Прибавление в клубе сводников, или его ненужность

Где-то 6 часов вечера: Кёко стояла на кухне, спокойно готовила ужин, как вдруг сзади что-то схватило её за талию и зажало рот. Тщетные попытки вырваться не увенчались успехом. "Чёрт! Неужели грабитель?! А ведь сильный-то какой! И не вырвешься!! Как бы мне.... Стойте! Этот одеколон!!". - Будешь дёргаться, изнасилую... - Мммммм..... - В чём дело? Я же сказал, чтобы не дёргалась, или ты и в правду хочешь, чтобы я тебя изнасиловал? - Мммммммм.... - Ты только скажи, любимая... Любое твоё желание, но сразу предупреждаю, что всё будет по-моему... Ай! Ты чего кусаешься?! - Это ты у меня спрашиваешь?!!! Сам же на меня накинулся со спины!!! Да как тебе такое вообще могло в голову прийти, не понимаю!!! - И не поймёшь. - нежная улыбка коснулась уст парня. - Какой же ты всё таки...! - Какой? - Ребёнок! - Иногда бываю... - Иногда?! Да каждый день, как ни придёшь, выкидываешь что-нибудь этакое!!! - А ты могла бы за эти два месяца пока вместе живём и привыкнуть. - Да как к такому можно вообще привыкнуть?! Зачем ты это делаешь? - Просто каждый раз, как не приду домой, я понимаю, что на кухне стоит рыжеволосое чудо, моё чудо, кашеварит и ругается про себя, как плохо я слежу за здоровьем. Не знаю как тебе, но мне это каждый раз греет душу и так и хочется сделать что-то ребяческое. - Ага. На пример довести меня до инфаркта?! - Извини. Я люблю тебя Кёко. - И я тебя люблю, - "Ну как после таких слов я могу на него злиться?", - Рен. - Что ты тут готовишь? - Ужин, не видно? И кстати, почему ты не взял с собой обед?! - Ой, забыл... - А голову ты не забыл?! - Вроде как нет... - для убедительности Рен пощупал себя по голове. - Ты хоть когда-нибудь можешь не язвить? - Не могу. - Тогда в наказание тебе придётся съесть две порции, за обед и за ужин. - Госпожа, пожалейте... - Не пожалею! - Хочешь ты, Кёко, смерти моей! - Совсем на оборот! О твоём же здоровье забочусь!!! - Да я знаю. - Рен легонько поцеловал возлюбленную в макушку. - Пойду переоденусь. - Угу. - Кёко, ты конечно меня извини, но я столько не съем... - Съешь, съешь! Ни куда не денешься! - Ну Кёко... - Чего Кёко?! Я уже 17 лет как Кёко! Ешь давай! - Да ем я, ем. - Через полчаса, с горем по полам у Рена получилось прикончить две пиалы с мисо и шесть онигири. - А ты чего так рано вернулся? - Так сегодня разгруженный день. - А, точно! - Кстати. Я сегодня переделал и всю работу на завтра, так что у меня завтра выходной, и у тебя кстати тоже. - Это как? - Я заходил к Саваре-сану, спрашивал есть ли у тебя завтра работа в отделе. Так что завтра ты совершенно свободна. - Ну, это хорошо. Можно будет в кое-то веки уборкой заняться. - А вот это на вряд ли. - Почему? - Потому что мы завтра едем с тобой гулять. - Куда? - Секрет. - Ну ладно... Ой, наверное завтра не получится... - Почему? - Я же к брату переезжаю. - Чего?! - Ну, Такота купил квартиру, и пригласил пожить с ним. - А почему ты не оказалась? Сказала бы, что у тебя и так есть квартира. - Я не знаю почему, но в тот момент ступила, и рассказала ему про Дарумаю. У него аргументов оказалось больше. - Понятно. Так чемодан в спальне уже собран, да? - Да. - Хорошо. - Рен, не делай такое лицо, ладно? И вообще, это ты во всём виноват, предложив молчать о наших отношениях! - Кёко, я же для тебя стараюсь. - Да я знаю, просто... - Что просто? - Просто, если честно, уже надоело. На людях ведём себя как тогда. Это моё вечное "Тсуруга-сан!" выводит не меньше. - А теперь представь, как оно меня выводило. - Да я уже поняла. Но всё равно. Эта холодность, которой мы должны держаться при разговоре просто убивает. - Потерпи, малышка. До... - 18- летия, я помню. - Ну и умница. - Рен чмокнул Кёко в губы, от чего та немного зарумянилась. - Я пойду, надо кое-что с ролью решить. - Хорошо. "Ну, а мне прямая дорога в душ." "Ох, как же я устала. Весь день вещи собирала! Как же хочется в ванну..." - Ой! Стоя в дверях Рен наблюдал следующую картину: Кёко, замотанная в одно полотенце, видимо до этого момента не замечавшая его, сейчас стояла и смотрела на него во все медовые блюдца: - А я разве тебе не говорила, что в ванну пошла. - Рен отрицательно мотнул головой и направился в сторону девушки. - Ты чего? - Кёко, ты специально меня соблазняешь? - Даже в мыслях не было. - А вот я так не думаю... - подойдя в плотную к девушке он запустил свою руку в мягкие волосы и поцеловал рыжевласку. Как ни странно, та вовсе не сопротивлялась, а даже наоборот, стала отвечать на поцелуй. Сначала он был лёгким и романтичным, но постепенно Рен углублял его до того момента, пока он не стал жгучим и страстным. Полотенце полетело на пол, вместе с другими вещами, из крана хлынула вода и вся ванная комната заполнилась пузырьками пены. Эта пена не могла скрыть алые полоски на широкой мужской спине, оставленные ноготками. Шум воды не мог заглушить сладкие девичьи стоны. Вода переливалась через края ванны, но актёры этого не замечали. Они уже около двух месяцев никого, кроме друг друга не замечали. А подлянки, которые устраивал им Такарада, были паре только ещё одним случаем побыть наедине. Но каждый раз, выходя из запертой кладовки или лифта, актёры оставались совершенно невозмутимы, чем приводили всех членов клуба сводничества в бешенство. Случилось это в один прекрасный день, когда Канае уже не выдержала и наорала на свою лучшую подругу, которая находилась в депрессии после окончания съёмок "BJ". Тем же вечером Кёко призналась семпаю, и два тугодума всё-таки поняли, какими же идиотами они были эти годы. Но они решили никому не рассказывать: 1) Пока Кёко не исполнилось 18 лет, это могло плохо отразиться на её карьере, а 2) им хотелось позлить любимого президента.