Пьеса сыграна, пьеса только началась

Ей хотелось еще немного времени провести в кровати, но она знала — впереди еще было слишком много дел. На днях вернулась Лелиана из Вал Руайо с плохими новостями. Надо было разбирать бумаги, думать, думать, думать. Но Эллана не жаловалась. Она радовалась, что вырвалась из беспробудного кошмара, захватившего ее на месяц, если не меньше. Она радовалась, что теперь все ее воспоминания на месте. Хранительница не любила ее — и она мертва. И Лавеллан не захочет ее воскрешать, потому что однажды, напившись, назвала ту старой сукой. Инквизиция разваливается, и Эллане пора снова вставать в строй, больше ни капли спиртного, крепкий сон, и желтушная кожа скоро снова станет нормального оттенка, синяки сойдут, а заострившиеся позвонки сгладятся. Так ей говорила Жозефина и советовали все вокруг. Единственное, о чем она жалела — это отъезд Дориана, спешный и без прощаний. Лавеллан чувствовала стыд за то, что пришлось ему из-за нее пережить. Она вспомнила, как ее рвало на ковер, его злые глаза в полумраке. «Чтоб больше я тебя с бутылкой не видел». Как-то так. — Миледи? — в комнату вошла служанка, новая, даже не эльфийка. — Вам подать завтрак? — Пожалуй, — Лавеллан откинула одеяло и встала на холодный каменный пол. — Будь добра, разожги камин. Конечно, Жозефина следила, чтобы миледи Инквизитор снова набирала свой нормальный вес. Чтобы не сидела допоздна в библиотеке, не уезжала без предупреждения. Не пыталась воскресить свою родню? Ха-ха, дурная шутка. Лавеллан быстро оделась, дожидаясь, пока расторопная служанка растопит камин. Потом подошла и погрела озябшие руки. Вошла еще одна служанка и стала застилать постель. Когда принесли завтрак, Эллана сидела в кресле, вытянув к каминной решетке ноги, и читала принесенные вечером документы. Разрешения на слежку, поставки продовольствия. Служанки молча вышли, прикрыв за собой дверь. Эльфийка обернулась. На кованом столике качался посеребренный поднос с дымящейся кашей, серебряным чайничком, пустой сервизной кружкой, фруктами, булочками. Она знала, даже если она есть здесь, служанки проверяют, что она ест и докладывают Жозефине. Она сама согласилась с этим. Пора было покончить с едой. — Инквизитор! — дверь распахнулась, в комнату размеренным шагом вошел Каллен. — Я тут, — Лавеллан крикнула ему с балкона. Она как раз запустила последнюю булочку в полет. — Леди Соловей просит пройти вас в залу для собраний. — А ты тогда здесь зачем? — она обернулась через плечо, заметив его, стоящего в дверном проеме, замершего. — Я… Она знала, что Каллен тоже волновался за нее. Она думала, что зря. Дверь закрылась, озябшая эльфийка вышла с балкона и молча пошла на собрание. Это касалось Вал Руайо в частности и Орлея в целом. Определенно, за последнее время начали происходить какие-то перемены в мире. Корифей больше не был угрозой, роль Инквизиции все больше слабла. Теперь каждый старался урвать кусок пирога, пока еще было что растаскивать. Например, армию. Эллана отказалась ехать в Вал Руайо. Ей почему-то казалось, что если она это сделает, то все хорошее, что у нее есть сейчас, разрушится. Лелиана кивнула — пока это можно отложить, да. — Но не откладывайте надолго, Инквизитор. Пусть влияние Верховной жрицы велико, но оно не безгранично. Лавеллан кивнула и рассеянно вышла из-за стола. Все вокруг называли ее Инквизитором, но эта организация разваливалась. Пусть не сейчас, но зачатки уже были. Ее клан вырезан, а валласлин стерт с лица. В коридоре к ней подошел один из разведчиков. — Миледи, — он поклонился. Эльфийка склонила голову