Стальное притяжение

      На больших экранах по обе продольные стены длинного зала заседания застыли картинки с лицами четырёх человек, которые практически в одно и то же время учинили беспорядки в разных частях корабля. Все присутствующие, а это правящая верхушка Титана со своими ближайшими подчинёнными, внимательно рассматривали высвеченные фотографии, но лично мне хватило всего одного взгляда, чтобы без труда узнать на них как минимум двоих.       – Кому-то знакомы эти лица? – обращаясь к публике, спросил старший помощник главы города, который сидел по правую руку от своего начальника в самом центре длинного стола.       Я бросил быстрый взгляд на женщину с яркими рыжими волосами и довольно суровым выражением лица, несмотря на мягкость черт. Она была облачена в строгий чёрный костюм, который резко контрастировал с белоснежной одеждой рядом сидящего мужчины.       – Мне знакомы, – ко всеобщему и тем более к моему собственному удивлению проговорила женщина абсолютно спокойным тоном.       По залу заседания пробежался шепоток, но это никак не смутило говорившую.       – Кто конкретно вам знаком? – обратился к ней старпом, выслушав быстрое указание главы, которое тот шепнул ему на ухо.       – Этот молодой человек, – указала женщина на одну из картинок, на которой мой давний друг в костюме запрограммированного застыл в беге посреди узкого коридора.       Все фотографии были сняты с видеозаписей, поэтому имели слабую чёткость, но это не помешало мне узнать Леона, равно как и его матери – миссис Берг, которая только что по неизвестным мне причинам выдала своего сына.       – Кто же он? – продолжал спрашивать старший помощник.       – Он мой сын, мистер Вуд, – без всякого стеснения проговорила она, обратившись не к тому мужчине, который разговаривал с ней, а напрямую к главе города – Гайтону Вуду. – И дабы предупредить дальнейшие расспросы, сразу скажу, что я понятия не имею, как с этим связан мой сын, но если вы дадите мне немного времени, я попробую с ним поговорить.       – И я попробую сделать то же самое, – подав голос, поддержал свою начальницу мистер Блейз, – только буду разговаривать уже со своей дочерью, которую вы можете видеть на самом крайнем изображении, – он указал на фотографию, с которой на нас испуганными глазами смотрела блондинка в белых шортах и в подвязанной на талии кремовой майке.       Скептицизм и отчасти неприязнь отразились в глазах многих присутствующих, но лицо Гайтона Вуда осталось непоколебимым. Его маленькие бледные глаза впились пристальным взглядом в лицо миссис Берг, а тонкие, излишне налитые кровью губы замерли в странной полуулыбке. Отблески изображений на экране играли разными оттенками на его поседевших, но умело скрытых под пепельной краской волосах.       – Вайлет Берг, – размеренным тоном начал глава города, – год назад, ссылаясь на вашу безупречную репутацию, я взял вас на место отстранённого ранее руководителя отдела безопасности Титана. Вы прекрасно знаете, за что́ он был отстранён, и вам надлежало исправить его ошибки. Но что мы видим сегодня? – мужчина замолчал и демонстративно повёл рукой в сторону светящихся экранов.       – Причастность наших детей к каким-либо действиям со стороны запрограммированных ещё ничем не доказана, поэтому прошу не торопиться с выводами, – выдержанно и весьма уверенно проговорила мать Леона.       – Даже если случившееся не имеет никакого отношения к запрограммированным, это всё равно не снимает с вас ответственности за то, что шайка вчерашних подростков учинила беспорядки, подвергшие жизни некоторых людей опасности, – продолжал глава города, по-прежнему не отрывая прищуренного взгляда от миссис Берг.       – Здесь я с вами абсолютно согласна, – покорно кивнула головой женщина, – и никоем случаем не снимаю с себя ответственности за произошедшее.       – Как же вы намерены поступить со злоумышленниками? – этот вопрос прозвучал уже от старпома, но в адрес всё той же матери Леона.       – Для начала следует выяснить их мотивы, – пришёл на помощь своей начальнице мистер Блейз. – Возможно, они не несли с собой какого-либо злого умысла.       – Мистер Вуд, я возражаю, – заговорил руководитель курортного отдела. – Очевидно, что они будут покрывать своих детей. Необходимо передать это дело в руки независимых лиц.       – Мы могли бы взять дело на себя, – неожиданно заговорил мой начальник, представитель отдела связей, сидевший рядом со мной.       Миссис Берг посмотрела в нашу сторону, и от моих глаз не скрылось, как она окинула меня взглядом. Эта женщина прекрасно знала, что мы с Леоном давние друзья, и почему-то не посчитала нужным укрыть данный факт от присутствующих.       – Боюсь, мистер Калвер, – обратилась женщина к моему начальнику, – вас нельзя назвать независимыми лицами, так как юноша, сидящий по правую руку от вас, тоже знает людей на фотографиях.       После её слов на меня тут же обратились удивлённые взоры присутствующих, в том числе и моего начальника. Я машинально приподнялся в кресле и немного судорожно оттянул ворот своей рубашки, которая вдруг резко начала сдавливать шею.       – Верн, – позвал меня мистер Калвер и немного настороженно спросил: – ты можешь подтвердить слова миссис Берг?       Я бросил на женщину вопросительный взгляд, но та, увлёкшись перешёптыванием со своим подчинённым, даже не взглянула на меня. Её замысел и ход мыслей был мне совершенно не ясен, поэтому я ответил так, как сам посчитал нужным.       – Да, сэр, – немного робко проговорил я, бегая глазами по пустому столу, – боюсь, миссис Берг права.       – И как вы можете это объяснить, мистер… Диппен, верно? – припомнил старпом мою фамилию.       – Мы раньше… дружили, – выдержав задумчивую паузу, сказал я.       – Вы ведь и сейчас неплохо общаетесь, – снова заговорила мать Леона, – всё-таки живёте в одном жилищном комплексе.       – Но не в одной жилищной зоне, – тут же уточнил я, скрывая своё непонимание от чрезмерной искренности слов миссис Берг. – Они занимаются другой работой, и так вышло, что наше общение свелось до минимума.       – И вы не становились свидетелем каких-либо подозрительных разговоров или действий с их стороны? – уточнил старпом, не дав матери Леона вставить очередную неприятную мне реплику.       Я сделал вид, будто стараюсь что-то припомнить, хотя на самом деле в голове и так отчётливо всплыл момент одного вечера, когда Леон с Мэрэдит посвятили меня, Роя и Сайнею в свои планы. Я тогда не принял их сторону, однако пообещал, что из моих уст об этом никто не услышит. И даже сейчас твёрдо знал, что в любом случае буду придержаться данного мной тогда обещания.       – Нет, сэр, – после непродолжительного молчания заверил я, беспричастно пожимая плечами.       – Верн, а мой сын ничего не говорил тебе по поводу того, что хочет вернуться на Землю? – обратилась ко мне с очередным странным вопросом миссис Берг.       В ответ я лишь отрицательно покрутил головой.       – Какое это может иметь отношение к делу? – спросил старпом, обращаясь к самой активной женщине заседания совета.       – Прямое, – уверенно проговорила та, после чего поспешила пояснить свои слова: – Дело в том, что не так давно мой сын очень просил меня отправить его обратно на Землю. Как я поняла, это желание зрело в нём уже довольно давно, а когда я отказала ему в просьбе, он, вероятно, решил пойти на крайние меры.       – Угнать перелётник, чтобы улететь с Титана? – скептически обобщил мой начальник. – Вам не кажется это глупым? Он же не пленник, тем более ваш сын уже совершеннолетний: он мог спокойно приобрести билет на обратную дорогу и покинуть корабль, как все нормальные люди.       – Уточню, что это лишь предположение с моей стороны, – тут же поспешила оправдать себя миссис Берг. – И я, зная своего сына, не стала бы сбрасывать со счетов данное предположение.       – Как мы можем видеть по этим фотографиям, он действовал не в одиночку: с ним были ещё трое, – напомнил аудитории старший помощник. – У каждого было своё задание и место дислокации. Напоминает целый план побега, вам так не кажется?       – Кажется, – неожиданно согласился со старпомом мистер Блейз, – но не будем забывать, что, как вы, мистер Вуд, выразились ранее, это всего лишь шайка вчерашних подростков. Не стоит закрывать глаза на то, что их сознание слишком активное, а понимание ответственности – наоборот, снижено. Это легко может приводить к подобным последствиям.       Почему-то в этом момент я испытал некое чувство стыда, ведь, по сути, я и по возрасту и по мышлению ничем не отличался от своих прежних друзей, о которых шла речь. А слышать косвенно в свой адрес, что у меня снижено чувство ответственности при склонности «летать в облаках», – это не так уж и приятно, знаете ли.       – Я даю вам три часа, чтобы разобраться в ситуации, – довольно сдержанно проговорил Гайтон Вуд, обращаясь к матери Леона и отцу Мэрэдит. – Потом мы снова соберём совет, и мне бы очень хотелось увидеть в этом зале всех четырёх провинившихся.       Глава города ещё некоторое время говорил о нанесённом «злоумышленниками» ущерба и о способах его ликвидации, но это в большей степени касалось ремонтного и статистического отдела, поэтому я позволил себе уйти в собственные мысли.       Первый вопрос, крутившийся в голове, касался, разумеется, случившейся ситуации. Почему-то я не был уверен, что всё произошедшее являлось малой частью одного большого плана, то есть я больше склонялся к версии, что мои друзья и правда руководствовались лишь собственными интересами, совершая эти поступки. Возможно, связь с запрограммированными оказала на них какое-то влияние, но всё же их действия казались мне слишком самостоятельными и, я бы даже сказал, неумелыми. После того вечернего разговора, когда все мы сделали свой выбор, я практически не общался ни с Леон, ни с Роем, ни тем более с девочками. Но дело было не в том, что мы тайно затаили друг на друга обиду, а в том, что просто каждый из нас ударился в свою работу. Ребята буквально пропали: лишь один раз я видел Роя, и то мы просто по старой традиции пошли закупаться шольсом. Тогда он ни слова не сказал о том, чем они занимаются, да и я не стал расспрашивать.       Второй вопрос, не менее заинтересовавший меня, касался миссис Берг и её странного, на мой взгляд, поведения. Она вроде неплохо ко мне относилась, что особенно почувствовалось, когда мой дядя пристроил меня к мистеру Калверу. Но на сегодняшнем собрании мать Леона будто пыталась меня на чём-то подловить, причём абсолютно прилюдно. Я пристально наблюдал за ней в течение всего часа, и меня немного насторожило её чрезмерное спокойствие, с которым она вроде бы защищала, но в то же время и разоблачала своего сына. В некоторые моменты мне даже казалось, будто она знает всю правду и просто пытается прикрыть сына, но с чего тогда полился такой жёсткий допрос в мою сторону? Она либо была уверена заранее, что я ничего не знаю, либо просто проверяла меня. А может, я слишком преувеличиваю и на самом деле миссис Берг, как и все, просто хотела докопаться до истины. Собственно, на этом положении я и решил сойтись, когда глава города объявил заседание совета закрытым.       Зал постепенно наполнился шумом и голосами, и я поднялся со своего места вслед за мистером Калвером. Он моментально ушёл в диалог с начальником какого-то отдела, а я отошёл в сторонку, покорно дожидаясь его. Неожиданно меня кто-то дёрнул за локоть, но я даже не успел повернуться, чтобы посмотреть, кто это был, как мне на ухо негромко проговорили:       – Верн, на пару слов, – позвал женский голос, и мне не составило никакого труда определить, кому он принадлежит.       – Я вас слушаю, миссис Берг, – со скрываемой заинтересованностью произнёс я, когда мы вышли из зала заседания и остановились чуть в стороне от дверей.       – У тебя всё нормально? – ни с того ни с сего спросила она, с некоторой озабоченностью глядя на меня.       – Ну… да, – немного неуверенно, а точнее сказать, удивлённо ответил я.       – Ты неплохо держался, – ободряющим тоном сказала мать Леона, слегка хлопнув меня по плечу.       Я лишь упёрся в неё озадаченным взглядом. Видимо, миссис Берг распознала моё замешательство и поэтому поспешила перейти к сути дела.       – Слушай, – резко проговорила она, понизив голос, – в следующий раз не бойся говорить правду. И начинай разговор первый, если что-то знаешь, а не жди, пока из тебя это вытянут вопросами. Чем больше они видят твою честность, тем больше ты можешь от них скрыть без всяких подозрений.       Говоря это, она смотрела на меня в упор, и вместо привычного скрытного взгляда я увидел в её глазах строгое беспокойство. Несколько секунд я пытался уложить в голове услышанное, но кивнул, всё же не до конца поняв её слова.       – И ещё кое-что, – спешно добавила она, увидев, как я уже хочу двинуться с места, чтобы вернуться к своему начальнику. Я остался стоять на месте, давая ей возможность продолжить. – Подумай хорошенько, на чьей ты стороне, – ещё тише предыдущего проговорила миссис Берг, – и твоей сожительнице не мешало бы сделать то же самое.       Мои брови вопросительно подскочили вверх, но прежде, чем я успел выдать ещё какую-либо реакцию, мать Леона обошла меня и со своим обыкновенным выражением лица направилась по дальнейшим делам.

***

      Тяжёлая металлическая дверь, ведущая в мою жилищную зону, отъехала в сторону, и я вошёл внутрь, оказавшись на пороге своей небольшой обители. Из зала доносилась музыка, а её мотивы были неуместно веселы для моего настроения. Я разулся у отодвинул только что снятую обувь в угол, где стояла пара женских чёрных кед.       – Развлекаешься? – повышенным тоном из-за кричащей музыки сказал я, входя в зал.       На первый взгляд он показался пустым, но не успел я оглядеться по сторонам, как из единственно открытой двери, ведущей в спальню, с полотенцем на голове и в слегка просвечивающем пеньюаре в танце выплыла Морал, держа перед собой в одной руке тонкую расчёску, имитирующую микрофон, а в другой – небольшое зеркальце, с которого она не сводила глаз, любуясь, по всей видимости, своим отражением. Сначала она сделала вид, будто не заметила меня, но потом подошла и, отбросив расчёску в сторону, начала выплясывать около меня что-то невообразимое. Я закрыл глаза, подавляя сильный смешок, но Морал даже не думала остановиться. Немного эротично потеревшись в танце о меня спиной, она резко запрыгнула на стоявший рядом диван и начала прыгать по нему, выкрикивая малознакомые слова какой-то иностранной песни. Блэкерша сильно крутнула головой, отчего мокрое полотенце слетело на пол, растрепав её поблёскивающие от воды чёрные волосы.       – Ну хватит, – с улыбкой проговорил я, разводя руками. Но Морал не придала никакого значения моим словам. Она спрыгнула с дивана, а затем, снова вернувшись ко мне и взяв за руки, попыталась меня тоже растанцевать.       – Нет-нет, Морал, у меня не то настроение, – запротестовал я, высвобождая свои руки.       Блэкерша предприняла ещё пару попыток, но поняв, что все они тщетные, резко остановилась и, топнув ногой, воскликнула:       – Разве можно портить такое веселье?!       – Правда, Морал, у меня выдался очень трудный день, – виновато проговорил я, подходя к аудиосистеме и отключая её.       Зал моментально погрузился в тишину, а в ушах зазвенело от резкого скачка децибелов.       – Что такое? Начальник сделал выговор? – съязвила она, вальяжно разваливаясь на диване.       Я бросил на свою сожительницу укоризненный взгляд и принялся расстёгивать пуговицы на пиджаке.       – Ладно, рассказывай, я жду, – махнула она рукой и уставилась на меня, приготовившись слушать.       Я снял верхнюю часть своего делового костюма и уже хотел начать говорить, как вдруг Морал меня перебила.       – Только рубашку не снимай, а то не выйдет серьёзного разговора, когда я лежу в пеньюаре, а ты ходишь с голым торсом, – усмехнулась она.       – Не буду, – быстро проговорил я, чувствуя, как слегка краснеют мои уши.       Разумеется, блэкерша сказала это не всерьёз, ведь за неделю нашего совместного проживания я понял, что подобных планов у неё на меня точно нет. Иногда она позволяла себе немного позаигрывать со мной или даже пораспускать руки, но когда ощущала ответную реакцию с моей стороны – моментально всё прекращала. Для меня это казалось странным, но не могу сказать, что такое поведение с её стороны меня сильно волновало. Я знал её довольно давно и ещё в Пирамиде замечал за ней подобные действия в сторону самых разных парней.       – Я слушаю, – сказала Морал, поторапливая меня с ответом.       В сжатом виде я поведал своей сожительнице о потасовке, случившейся на корабле сегодня утром, и назвал очень знакомые ей имена злоумышленников. Во время моего рассказа, выражение лица блэкерши часто менялось, но ни разу оно не выразило большого удивления или недоумения.       – Вот знаешь, – поучительным тоном заговорила Морал, когда я закончил с повествованием,       – вроде Леон – умный парень, но такие тупые вещи иногда делает.       – Не наговаривай, Морал, мы же не знаем всей правды, — попытался я защитить своего старого друга. – Да и каждому человеку свойственно иногда делать глупости.       – Глупость и тупость – разные вещи, – бесцеремонно заявила она, поднимаясь с дивана. – А вот миссис Берг, – Морал сделала небольшую паузу, удаляясь в открытую дверь спальни, и оттуда уже проговорила более громким голосом: – Нереально крутая женщина!       – Насчёт неё я не договорил, кстати, – сказал я, тоже повысив голос, чтобы моя собеседница, которая, судя по звукам из спальни, переодевалась из пеньюара в нормальную одежду, могла хорошо меня слышать. – Она сказала, чтобы мы с тобой хорошенько подумали, на чьей мы стороне.       Звуки, доносившиеся из комнаты, моментально стихли, и буквально через несколько секунд из-за двери появилось лицо Морал с подозрительной ухмылкой.       – Воу, – как-то неоднозначно произнесла блэкерша, – а миссис Берг та ещё загадочка.       На этих словах Морал пропала в спальне, но, быстро закончив переодевание, вновь появилась в зале.       – Жаль, что у меня не было такой мамы, – как бы вскользь проговорила блэкерша, возвращаясь к своему месту на диване.       Я не стал придавать большого значения её словам, хотя по слухам знал, что это немного больная для неё тема. Поговаривали, что её мать ушла из семьи, когда Морал была ещё ребёнком, а если учесть, что в переходном возрасте она потеряла отца, то наверняка Морал затаила глубокую обиду на мать, оставившую её совсем одну. Но все эти выводы сделаны исключительно по слухам, а узнать правду ещё пока не представилось возможности, да и сейчас был не самый подходящий момент.       – И как нам на это реагировать, по-твоему? – вернулся я к теме нашего разговора.       – На что? – не сразу поняла меня блэкерша, которая, видимо, отвлеклась мыслями о матери.       – На слова миссис Берг по поводу того, что нам нужно выбрать сторону, — пояснил я своей сожительнице.       – Как хочешь, так и реагируй, – без всякого энтузиазма сказала она. – Лично меня вообще не интересует данная тема, ибо я свалю с этого корабля при первом же удобном случае.       – А что, если не успеешь «свалить»? – заинтересованно спросил я. Меня пугала и одновременно восхищала её независимая позиция.       – Тогда просто молча постою в сторонке, – пофигистично бросила она, но после недолгой паузы всё же смягчённо добавила: – Держа пальчики за своего старого чокнутого друга.