"Изменилось все, только не она".

Pov/Bella

— Белла? Белла? — испуганно звала Рене. Забыв о собственных переживаниях, я побежала на голос. — Белла, как ты меня напугала! Пожалуйста, никогда так не делай! — кричала мама из просторного зала с высокими потолками.       Я растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь определить, откуда конкретно доносится голос. Услышав смех, я резко повернулась.       Мама смеялась, с экрана телевизора, обнимая мене за плечи. Когда мне было двенадцать лет, на День Благодарения мы поехали к бабушке в Калифорнию. Каждый день мама водила меня на пляж, а однажды я забралась на волнорез и точно упала бы в океан, если бы мама не схватила меня за плечи.       Внезапно экран потемнел.       Я медленно обернулась. У запасного выхода с пультом в руках стоял ищейка. Джеймс медленно подошел к телевизору и положил пульт на место. Только тогда я все поняла: мама в порядке, они с Филом по прежнему во Флориде. Мое сообщение она еще не прослушала и, надеюсь, никогда не увидит страшных глаз цвета бургунди и неестественно бледного лица. — Когда Виктории не удалось добраться до твоего отца, я решил действовать иначе. Гоняться за тобой по всей стране совсем не хотелось, да и зачем? Если ты сама можешь прийти туда, куда я захочу? Поговорив со своей спутницей, я решил навестить твою маму, тем более что ты кричала, что уезжаешь домой. Сначала я тебе не поверил, а потом задумался. Как правило, люди легко предсказуемы и любят все привычное и знакомое. Отправиться именно туда, где тебя никто не ждет, потому что уж подозрительно громко ты об этом кричала, что может быть оригинальнее? Знаешь, все слишком просто, даже немного скучно. Я то думал, твой дружок — как бишь его, Эдвард? — способен на большее.       На ватных ногах я бросилась к запасному выходу, прекрасно сознавая, что шансов на спасение нет.       Джеймс нагнал меня в мгновение ока. Не знаю, бежал ли он на двух ногах или на четырех конечностях, но скорость была дьявольская. Страшный удар сотряс мою грудь, и я полетела назад, пробив головой зеркало. Послышался звон битого стекла, на ковер полетели осколки.       Встав на четвереньки, я поползла к двери. На этот раз Джеймс нагнал меня еще быстрее и изо всех сил наступил на правую ногу. Что то хрустнуло, а потом стало так больно, почти не выносимо, что я закричала. Я извивалась на полу, а ищейка улыбался.       Сквозь жуткую боль я почувствовала, как острое стекло впивается в голову, а по волосам течет что-то густое и теплое. Кофточка быстро промокла, на пол стали падать тяжелые капли.       Борясь с дурнотой, я увидела то, что вселило в меня искру надежды. В черных глазах ищейки горела дикая звериная жажда. Кровь, окрасившая белую кофточку в малиновый цвет, растекалась по полу и сводила Джеймса с ума. Не знаю, что он первоначально запланировал, но ждать больше не мог.       Пусть все случится быстрее! Голова становилась тяжелой, глаза закрывались.       Словно через толщу воды, я услышала рычание Джеймса. Его лица я больше не видела, только быстро приближающийся темный силуэт. Собрав последние силы, я закрыла руками лицо и провалилась в забытье.       Теряя сознание, я видела сон. Я тонула в темном колодце и слышала звук, прекрасный и ужасный одновременно. Звериное рычание, в котором звучала неукрощенная ярость. "Эдвард", - подумала я.       Резкая боль, полоснувшая руку, чуть не вернула меня в сознание, но открыть глаза не было сил. Я закричала. — Дорогая, тише, тише. — приятный бархатный голос, но это не Эдвард, даже сквозь боль поняла я. — Эдвард... — даже не сказала, а выдохнула я. — Все будет хорошо, боль скоро пройдет, а сейчас нам надо уходить. — Нам, кому нам? Куда меня уносят? Зачем? Столько вопросов, но задавать их или говорить что либо не было сил. Я поняла только, что эта боль в руке это яд. Я превращаюсь в вампира.