в ответ. — Я бы хотел доложить о странном происшествии в горах. Раньше она бы подумала, что это еще одна проделка Коула, но с тех пор, как она выбралась из Тени, плачущая, Эллана его больше не видела. Если бы Солас… — Слушаю. — Наш отряд, миледи, проходил вокруг внешних стен, плановая проверка, знаете. Да, на ее лице больше нет валласлина. Никто больше не видит в ней ту долийку, однажды закрывшую Брешь. Можно ли ее теперь называть плоскоухой? — Возле западных стен, миледи, были замечены волки. Зима выдалась суровой, животные сбились в стаи и бродят почти под стенами крепости. Мы отстреляли часть, но там еще достаточно. — И зачем вы мне это рассказываете? — Я просто подумал, может… может есть способ прогнать из оттуда? Ну, магическим путем. Жалко же. Но Лавеллан знала, что иногда другого пути нет. — Я соберу отряд и выдвинусь завтра на рассвете. Человек поклонился ей и ушел дальше по коридору. А Лавеллан пошла к башне. Теперь эту ротонду проходить снова больно. Но уж лучше так, чем забыть о нем все. Эллана больше не боялась вспоминать об отступнике, не боялась заглядывать в воспоминания о нем. Они почти всегда приносили с собой ту частичку собранности, мудрости Соласа. И Лавеллан шла дальше спокойно. В библиотеке было тихо. Но не как обычно, когда внутри кто-то есть, а так, будто там было пусто. В пыльном бархатном кресле больше никто не сидел, не пил антикварное вино и подшучивал над проходившими мимо людьми. Только карканье почтовых воронов нарушало эту вязкую, пустую тишину. Эллана взялась за книги. — Прости, если помешала, — Кассандра прошлась мимо рядов, зная, что днем здесь одна леди Инквизитор. — Да нет, на самом деле, — Эллана заставила себя улыбнуться. Судя по выражению лица женщины, вышло не очень. — В последнее время много твоих спутников покинуло Скайхолд. — У всех свои дела, — эльфийка послюнявила палец и перелистнула книгу. — Я никого не держу. — А стоило бы, — черноволосая женщина пододвинула табурет и села напротив Инквизитора. — Дориан был последним магом, покинувшим твое окружение. Сначала Солас, Вивьен… ты не тренируешься. — И что, ты хочешь мне с этим помочь? — фыркнула Лавеллан. — Я, конечно, не маг, — склонила голову Кассандра. — Но мы все равно можем устроить спарринг. Твой посох против моего меча. Эллана поднялась с кресла, чтобы размять затекшие ноги. Кассандра поднялась следом, посчитав это знаком к действию. — Отлично, я буду ждать тебя на площадке. Женщина быстро прошлась вдоль рядов и скрылась за поворотом. Эллана осталась стоять в растерянности — она не хотела устраивать спарринг с Кассандрой. Придется сообщить ей это на площадке. Мелкая гранитная крошка скрипела под сапогами солдат, тренировавшихся под строгим взглядом Каллена. Здесь, на тренировочной площадке, он превращался в другого человека — не в верного советчика, не в чуткого друга — в опытного, закаленного жизненным опытом ветерана. Его суровый, холодный взгляд скользил по отрабатывающим боевые упражнения солдатам, пока не уперся в запыхавшуюся Лавеллан. И сразу смягчился. Кассандра ждала ее у стены, начищая свой и без того блестящий меч. — Где твой посох? — она окинула удивленным взглядом эльфийку. Ты меня не поняла, хотела сказать Лавеллан. — Забыла, — ляпнула она. — Эй! — Кассандра окликнула идущего позади мага. — Одолжи на время свой посох леди Инквизитору. Маг замешкался, но потом снял посох с креплений. — Это честь для меня. Эльфийке сразу стало неловко. Но посох она взяла, потихоньку кляня себя за то, что не смогла объясниться с Кассандрой. Что на нее вообще нашло? — Занимай