам… чего вам от меня нужно? — она закашлялась и сплюнула кислую слюну. — Люди хотят найти виновного. В том, что произошло, — женщина отпустила ворот ее куртки и посмотрела вдаль. Эльфийка проследила ее взгляд. На них смотрели. Несколько десятков пар глаз уставших людей, ненавидящих ее людей. Эльфийка не понимала. — Я ничего не делала! Fenedhis lasa, я ничего не помню, я же уже говорила! — Оставь при себе свои эльфячьи словечки. Ты вывалилась из разрыва, который образовался на месте взрыва. А еще, — женщина дернула на себя ее руку. — У тебя появилось вот это. Эльфийка взвизгнула, когда руку снова прострелила боль, распространившаяся до локтя. Странная зеленоватая рана пульсировала, светилась. Как огромная брешь в небе. — Я ничего не помню! Ничего не помню! — Поднимайся. Придется вспомнить. Женщина не отпустила руку эльфийки, потащила ее за собой. На ватных ногах та поднялась и пошла дальше. Пусть ненавидят. Она к этому была привычна. Главное, чтоб не убили, а там… будь что будет. Руку снова прострелило болью, да такой, что ноги Лавеллан подкосились. — Давай, понимайся! — кричала ей женщина по имени Кассандра Пендрагаст. — Там впереди еще группа и разрыв. Она послушалась, онемевшей рукой вцепилась в посох и поднялась. Снова уничтожать порождений Тени, демонов. Ее опять замутило, но Лавеллан только сглотнула желчь, обжегшую горло, и рванула следом за Кассандрой. — Скорее, помоги гному! — женщина рванула в гущу сражения, на ходу закрываясь от жара демона гнева щитом. Лавеллан осмотрелась: чуть поодаль стоял гном с чудным арбалетом, он еще отстреливался, но, похоже, на него шло слишком много призраков. Лавеллан мотнула увесистым посохом, примораживая их, давая гному фору. Тот ею не преминул воспользоваться. Кассандра тем временем прикрыла еще одного эльфа — он умело обращался с посохом, выстраивая все новые и новые заклинания, жег мелких призраков, стоило им только появиться из разрыва. Но против демона гнева это помогало плохо. Лавеллан поняла — вот он, ее шанс. Она заковыляла быстрее, на ходу борясь с усталостью и переходя на бег. Вот так, еще ближе, ближе… Теперь надо вспомнить комбинацию из книг, которые она читала… Чтобы ледяная печать сработала, нужно правильно сплести основу. А главное, быстро — Кассандра долго не протянет. Лавеллан провела посохом. Ловушка взорвалась ледяными иглами, заставляя демона застыть. Кассандра, с криком выдохнув воздух, рубанула по нему мечом, разрубая того на испаряющиеся осколки. Задыхаясь, Лавеллан подбежала ближе. — Скорее, пока новые не появились! Подскочивший к ней эльф больно дернул Лавеллан за руку и потащил к разрыву. — Ты что творишь?! — она дернулась, пытаясь вытащить из захвата левую руку. Та опять полыхнула зеленым светом. Эльфийка завопила. Ладонь дернулась, из нее потянулась отвратительная зеленая нить, впиваясь в разрыв. Эльф держал кисть, не давая Лавеллан пошевелить ей. Наконец, нить, будто высосав разрыв, оборвалась, последовал хлопок и… разрыв закрылся. Эльф, наконец, выпустил ее ладонь. — Fenedhis lasa, ma halam!* — Лавеллан растерла онемевшую кисть, не понимая, что сейчас произошло. — Ma souveri. Mala suledin nadas**, — эльф, казалось, ничуть не был обижен потоком ругательств, обрушившимся на него. — Отойди от нее, отступник, — острие меча осторожно отодвинуло его от Лавеллан. — Какая встреча! — к ним подошел еще и гном, держа наперевес свой арбалет. — Смотрю, знакомимся? Я — Варрик Тетрас, балагур, краснобай и… — Во имя Создателя, Варрик! — Кассандра перебила его. — Я веду опасную преступницу, а не… — А-а, поэтому она такая обморочная? Уж я-то помню, Искательница, как… Лавеллан мало чего понимала в их внезапно начавшейся перепалке, да и вмешиваться не желала, все еще помня тяжесть руки этой черноволосой женщины. Рука снова непроизвольно дернулась, сгибаясь в локте. Эльфийка не думала, что увидит кого-нибудь из них завтра, поэтому не придавала знакомству