позицию, Лавеллан. Начнем в полную силу или сначала разомнемся? — В полную, — ей хотелось поскорее это все закончить. Как обездвижить бегущего на тебя воина? Устроить небольшой бал с электрическими шарами. А если это твой друг? Приморозить ему ноги. А если твой друг достаточно силен и быстр, чтобы избежать ударов льдом? Поставить ледяную ловушку. Главное, как она когда-то читала, это правильно сплести формулу, базу для ловушки. Она должна быть четкой, без изъянов. И надо делать это быстро. Лавеллан провела посохом, заряжая печать. Кассандра, не видя явной магии, шла в наступление. Ловушка взорвалась неожиданно, но реакция Искательницы была быстрей. Тут-то Лавеллан и запаниковала. Пустила один за другим три огненных шара, распавшихся о щит. Она наложила барьер как раз в тот момент, когда Кассандра ударила. Меч отскочил от невидимой преграды, но Искательница удержала его в руках. А Лавеллан… Лавеллан проскочила мимо, словно иголка, выскакивая то с одной, то с другой стороны реальности, быстрая и незаметная. Тут-то Кассандру и обдало холодом. Эльфийка сжала руку покрепче, уплотняя вокруг нее энергию Тени, пока женщина рубила мечом кусок льда, приморозивший ее ногу. Кулак из камня разрушился о ее щит, вовремя поднятый. Лед раскрошился, Лавеллан снова отступила. Она вспомнила, как тренировалась с Соласом, еще до Скайхолда, всего этого инквизиторского бремени. Учил, показывал приемы. Говорил то, что не объясняла Хранительница. Научил парочке новых трюков. Конечно, и как она могла забыть! В этот раз Кассандра решила не медлить, в два шага преодолев расстояние. Эльфийка застыла на месте, подпуская женщину поближе: непозволительная роскошь для мага. А потом она приложила руку к виску, и их с Кассандрой отбросило в разные стороны. С минуту в ушах стоял пронзительный писк — ментальные атаки никогда не были ее сильной стороной, но этого уж точно Кассандра от Лавеллан не ожидала. Эльфийка подумала, что Солас из Убежища сейчас покачал бы головой. Она так и не освоила до конца этот прием. — Ты убита. Эллана завертела головой, приподнялась, и взгляд ее уперся в острие меча, направленное ей в солнечное сплетение. Каллен нависал над ней, загораживая и без того тусклый солнечный свет. — В бою не стоит совершать таких опрометчивых ошибок, миледи. Опасен тот, кого вы не замечаете. Эллана упала обратно на спину. Все-таки эти ментальные атаки лучше больше не использовать. Лучше про них почитать. Вечерело, Лавеллан не любила читать при свечах, поэтому закрыла книгу, убрала ее в шкаф и торопливо спустилась по винтовой лестнице. Не глядя проскочив незаконченные фрески, спустилась в тронную залу, торопливо прошлась по длинным, вечно продуваемым коридорам и захлопнула дверь своих покоев. Ей все чаще казалось, что за ней наблюдают. В тенях эльфийке мерещились замершие фигуры, шепотки, чьи-то движения. Однажды она даже окликнула тень в углу. Та, естественно, не ответила. В комнате было жарко натоплено — камин был очищен от золы, свежие сосновые поленья весело трещали, отбрасывая блики на стены, пол, кровать. Эллана наклонилась к чаше, чтобы умыться, и тут по воде пошла рябь. Пара капель крови упала в воду, замутив ее. Лавеллан дотронулась до носа, убедившись красными отпечатками на подушечках пальцев. Все-таки, про ментальные атаки лучше пока только читать. Она взмахнула рукой, как любила делать раньше, и все свечи разом погасли. Под одеялом тоже было тепло — в ноги служанки положили грелку с горячими углями. Лавеллан блаженно растянулась на свежих простынях. Завтра надо было еще разобраться с волками, как тогда…