важность. Ее ведут в этой огромной дыре в небе. Эта штука на руке может закрывать дыры вокруг. Они все зеленые. Это что-то значит? Ей казалось, что да. Но хотелось эльфийке только одного — проснуться от этого кошмара. — Солас, так этот… шрам на ее руке может закрывать разрывы в Завесе? — Судя по тому, что мы все сейчас видели, да, может, — эльф склонил голову. — Правда, хотелось бы.. — Хорошо, тогда выдвигаемся, — Кассандра снова зашагала по покрытому копотью снегу. — Вы в состоянии помочь нам добраться до места? — А то, — гном, назвавшийся Варриком, поудобнее перехватил арбалет и поспешил за Искательницей. Лавеллан, опираясь на посох, похромала за ними. Эльф, шедший за Варриком, немного поотстал и поравнялся с эльфийкой. — Меня зовут Солас, — он посмотрел на нее, улыбнувшись, и прижил руку к груди. — Я следил за тобой, пока ты лежала без сознания. Фе, хотела сказать Лавеллан. Но здравомыслие пересилило. — Откуда ты знал, что это сработает? Ну, прикладывание этой зеленой штуки к той? — изо рта вырывались облачка пара. — Догадка, — Солас снова улыбнулся. — А если бы не получилось? Если бы метка только все ухудшила? — Нет. — Откуда тебе знать? Их отвлекли голоса сразу за еще одним уступом. Тропа была скользкой, поднималась все выше, а люди кричали все громче. Шел бой. Кассандра снова рванула вперед, за ней припустил и гном, прикрывая женщине спину. Эльф отделился от Лавеллан, ускорив шаг и крутанув посох в руках. — И кстати, — бросил он через плечо, — ледяная печать была неправильно закончена, — от его посоха повеяло холодом. Если бы у Лавеллан хватило сил, она, конечно, оскорбилась бы, ведь она читала много книг, обучалась у Хранительницы клана, а это чего-то да стоило. Но сейчас ей бы просто не хватило на это сил. Да и желания. Когда очередные демоны были перебиты, Солас снова хотел схватить ее руку и поднести к разрыву, но эльфийка выкрутилась и сама подняла руку. Снова это странное ощущение — тянет, тянет, а потом - раз! И как отрезало. Ладонь снова занемела. К ним подошел мужчина в доспехах, они переговорили с Кассандрой. Лавеллан мало значения придавала словам людей, гораздо больше — действиям. Они двинулись дальше. Огромный, он вывалился из разрыва, обрел материальную форму, зарычал. Лавеллан тогда сильно пожалела, что вообще ввязалась во все это. Но тут Солас накрыл всех барьером, и Кассандра снова замахнулась мечом, будто рука ее была отдельным организмом, не ведавшим усталости, не нуждавшимся в отдыхе, созданным только для того, чтобы держать меч и кромсать своих врагов. Меньше всего Лавеллан хотелось облажаться. И она не подвела — она вытянула нывшую руку насколько смогла, и ниточка опять протянулась к этой огромной бреши, туда, вверх, и снова стала пожирать ее, растворять в небе. Наконец, боль отступила на задний план, пропала усталость, голод, ломота в суставах. Осталась лишь Эллана Лавеллан, и разрыв над ее головой схлопнулся, а она обернулась, ошарашенно глядя на всех, а все смотрели на нее, и никто из них не верил, что у них получилось. Пока эльфийка не пошевелилась. Не чувствуя ног, она сделала пару шагов. Куда? Не важно. Посмотри на меня, Хранительница. Посмотри на ту, кто изучала шемленские книжки. Посмотри, что она сейчас сотворила. Скажи мне, что я молодец, хоть раз. Лавеллан хотела опереться на посох, но тот проскользил по грунту, и эльфийка упала в грязь. Мгновенно вернулись все чувства, нахлынули с головой боль, усталость, и Лавеллан потеряла сознание. Она плыла по Тени, сотканной из ее воспоминаний, подсознательных страхов и несбывшихся надежд. Ее преследовали забытые, казалось, воспоминания об огромных пауках по ту сторону Завесы. Она сидела под дубом в дождь, пытаясь заморозить капли, как было написано в книге. Она глядела, как Хранительница кидает в огонь исписанные листки, она чувствовала, как горят огнем руки. Постепенно стала болеть только левая рука, а потом… потом Лавеллан проснулась.